– Вы действительно приехали сюда, чтобы побеседовать о скарабеях?– Конечно. – На самом деле еще пять минут назад ему это и в голову не приходило, но теперь это был отличный повод приходить без приглашения. – Доктор Роджерс, специалист Коллекции по скарабеям, решил принять предложение, которое ему сделали из Берлинского музея. Он поставил нас в довольно затруднительное положение.– Да, я слышала об этом. – Она подошла к буфету и позвонила в один из медных колокольчиков, которые стояли в ряд на полированной поверхности.В дверях появилась веснушчатая горничная.– Дождь почти перестал, Лори. Принеси мою шляпку и поводок. – Она повернулась к Дилану: – Я думаю, мы можем немного пройтись по скверу. Свежий воздух вернет вам душевное равновесие. Полчаса в обществе моей семейки достаточно, чтобы почувствовать себя как после бури у мыса Горн.Он оглядел гостиную.– Разве у вас есть собака?– О нет. С тех пор как терьер съел прирученную мышку Майкла, он и близко к дому не подпускает собак. Правда, не желает заводить и новых мышей.– Тогда зачем вам поводок?– Для кошки, конечно. Я никуда не выхожу без Нефер. Она ужасно расстроится, если ее оставят дома одну.Несколько диссонирующих нот, донесшихся от стоявшего в гостиной фортепьяно, прервали их разговор. Оглянувшись, Дилан успел заметить кошку, которая прыгнула на клавиши. Громко мурлыкая, Нефер дошла до конца клавиатуры, перескочила на спинку дивана, а потом перепрыгнула к Дилану на плечо.От неожиданности он покачнулся.– А этот котик разве не мог съесть мышку вашего брата?– Конечно, нет! – Она посмотрела на него с таким выражением, как будто он заподозрил Нефер в людоедстве.Кошка повернула голову в одну сторону, потом в другую и наконец в упор уставилась на Дилана.– Ради всего святого, миссис Фэрчайлд, мне, кажется, действительно пора немного проветриться. Глава 5 Английская леди и африканская кошка представляли собой весьма колоритную пару.Дилан время от времени украдкой посматривал на обеих своих спутниц. Ни кошка, ни ее хозяйка, казалось, не замечали моросящего дождя. В самом начале прогулки Шарлотта произнесла несколько ничего не значащих слов по поводу холодного июля и теперь хранила молчание, разглядывая кусты гортензии, мимо которых они проходили. О его присутствии она как будто забыла.– Я вижу, вы совсем не боитесь дождя, – сказал наконец Дилан, смахивая со щек дождевые капли. – Жаль, что никто из нас не догадался захватить зонтик.– Я боюсь совсем не дождя. А вот этого. – Она указала на ровный ряд аккуратно оштукатуренных домиков.– Простите? – Дилан был озадачен, его взгляд скользнул вдоль старинных фасадов Белгрейв-сквер.– Всего сотню лет назад мы были бы здесь в опасности. – Она нахмурилась. – А теперь Белгрейв-сквер стал таким безопасным, таким обычным…– И это вас огорчает?– Конечно! Вообразите, какой захватывающей могла бы стать наша прогулка через площадь хотя бы в прошлом столетии. Вокруг петушиные бои, травля быков. Тут и там сражаются до смертельного исхода дуэлянты. Разбойники с большой дороги и карманные воры прячутся в садиках, окружающих рынок. И надо всем этим высится кровавый мост.Он посмотрел туда, куда она указывала.– В тысяча семьсот двадцать восьмом году на этом мосту нашли какого-то паренька. Его убили прямо там. У него были отрублены пять пальцев, половины лица вообще не было. И горло тоже было перерезано.Ему показалось, что она это рассказывает с видимым удовольствием.– А теперь на Белгрейв-сквер безопасно, как в бакалейной лавке, – продолжала она. – Лондон стал каким-то скучным и банальным.– Уверяю вас, что и в Лондоне достаточно притонов, в которых какая-нибудь кровожадная англичанка могла бы получить удовольствие…– Не притворяйтесь, что не поняли меня. У меня нет никакого желания близко знакомиться с вооруженными до зубов бандитами. Просто я бы не возражала, если бы со мной разок-другой случилось что-нибудь непредвиденное.– А мой утренний визит считается? – Он улыбнулся ей и был вознагражден ответной улыбкой.– Что-то вроде этого. Большое вам спасибо. Они некоторое время дружелюбно шли рядом.– Прожив столько лет в Африке, вы, должно быть, хорошо меня понимаете. – Она вздохнула. – Ни тебе песчаных бурь, ни наводнений. И ни одной кобры или скорпиона. Все такое обыкновенное и скучное.Он посмотрел вниз, на кошку в драгоценном ошейнике, рысью поспешающую за ними. Она казалась воплощением безмятежности.– Не думаю, что кошка из Египта, которая бегает в ошейнике из настоящих рубинов, – обычное зрелище для Лондона. Я встречал спаниелей, которые гораздо больше вашей кошки возмущались, когда на них надевали ошейник.Нефер остановилась, дожидаясь, пока с грохотом проедет омнибус.Шарлотта пожала плечами:– В Каире я как-то видела пашу, который вел на поводке двух взрослых леопардов.– Но это Египет. В окрестностях Белгрейв-сквер ваша кошка выглядит так же неуместно, как верблюд или кобра. – Он сделал паузу. – Или вы.– Надеюсь, вы не хотите сказать, что я похожа на кобру?– Безусловно, но мне кажется, что вы могли бы принести не меньшее беспокойство.Он хотел пошутить, но увидел, что улыбка ее поблекла.– Мне об этом говорили и раньше.Она ускорила шаг, ее изящные черные туфли громко стучали по мостовой. Он поспешил за ней.– Почему вам кажется, что я здесь не на месте? – спросила она.Он сначала хотел было отшутиться, но понял, что она говорит серьезно.– Знаете, вы мне напомнили финиковую пальму в кадке, которую я много лет тому назад видел в Брайтоне, в оранжерее. На первый взгляд дерево выглядело прекрасно. Оно, казалось, процветает в своем новом доме, защищенное стеклянной крышей. За ним ухаживают, поливают и подкармливают удобрениями. Но когда я подошел поближе, то стало ясно, что кора потрескалась и выглядит нездоровой, листья тонкие и блеклые. Финиковая пальма дюйм за дюймом засыхала, погибала, как человек, который уснул в снегу.Шарлотта внезапно остановилась.– Финиковая пальма должна жить в пустыне, миссис Фэрчайлд. – Он слегка коснулся ее плеча. – Уверен, что и вы тоже.Когда она наконец посмотрела на него, он снова поразился, какие необыкновенные у нее глаза. И какие печальные.– Да, я скучаю по пустыне. Иногда тоска становится такой невыносимой, что… – Голос ее сорвался, она глубоко вздохнула, прежде чем продолжила: – Я скучаю по Нилу. Темза – просто жалкий грязный ручеек.– Тогда поезжайте обратно. Каждый месяц контора Кука организует не меньше двенадцати туров по Египту.– Я не туристка! – произнесла она резко. Он пожал плечами:– В таком случае напишите в египетское Общество любителей древностей. Попросите генерального директора, чтобы вас приняли на работу в Каирский музей. Там знают, какой у вас богатый опыт, и, я уверен, будут рады принять вашу помощь. Но, пожалуйста, не оставайтесь там, где ваши таланты никому не нужны, где вы не испытываете от жизни никакой радости. Если ваше сердце стремится в Египет, поезжайте туда, дорогая моя. Иначе вы в конце концов засохнете, как та финиковая пальма.– Я никогда туда не вернусь, мистер Пирс. Эта часть моей жизни завершена. Я благодарна судьбе, что она даровала мне столько счастливых лет в Египте.Говоря это, Шарлотта выглядела такой несчастной, что казалась ему похожей на воробья, порхающего во влажных ветвях над их головами. Она и в самом деле была здесь не на месте – с ее пронзительными глазами, самоуверенной походкой, не боящаяся опасности и тайн.Подобно ему, она, должно быть, всегда чувствовала себя лишней в стране, где родилась. Потому что Уэльс тоже никогда не трогал его сердца. Его всегда страстно влекла к себе Африка.– Этап вашей жизни, связанный с Египтом, быть может, и завершен, миссис Фэрчайлд, но жизнь еще не закончилась. Вы слишком молоды, чтобы окончательно рвать связи с миром. Кроме того, ваш муж вряд ли одобрил бы, что вы убиваетесь по нему так долго. Не одобрил бы, если бы заботился о вас и желал вам счастья.Казалось, ей не понравилось направление, которое принял их разговор.– Я даже не понимаю, зачем мы разговариваем с вами об этих вещах. Я думала, вы хотите задать мне какие-то вопросы о скарабеях, которые будут экспонироваться на выставке.– Ах да, выставка. Должен сказать, что Каирский музей поступил очень великодушно. Египетская администрация оставила за собой совсем немного экспонатов из Долины Амона, поэтому большинство находок, сделанных вами и вашим отцом, будут представлены на выставке. Надеюсь, она откроется в октябре.– Жаль, что придется ждать так долго.Они снова пошли по дорожке. Нефер семенила впереди, натягивая поводок.– Это будет дурной тон, если выставку смонтируют слишком быстро.Она смахнула каплю дождя, упавшую ей на нос.– Вы, должно быть, неправильно меня поняли. Публика уверена, что это место проклято. Сначала умер отец, потом Йен. И этот печальный случай, который произошел с нашим первым прорабом.Он кивнул:– Да, с тех пор Коллвилы стали суеверны, как цыгане. Уверен, что слухи о древнем проклятии очень мешают нормальной работе. Я слышал, что устроить выставку экспонатов из Долины Амона их уговорил астролог. И он же порекомендовал нанять меня в качестве куратора. – Дилан рассмеялся. – Козерог в созвездии Овна, при растущей луне, или что-то вроде этого. Колвиллы обожают все это, что бы это ни значило.– В самом деле, их уговорил семейный хиромант.– Правда? Откуда вы это знаете? Шарлотта улыбнулась:– Тетушка Хейзл умеет гадать по руке, а иногда даже составляет гороскопы. Она очень популярна в высшем свете.– Мне следовало бы это знать. А дядюшка Луи тоже приложил к этому руку?– Нет, но уверена, что он еще этим займется. Дядюшка Луи никогда не допустит, чтобы его оставили в стороне от такого важного события. – Шарлотта потянула носом воздух, когда они проходили мимо роскошного розового куста. – Я так рада, что вас назначили курировать выставку.– Я думал, вы по-прежнему считаете меня расхитителем гробниц.– Да, раньше я так и думала. Но сведения, которые я получала последнее время из Египта, указывают на то, что вы переменились. – Она внимательно посмотрела на него. – Ведь это на самом деле так? Или вы все еще целыми днями кутите и напиваетесь до умопомрачения?– Я никогда не отвечаю на подобные вопросы, даже если слышу их от моей матушки.– Я имею право знать, насколько вы подходите на эту должность.– Если я не ошибаюсь, вас нет в списке жертвователей Коллекции Колвилла.– Да, но я несу ответственность за материалы Коллекции. Вы – специалист, которому поручено подготовить экспозицию. Мы много лет работали не покладая рук, раскапывая эти сокровища. И если ваше пьянство будет угрожать успеху выставки, тогда…– Миссис Фэрчайлд, все эти годы я напивался очень умеренно. – Он насмешливо поднял брови. – Чего нельзя сказать о вас.Шарлотта от удивления раскрыла рот.– Простите?– В своей жизни я совершил немало сумасбродств, – продолжал он, – но скакать в одиночку по пустыне на двугорбой кляче в самый солнцепек, при этом напившись как сапожник, – даже мне это не под силу.– Я не напивалась, – произнесла она натянуто.– Вы просто ничего не помните, моя дорогая. Если бы меня не оказалось рядом, чтобы дотащить вас до Долины, сейчас ваши побелевшие косточки растащили бы по пустыне дикие звери.– Просто не могу поверить, что лекцию о трезвом образе жизни мне читает юбочник и пьяница.– Еще одно подобное выражение нежности, и я могу обидеться.– Не понимаю, чему тут обижаться. В Египте вы разорили десятки раскопок, соблазнили сотню женщин. Император Нерон, пожалуй, был меньшим развратником.Дилан рассмеялся:– Если бы хоть половина этих историй была правдой…– Но вы же не будете отрицать, что именно вы совершили нечто аморальное с женщиной на вершине Великой пирамиды?– Она по крайней мере была трезвой. – Он понизил голос до шепота: – Надеюсь, теперь вы напиваетесь, предварительно тщательно заперев двери, Шарлотта. Англичане невысокого мнения о вдовах, балующихся виски.– Довольно! – Она явно сдерживалась, чтобы не рассмеяться. – И я что-то не помню, чтобы разрешала называть меня по имени.– Да, такого позволения вы не давали, но у нас, юбочников и пьяниц, такие манеры.Она разразилась хохотом.– Ну, теперь мы квиты и, думаю, можем доверять друг другу.– Вы в самом деле мне доверяете? – Он был изумлен тем, насколько, оказывается, хотел завоевать ее доверие.Шарлотта долго на него смотрела, ничего не отвечая.– Да.Но видимо, она была не настолько уверена в себе, чтобы выдержать его взгляд дольше. Интересно, почувствовала ли она его жадный интерес к ней? Она казалась прямой и резкой, но при этом все время ставила его в тупик. Разговаривая с Шарлоттой Фэрчайлд, он каждый раз будто пробирался по неисследованной местности; она таила в себе опасности и неизмеримые возможности. Как жаль, что сейчас она совершенно трезвая! Тогда у него был бы шанс снова затащить ее на верблюда или в поджидающую за углом карету.Неожиданно прогремел гром, поднялся ветер, кустарники вдоль аллеи зашелестели.Дилан поднял воротник.– Не хотите ли вернуться домой? Ведь у нас нет зонта…– Я никогда не пользуюсь зонтом. – Она подняла лицо к небу. – Люблю грозу. Во время грозы становится темно и загадочно.Шипящий сполох осветил зловещее утреннее небо.– А молнии? Надеюсь, к молниям это не относится? Шарлотта прикрыла глаза, видимо, наслаждаясь разлитой в воздухе опасностью.– О, конечно, молнии – это тоже прекрасно.– Ну а какого вы мнения насчет жареных египетских кошек?Нефер пыталась отряхнуть свою мокрую шкурку и скорбно мяукала.– О, я совсем забыла о Нефер. Мне совсем не хочется, чтобы ее убило молнией.Из черных низких туч потоками хлынул дождь. Шарлотта указала на широкий козырек над крыльцом ближайшего дома.Пирс подхватил кошку и схватил Шарлотту за руку.– Бежим! – крикнул он.Как только они укрылись под сенью козырька, Шарлотта прокомментировала:– Совсем как во время разлива Нила.– Нам, кажется, самой судьбой предопределено встречаться в исключительных обстоятельствах. Два года назад мы стояли по колено в песке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40