Чтобы избежать случайностей, Кейси запасся вином на любой случай, шоколадным молоком для детей, а также свежесмолотым кофе.
Дона Стросс открыла дверь кухни и обратилась к Кейси:
– Мы готовы, мистер О'Нил. Я отпустила прислугу на этот вечер, но похоже, что вы приехали с множеством помощников. Скажите мне только, не нужен ли вам лишний фартук или еще что-нибудь, и я попробую найти.
Желая узнать, какого рода женщин Мэтт считает «ослепительными», Кэрол все же постаралась не слишком таращиться, но ее опечалило, что Дона оказалась ее прямой противоположностью. Высокая и стройная, с загорелым сильным телом, она, вероятно, играла по утрам в теннис с друзьями, такими же щеголеватыми и аккуратными. Ее темные каштановые волосы были подстрижены под пажа, и одевалась она в том самом изысканном стиле, какой Кэрол предпочитала закупать для «Расселла». Кэрол подумала: «Неудивительно, что я так быстро надоела Мэтту, если ему по вкусу женщины, подобные Доне», – и от этой мысли она совсем упала духом.
Когда Дона Стросс удалилась в смежную с кухней столовую, Кейси осторожно выглянул, чтобы убедиться, что стол накрыт, и с облегчением увидел, что так оно и есть. Он привез с собой четыре столовых прибора из лучшего китайского фарфорового сервиза Сьюзан и поднос для подачи на стол каждого блюда, но он не желал допускать ошибку, подавая первое блюдо людям, у которых не было бы салфеток и вилок. Он счел хорошим знаком то, что миссис Стросс оказалась столь любезна, и понадеялся, что вечер пройдет так успешно, как они того ждали.
Кейси заранее предупредил, что подавать на стол будет он один, поскольку он в этом разбирается, и никто не стал спорить. Сьюзан и Кэрол помогали раскладывать по тарелкам еду, а Мэтт сидел за кухонным столом и просматривал бумаги с расценками по переделке одного из помещений Стросса под кафе. Как и все остальные, он волновался, хотя его вклад в новое предприятие нельзя было сравнить с участием Кэрол и Кейси.
– Они улыбаются, – отчитался Кейси, подав основное блюдо, – но я ужасно не люблю ждать.
– Надо было принести колоду карт, – ответил Мэтт. – А чем обычно занимается персонал в таких случаях?
– Наверное, играет в карты, – машинально отозвалась Кэрол, позабыв, что она решила больше с ним не разговаривать.
До них доносились слова, с которыми доктор Стросс и его жена обращались к сыновьям, чьи веселые голоса часто звенели озорным смехом.
– Симпатичная маленькая семья, – прошептала Кэрол.
Она помнила времена, когда ее собственные дети были маленькими. Эти годы, как и все остальные, пролетели слишком быстро. Усевшись за стол рядом с Мэттом, она помассировала виски и с надеждой подумала, что попытка добиться расположения доктора Стросса через его желудок увенчается успехом.
Она выглядела такой маленькой и испуганной, что Мэтту захотелось дотронуться до нее, ободрить ее словом, но, вспомнив, что даже предложение о перемирии встретило с ее стороны яростный отказ, он решил оставить эти устремления при себе. Как он мог убедиться, Кэрол была женщиной, наделенной неограниченными запасами энергии, но сейчас она сидела неподвижно, словно жизненные силы оставили ее. Отлично зная, как это бывает, Мэтт дал себе мысленную клятву сделать все, что в его силах, чтобы убедить доктора Стросса сдать ей в аренду помещение, о котором она мечтала.
К тому времени, как Кейси подал кофе и десерт, напряжение на кухне достигло предела. Не будучи в силах находиться здесь дольше, Сьюзан вышла на крыльцо. Мэтт начал рисовать на чистом листе бумаги какие-то диаграммы, а Кэрол сполоснула посуду и убрала ее в корзину, в которой они ее привезли. Когда они доберутся до дома Сьюзан, посуду надо будет поставить в моечную машину, но Кэрол так сильно дрожала, что сомневалась в своих способностях сделать это.
Наконец доктор Стросс показался в дверях:
– Не могли бы вы пройти сюда?
– Сейчас будем, – откликнулся Кейси и поспешил привести Сьюзан обратно в дом.
Семья вышла из-за стола, и по виду доктора было ясно, что он готов к деловому разговору. Мэтт протянул ему пачку приготовленных расчетов и отступил назад:
– Вы можете предложить эту работу кому-нибудь еще, но мои расценки самые низкие.
Доктор так долго изучал документы, что тишина в комнате стала опасно напряженной. Наконец он отложил листки в сторону, посмотрел на Кейси, а затем на Кэрол:
– Хорошо. Вы купили меня. Еда была великолепной. Вы чертовски хороший повар, но именно шоколадное молоко убедило меня, что вы придаете должное внимание деталям. Я восхищаюсь этим. Мой адвокат составит арендный договор, и я сразу же позвоню вам, когда он будет готов к подписанию. Как только все это уладится, можете заказывать необходимое оборудование и начинать перестройку, но прошу вас не беспокоить моих нынешних арендаторов.
– Мы будем начинать с раннего утра, – заверил его Мэтт, – так что ко времени открытия из заведений основная работа будет завершаться.
– Хорошо. – Доктор Стросс встал и пожал всем руки. – Еще раз спасибо за восхитительный ужин. Думаю, что мы будем часто посещать ваше кафе.
– Буду рад видеть вас у себя, – ответил Кейси. Но только после того как, упаковав все в его машину, они вернулись к Сьюзан, он почувствовал себя в состоянии отпраздновать удачу.
– Боюсь, что я слишком взволнована, чтобы есть, – сказала ему Кэрол, помогая вносить посуду в дом. – Если вы извините меня, я лучше поеду домой.
– Нет, я не извиню вас! – воскликнул Кейси. Он обнял ее за плечи и повел в столовую. – Мне надо знать ваше мнение о моем поварском искусстве.
– Я перепробовала все, пока мы готовили, – возразила Кэрол.
– Этого совершенно недостаточно для того, чтобы составить серьезное мнение. И вообще, вы целый день работали, а я обещал вам ужин. Располагайтесь поудобнее, а я все мгновенно подготовлю.
Кэрол открыла рот, чтобы отказаться, но Сьюзан сделала ей знак молчать. Кэрол знала, что Кейси ликует, получив наконец вожделенный договор об аренде. Она понимала, как сильно ему хочется отпраздновать это, и все же была не в состоянии сбросить с себя оцепенелость. Ради Кейси и Сьюзан она села за стол и сделала попытку поддержать разговор, однако ей это плохо удалось. Кейси и Мэтт принялись обсуждать детали переделки помещения. Кейси отлично знал, что ему требуется, и это намного облегчало задачу Мэтта, но Кэрол никак не удавалось сосредоточиться на размерах печей или продуктивности посудомоечной машины.
– Простите меня, – сказала она наконец, – все очень вкусно, но мне пора ехать домой, действительно пора.
Она встала, взяла сумочку и вышла за порог, прежде чем кто-либо из ее компаньонов успел прожевать кусок и возразить ей.
Кейси увидел, как помрачнело лицо Мэтта, когда Кэрол обратилась в бегство от трапезы, которой, как он надеялся, она должна была бы насладиться, и быстро сделал вывод:
– Кэрол – мой хороший друг, и, хотя я не знаю, что вы натворили, но она очень расстроена из-за вас. Вы намного сильнее меня, поэтому я не могу повернуть вас спиной и отшлепать за это, но я ведь видел, как вы вмешались, когда Джек Шанк обижал свою жену, и просто представить себе не могу, почему вы намеренно причинили боль Кэрол.
– Я не делал этого, – быстро возразил Мэтт, но не смог переубедить Кейси и Сьюзан. – Я не старался обидеть Кэрол. Послушайте, Кейси, у вас с Кэрол ничего не вышло, так что по своему опыту вы должны знать, что не всякие взаимоотношения продуктивны. Наши отношения с Кэрол не сложились, вот и все. Мне жаль, конечно, но я ничего не могу с этим поделать.
Сьюзан покачала головой:
– Это самое неудовлетворительное оправдание, которое я в своей жизни слышала. Вы и себя также обманываете?
Пораженный тем, что Сьюзан заговорила с Мэттом в таком резком тоне, Кейси дотронулся до ее руки:
– Сьюз, солнышко… Сьюзан отдернула руку:
– Прости, но Кэрол – одна из моих лучших подруг, и если ей плохо, то и мне от этого не лучше. Я прекрасно представляю, что вы сделали, Мэтт, и вам должно быть стыдно. Вы зрелый человек, а не мальчишка из колледжа, который ведет себя по принципу «поматросил и бросил». Извините, но у меня тоже пропал аппетит.
Она встала и унесла свою тарелку в кухню.
– Ну что ж, по крайней мере, никто не ругал еду, – заметил Кейси, – но мне, конечно, хотелось бы, чтобы этот вечерок закончился иначе.
Он съел еще кусочек утки и скромно решил, что это лучшее из блюд, которые он не только готовил когда-либо, но и пробовал.
Мэтт чувствовал себя так, словно несколько дюжих мотоциклистов забрались к нему на грудь в своих кованых ботинках и ему приходится напрягать все силы, чтобы дышать. Хотя ему тоже хотелось уехать, он дождался, пока Кейси закончит есть:
– Позвоните мне сразу же, как подпишете договор. Я получу разрешение и начну работу. Уверен, что Кэрол будет избегать меня, а я полон намерений не пересекать ее дорожку, так что вам больше не придется присутствовать на таком неприятном ужине.
Кейси встал и проводил его до двери.
– Кэрол только кажется жестким человеком, – предупредил он. – На самом деле это не так, просто она старается защитить себя. Мне кажется, что вы поступаете так же.
Не оценив этого проницательного наблюдения, Мэтт пошел прочь. Он выполнил все, что от него требовалось, то есть помог Кейси получить аренду, но это не вызывало в нем ни малейшего чувства гордости. Вместо того чтобы отправиться к себе, он поехал к викторианскому дому, вылез из фургона и сел на ступеньку крыльца. Все вокруг было спокойно и мирно, но тишина совершенно не успокаивала смятения в его душе.
Он понимал, что разочаровал Кэрол, но до этого вечера не осознавал, как глубока ее рана. С ее точки зрения, его можно было бы обвинить в том, что он подарил ей нечто драгоценное, а затем отнял, стоило ей протянуть руку. Но то, что он сделал, было гораздо хуже. Он подарил Кэрол проблеск любви, а затем, охваченный чувством вины, отвернулся от нее. Она не заслужила этого. Мэтт смог придумать лишь один способ все исправить, и теперь от него требовалось только найти в себе мужество для попытки.
Сьюзан не промолвила ни слова, пока они занимались посудой, и, когда Кейси сполоснул раковину, он подумал, что в мыслях она унеслась на тысячу миль отсюда.
– Я хотел бы остаться, но, если тебе угодно, чтобы я уехал, я уеду.
Голос Кейси вывел ее из состояния меланхолической задумчивости, и печальное выражение его лица, как всегда, тронуло ее:
– Нет, я тоже хочу, чтобы ты остался. Эх, если бы Мэтт был больше похож на тебя, Кейси! Если бы все мужчины были такими как ты! То, что Мэтт сделал с Кэрол, отвратительно.
Кейси прислонился к стойке:
– Вот как ты обо всем этом думаешь?
– А разве не ясно, что он начал что-то, чего не может или не хочет закончить? Понять не могу, почему мужчины ведут себя таким образом? Почему они дарят любовь, а потом делают вид, словно ничего не было? Они что, не считают женщин за людей?
– Слушай, я не стану защищать Мэтта, но что говорить о мужчинах, когда многие женщины играют мужчинами, получают от них все, что только могут получить, а затем бросают, не сказав даже спасибо! Сердце разбивают не только мужчины, Сьюз. Просто женщины громче жалуются друзьям, если это с ними происходит.
– Жалуются? – повторила Сьюзан. – Если мужчина плохо обращается с женщиной, у нее есть все права жаловаться. Послушать тебя, так выходит, что разбитое сердце болит не сильнее, чем ушибленный палец. Тебе, наверное, наплевать на то, что произошло между Кэрол и Мэттом?
– Конечно, меня это заботит, но я-то что могу? Я подумал, что, если дать им возможность побыть сегодня вместе, они так хорошо проведут время, что захотят встретиться опять. Я ошибся и отныне не собираюсь вмешиваться в их дела. Да-да, я не шучу. И вообще, разве нам мало своих забот, чтобы мы беспокоились о ком-то еще?
– Значит, я для тебя всего лишь «забота»?
– Нет! Я имел в виду совсем не это.
Кейси ринулся к ней и обнял. Несколько секунд она сопротивлялась, а потом прижалась к нему. Закрыв глаза, он долго наслаждался ее нежными объятиями.
– У всех нас есть свои боевые раны, Сьюзан. Ясно, что Фрэнк сильно разочаровал тебя, а моя жена адски разочаровала меня. Давай не будем вдаваться в подробности страданий Кэрол и Мэтта, когда нам так хорошо вместе.
– Возможно, это только вопрос времени, Кейси, возможно, все, что мы имеем, это наши разочарования.
Опечаленный таким мрачным суждением, Кейси шагнул назад и посмотрел ей в глаза:
– Не может этого быть. Люди стали бы выпрыгивать из окон, если бы это было так.
– И, тем не менее, некоторые не выпрыгивают. Они просто ходят рядом с нами, и в глазах у них столько печали и боли, что я удивляюсь, как им удается видеть. Меня действительно очень беспокоит Кэрол, Кейси. Ты будешь присматривать за ней?
– Конечно, но она хочет, чтобы это делал не я.
– И слава Богу!
Кейси порывисто обнял ее. Его психолог советовал ему не вмешиваться в проблемы других людей, но он подумал, что для Кэрол можно сделать исключение. Только вот хотел бы он знать, как именно действовать.
Когда Кэрол вернулась домой, к ней зашел Том, чтобы забрать свою теннисную ракетку:
– У Шарон остается не слишком много времени на игру, но приближается лето, и я надеюсь, что нам удастся провести несколько партий. Как продвигаются твои дела с магазином?
Кэрол села за кухонный стол, а Том встал сзади и начал массировать ее шею и плечи:
– Ты вся завязана в узел, мама. Что случилось?
– Я получила арендный договор на помещение, которое хотела. И теперь мне остается только начать работу.
Том сконцентрировался на ее левом плече, его движения были равномерными и уверенными:
– Но ты кажешься скорее напуганной, чем радостно взволнованной.
– Пожалуй, это верно. Я очень долго мечтала иметь свое собственное заведение, и теперь мне страшно осознавать, что я наконец добилась этого.
Том перешел на ее правое плечо и продолжал изгонять напряжение из ее мышц.
– Что случилось с водопроводчиком?
– Этот бокал выпит до дна, – небрежно ответила Кэрол, – и я надеюсь, что это хороший знак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46