— Конечно, мистер Харви, вы можете оставаться в Чевиоте столько, сколько сочтете нужным. — Вдова снисходительно похлопала молодого человека по плечу. — И я уверена, что Саре пойдет на пользу общество старого друга.
Казалось, воздух в гостиной натянулся, как струна. Патрик потупился, Лоренса почему-то заинтересовал его старый перстень, а вдова и Энтони мерили друг друга холодными взорами.
— Отлично, мадам, — наконец процедил герцог. — Если вы непременно этого хотите.
Он развернулся на месте и вышел вон.
***
Давно уже минул полдень, когда Макс отважился вернуться в дом. Он предпринял поездку по самым отдаленным фермам и повсюду задерживался и вступал в обстоятельные беседы, чтобы его посещение запомнили.
Тихонько проникнув в замок через боковую дверь, он направился в библиотеку. Так и есть: в просторной светлой комнате с высоким потолком и множеством книжных полок его поджидал Энтони. Герцог стоял возле окна, и по его напряженной спине Макс моментально понял: что-то случилось.
«Проклятие! Неужели он ее все-таки прикончил?»
Секретарь не сразу набрался духу сказать:
— Энтони! Добрый день!
— Макс! — Герцог повернулся ему навстречу и надолго умолк.
Скотт постарался изобразить дружескую тревогу и спросил:
— На тебе лица нет! Что-то случилось?
— А разве ты не слышал?
Макс с шумом сглотнул и поспешно ответил:
— Я весь день провел на фермах. И ничего не слышал.
— Герцогиня упала с лестницы в башне Маргариты, — сообщил Энтони. Даже отсюда Максу было видно, как он напрягся всем телом.
— Боже мой! — воскликнул Макс и подошел ближе. — Она цела?
— Да.
Макс затруднился бы сказать, что он испытал в данный момент: острое облегчение или не менее острую досаду.
— У нее сотрясение мозга и много ушибов, но она поправится, — продолжал герцог.
— Очень рад это слышать!
А герцог все так же неподвижно стоял между алых бархатных портьер, обрамлявших широкое окно. И Макс подумал, что он прекрасен, как на картине. Бесподобный, ни с кем не сравнимый человек.
— Герцогиня уверена, что ее кто-то толкнул, — вдруг заявил Энтони.
— Толкнул?.. — Слова застряли у Макса в горле, а сердце забилось в бешеном ритме. Герцог мрачно кивнул.
— Но кому такое могло прийти в голову?
Герцог поднял на него глаза. Сегодня в них почти не осталось серого цвета и ярко сверкали зеленые искры. Верный признак расстроенных чувств.
— По мнению мистера Харви, это сделал я сам.
— Ты?! — На этот раз Максу не пришлось притворяться, чтобы изумление выглядело искренним. — Должно быть, он рехнулся, — мрачно пошутил секретарь.
— Напротив, — холодным, невыразительным тоном возразил герцог, — он вполне логично сумел обосновать свои слова!
— Да ладно, Энтони, хватит шутить! — нетерпеливо перебил его Макс. — Ты же сам решил на ней жениться. Какого черта тебе от нее избавляться?
— Такого, что ее дед переписал завещание, и она больше не принесет мне ни пенни.
— Что?!
Впервые с той минуты, когда он обернулся к Максу, герцогу изменила выдержка. Он поднял изящную руку и помассировал лоб, словно стараясь избавиться от мучительной боли.
— Да, ты не ослышался. Когда мы вернулись из свадебного путешествия, мистер Паттерсон встретился с нами обоими и сообщил, что не собирается оставлять ей свои деньги. Я отнес эту выходку на счет уязвленного самолюбия: купец явно решил, что я обставил его, вынудив подписать брачный контракт на такую баснословную сумму, и пытался по-своему отомстить.
— Пожалуй, так оно и есть, — мрачно процедил Макс. — Ты, Энтони, уложил его на обе лопатки!
— Ну да, и теперь выходит, что поступок Паттерсона дает мне повод желать смерти собственной жене!
— Но я все еще ничего не понял, — недоумевал Макс. — Почему ты должен убить герцогиню из-за того, что Паттерсон вычеркнул ее из завещания?
— По мнению Харви, теперь я хочу найти себе новую богатую невесту. Не говоря уже о том факте, что мне достанется ее именной фонд.
— Послушай, неужели этот Харви имел наглость сказать тебе в лицо подобные вещи? — Макс почувствовал, как в груди закипает знакомая ярость.
— Представь себе — в моей собственной гостиной, в присутствии моей мачехи и сводных братьев, которые, заметь, нашли в его словах определенный смысл!
У Макса все переворачивалось внутри при виде его мук. Однако он слишком хорошо знал своего друга и не смея первым сунуться к нему с утешениями.
— Так избавься от него, Энтони! — горячо воскликнул он. — Вышвырни мерзавца из своего дома!
— Я попытался, но моя мачеха пригласила его остаться.
— Какого черта, это же не ее дом! — зло скривился Макс. — Он не имеет права оставаться без твоего согласия!
— Может, оно и к лучшему, если он здесь застрянет, — устало заметил герцог. — Пусть удостоверится, что Саре ничто не угрожает, что ее падение было случайностью. Представляешь, если он сейчас прикатит в Лондон и побежит к Паттерсону с докладом, что его внучку здесь пытаются убить?
— О Господи, только не это!
— Итак, — герцог равнодушно пожал плечами, — пусть все идет своим чередом. Главное сейчас — чтобы герцогиня скорее поправилась.
Максу пришлось потупиться, чтобы не выдать себя.
— Она действительно уверена, что ее кто-то толкнул?
— По крайней мере она так сказала. Но ведь у нее было сильнейшее сотрясение, Макс! В таком состоянии память выделывает странные штуки.
— Конечно! — участливо подхватил Макс. — Даже смешно подумать, что кто-то мог ее толкнуть! Наоборот, я уверен, что все в замке ее любят!
— Да, я тоже так считаю.
Макс долго и с любовью всматривался в дорогое лицо своего кумира.
— Энтони, не обижайся на братьев за то, что они могли поверить в такую чушь. Не забывай, что они совсем тебя не знают! Иначе им и в голову не могло бы прийти, что ты хотя бы пальцем тронул герцогиню.
— Макс, а тебе не приходит такое в голову? — Мало-помалу зеленые искры в глазах Энтони гасли, уступая место спокойному серому цвету.
— Да что ты! — искренне возмутился Макс.
Герцог наконец-то скинул с себя оцепенение. Он подошел вплотную и положил руку секретарю на плечо, с чувством воскликнув:
— Дай Бог каждому такого Друга, как ты!
— Я всегда буду твоим другом, — прошептал Макс, благоговейно накрыв ладонью тонкие пальцы, столь милостиво касавшиеся его плеча.
— Да, — герцог улыбнулся, не отводя взгляда, — а я — твоим. — Он осторожно высвободил руку и со вздохом заметил:
— Представляешь, что сегодня будет твориться за обедом?
Макс невольно вздрогнул всем телом. Энтони расхохотался и сказал:
— Знаешь что, старина? Давай-ка проедемся до Олнвика и пообедаем в тамошней таверне?
— Просто чудесная мысль! — подхватил Макс.
— Тогда я прикажу подать фаэтон к семи часам.
— Превосходно!
— Пожалуй, мне следует заглянуть к герцогине, — сказал Энтони на пути к двери. — Только бы ей удалось заснуть! Боюсь, что когда она проснется, ей будет еще хуже.
— При сильных ушибах второй день всегда самый тяжелый, — согласился Макс.
— Знаю. — Энтони кивнул и распахнул дверь библиотеки, сказав на прощание:
— Стало быть, увидимся в семь!
А Макс еще долго стоял на месте, рассеянно уставившись ему вслед и стараясь освоиться с тем, что недавно услышал.
***
Этой ночью герцогу снова приснился кошмар. Он проснулся среди ночи от собственного крика: «Нет, нет, не смейте отнимать мне руку!»
При этом он задыхался и обливался потом. Бродившая где-то поблизости гроза так и не разразилась, и воздух по-прежнему оставался спертым и душным.
На этот раз он решил спать в своей спальне, чтобы не тревожить Сару, и теперь остро ощущал, как ему не хватает ее поддержки. Оказывается, он уже успел привыкнуть к тому, что у него есть союзник в борьбе с его жуткими снами.
Саре всегда удавалось разбудить его в самом начале кошмара. И благодаря этому Энтони почти не успевал испугаться.
Он долго лежал без сна, уставившись на тяжелый балдахин над кроватью, и чувствовал себя очень одиноким.
Где-то вдали пророкотал гром. Наконец-то началась гроза. Небо за широко распахнутым окном осветилось белесой вспышкой. А следом за ней раздался новый раскат грома.
Герцог, не в силах оставаться на месте, вскочил с кровати и накинул халат. Ему нужно всего лишь войти в соседнюю дверь и убедиться, что с Сарой все в порядке.
Он осторожно приоткрыл дверь и заглянул к ней в спальню.
Раздался очередной удар грома.
— Энтони? — услышал он слабый голос.
— Да, это я. — Герцог подошел к кровати. — Я просто хотел проверить, не нужно ли тебе чего. Хочешь, я закрою окна?
— Почему ты не лег спать со мной? — спросила она. Молния осветила ее миниатюрное бледное лицо. В этом неверном свете герцогу показалось, что огромные глазищи занимают не меньше пол-лица.
— Я спал в соседней комнате. Я не хотел тебя тревожить, — пояснил он.
— Тебе и так нелегко, дорогая. Тебе нужен покой.
— Я не могу успокоиться без тебя! — жалобно промолвила она.
— Но я часто ворочаюсь во сне и могу нечаянно тебя задеть, — возразил он упавшим голосом.
— А я ждала и ждала тебя всю ночь! — Темная головка тревожно заметалась по подушке. — Я даже не знала, что ты в соседней комнате!
— Ну… я мог бы перебраться сюда, если так тебе будет спокойнее.
— Да!
Он обошел кровать, снял халат и забрался под одеяло. И тут же почувствовал, как его касается маленькая слабая ручка.
— У меня все болит, — пожаловалась она.
— Я знаю, любимая! Мне тебя так жалко… Если бы только я мог чем-то помочь!
— Подержи меня за руку, пока я не засну.
— Конечно!
Не обращая больше внимания на разгулявшуюся непогоду, герцог ласково сжал в руке руку своей жены и провалился в беспробудный сон.
Глава 21
Проснувшись на следующее утро, Сара почувствовала себя просто ужасно. Голова болела по-прежнему, да вдобавок все ушибы отдавались острой болью на малейшую попытку шевельнуться. Неудивительно, что она беспрекословно согласилась оставаться в постели.
Только через день появились первые признаки улучшения. Головная боль не прекратилась, но стала не такой острой. И Сара настояла на том, чтобы вторую половину дня провести в своей гостиной.
В три часа лакей доложил герцогине, что Невилл Харви просит разрешения нанести ей визит.
Честно говоря, Сару не привела в восторг возможность повидаться со старым другом. Она слишком плохо себя чувствовала и переживала из-за вынужденного простоя в работе — вряд ли в таком состоянии она нуждалась в чьем-то обществе. Но бедный Невилл нарочно тащился в такую даль, чтобы повидаться с ней, — как же она могла ему отказать?
И она постаралась встретить его с самой приветливой улыбкой, и первая протянула руку.
— Невилл! Как я рада тебя видеть! Прости, что все получилось так нелепо. С моей стороны было довольно глупо свалиться с этой лестницы!
Он подошел к дивану, на котором она полулежала, опираясь на подушки, взял ее руку в стаи и с тревогой заглянул ей в лицо.
— У тебя синяк на лбу, — сообщил Невилл.
— Знаю. Наверное, это из-за него у меня сотрясение мозга. — Сара осторожно освободила свою руку. — Невилл, садись поближе, и мы поболтаем.
Он послушно взял большое кресло красного дерева и передвинул его вплотную к дивану.
— Энтони сказал, что ты по делам приехал в Ньюкасл и решил заодно повидать меня, — промолвила Сара. — А я и не знала, что у тебя есть дела в Ньюкасле, Невилл!
— Бывают, хотя и редко.
— Ага… — Сара слегка растерялась. Никогда прежде Невилл не оставался равнодушным к возможности поговорить о своем бизнесе. Она уже была готова выслушать самый подробный отчет о его деятельности в Ньюкасле.
— Я как раз сидел в гостиной с твоим мужем, когда нам доложили, что ты упала с лестницы, — сказал он.
— О Господи, Невилл, вот так радушный прием! — воскликнула она с виноватой улыбкой.
Однако Невиллу было не до смеха. И он продолжал с грозной миной:
— Сара, я вместе с ним прибежал тогда в башню и слышал своими ушами, как ты сказала, что тебя кто-то толкнул.
Она принялась старательно поправлять легкое одеяло, прикрывавшее ей ноги. После той памятной грозы заметно похолодало.
— Ну да, мне так показалось, но скорее всего это ошибка. Понимаешь, так бывает при сотрясении мозга. Энтони говорит, что я могла забыть точные обстоятельства своего падения.
Невилл не сводил с нее мрачного, тревожного взгляда.
— Да что с тобой, Невилл? — рассердилась Сара. — Я уже поправляюсь. И нечего напускать на себя похоронный вид!
В замешательстве он запустил пятерню в затылок, вконец растрепав свои темно-русые волосы.
— Сара, я не знаю, как тебе это сказать, но я считаю своим долгом тебя предупредить.
— Предупредить? — Она уставилась на него со смесью удивления и страха. — О чем предупредить?
— Предположим, что тебя действительно кто-то толкнул.
— Невилл, — Сара старалась говорить как можно ласковее и рассудительнее, — ни у кого нет причины желать мне зла. И мне наверняка все показалось.
— Есть один человек, у которого имеется такая причина! — выпалил он.
— Кто? — растерянно пролепетала Сара.
— Чевиот!
— Господи, что за ужасы ты тут болтаешь!
— Сара, мне не до шуток!
— Довольно, Невилл, я больше не желаю ничего слушать! — сердито отмахнулась она. — Если тебе больше не о чем со мной говорить, то лучше вообще уйди.
— Но ты должна выслушать меня, Сара! — наседал Невилл, склонившись к самому ее лицу. — Для тебя это может быть вопрос жизни и смерти!
— Ох, Невилл, что за глупый спектакль! — возмущенно воскликнула Сара.
— Уверяю тебя, Энтони не стал бы толкать меня с лестницы!
— А ты подумай вот о чем, — не унимался Невилл. — Когда Чевиот на тебе женился, он был вполне уверен в том, что рано или поздно ты получишь все деньги своего деда. Но очень скоро, вернувшись из свадебного путешествия, он узнал, что денежки уплыли у него из-под носа. Представляешь, какой удар?
— Энтони это совершенно не волнует! — сердито качнула головой Сара. — Он получил достаточно денег по брачному контракту.
— А вот я не знаю такого человека, который бы не волновался из-за потери восемнадцати миллионов фунтов, — возражал Невилл с мрачной решимостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34