— Каким же образом, — не преминул вставить Филип, — вы ухитрились стать прекрасной наездницей, живя в Лондоне, да еще на Флит-стрит?Она не имела представления, где находится Флит-стрит, но тут же постаралась выйти из положения.— Я часто каталась в Гайд-парке. Меня все хвалили.— О да, самое подходящее место для скачек, не так ли? По всей Роттенроу Аллея для верховой езды в лондонском Гайд-парке.

мчатся всадники, летят, словно ветер!— Я тоже обожала это местечко. Каталась каждое утро.Филип только головой покачал. Какая леди осмелится скакать в Гайд-парке? После этого ее не примут ни в одном приличном доме! Общество относится весьма строго к подобным выходкам.— Вы знаете, что герцог Веллингтон известен своими стратегическими отступлениями? — с улыбкой осведомился он.— Нет, но какое отношение это имеет к теме нашего разговора?— Почти никакого, — согласился Филип, вставая. — Я удаляюсь в надежде вернуться и одержать полную победу.— Это больше похоже на бегство. Неужели я чем-то оскорбила вас?Филип настороженно замер на пороге.— Нет, я всего лишь собираюсь приготовить вам ванну. Думаю, вы достаточно окрепли, чтобы как следует вымыться. — И, заметив, как Сабрина с критическим видом повертела в руках кончик толстой косы, добавил: — Да, ваши волосы тоже нуждаются в горячей воде. Ну, что скажете?Девушка просияла.— О да, Филип, пожалуйста! У меня такое ощущение, будто по мне ползают насекомые!— Не оскорбляйте меня! И это после всех умываний и обтираний, которые я устраивал вам по десять раз на дню?!Сабрина побелела и, сжав губы, отвернулась. Филип тихо выругался.— Видите ли, если бы я не заботился о вас, боюсь, вы давно уже пребывали бы на небесах в облике эдакого прелестного ангелочка, — счел нужным пояснить он.— Простите, Филип, умоляю, простите! Но все, что произошло, настолько невероятно! Вы меня совсем не знаете и все же были так добры!Он бы знал о ней куда больше, расскажи она правду о себе. Но девушка предпочитала молчать.Филип кивнул и покинул спальню.Когда он вернулся с двумя большими ведрами горячей воды, Сабрина сидела на постели с таким видом, словно ожидала рождественских подарков. Филип рассмеялся:— Нет, не вставайте пока с постели. Я еще должен принести ванну.Три минуты спустя из большой медной ванны уже поднимался пар.— У вас есть мыло?— И вы еще сомневаетесь в моих мародерских способностях? — шутливо обиделся Филип, нюхая брусок мыла. — Кажется, жасмин. Но не торопитесь. Воды маловато: у вас слишком много волос.Наполнив ванну, он повернулся к девушке, расплетавшей косу, и в упор выпалил:— Кому принадлежит охотничий домик?— Конечно, Ча…Сабрина, похоже, была готова откусить себе язык, но на диво быстро взяла себя в руки и, продолжая расчесывать спутавшиеся волосы, пожала плечами:— Откуда мне знать? Я уже говорила, что живу в Лондоне и редко бываю в Йоркшире.Филип картинно хлопнул себя ладонью по лбу:— Господи, как же я мог забыть?!Он ехидно ухмыльнулся, совершенно игнорируя убийственный взор Сабрины, и откинул покрывала.— Вперед, Сабрина, купание вас ждет.Сабрина плотнее укуталась в халат и спустила ноги с кровати. Филип протянул руки, но она, гордо отказавшись от помощи, встала и тут же упала ему на грудь.— Боже, просто не верю, что так ослабела! Всего неделю назад ноги прекрасно меня держали, бегали, прыгали и танцевали самые сложные танцы. Что же с ними стало? Какая печальная история!Филип подхватил ее и нежно поцеловал в макушку, но Сабрина, казалось, не заметила этого.— Помогите мне добраться до ванны, Филип, дальше я сама справлюсь, а вы уходите.— Посмотрим.Он поднял ее на руки, донес до ванны и осторожно опустил на пол.— Спасибо, — решительно заявила девушка. — Теперь я сама. Идите, Филип.— Не для того я преданно ухаживал за вами все это время, чтобы позволить вам утонуть. Успокойтесь и стойте смирно.Удерживая ее одной рукой, он принялся развязывать пояс халата. Девушка неуклюже отбивалась.— Пожалуйста, не нужно. Я сама все сделаю.Он понимал, что Сабрина смущена. Одно дело — принимать его заботы, находясь в бессознательном состоянии, и совсем другое — сознавать, что на тебя смотрит мужчина. Филип глубоко вздохнул.— Так и быть, я пойду готовить обед. Позовите, если понадоблюсь.Дверь за ним закрылась, и Сабрина услышала звук удалявшихся шагов. Только тогда девушка развязала пояс и сбросила халат. Борт ванны оказался значительно выше, чем она предполагала. Сабрина сделала неловкое движение, пытаясь преодолеть это неожиданное препятствие, но ее пальцы беспомощно скользнули по гладкой меди, и, не удержавшись, она с криком упала навзничь, ударившись головой. В тот же момент в комнату вбежал Филип. Сильные руки сжали хрупкую талию девушки и помогли ей подняться.Уж лучше бы она снова потеряла сознание! По крайней мере не испытала бы такого стыда.Сабрина зажмурилась, моля Бога, чтобы тот лишил ее чувств. Но обмороков по заказу, как известно, не бывает.— Успокойтесь, Сабрина, — проговорил Филип, усаживая ее в ванну. Теплая вода поднялась до самого подбородка. Сабрина не смотрела на Филипа. Боялась. И хотя понимала, что ведет себя глупо, ничего не могла с собой поделать.— Сейчас помоем голову, — весело объявил он, закатывая рукава. — Сумеете сами справиться с остальным?— Постараюсь, — пробормотала Сабрина, — но все-таки мне это не нравится.— Насилие над юными девственницами отнюдь не относится к числу моих любимых занятий. Успокойтесь!И не ожидая, пока Сабрина осыплет его ругательствами, он принялся намыливать ей волосы, громко жалуясь при этом:— Это же нужно иметь такую гриву! Хватило бы на всех лысых в вашей деревне! Ну вот, почти готово.Он промыл ей голову и завернул в полотенце. И уже решил было предоставить ее самой себе, но вовремя заметил, как она измучена. Еще утонет, в самом деле!Филип поднял девушку и, поставив перед камином, старательно вытер. Она беспомощно цеплялась за него, забыв про стыд. Сейчас ей больше всего хотелось оказаться в постели и спать беспробудно до самой весны. Но тут произошло нечто странное. Какое-то непонятное ощущение пробилось сквозь пелену усталости и равнодушия. Чрезвычайно острое осознание его присутствия. За все восемнадцать лет своей жизни она никогда не испытывала ничего подобного. Она стоит перед ним обнаженная, а он словно ничего не замечает! И руки у него сильные и теплые.Сабрина взглянула в его глаза, переливающиеся зеленым светом, и вздрогнула.Но не от смущения. Глава 15 Филип почувствовал этот невольный трепет и выругал себя. Он напугал бедняжку!— Сабрина, все в порядке, я сейчас заканчиваю. Потерпите еще немного.— Пытаюсь, — пролепетала она, но, встретившись с ним глазами, поняла, что, если Филип немедленно ее не отпустит, бросится ему на шею и станет осыпать поцелуями. О Господи, откуда эти развратные мысли, ведь порядочным девушкам и подумать об этом совестно! Наверное, все потому, что она еще слаба, больна и привыкла доверять ему, по крайней мере в этом. В чем именно?!Неукротимое вожделение терзало Филипа. Нет-нет, он не посмеет воспользоваться беспомощным положением девушки! Каков негодяй! Ее трясет от холода, страха, озноба, а он готов взгромоздиться на нее! Ублюдок!Не глядя на Сабрину, Филип натянул на ее плечи халат и усадил в кресло у огня.— Вашему слуге пора снова потрудиться. — С этими словами он стащил с кровати одеяла и принялся менять постельное белье.Сабрина молча наблюдала за ним. Рубашка Филипа распахнулась, открывая поросшую темными волосами грудь.Она поспешно отвернулась и уставилась в огонь. Так-то лучше. В голову не лезет всякая чепуха, а тело не охвачено идиотским томлением. Все же она не переставала гадать о природе этих непонятных ощущений: внизу живота словно бились крыльями сотни бабочек, стоило лишь Филипу прикоснуться к ней. Разве подобает женщине поддаваться подобным чувствам, особенно невинной девушке?Она представила Тревора и поежилась. Отвращение — вот что должна переживать любая девушка из приличной семьи. Ну что же, пусть это послужит ей хорошим уроком…Сабрина проспала почти весь день и проснулась к вечеру. Открыв глаза, она несколько минут не шевелилась, вдыхая смесь слабых запахов лаванды от чистых простыней и жасминового аромата мыла. Осторожно подняв руку, она коснулась головы. Волосы совсем сухие и такие мягкие!Вспомнив забавные причитания Филипа по поводу ее чересчур длинных и густых волос, девушка засмеялась, но тут же закашлялась и привстала, чтобы отдышаться. И не удивилась, услышав торопливые шаги.— Немедленно выпейте, Сабрина. Это чай с медом. Мед смягчит ваше горло. Только помедленнее, вот так.Сабрина с удовольствием осушила чашку, легла и окинула Филипа мрачным взглядом.— По-моему, эта девушка просто безумна.Филип поставил чашку на тумбочку и бессознательным жестом пригладил рыжеватые локоны Сабрины.— Какая девушка? Я ее знаю?— Та самая, с которой вы были помолвлены. Проговорились вчера, когда пытались вытянуть из меня подробности о моей жизни. Ее имя случайно слетело у вас с языка, тут вы и попались!— Собственно говоря, тогда она была в здравом рассудке, разве что сейчас сошла с ума, но об этом мне ничего не известно. Кто знает, на свете все случается.— Какой она была?— Бесчестной и бессовестной. Понятно?— Нет. Я считаю, что, если человек что-то пообещал или дал слово, он должен держаться до конца. Только нечеловеческие пытки могут вынудить его отказаться от клятвы.— Тут я с вами полностью согласен и придерживаюсь того же мнения.— Вы все еще тоскуете по ней, Филип?— Тоскую? Что за ерунда! Да я вообще о ней не думаю и вспоминаю, лишь когда мы случайно сталкиваемся в обществе. Возможно, эти редкие встречи весьма полезны. Предостерегают от поспешных неразумных действий. Кстати, а почему вы решили, что она сумасшедшая?— Но это же очевидно! С таким мужем, как вы, Филип, можно сэкономить на прислуге огромные деньги!— Так значит, я неплохой лакей и повар, верно? Честно говоря, я сам радуюсь своим способностям. Особенно умению стряпать съедобную пищу. До сих пор я потерпел лишь одну неудачу!— Неправда! Пусть хлеб и не поднялся, это еще ничего не значит! Так в чем же тут неудача? Объясните!— Вы так и не доверились мне. Я сделал все мыслимое и немыслимое. Приводил самые разумные доводы, но все напрасно. Вы по-прежнему дичитесь меня. Все истории, которые я излагал, вас не тронули. Вы считаете меня своим врагом? Иначе отчего вы не хотите позволить мне вам помочь? Из вас уже вышла неплохая лгунья. Еще несколько лет — и вы превзойдете даже меня. Но разве между друзьями возможен обман?Она сболтнула глупость об Элейн, и смотрите, во что это вылилось! Пришлось выслушать проповедь о доверии к ближнему. Черт возьми, пусть себе болтает!Сабрина разгладила на коленях зеленое бархатное покрывало и уставилась на кроватный столбик.Снова замкнулась, ушла в себя. Дьявол! Филип почти наслаждался нахлынувшей волной ярости.— Поймите, — жестко бросил он, — что слуги, которые следят за порядком в этом доме, могут в любую минуту вернуться. Стало теплее, и снег тает. Если я вовремя доставлю вас в родной дом, никто ничего не узнает, и ваша репутация не пострадает. Кстати, Дьябло — это ваш конь? Дедушка его пристрелил?Рыжеволосая головка так молниеносно вскинулась, что Филип едва не рассмеялся. Но вместо этого пригвоздил ее к месту строгим взглядом, надеясь привести в чувство.— Откуда вы знаете о Дьябло? Мне в то время было только десять. Сестра взяла его без моего ведома и заставила прыгнуть через изгородь. Он… он не смог.Даже сейчас при воспоминании о том ужасном дне у нее перехватило горло.— Что с ним случилось?— Он сломал ногу… пришлось его… как вы узнали?— Вы бредили и выкрикивали его имя.Опять это искаженное страхом лицо! Ему захотелось хорошенько ее тряхнуть.— А о чем я еще говорила?— О Треворе.— Да, Тревор, — повторила она, отворачиваясь.Филипу хотелось отшлепать ее, но, к сожалению, она еще слишком слаба, а когда поправится, будет уже поздно. Он медленно поднялся.— Послушайте меня, Сабрина, что бы ни случилось с вами, я сумею помочь, но для этого должен знать, кто такой Тревор и что он сделал вам.— Мои беды не имеют к вам никакого отношения, Филип. Я почти здорова. Завтра утром смогу встать с постели. Я буду вам очень обязана, если вы отвезете меня на почту в Боремвуд. Больше я не стану ничем вас обременять. Избавитесь от меня раз и навсегда.— Честь офицера не позволит мне так поступить, Сабрина. Вы молодая леди, восемнадцати лет от роду. Я не имею права способствовать вашему побегу из дому, посадив на лондонский дилижанс. Вы представить себе не можете, какого рода люди могут встретиться вам в пути. Никогда и ни за что. Забудьте об этом и честно все расскажите.Он гнется, но не ломается! И явно стремится настоять на своем, положив предел своей снисходительности.Сабрина, не глядя на Филипа, покачала головой. Он молча встал и спустился на кухню готовить ужин, а девушка тем временем сосредоточенно обдумывала возникший в ее голове план. Несправедливо будет вмешивать этого честного доброго человека в грязные подробности ее побега. Лучше, если он останется в стороне.Во время ужина Филип был на редкость немногословен, но Сабрина сознавала, что он не отступится. И все замечает: сколько ложек рагу она съела, сколько кусочков хлеба отломила. Он явно тревожится за свою подопечную. На какое-то мгновение она едва не поддалась искушению исповедаться, но тут же представила, какой ужас ожидает ее в Монмут-Эбби, вздумай она там появиться.— Вы упоминали, что приехали с визитом к другу. — Сабрина, решила прервать затянувшееся молчание.— Да, именно так и есть.— Кто же этот друг?— Вне всякого сомнения, он также и один из ваших хороших знакомых. Сэр Чарлз Аскбридж, — пробурчал Филип, пристально рассматривая свои грязные ботфорты.Чарли!Ей потребовалась вся выдержка, чтобы принять равнодушный вид.— Кажется, это имя мне знакомо, — улыбнулась она. Всякие намеки на скуку и усталость мгновенно испарились, и Филип встрепенулся.— Как вам хорошо известно, Сабрина, имение Чарлза называется «Морленд».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39