Когда он заговорил, в голосе его сквозила нотка горечи.
— Но ведь вы стали моей любовницей. — Он вздохнул и потупил взор. — Я хочу помочь вам избежать брака, которому вы так противитесь. И не допущу, чтобы вас обвенчали против вашей воли. — Не упомяни он об этих мгновениях безудержной страсти, которые они пережили еще так недавно, Джоанна ответила бы ему гневной отповедью, но теперь наряду со смятением, стыдом и раскаянием она испытывала страх перед этим человеком. Он обладал какой-то необъяснимой властью над ней, властью, которой было трудно, почти невозможно противиться. И он наверняка сознавал это.
— Не убегайте от меня, Джоанна, прошу вас. — И Райлан поймал ее за руку. — Я хочу помочь вам. — Он притянул ее к себе, сжал ее локоть и прошептал: — Лишь я один могу это, сделать.
Джоанна, отвернувшись в сторону, невидящим взглядом смотрела на танцующих придворных, на музыкантов, зрителей и слуг.
— Никто не может помочь мне, — сказала она еле слышно. В это мгновение она вспомнила отчаянный поступок своей матери, которая была не в силах вынести обрушившееся на нее горе и унижения, и почувствовала прилив нежности и жалости к леди Хэрриетт. Но девушка сказала себе, что сама она никогда, ни при каких обстоятельствах не прибегнет к столь трусливому выходу из положения.
Но тут в голове ее пронеслось, что если бы ее постоянно унижал презираемый ею муж…
Джоанна передернулась и вновь посмотрела на Райлана. Да, ей было за что презирать его. Но почему тогда она с таким восторгом вспоминает его ласки?
Словно почувствовав ее колебания, Райлан подошел к ней вплотную и повторил:
— Я могу помочь вам.
Глаза его были полны нежности. Они манили и обещали, ласкали и повелевали.
Джоанна закусила губу. Она была не в силах уйти от Райлана, она желала и боялась верить его словам. Но прежде чем она успела собраться с мыслями, музыка смолкла, и к ним подошли несколько человек. Среди них был и сэр Джордж, доверенное лицо короля.
— Так не пойдет, — сказал он Райлану с недвусмысленной улыбкой. — На сей раз вы упустили добычу, Блэкстон. Имейте мужество примириться с поражением.
Райлан отпустил руку Джоанны. Лицо его было непроницаемо. В этот момент к ним приблизились король и королева. Оба едва переводили дух после танца.
— Похоже, наша питомица от души простила лорду Блэкстону его проступки. Как ты находишь, Изабелла? Они, я вижу, вполне дружелюбно болтают. Что вы на это скажете, Джоанна?
Король был явно в духе.
— Блэкстон, похоже, произвел на вас благоприятное впечатление своим искренним раскаянием. Или он снова что-то замышляет?
Мало-помалу небольшую группу обступили придворные. На лицах сторонников короля расцвели улыбки. Они были несказанно рады унижению, переживаемому непримиримым врагом его величества. Дамы улыбались им в ответ. Происходящее явно забавляло их. Однако Джоанне было не до веселья. Если даже Райлан находился сейчас в полной зависимости от милости его величества, то что же говорить о ней! Король не соизволил даже выслушать ее просьбу. Но теперь он ждал ее ответа, и девушка решила воспользоваться этим для достижения своей заветной цели.
— Я верю, что лорд Блэкстон искренне раскаялся, насколько мужчина вообще может быть способен на подобное. Что же касается меня, то я уповаю на милосердие и помощь моего небесного Отца, и да поможет Он мне вернуться в монастырь святой Терезы и вести праведную жизнь, которую я для себя избрала.
Джону явно не понравился ответ девушка, и он нахмурился, собираясь, очевидно, сурово отчитать ее за подобную вольность. Однако Изабелла опередила его.
— Вы провели в монастыре пять лет, дорогая моя, готовясь принять постриг. А при дворе вы всего один день. Надеюсь, дорогая леди Джоанна, вы позволите нам удержать вас подле себя еще на некоторое время. И тогда посмотрим, возобновите ли вы свою просьбу.
Улыбка и мягкий тон, которым были произнесены эти слова, смягчили содержавшийся в них упрек. Но взгляд, который королева бросила на девушку, был полон укоризны. Изабелла продолжила:
— Стоит вам познакомиться с несколькими кавалерами, которые уже просили о чести быть представленными вам, и вы наверняка измените свои планы. Ведь вам было всего двенадцать лет, когда вы поступили послушницей в обитель. Теперь вы стали старше, а значит, мудрее. — Королева многозначительно взглянула на окружающих.
Ответ вертелся у Джоанны на языке. Она собиралась сказать, что теперь ей не двенадцать лет, а гораздо больше. И ей доподлинно известно, что супружество не сулит большинству женщин ничего отрадного. Девушка уже сделала вдох, чтобы выпалить все это в лицо венценосным особам, но вдруг почувствовала, что кто-то весьма чувствительно ущипнул ее за руку повыше локтя. Едва не подскочив от неожиданности, она полуобернулась и скосила глаза в сторону. Как она и предполагала, это Мерилин постаралась предотвратить ее оплошность. Девушка поняла, что, высказав все это, она не поможет себе. Спорить с королевской четой, да еще при таком скоплении народа, было в высшей степени неразумно. Это лишь ожесточило бы против нее Джона и Изабеллу. Надежды можно было возлагать лишь на частную беседу с ними.
Девушка вздохнула, и лицо ее приняло то покорное выражение, которое она не без труда усвоила в монастыре.
— Да, миледи, — пробормотала она, послушно кивнув головой. Королева улыбнулась, явно довольная ответом Джоанны. Королю, однако, не терпелось высказаться.
— Монашеская жизнь более приличествует одним, нежели другим, не так ли, Ференди?
— О, конечно, конечно, — с готовностью отозвался толстый епископ. — Все мы выполняем свой долг пред Господом, но каждый из нас — по-своему. — Он кивнул головой и сцепил пальцы рук на круглом животе, что свидетельствовало о готовности его преосвященства разразиться речью.
— Наш властитель, король Джон, правит Англией по воле Божией. Служители церкви ведут жизнь праведную и молятся о грехах сего мира. Но молодую, здоровую девицу знатного происхождения Отец наш небесный призывает к служению совсем иного рода: она обязана стать доброй женой и хорошей матерью. Да, — продолжил он с еще большей уверенностью, видя ободряющую улыбку на устах монарха, — нам совершенно ясно, леди Джоанна, что ваш долг перед Богом состоит именно в этом. И я не сомневаюсь, что Господь споспешествует его величеству в выборе для вас самого что ни на есть подходящего супруга.
— И для леди Мерилин — тоже, — добавил король.
— Отец наш Небесный руководит всеми вашими деяниями, — провозгласил епископ. Он многозначительно взглянул на Райлана и монотонным голосом пробубнил:
— Хотя некоторые и дерзают оспаривать закон божественной справедливости, те из нас, кто более близок к Господу, знают, что любому намерению, продиктованному тщеславием и себялюбием, воспрепятствует непреклонная воля Божия.
Окружавшие короля вельможи разразились возгласами одобрения. Джоанна подумала, что его высокопреосвященство — просто напыщенный дурак, а король, по-видимому, и в самом деле до безобразия эгоистичен и скуп, как утверждает молва. Но она скрыла неприязнь к правителю страны и церковному иерарху под маской смирения и по-прежнему стояла потупив глаза.
Королева решила сменить тему разговора.
— Не сердитесь на леди Джоанну, дорогой супруг, за ее стремление покинуть двор. Я считаю своим долгом помочь ей привыкнуть к здешней жизни и полюбить ее. Уверяю вас, не пройдет и нескольких дней, как ей у нас понравится. Не начать ли нам с прогулки по саду? — Она обвела своими пронзительными темными глазами дам и кавалеров, застывших в ожидании. — Сэр Гай! Не откажитесь сопровождать нас! — Изабелла похлопала супруга по руке и ласково улыбнулась ему: — Вы отпустите нас, милорд?
Джоанне не оставалось ничего другого, как последовать за королевой, фрейлинами и придворными к выходу из зала. Она оглянулась и встретилась глазами с Райланом. Ей было трудно определить, что выражал его взгляд — злость или досаду.
А может быть, желание?..
Однако она тут же отбросила эту мысль, ведь с самого начала было очевидно, что желает он лишь одного — одержать победу над королем. И все, что происходило между ними, являлось лишь составной частью его сложной политической интриги. Но девушку помимо ее воли с новой силой повлекло к этому человеку, и она почувствовала, как сердце ее забилось быстрее, а к щекам прилила кровь. Она нахмурилась и опустила голову, чтобы никто не заметил переживаемого ею волнения, Джоанна медленно брела по коридору епископского дворца вслед за королевой и вереницей придворных. Она была слишком погружена в свои мысли, чтобы обратить внимание на молодого напыщенного вельможу, приноравливавшего свой шаг к ее неторопливой походке. Девушка очнулась лишь тогда, когда широкая ладонь незнакомца легонько сжала ее локоть.
— Ой, — вскрикнула Джоанна, почувствовав, как радостная дрожь сотрясла ее тело. Но когда она подняла глаза, ей сладко улыбнулся совсем не тот, кого она ожидала увидеть.
«Ты безнадежная идиотка, — мысленно охарактеризовала она себя. — Тебе следует носить дурацкий колпак!» Сердце ее забилось ровнее, но она продолжала упрекать себя за то, что в первую минуту не сумела совладать с охватившим ее разочарованием.
— Нас еще не представили друг другу, — начал галантный спутник девушки, — однако, леди Джоанна, я надеюсь, вы простите мне мою дерзость. Я так много слышал о вас, что мне поневоле кажется, будто мы с вами давно знакомы. Позвольте же мне назвать себя. — И вельможа умудрился, не останавливаясь, отвесить девушке изящный полупоклон. С улыбкой на бледном лице он произнес: — Я — сэр Гай Босворт. Из Барнстепла, что в Девоне. Уверяю вас, что после вашего прибытия жизнь здесь совсем преобразилась.
Джоанна рассеянно внимала комплиментам сэра Гая. Окинув своего щеголеватого кавалера быстрым взором, она перевела глаза на королеву, фигура которой виднелась в отдалении.
— Навряд ли ее величеству и придворным дамам пришлись бы по вкусу ваши слова, сэр Гай, — ответила она.
Слова ее произвели желаемый эффект. Вельможа опасливо взглянул вслед королеве и, понизив голос, произнес:
— Я лишь хотел сказать, что весьма рад появлению в нашей среде такой очаровательной юной леди.
Джоанна не отвечала. Болтливый сэр Гай надоел ей. Однако он принял ее молчание за знак поощрения и продолжал развлекать девушку беседой.
— Я приложу все силы к тому, чтобы придворная жизнь не показалась вам скучной. Когда вы вполне познакомитесь со здешними забавами и увеселениями, вы и думать забудете о возвращении в монастырь. — Он осклабился, обнажив ровный ряд зубов, и уверенно добавил: — Такое прелестное создание не может скрываться от восхищенных взоров за стенами обители.
Джоанна с трудом подавляла раздражение, слушая эти льстивые хвалы ее внешности. Этот щеголь, как и прочие, не дает себе труда задуматься о том, что она — живой человек, со своими мыслями и чувствами. Она воздержалась от резкого ответа, но взгляд, который она метнула в сторону своего назойливого ухажера, сказал бы о многом, не будь сэр Гай так занят разглаживанием смявшейся оборки на своем роскошном колете. Затем он поправил брошь, которой был заколот его короткий плащ, и с удовлетворенной улыбкой вновь обратился к Джоанне:
— Завтра мы выезжаем на соколиную охоту. Вы, разумеется, поедете? У вас есть сокол? Ах, ведь вы прибыли совсем без ничего, как мне сообщили. Ну так поедемте вместе со мной. Мой сапсан отлично натаскан.
Прогулка по садам аббатства продолжалась под неумолчную болтовню сэра Гая. Темой его пространных высказываний служили ловчие птицы, лошади, охота. Джоанна не делала ни малейшей попытки поддержать разговор. Словоохотливый вельможа умолк, лишь когда королева Изабелла, а следом за ней и все остальные остановились на небольшой огороженной лужайке.
— Дражайший Гай, — томно произнесла она, — будьте так любезны, расставьте воротца вместе с сэром Робертом. Мне хотелось бы немного поиграть в шары. — Она бросила быстрый взгляд на придворных дам и обратилась к ним:
— Становитесь в пары, мои прелестные мотыльки. Матильда — с Генри, Адель — с Роджером.
Джоанна метнулась к Мерилин. Она меньше всего на свете хотела оказаться в паре с сэром Гаем или любым другим из придворных шутов, как она про себя окрестила приближенных короля.
— Мерилин и Роберт, — продолжала королева. Она умолкла, прислушиваясь к топоту быстрых ног. Через мгновение перед ней предстал запыхавшийся и раскрасневшийся от стремительной ходьбы мальчик-паж. Он низко поклонился ее величеству и что-то прошептал на ухо леди Матильде. Та, подобрав юбки, просеменила к королеве и вполголоса передала ей полученное сообщение.
Изабелла на секунду нахмурилась, но вскоре чело ее вновь разгладилось, и она, отыскав взглядом Мерилин, обратилась к ней:
— Мерилин, дорогая, нам сообщили, что ваш отец только что прибыл. Он желает видеть вас. Сейчас лорд Кросли препровожден в малую приемную епископа Ференди. Можете отправиться туда. — Грациозным кивком головы и величественным жестом королева велела юному пажу сопровождать девушку. — Вы, надеюсь, передадите своему отцу мое искреннее приветствие. Я буду рада узнать, какие новости он привез.
Мерилин молча наклонила голову и церемонно присела перед королевой. Окинув Джоанну растерянным взглядом, она удалилась в сопровождении пажа. Джоанна заметила, как внезапно побледнело и осунулось лицо ее новой подруги.
Почему это ее так расстроил приезд отца? — недоумевала Джоанна. Но тут она вспомнила, что отец Мерилин собирался заключить договор о ее замужестве, и преисполнилась сочувствия к юной застенчивой фрейлине. Возможно, сэр Эгберт уже решил судьбу дочери.
Бедняжка Мерилин, думала Джоанна. Положение обеих девушек было одинаково беспомощным. Но Мерилин, по крайней мере, могла надеяться, что сэр Эгберт, делая свой выбор, учтет и ее интересы. Ей же, всеми покинутой, одинокой, надеяться было не на кого.
Джоанна вспомнила, что помощь и участие обещал ей Райлан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47