— На восточном побережье.
Сара снова уткнулась носом в тарелку, пока Оливия пыталась шутить с ее дедом. И в эту минуту она услышала совсем рядом бархатный голос:
— А вы знали это, мисс Паттерсон?
Девушка вскинула испуганный взор. Его лицо оставалось абсолютно серьезным, но глаза смеялись.
Не в силах оставаться равнодушной, она улыбнулась в ответ и сказала:
— Да, знала — если это так важно.
***
После обеда леди поднялись в малую гостиную, а джентльмены задержались за столом, чтобы выпить рюмку-другую портвейна.
Едва успела закрыться дверь за дамами, как мистер Паттерсон пытливо уставился на герцога и спросил:
— Ну, что скажете, ваша светлость?
Наступила неловкая пауза. А потом герцог решительно промолвил:
— Я полагаю, что ваша внучка производит впечатление очень милой леди.
Торговец с облегчением перевел дух. С самой первой минуты, когда их познакомили в библиотеке, он боялся, что герцог опозорит его, отказавшись ухаживать за его внучкой. Ведь такому красавцу, как Чевиот, не составило бы большого труда отыскать себе более подходящую наследницу вместо невзрачной серой мышки, какой он считал свою Сару.
Теперь же он был обрадован настолько, что снизошел до благодушного признания:
— Я впервые видел Сару такой оживленной. Похоже, вы пришлись ей по вкусу!
— Надеюсь, что это так, — отвечал герцог с непроницаемым лицом. — Во всяком случае, мне она определенно понравилась.
Паттерсон чуть не лопнул от гордости. Но лорд Линфорд тревожно покосился на своего племянника и поспешил вмешаться:
— Я всегда считал Сару очаровательной девушкой. Мне известно, какие нежные чувства питает к ней моя дочь.
Торговец расплылся в торжествующей ухмылке. Ну надо же, хвалят его Сару — не нахвалятся! Стало быть, и свадьба не за горами! А как же иначе
— ведь деньгам всегда принадлежит в споре последнее слово. И хотя Паттерсон понимал, что придется основательно тряхнуть мошной, он был уверен, что дело того стоит.
Такому опытному торговцу было достаточно кинуть на герцога один-единственный взгляд, чтобы поверить: покупая для внучки этого парня, он делает прекрасное вложение капитала. Паттерсон знал, как отличить качественный товар от подделки. И напрасно Сара боялась, что повелительность и высокомерие, исходившие от герцога, могут разозлить ее вспыльчивого и самолюбивого деда. Напротив, даже в этих чертах Паттерсон видел лишнее подтверждение тому, что его будущий зять — настоящий принц крови.
Интересно, наденет ли он в день венчания положенную герцогу корону?
— Из Сары получится превосходная герцогиня, — заявил торговец, вольно раскинувшись в кресле.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — откликнулся лорд Линфорд.
Герцог не сказал ни слова.
Лорду Линфорду потребовалось срочно промочить горло новой порцией портвейна.
— Итак, — решительно начал он, отодвинув в сторону пустой бокал, — когда мы поставим Сару перед фактом?
— Я поговорю с ней сегодня же вечером, — пообещал Паттерсон, сложив руки на животе. Он лишь слегка пригубил из своего бокала.
— Не думаю, что это хорошая идея, — вдруг возразил герцог.
Торговец уставился на него в некотором замешательстве. Он что же, вообразил, будто произносит речь перед палатой лордов в английском парламенте? Или позабыл, что не ему, а Паттерсону должно принадлежать решающее слово, поскольку именно Паттерсон распоряжается деньгами?
— Это почему же? — раздраженно осведомился он.
— Потому, что я считаю разумным оставить Сару в покое до конца вашего визита. Это даст мне возможность приучить ее к своему обществу, — терпеливо пояснил герцог. — Для такой скрытной натуры, как она, новость о предполагаемой свадьбе может оказаться слишком ошеломительной.
Паттерсон должен был отдать герцогу должное — тот с первой встречи разгадал главный недостаток Сары!
Торговец подозрительно прищурился. А Чевиот продолжая как ни в чем не бывало:
— Позднее, когда мы вернемся в Лондон, я сам поговорю с Сарой.
Его голос звучал так невозмутимо и уверенно, словно Чевиот не сомневался в согласии окружающих.
Паттерсон заставил себя хранить такую же невозмутимую мину, однако его выдавал напряженный подозрительный взгляд, карауливший каждое движение молодого герцога.
При виде того, как уставились друг на друга эти двое, лорду Линфорду снова стало не по себе. Паттерсон сдался первым.
— Хорошо, ваша светлость, — нехотя процедил он. — Будь по-вашему!
Чевиот кивнул и сделал глоток портвейна.
Слушая вполуха разглагольствования лорда Линфорда, торговец все так же пристально следил за герцогом.
Да, на этого Чевиота где сядешь, там и слезешь. Но ведь герцогу как раз и полагается быть таким! Паттерсон не прогадает, отдав за него свою внучку.
***
Когда джентльмены присоединились к дамам, ожидавшим их в гостиной, Оливия развлекала общество игрой на фортепьяно. Сара сидела по одну сторону от инструмента на белом диване, а леди Линфорд — по другую на мягком кресле с алой атласной обивкой.
Герцог сразу же приблизился к Оливии, чтобы следить за игрой. Из чего Сара сделала вывод, что он неравнодушен к музыке.
Оливия играла мастерски. Если уж на то пошло, то музыка была единственной вещью в жизни, к которой она относилась всерьез. Именно это увлечение и сблизило их в школьные годы. Девочки увидели друг в друге одинаковую одержимость искусством — только для Сары это была живопись.
Когда отзвучала последняя нота сонаты, Оливия подняла на кузена вопросительный взгляд. Он благодарно улыбнулся и попросил:
— Оливия, сыграй что-нибудь из Моцарта!
Девушка кивнула, и ее пальцы снова замелькали над клавишами.
Герцог тихонько отошел, сел рядом с Сарой на диван и стал слушать музыку.
На противоположной стороне комнаты стоял точно такой же диван, и мистер Паттерсон пристроился на нем, то и дело с шумом меняя позу. Сара прекрасно знала своего деда и искоса поглядывала на него, не ожидая от этих признаков нетерпения ничего хорошего.
Она очень любила слушать, как играет Оливия, но сейчас ей было не до музыки. Увы, мистер Паттерсон никогда не был поклонником Моцарта.
Тем не менее ему удавалось вести себя вполне прилично, и Оливия без помех закончила пьесу. А потом леди Линфорд несказанно удивила Сару, предложив:
— Молодец, Оливия! А теперь позвольте мне обратиться к мисс Паттерсон с просьбой развлечь нас немного своей игрой!
«Черт побери!» — невольно подумала Сара, никогда не позволявшая себе опускаться до ругани, даже втайне от окружающих.
— Боюсь, что моя игра покажется вам слишком убогой по сравнению с мастерством Оливии! — обратилась она к хозяйке.
— Мы прекрасно понимаем причину вашего смущения, — заметил герцог. — Во всей Англии вряд ли найдется человек, способный соперничать с Оливией в этом искусстве.
Оливия повернулась лицом к слушателям и с улыбкой воскликнула:
— Спасибо тебе, Энтони!
— Милая, уступи свое место мисс Паттерсон! — повелительно взмахнула рукой леди Линфорд.
Саре ничего не оставалось, как встать с дивана и подойти к фортепьяно, однако напоследок она все же предупредила, глядя на герцога:
— В школе у нас был уговор: никому не садиться за инструмент после Оливии. Она всегда сдавала экзамен последней!
Чевиот улыбнулся.
Сара опустилась на стул возле инструмента. Она знала, что играет вполне прилично, но отнюдь не шутила, когда рассказывала герцогу об их школьной уловке. Только так им удавалось хоть немного сгладить контраст между тем, что умели обычные ученицы, и виртуозным мастерством ее подруги.
Аккуратно расправляя складки своего скромного платья, Сара вдруг вспомнила, что во время ее первого визита в Хартфорд-Корт никто и не думал предлагать ей сесть за фортепьяно.
Девушка немного размяла пальцы и стала играть отрывок из концерта Гайдна, который всегда любила.
— Чудесно, чудесно! — воскликнул мистер Паттерсон, как только убедился, что ее выступление закончилось. — По-моему, ты ничем не уступаешь леди Оливии, Сара.
Сара глянула на Оливию. Та украдкой подмигнула в ответ.
— Спасибо, дедушка, — вежливо поблагодарила Сара.
— Вы очень порадовали нас, мисс Паттерсон, — сказала леди Линфорд с какой-то странной смесью удовольствия и облегчения на лице.
Сара не могла сдержать недоумения. Откуда у нее это чувство, словно все в гостиной знают тайну, неизвестную ей одной?
— А как по-вашему, ваша светлость? — без смущения вопрошал мистер Паттерсон. — Разве Сара плохо играет?
«Черт побери!» — снова не удержалась Сара. Она положительно отказывалась понимать, что происходит сегодня с ее дедом.
— Она играет очень хорошо, — заверил герцог. — Ваше исполнение доставило мне настоящее удовольствие, мисс Паттерсон!
Однако у ее деда была такая физиономия, словно ему недостаточно этой похвалы.
— Спасибо, ваша светлость! — сказала Сара.
Она села на диван возле деда, не пожелав возвращаться на прежнее место по соседству с Чевиотом.
— Ну а я еще раз скажу, что ты играла ничуть не хуже леди Оливии, — упрямо пробасил Паттерсон, обводя присутствующих вызывающим взглядом.
— Спасибо, дедушка! — Сара успокоительно похлопала его по руке. — Мне нравится играть, и я делаю это не так уж плохо. Но Оливия — музыкант от рождения. — И она снова оглянулась на подругу.
— Спасибо, Сара. — Оливия даже раскраснелась от удовольствия.
Сара ответила ласковой улыбкой.
Леди Линфорд вспомнила о своих обязанностях хозяйки и предложила мистеру Паттерсону составить партию в вист вчетвером с ней, Оливией и лордом Линфордом.
— Я никогда не трачу время на игру в карты, миледи, — громогласно провозгласил достойный торговец, скрестив руки на своей ослепительной жилетке. — Жалко отвлекаться на такую ерунду!
Леди Линфорд опешила. Как же теперь прикажете развлекать этого странного гостя?
— Мама, Сара отлично играет в вист! — как ни в чем не бывало сообщила Оливия. — Почему бы вам не составить партию с папой и Энтони? А я покажу мистеру Паттерсону наш сад.
Сара растерялась. Оливия сама не знает, о чем говорит!
Но тогда почему подруга так старательно избегает смотреть ей в глаза? И так очаровательно улыбается ее деду?
Сара в замешательстве оглянулась на леди Линфорд. Уж она-то не позволит своей дочери гулять по саду с каким-то безродным мистером Паттерсоном, не так ли?
— Это прекрасная мысль, моя милая! — радостно воскликнула леди Линфорд и обратилась к Саре, кивая в сторону карточного стола:
— Вы не против, мисс Паттерсон?
Саре, остолбеневшей от неожиданности, оставалось лишь молча смотреть, как Оливия, подхватив под локоток ее деда, увлекла его через стеклянные двери на террасу, спускавшуюся в сад.
За карточным столом ее ожидал очередной сюрприз. Вместо лорда Линфорда ее партнером оказался сам герцог.
Разглядывая сданные карты, Сара уже в который раз принялась гадать, что же за неоценимую услугу мог оказать ее дед лорду Линфорду?..
Глава 5
К концу вечера герцогу все труднее было сдерживать свое негодование.
Он все еще был возмущен нелепой игрой, затеянной его родственниками, когда вошел в отведенную ему спальню.
При виде хозяина поджидавший его слуга мигом вскочил со стула.
— Добрый вечер, Клемент, — поздоровался Чевиот. — Тебя хорошо накормили?
— Да, сударь, хорошо, — отвечал тот.
Герцог стоял неподвижно, пока с него снимали сюртук и распутывали хитроумный узел модного шейного платка.
И во время обеда, и за игрой в вист Сара постоянно выказывала признаки растерянности и недоумения всякий раз, когда хозяева уделяли ее особе слишком уж пристальное внимание. Герцог отлично знал повадки своей тети Фрэнсис и без труда предположил, что в предыдущий визит она оказала Саре совершенно иной прием.
Чевиот сел, чтобы Клемент мог снять с него туфли и носки.
Если тетя Фрэнсис будет вести себя по-прежнему, девушка в два счета поймет, в чем тут дело. А этого герцог не хотел.
За вистом он успел удостовериться в том, что Сара наделена недюжинным умом. Она беспрекословно приняла его в роли ведущего партнера, но при этом сумела рассчитать свои ходы, потому что следила за игрой и точно знала, какие карты лежат в сносе, а на каких можно взять взятки.
Определенно, она была очень неглупа.
Тем временем Клемент накинул хозяину на плечи черный шелковый халат, и герцог отпустил его, негромко пожелав спокойной ночи. Однако Энтони не спешил улечься в постель. Вместо этого он подошел к окну и с наслаждением вдохнул запах свежескошенной травы.
Да, он был зол на своих родственников, но при этом на сердце у него заметно полегчало — впервые многие месяцы. Только сейчас, стоя в темной комнате и наслаждаясь чудесным чистым воздухом Кента, герцог впервые признался себе, что до смерти боялся встречи с этой девицей Паттерсон.
Чевиот прекрасно понимал, что не имеет права привередничать и требовать, чтобы его невеста была писаной красавицей, однако не представлял себя в роли супруга какой-нибудь грубой мешанки.
При мысли о нежном, одухотворенном личике Сары, о том, как она улыбается и на ее щеках появляются милые смешные ямочки, у Чевиота из самой глубины души вырвался облегченный и даже довольный вздох.
Он считал, что вполне мог бы ужиться с такой женой, как Сара.
Вот если бы еще остальные перестали так глупо сводничать и подталкивать их друг к другу! И зачем только тетя Фрэнсис стала хвастаться тем, что его ранили при Ватерлоо! Герцога снова охватил гнев.
Ему вовсе не хотелось, чтобы его расхваливали, как ярмарочный товар. А вдруг Сара вообразит, будто он настоящий герой? Уж кому-кому, а ему-то лучше других было известно, что настоящие герои не вернулись с этой войны и тысячами полегли на полях сражений!
Эта мысль всегда порождала в нем чувство невольной вины за то, что он выжил, и ощущение, будто он что-то не сделал до конца.
Чевиот подошел к большой кровати под балдахином, скинул халат и забрался в постель. Жаркие ночи в Испании и Португалии давно заставили его отказаться от ночной рубашки, и герцог сохранил привычку спать обнаженным по сей день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34