Если вы попытаетесь противостоять его воле, он тем более постарается навязать вам ее.
— Он не сможет заставить меня сказать «да» перед алтарем. Я откажусь венчаться, вот и все!
— Леди Клара, вдова лорда Морленда, хотела поступить так же. Король потребовал, чтобы она сочеталась браком с сэром Катбертом, но она отказалась. Король отобрал у нее детей, а ее саму сделал пленницей в замке Морленд, оставив ее зимой без дров. В праздник Благовещения, поскольку она все еще была тверда в своем решении, он приказал морить ее голодом. Ко дню святого Марка она обвенчалась с этим старым злодеем, который уже уморил четырех жен. — Мерилин вздохнула и добавила: — Говорят, что, невзирая на ее плачевное состояние, она совсем вскоре оказалась в… ну… в интересном положении.
Джоанна молчала, обескураженная этим новым доказательством жестокости короля Джона. Как может человек быть настолько бессердечным? Но она не позволит страху пересилить ее решимость. Если уж на то пошло, она ведь может рассказать о своем грехопадении. Это заставит короля задуматься и хотя бы на время отложить свои планы в отношении нее. Но это оружие следует приберечь на самый крайний случай, решила она.
Она смело взглянула в глаза Мерилин:
— Будь что будет, но мое положение не станет хуже от того, что я поговорю с его величеством. Он может, как вы предсказываете, отказаться выполнить мою просьбу. Но ведь может и согласиться. Если я буду почтительна и осторожна, если я сумею найти убедительные слова и выбрать подходящее время — кто знает, возможно, удача улыбнется мне. — Джоанна подняла голову и сложила руки на коленях. — Я убеждена, что не должна безропотно покоряться ударам судьбы, когда есть еще надежда исправить мое положение…
Всю ночь Джоанна повторяла себе эти слова. Она твердила их, словно заклинание, но это не могло рассеять ее тревогу. Она была не в силах отогнать от себя мрачные мысли. При этом перспектива собственного союза с одним из пустоголовых придворных короля Джона, как ни странно, огорчала ее гораздо меньше, чем новость, поведанная ей Мерилин, — известие о ее предстоящей свадьбе с Райланом Кемпом.
Джоанну снедали ревность, жалость к Мерилин, злость и досада на Райлана.
Почему он не предложил ей, Джоанне, выйти за него замуж? Если Оксвич так важен для его политических интриг, то почему бы самому Райлану не жениться на владелице этого замка?
Поймав себя на этой мысли, Джоанна нахмурилась и поклялась, что никогда не выйдет замуж за такого скверного, жестокого и двуличного человека. Никогда! И ни за кого другого тоже. Все мужчины — эгоистичные, жадные и бесчувственные чурбаны.
Однако, пронеслось у нее в голове, когда они лежали в постели, он не был таким.
Это воспоминание заставило девушку невольно содрогнуться. Она словно снова почувствовала вкус его поцелуев, его горячие ласки. В минуты близости он, казалось, боготворил ее и больше заботился о том, чтобы доставить удовольствие ей, чем о том, чтобы испытать его самому.
Джоанна повернулась на бок. После известия, сообщенного Мерилин, эти воспоминания причиняли ей почти физическую боль.
Она сжала зубы и постаралась вызвать в памяти все его грубые, гнусные поступки и жесты. Как он тащил ее вниз головой, словно мешок репы! Какие ругательства и угрозы выговаривал его бесстыжий язык! Но эти мысли помимо ее воли перебивали воспоминания о его нежных пальцах и теплых мягких губах.
Джоанна с трудом встала с постели. После бессонной ночи она чувствовала себя разбитой и опустошенной. Мерилин была бледна и печальна. Сон явно не принес ей облегчения. Они стали молча одеваться. Мерилин надела голубое платье с широкими пышными рукавами. Оно очень шло девушке. Если бы не ее бледность и не печальное выражение лица, она была бы просто красавицей.
Джоанна надела зеленое платье с продернутой кое-где серебряной нитью. Оно облегало фигуру, выгодно подчеркивая ее женственные очертания. Волосы ее тугими кольцами спускались до самого пояса. Королева сказала ей, что юной незамужней деве следует носить волосы распущенными. И лишь одна Джоанна знала, что она не невинная девушка, каковой ее считают все окружающие. Эта мысль снова вызвала в ее душе обиду и досаду на Райлана Кемпа в связи с его предстоящей свадьбой, а также острую жалость к Мерилин.
— Я прошу вас сохранить в тайне предмет нашей вчерашней беседы, — сказала Мерилин. — О моем брачном контракте.
Джоанна озабоченно посмотрела на нее:
— Выходит, это секрет? Но ведь вам не удастся долго хранить его от всех.
— Нет, конечно. Но мой отец или… или лорд Блэкстон сами выберут надлежащий момент, чтобы объявить об этом.
Джоанна помолчала и, презрительно фыркнув, выпалила:
— О своем контракте насчет вас. Нечего сказать!
Мерилин ответила ей беспомощным взглядом.
— Но что же я могу с этим поделать? Я всю ночь провела в молитве. Я должна покориться воле своего родителя.
— А вы когда-нибудь говорили с ним о выборе супруга для вас?
Мерилин закусила губу и помотала головой:
— Контракт уже составлен. К тому же я не смею вмешиваться…
— Если не вы, то кто же? — в отчаянии воскликнула Джоанна. — Наверняка есть мужчины, которые удовлетворили бы интересам вашего отца и не вызывали бы у вас страха и неприязни. Даже теперь при дворе можно было бы сыскать не одного такого!
— Король желает сочетать меня с сэром Робертом Шортом, но мой отец против этого. Я тоже не считаю, что он намного лучше лорда Блэкстона.
— Ну а как насчет остальных? Вот, например, сэр Гай… Гай…
— Сэр Гай Босворт, лорд Барнстепл, — улыбнулась Мерилин. — Он — полный дурак, заботящийся о своих меховых плащах и драгоценностях больше, чем об урожаях и защите страны. Я и то смогла бы управлять нашими владениями лучше, чем это ничтожество.
Улыбнувшись в ответ на столь справедливый приговор напыщенному сэру Гаю, Джоанна продолжала перечисление придворных:
— А как насчет сэра Генри? Или сэра Роберта? Или же… погодите! Что вы скажете о сэре Эване Торндайке?
Джоанна прекрасно знала, что задела девушку за живое. Доселе бледные щеки Мерилин зарделись, глаза блеснули.
— Я… Я его едва знаю.
— А Райлана Кемпа вы знаете и того меньше. Если не считать того, что вам известен его скверный нрав и мрачный вид. — Джоанна перевела дух и возобновила атаку на Мерилин. — Разве вы не могли бы поговорить о сэре Эване с вашим отцом? Он приятный человек. И королева весьма ценит его.
— Боюсь, это не расположит моего отца в его пользу.
— Но ведь король наверняка разозлится, узнав, что ваш родитель заключил контракт с Райланом Кемпом, — удивилась Джоанна. Но тут ее осенила внезапная догадка. — Так, выходит, ваш отец не принадлежит к числу союзников Джона? Конечно, нет, — ответила она сама себе, — если он решил выдать свою единственную дочь за явного противника его величества. Скажите, Мерилин, как же получилось, что вы оказались в числе фрейлин королевы?
Мерилин вздохнула и устало опустилась на кровать.
— Мой отец не вполне откровенен со мной, во всяком случае в том, что касается вопросов наследства. Я знаю, что королева держит меня при себе в надежде повлиять на отца в выборе для меня супруга. — Она попыталась улыбнуться, но вместо этого лицо ее исказила гримаса боли. — Когда я попросила отца забрать меня домой в замок Лоутон, он отказался и велел мне вести себя очень осмотрительно. Быть любезной и улыбчивой со всеми, кого подошлют ко мне их величества, но никому не отдавать предпочтения. Словом, я должна соблюдать осторожность и держать на почтительном расстоянии всех, кто мог бы позариться на владения моего отца и ради этого искать моей руки.
Джоанна слушала девушку нахмурившись.
— А когда будет объявлена ваша помолвка?
— Не раньше, чем мы покинем королевский двор.
Джоанна в задумчивости принялась расхаживать по комнате. Она повернулась к Мерилин и с тревогой спросила:
— А может ли король запретить вам это? Я имею в виду, если ему станет известно…
По-видимому, подобная мысль прежде не приходила Мерилин в голову. Услыхав слова Джоанны, она некоторое время молча смотрела на нее расширившимися от ужаса глазами, а затем сбивчиво произнесла:
— Нет, он не станет… Он не будет… Ах, да нет, конечно, он сможет это сделать. И сделает!
Джоанна присела подле Мерилин, которую от страха стала сотрясать крупная дрожь.
— Если вы так опасаетесь брака с Райланом Кемпом — вот вам один из способов избежать его, — доверительно сказала она. — Конечно, выбор короля может оказаться не намного лучше. — Тут она вспомнила имя, звук которого вызвал краску на щеках Мерилин, и в уме ее мгновенно созрело решение. Ни она сама, ни Мерилин — и никто из обладающих собственностью женщин не должен становиться предметом гнусных сделок. Глаза ее блеснули, и она ободряюще похлопала Мерилин по руке:
— Расскажите мне все, что вы знаете об этом Эване Торндайке.
Джоанна сразу признала в плотном, высоком, неулыбчивом пожилом мужчине Эгберта Кросли, лорда Лоутона. Он стоял у стены гостиной епископа, о чем-то беседуя с сэром Гаем и двумя другими молодыми вельможами.
В том, что эти щеголи так любезничали с пожилым лордом Лоутоном, не было ровным счетом ничего удивительного. Его единственная дочь Мерилин считалась завидной партией, и все молодые неженатые придворные старались так или иначе выказать почтение к суровому старику. Сэр Эгберт явно тяготился разговором, за которым он коротал время, поджидая кого-то, ибо его беспокойные глаза то и дело пристально оглядывали зал. И стоило Мерилин в сопровождении Джоанны войти в помещение, как взгляд его тут же остановился на дочери.
Но прихода Мерилин ожидал не только лорд Лоутон. От внимания Джоанны не ускользнуло, что сэр Эван, занятый непринужденной беседой с леди Матильдой, несколько раз украдкой взглянул на бледное встревоженное лицо Мерилин, и отблеск этой тревоги мелькнул в его добрых карих глазах. В сердце Джоанны вспыхнула надежда. Неужели и правда славный лорд Мэннинг увлечен темноволосой Мерилин? Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Оба они — благородные, тонкие натуры, которым претит придворная жизнь с ее суетой и интригами. Джоанна вспомнила, что ей очень хотелось бы выяснить, что означало дружеское подмигивание сэра Эвана на пути из епископского сада. Да, именно дружеское. Ничего иного эта его забавная гримаса означать не могла. А вот когда он смотрит на Мерилин, глаза его выражают гораздо более серьезное, глубокое чувство.
Впервые за все время пребывания при дворе Джоанна почувствовала прилив небывалого оптимизма. Она тронула Мерилин за рукав и прошептала:
— Не откажите в любезности представить меня вашему отцу.
Мерилин заколебалась, заметив, что Джоанна с трудом сдерживает улыбку.
— Но вы обещаете ничего не рассказывать ему о нашем с вами разговоре нынешней ночью? Ведь все это держится под строжайшим секретом.
— Не беспокойтесь, Мерилин, я не выдам вашей тайны. Хотя мне и непонятно, почему вы решили так ревностно хранить ее себе же в ущерб. Однако уверяю вас, что хочу побеседовать с вашим родителем совсем о другом.
Слова Джоанны не вполне убедили Мерилин, но, вздохнув, она неохотно кивнула, и девушки направились к сэру Эгберту. Проходя мимо их величеств, окруженных группой придворных, они присели в глубоком реверансе, затем почтительно — поздоровались с епископом Ференди. Когда девушки подошли к сэру Эгберту, на лице старого лорда отразилось явное облегчение. Он тяготился разговором с самовлюбленным сэром Гаем и двумя молодыми щеголями того же разбора.
— Доброе утро, дочь моя! — радостно воскликнул он, отворачиваясь от раздосадованного трио.
— Отец. — Мерилин чмокнула его в щеку и тут же отошла на полшага назад, встав рядом с Джоанной. — Познакомьтесь с моей подругой, леди Джоанной Престон из Оксвича.
— Из монастыря святой Терезы, — мягко поправила ее Джоанна. Ей только что пришла в голову неплохая идея.
— О да. Дочь Эслина.
Сэр Эгберт окинул девушку быстрым оценивающим взглядом, каким смотрят купцы на предлагаемый к продаже товар. Он словно взвешивал в уме, послужит ли внешность этой девицы выгодным дополнением к ее солидному приданому. Джоанна с трудом подавила поднявшуюся было в ее душе волну негодования. Неужели все мужчины лишь искатели богатого приданого? Почему их всех, прежде всего, интересуют площади полей и лугов, количество источников воды и овец, замки и политика? Неужели сама по себе невеста ничего ни для кого не может значить?
Она отвела глаза в сторону, но встретилась с взглядом гораздо более пристальным, чем тот, которым окинул ее отец Мерилин. Райлан Кемп стоял в том же алькове, где она с ним разговаривала не далее как вчера вечером. Он беседовал с богато одетым вельможей, имя которого Джоанна позабыла. Райлан кивал своему собеседнику, не сводя при этом глаз с Джоанны.
Смутившись, Джоанна снова переключила внимание на сэра Эгберта.
— … Я так был огорчен известием о его безвременной кончине, — продолжал он. — Не меньше двух десятков людей полегло в деревне Харли, а в Адборне — вдвое больше. Нас всех в Селси и Шорхеме спасли лишь сильные ветры с моря. Они-то и унесли заразу прочь от нас. — Он закивал головой с таким торжеством, словно это по его повелению ветер не дал лихорадке проникнуть в прибрежные районы и спас население деревень, находящихся в собственности лорда Лоутона. — Ах, как мне жаль вас, юная леди, хотя, должен признаться, я и не был коротко знаком с вашим покойным родителем.
— Я много лет не видела его, милорд. «И в любом случае не имею оснований оплакивать его: он не был ни хорошим мужем, ни добрым отцом», — мысленно добавила она. Девушка не дерзнула бы высказать вслух эти мысли. Вздохнув, она украдкой бросила взгляд туда, где стоял Райлан Кемп. Вот еще один человек, который недостоин доброй, кроткой супруги. И тем не менее сэр Эгберт намерен выдать за него свою невинную Мерилин.
Джоанна заметила, как Мерилин опасливо взглянула на Райлана, и тот, словно отчего-то смутившись, повернулся к своему собеседнику и стал с жаром говорить с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47