А сейчас она испытывала огромное искушение сделать именно это.
— Вы должны оставить миссис Нан Калли в покое, вот что вы можете сделать, — ответила Джоли.
Сохраняя бесстрашный вид, Айра Дженьюэри развел руками:
— Я предлагаю этой женщине кров и достойный способ заработать на жизнь.
Рукоять хлыста, казалось, сама запрыгала в руке Джоли, словно прося пустить его в ход.
— Будьте любезны не употреблять выражение «достойный способ» в отношении того образа жизни, который вы предлагаете миссис Нан Калли, — ровным голосом сказала Джоли. — Оно вряд ли здесь подходит.
Айра Дженьюэри громко и грубо расхохотался и нагло оглядел Джоли с головы до ног, при этом все так же приторно улыбаясь.
— Ой-ой-ой, миссис Бекэм! Ну надо же, как мы заговорили! Совсем еще недавно вас осудили за разбойное нападение на банк и приговорили к повешению. А теперь вы стоите здесь и читаете мне мораль. Ну-ка признайтесь мне, такая разительная перемена произошла в вас благодаря вашему чудесному муженьку?
Краска снова прихлынула к лицу Джоли.
— Я не большая преступница, чем вы, мистер Дженьюэри. А теперь, когда пойман Блейк Кингстон, все скоро узнают правду о том, как все было на самом деле. — Хотя Джоли и была уверена в своей правоте, внезапно ей пришло в голову, что в этом еще надо убедить и остальных. Хотя бы потому, что Блейк может запросто все переврать и заявить, что она обо всем знала и была активной участницей ограбления банка. Просто для того, чтобы отомстить ей за свою поимку.
Джоли звонко щелкнула хлыстом для того, чтобы показать владельцу лесопилки, что он имеет дело с человеком не робкого десятка.
— Вы даром теряете время, пытаясь увести разговор в сторону, — сказала Джоли, призывая на помощь весь свой апломб, чтобы не удариться в позорное бегство.
— А собственно говоря, какая у вас ко мне просьба, миссис Бекэм? — самым сердечным тоном спросил Айра Дженьюэри, и Джоли, к своему дальнейшему унижению, осознала вдруг, что вокруг них стала собираться толпа любопытных. Если Даниель узнает об этом инциденте…
— Я требую, чтобы вы оставили мою подругу в покое. — ровным голосом заявила Джоли, не сводя глаз с Дженьюэри. — Если вы этого не сделаете, клянусь, я разделаю вас под орех.
Эта страшная угроза вызвала громовой смех собравшейся толпы.
Айра Дженьюэри ухмыльнулся и сделал шаг навстречу Джоли.
— По-моему, я добивался не той женщины, — сказал он противным голосом. — Это мне следовало стащить тебя с повозки Хобба Джексона, а не отдавать тебя Даниелю Бекэму.
Его намерения были настолько очевидны, что Джоли почувствовала себя по уши в дерьме. В воздухе снова просвистел хлыст, однако прежде чем он опустился на щегольские сапожки Айры Дженьюэри, чтобы заставить его поплясать, дав ему тем самым понять, как она относится к нему, сильная рука обвила талию Джоли и остановила ее.
Даже не оборачиваясь, она поняла, что это Даниель. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем она набралась мужества обернуться и взглянуть в разъяренные голубые глаза мужа. Джоли безвольно разжала руку, и хлыст с глухим стуком упал на дорогу.
— Ступай в фургон, — тихо, но властно приказал Даниель, указывая на повозку, остановившуюся на самой границе частной собственности Айры Дженьюэри. — Не выставляй меня на посмешище, ступай в фургон.
Своей оскорбительной настойчивостью Даниель не дал Джоли возможности просто подчиниться и хоть как-то сохранить самоуважение. Помимо всего, почти весь город снова собрался поглазеть на интересное зрелище, как и тогда, когда ее хотели повесить.
— Я не пойду, — высокомерно ответила Джоли.
— Ну и злючку ты заполучил, Даниель Бекэм, — фамильярно заметил Айра Дженьюэри, смело приближаясь, поскольку Джоли была обезоружена. — Однако, полагаю, объездить такую кобылку, должно быть, очень приятно, а?
Свирепый взгляд Даниеля метался с Джоли на Айру.
— Я буду благодарен тебе, если ты уберешься отсюда, — низким беспощадным голосом сказал Даниель. — Тебя это не касается.
— Я с удовольствием уйду, — великодушно согласилась Джоли, — если мистер Дженьюэри пообещает оставить Нан Калли в покое.
— Его обещания ничего не стоят, — ответил Даниель таким тоном, что Джоли поняла, что лучше бы ей сразу принести в жертву свою гордость и немедленно выполнить приказ Даниеля отправляться в фургон.
— Мое предложение предоставить Нан, то есть миссис Калли, приличные жилищные условия остается в силе, — сказал Дженьюэри. Теперь его глаза прыгали с Даниеля на Джоли и обратно. — Но, конечно, до тех пор, пока вы, миссис Бекэм, не примите такое же предложение и не станете моей экономкой. Я слышал, что Даниель собирается избавиться от вас. Это сохранит ему немало здоровья, не говоря уж о тратах на ваш отъезд.
Никогда в жизни Джоли не приходилось сталкиваться с такой наглостью и бесстыдством, но прежде чем она смогла что-то сказать, Даниель схватил Айру за грудки, поднял в воздух и сильно ударил о борт ближайшего грузового фургона.
Обретя способность дышать после такого удара, Дженьюэри натянуто улыбнулся.
— А не об этом ли ты говорил нашей несравненной Пилар, Даниель? — прохрипел Айра, вытирая пот ладонью. — Ведь у вас снова наладятся душевные отношения после того, как ты отошлешь свою нынешнюю молодую жену, не так ли?
Слова Айры вонзились в самое сердце Джоли, словно острые звезды. Она знала, что Даниель хочет избавиться от нее — он сам несколько раз говорил ей об этом, — но она и не думала, что об этом знает весь город и что он уже обсудил этот вопрос с Пилар!
Держа голову неестественно прямо, Джоли пошла прямо в фургон Даниеля. Притворяясь, что не слышит громкого шепота горожан и не видит, как они тычут в нее пальцем, она забралась в фургон и чинно уселась, расправляя юбку на коленях. В эту минуту горького разочарования она завернулась в чувство собственного достоинства, словно в коро-левскую мантию.
Даниель что-то еще сказал Айре Дженьюэри, — что именно, она не слышала, — затем быстро подошел и одним прыжком вскочил на козлы.
— Ну и зачем тебя сюда понесло? — спросил Даниель, когда фургон отъехал от шумной лесопилки. — Помимо того, конечно, чтобы выставить меня круглым идиотом.
Джоли закусила нижнюю губу, чтобы не зареветь в голос. Она так хотела хоть чем-нибудь помочь Нан Калли! Однако теперь понимала, что все ее действия были просто спонтанными. Она сначала делала, а потом думала!
— Я отказываюсь что-либо объяснять вам, мистер Бекэм. Как теперь оказалось, вы вовсе мне не друг.
— Ты права, Джоли… Я не твой друг. Я твой муж. И по этой причине я хочу знать, что заставило тебя устроить публичный спектакль.
Джоли передернула плечами и небрежно махнула рукой.
— Было бы крайне неразумно доверять вам, мистер Бекэм, — холодно сказала она. — Ведь вы, без сомнения, тут же помчитесь к Пилар, чтобы все рассказать ей, причем в подробностях, как старая сплетница-служанка. А там и весь город узнает.
Краем глаза Джоли заметила, как заходили желваки на скулах Даниеля.
— Айра Дженьюэри просто хотел разозлить тебя, — возразил он после томительной паузы. Затем, вместо того, чтобы повернуть домой, он остановился перед домом, где размещался офис начальника полиции. — Я ничего не рассказывал ни Пилар, ни вообще кому бы то ни было.
Джоли скрестила руки на груди.
— Тогда откуда же он знает, что вы просто горите желанием избавиться от меня? — в ярости прошипела Джоли.
Даниель вздохнул:
— Не знаю, Джоли. Может быть, кто-то подслушал наш разговор…
Джоли посмотрела на здание городской тюрьмы и задрожала, совсем как недавно, когда была приговорена к смертной казни через повешение.
— Только не думай, что я принимаю твое оправдание, — бросила Джоли. — Просто я принимаю это к сведению, вот и все.
Даниель остановил фургон и спрыгнул на дорогу.
— А мне не в чем оправдываться, — ответил он, снимая шляпу и вытирая пот на лбу рукавом рубашки.
Глаза у Джоли сузились, когда она смотрела на уродливое здание городской тюрьмы. На одной из стен были развешаны портреты разыскиваемых преступников и пропавших людей.
— Что мы здесь делаем?
— Начальник полиции хочет переговорить с тобой, вот и все, Джоли. — Даниель обнял жену за талию и помог ей слезть с фургона. — Не бойся, беспокоиться не о чем.
Только человек, который никогда не ждал, когда его вздернут, мог сделать такое замечание. У Джоли вспотели от волнения руки.
— Даниель…
Он ободряюще сжал ей руку и подтолкнул вперед.
— Я не оставлю тебя.
Начальник полиции оказался пожилым человеком с темно-синими глазами и одной, но очень большой веснушкой на лице. Он не потрудился встать со стула, когда в кабинете появились Даниель и Джоли. Он коротко кивнул Даниелю, гоняя спичку из одного угла рта в другой.
— Доброе утро, — буркнул хозяин кабинета. Джоли полагала, что охватившая ее паника слишком велика, чтобы ее можно было скрыть, но она все же постаралась и только прижалась к Даниелю, не отрывая глаз от двух зарешеченных камер.
— Присаживайтесь, — сказал начальник полиции Вилкокс, который по-прежнему обращался то-лько к Даниелю, словно Джоли тут и не было.
Вместо того чтобы послушно сесть, Даниель, к изумлению жены и блюстителя закона, стремительно обошел вокруг стола, схватил Вилкокса за шиворот и поставил на ноги.
— Мне нравятся мужчины, которые встают, когда в комнату входит миссис Бекэм, — тоном старого приятеля сказал Даниель.
Начальник полиции Вилкокс выглядел взволнованным, но он быстренько пришел в себя и тепло приветствовал Джоли:
— Доброе утро, мэм, — и настороженно смотрел, как Даниель снова обошел вокруг стола и встал за стулом жены, положив свою большую руку ей на плечо.
Наконец-то почувствовав себя в относительной безопасности, Джоли рискнула снова посмотреть в сторону тюремных камер. В одной из них, той, что была справа, сидел Блейк. Он вцепился в решетку и с каким-то странным блеском в глазах наблюдал за Джоли.
Страж закона прокашлялся перед тем, как начать, что можно было расценить как нервное волнение, затем снова уселся в свое кресло и принялся теребить коротко подстриженную бородку.
— Кингстон предстанет перед судом, как только приедет окружной судья, — сообщил он. — А вас я бы попросил рассказать, что вы знаете о нападении на банк и об убийстве.
— Я уже обо всем вам рассказала еще тогда, во время первого суда, , — резонно подчеркнула Джоли. — Но тогда никто из вас даже не слушал.
— Вы продолжаете утверждать, что не знали о намерении Кингстона и Флита ограбить банк?
— Да. Все произошло совершенно внезапно. Это был какой-то кошмар. Все, что мистер Кингстон сказал мне, это то, что у него в банке какое-то дело. Я должна была ждать снаружи и сторожить лошадей.
— Эй, Джоли-детка, а почему бы тебе не рассказать им всю правду? — закричал из своей камеры Блейк. — Ведь ты знала, что я собирался сделать. Нам нужны были деньги, тебе и мне, чтобы начать новую жизнь в Мексике.
Джоли проигнорировала Блейка так, как она проигнорировала бы назойливую муху.
— Теперь мы можем идти домой? — тихо спросила Джоли, оглядываясь на Даниеля.
Его лицо было таким же замкнутым, как ворота, охраняющие частную собственность, но он согласно кивнул.
— Мы уходим, — объявил Даниель.
На этот раз мистер Вилкокс вспомнил об учтивых манерах и мгновенно вскочил на ноги.
— Мы вас известим, когда окружной судья приедет в город, миссис Бекэм.
Джоли не удостоила его ответом.
— Она все врет! — снова закричал Блейк из камеры, едва Даниель пошел к двери. — Она врунья, воровка и убийца! Помни об этом всякий раз, когда поворачиваешься к ней спиной!
Даниель распахнул дверь и подождал, пока первой пройдет Джоли, затем вышел сам. На улице Джоли машинально вскарабкалась на сиденье фургона, подумав про себя, что полдень еще не наступил, а день уже испорчен.
По пути домой ни один из них не проронил ни слова. Как только они прибыли, Джоли тут же занялась стряпней, готовя обед для Даниеля и До-тера, и все время спрашивала себя, как же ее угораздило попасть в такой переплет.
После того как обед был съеден без остатка, а кухня вычищена до блеска, мужчины отправились по своим делам в конюшню. Джоли быстро поднялась по лестнице на второй этаж и проскользнула в небольшую комнатенку рядом со спальней. Ей сейчас больше всего хотелось растянуться на кровати и поспать хотя бы часок, но там, где не было бы никаких ассоциаций с ее нынешним днем и Дани-елем. Однако и тут ей на глаза попался сундучок Илзе, изготовленный из полированной сосны. Джоли открыла крышку.
Внутри она обнаружила платье, сохранившееся еще с тех времен, когда Илзе ступила в этот дом невестой. Джоли заколебалась, не зная, можно ли посмотреть, что еще лежало в сундучке. Джоли все же решилась и стала смотреть дальше. Она осторожно вынимала тонкие наволочки и кружевные чулки. Под одеждой внизу оказалась фотография Даниеля. На ней он был снят совсем молоденьким юношей, одетым в военную форму южан. Военный наряд очень шел ему, придавая солидности. Джоли заметила, что две верхние пуговички военного мундира были расстегнуты, а третья и вовсе оторвана.
Она дотронулась кончиком пальца до простодушного лица Даниеля, испытывая некое чувство родства с Илзе Бекэм, потому что та знала, что это такое — любить Даниеля. Отдавая ему свое тело, Джоли незаметно для себя отдала ему и душу. Она перевернула фотографию и прочитала на обороте: «Мой храбрый и любимый Даниель».
Осторожно отложив фотографию в сторону, Джоли принялась исследовать содержимое сундучка дальше. На этот раз ее пальцы наткнулись на нечто очень похожее на блокнот. Она развернула странный предмет и поняла, что это действительно блокнот. С таким ощущением, что она не вторгается в чужую жизнь, а читает письмо, адресованное ей самой, Джоли раскрыла блокнот и узнала летящий почерк Илзе.
Прочитав первые строчки, Джоли поняла, что перед ней дневник первой миссис Бекэм. Она захлопнула блокнот и хотела было отложить его, но потом открыла снова. Теплый сентябрьский ветерок слегка колыхал тонкие занавески в маленькой комнатке, доносил запах лаванды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43