купить ванну акриловую в интернет магазине недорого
И теперь, после всех этих разговоров, Мэйбл вчера мне так спокойно заявляет: «Ты знаешь, я не уверена, что Джени уже готова». Представляешь себе?
— Да она просто хочет сберечь деньги, — перебила маму Гарриет.
— Гарриет, ты не должна так говорить, — ужаснулась миссис Велш.
— Почему бы и нет? Это святая правда, — заметил мистер Велш.
— Мы же не знаем наверняка. Она, сказать по правде, заявила, что не может ничего поделать с Джени и совершенно не в силах убивать все время на то, чтобы каждую пятницу втискивать ее в черное бархатное платье. Это просто того не стоит. Она надеется, что Джени в один прекрасный день превратится…
— В тыкву, — вставила Гарриет.
— В молодую леди, — продолжала мама.
— Для этого еще достаточно времени, — сказал отец.
— Знаешь, что я недавно подумала, — миссис Велш, похоже, решила сменить тему разговора. — С Милли Андрюс и вправду не все в порядке. Ты видел ее на вечеринке, которую устроили Петерсы. Впрочем, я не знаю, чем ты был занят. Все только об этом и говорили. Джек Петерс так набрался, что свалился со стула, а Милли Андрюс все продолжала с идиотским видом хихикать.
Мистер Велш не ответил. Он был занят, стараясь прожевать то, что было у него во рту. Только он собрался что-то сказать, как прозвенел телефон. Он бросил салфетку и встал.
— Надеюсь, это из «Таймса». Если они не напечатают опровержение, я начну кусаться, как оса, — и он сердито понесся к телефону.
— А что такое опровержение? — спросила Гарриет.
— Ну, это такая вещь в газете. Если они допускают ошибку и им об этом говорят, они печатают сообщение, что сделали ошибку, и одновременно печатают правильную информацию.
— Ага, — сказала Гарриет.
Вечером, перед тем как заснуть, она сделала множество записей. Потом под одеялом читала книгу о журналистике, найденную в школьной библиотеке.
* * *
В следующем выпуске газеты на странице шестого класса расположилась такая информация:
ДЖЕНИ ГИББС ВЫИГРАЛА БИТВУ. ЭТО ДОЛЖНО ПОСЛУЖИТЬ КАЖДОМУ ПРИМЕРОМ МУЖЕСТВА И УПОРСТВА. ЕСЛИ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ, О ЧЕМ ИДЕТ РЕЧЬ, СПРОСИТЕ У ДЖЕНИ.
______________
ДЖЕК ПЕТЕРС (ОТЕЦ ЛАУРЫ ПЕТЕРС) НАБРАЛСЯ НА ВЕЧЕРИНКЕ, УСТРОЕННОЙ ПЕТЕРСАМИ В ПРОШЛУЮ СУББОТУ. МИЛЛИ АНДРЮС (МАТЬ КАРРИ АНДРЮС) ПРОСТО ПО-ДУРАЦКИ НАД НИМ СМЕЯЛАСЬ.
______________
ДЛЯ ТЕХ, КТО ЭТОГО НЕ ЗНАЕТ, ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ГАЗЕТА ИСПРАВЛЯЕТ СВОИ ОШИБКИ. НА ЭТОЙ СТРАНИЦЕ ОШИБОК ПОКА НЕ БЫЛО.
В ближайшие недели воображение класса было полностью захвачено поступающими сообщениями.
НА ПРОШЛОЙ НЕДЕЛЕ МИСТЕР ВЕЛШ ЗА ОПОЗДАНИЯ ЧУТЬ НЕ ПОТЕРЯЛ РАБОТУ. ОН ВСЕГДА СОБИРАЕТСЯ ПО УТРАМ ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО.
______________
СПРОСИТЕ КАРРИ АНДРЮС, КАК ОНА СЕБЯ ЧУВСТВУЕТ.
Неделей позже:
СПРОСИТЕ ЛАУРУ ПЕТЕРС, ВСЕ ЛИ В ПОРЯДКЕ У НЕЕ ДОМА.
______________
ВЧЕРА ЗА МИСС ЭЛСОН ПРОСЛЕДИЛИ, КОГДА ОНА ШЛА ДОМОЙ ИЗ ШКОЛЫ. ВЫЯСНИЛОСЬ, ЧТО ОНА ЖИВЕТ В НАСТОЯЩЕЙ КРЫСИНОЙ ДЫРЕ, А НЕ В КВАРТИРЕ. МОЖЕТ БЫТЬ, ШКОЛА НЕ ПЛАТИТ ЕЙ ДОСТАТОЧНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЖИТЬ В ЛУЧШЕМ МЕСТЕ. ПОДРОБНОСТИ В ГОРЯЧЕМ МАТЕРИАЛЕ НА СЛЕДУЮЩЕЙ НЕДЕЛЕ.
Самую сильную реакцию вызвала следующая заметка:
НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ В НЕКОТОРОМ КЛУБЕ ЛУЧШЕ БЫ БЫЛИ НАСТОРОЖЕ, ПОСКОЛЬКУ НЕКОТОРЫЕ ДРУГИЕ ЛЮДИ ХОТЯТ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НЕКОТОРЫХ ЛЮДЕЙ, ПОСКОЛЬКУ ЭТИ НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ НЕ ЖЕЛАЮТ ПРОВОДИТЬ ВСЕ ВРЕМЯ, РАСПИВАЯ ЧАЙ И ИГРАЯ В НЕКОТОРЫЕ КАРТОЧНЫЕ ИГРЫ.
После этой заметки Гарриет внимательно наблюдала за одноклассниками. Она почувствовала, что вокруг нарастает беспокойство, но в школе ничего не случилось.
После школы она устроила слежку за клубным домиком и была полностью вознаграждена тем, что увидела и услышала. Когда Гарриет до него добралась, там уже были Мэрион, Рэчел, Лаура, Карри, Мальчик в зеленых носках и Пинки. Обсуждение шло полным ходом.
— Ну, это просто возмутительно, — дрожа от гнева, кричала Мэрион.
— Просто скандал, — вторила ей Рэчел.
— Все, что она пишет, — просто бред какой-то, — продолжала Мэрион. — Кто это слыхивал о подобном в газетах? Когда я редактировала газету, никому не приходилось читать такого. Такого просто не должно быть в газете. Ее надо остановить!
— А мне нравится это читать, — возразил Пинки.
«Ай да Пинки», — подумала Гарриет.
— Ее нельзя остановить, — сказала Карри, — она редактор.
— Именно поэтому кто-то и должен, — воскликнула Мэрион и сделала театральную паузу. — Мы должны.
— О чем она таком говорит? Я имею в виду про клуб, — спросил Пинки.
Мэрион, Рэчел, Лаура и Карри глядели куда-то в пространство. Очевидно, это и была четверка, которая играла в бридж.
— Ага, — заметила Мэрион, — неприятности приближаются.
Спорти и Джени вышли из задней двери дома. Оба были ужасно рассержены. Они шагали через двор, как пара агентов охранки, готовых приступить к допросам.
— Я считаю, — начала Джени, — лучше все сразу вывести наружу.
— Это уже слишком далеко зашло, — сказал Спорти и посмотрел на Пинки и Мальчика в зеленых носках. — Понять не могу, что вы, МУЖЧИНЫ, здесь делаете.
— Что? Что такое? — спросили оба мальчика хором.
— Сами подумайте, — продолжал Спорти, — с каких это пор мужчины играют в бридж днем?
— Мой отец играет в бридж, — в порядке обороны заявил Пинки.
— Но не днем же, — фыркнула Джени. — Он играет в бридж вечером.
— И вообще, когда его заставят, — добавил Спорти.
— О чем вы двое говорите? — Мэрион даже встала.
— Ты прекрасно знаешь, о чем мы говорим, — ответил Спорти. — Ты тут уже две недели дребезжишь чайными чашками и шуршишь колодами карт, и я просто не понимаю, почему мы тебя слушали хотя бы одну минуту. У нас столько же прав на этот клуб, сколько и у тебя.
— Ну, я ПРЕЗИДЕНТ.
— Нет, ты не президент, прямо с этой минуты.
Во двор бочком вошла Эллин. Джени пронзительно на нее посмотрела:
— А ты больше не секретарь и не казначей.
Тут Эллин внезапно заговорила:
— А мне начхать. Я никогда не хотела ничем таким быть и к тому же ненавижу бридж.
Все уставились на нее, потому что это была самая длинная фраза, какую от нее когда-либо слышали.
— Люди, — заявила Мэрион медленно и весомо, — которые не принадлежат этому месту, могут УЙТИ.
— Это и наш клуб, — заорал Спорти, — без меня вы его даже не смогли бы ПОСТРОИТЬ!
— Именно, — поддержала Джени, — и я считаю, нам пора обсудить, для чего именно этот клуб предназначен.
Повисло долгое молчание. Кто-то пинал ногой пыльную землю. Другие смотрели в небо. Гарриет внезапно заметила, что Рэчел с ненавистью глядит на Джени. В конце концом она выпалила:
— Может быть, это твой КЛУБ, но это мой ДВОР.
Эти слова камнем упали на всю компанию. «Что же теперь?» — в восторге подумала Гарриет.
— Это, — в конце концов ответила Джени, — все решает. — Она повернулась и вышла через заднюю дверь дома.
— Ничего не скажешь, это и впрямь все решает, — Спорти последовал за Джени. Они так хлопнули дверью, что послышался отдаленный возглас миссис Хеннесси.
— Я согласна с ними, — заявила Эллин и бросилась вон. «Что такое вдруг случилось с Эллин? — подумала Гарриет. — Она больше не похожа на тихую мышку».
Гарриет с ликованием наблюдала, как дети один за другим уходили. Наконец, Мэрион и Рэчел остались одни. Они переглянулись, а потом каждая отвела глаза в сторону.
— Думаю, пора посмотреть, не готов ли пирог, — с некоторым смущением проговорила Рэчел. Она выглядела довольно жалко, но тут внезапно Лаура и Карри вернулись назад.
— Мы решили, что нам все равно больше нечем заняться, так что можно прекрасно сыграть в бридж, — сказала Лаура.
— И вообще, — добавила Карри, — мне нравится бридж.
Гарриет еще немного понаблюдала, как они расставляют облезлый маленький карточный столик, раскладывают облупленные стулья и нарезают пирог. Когда они занялись картами, она ушла. Перелезая через забор, она сказала сама себе: «Как здорово, что у меня совсем другая жизнь. Спорим, они только этим и будут заниматься до конца жизни», — и ей на минутку стало их ужасно жалко. Но только на минутку. Выходя на улицу, она подумала: «Какая у меня прекрасная жизнь. С Оле-Голли или без Оле-Голли, но жизнь у меня прекрасная».
«Настало время», — думала Гарриет, входя в комнату главного редактора. У нее состоялась долгая беседа с главным редактором, которую звали Лиза Квакенбуш. Она было высокой девочкой и, разговаривая, брызгала слюной. Казалось, Лиза находит Гарриет очень смешной, чем-то вроде комического актера из телепрограммы. Гарриет не видела ничего смешного в том, что обсуждала с мисс Квакенбуш, когда же разговор закончился, в блокноте появилось несколько быстрых записей.
МИСС КВАКЕНБУШ, НАВЕРНО, НЕМНОЖКО СУМАСШЕДШАЯ, ИЛИ У НЕЕ ПРОСТО НЕРВИЧЕСКИЙ СМЕХ.
Через неделю после этого разговора на странице шестого класса появилось объявление. Оно было помещено в рамке прямо посередине.
НАША ГАЗЕТА ЖЕЛАЛА БЫ ВЗЯТЬ НАЗАД НЕКОТОРЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ, НАПИСАННЫЕ В НЕКОТОРОМ БЛОКНОТЕ РЕДАКТОРОМ СТРАНИЦЫ ШЕСТОГО КЛАССА. ЭТО БЫЛИ НЕСПРАВЕДЛИВЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ, КРОМЕ ТОГО, ЭТО БЫЛА ЛОЖЬ. ВСЯКИЙ, КТО ВИДЕЛ ЭТИ ЗАЯВЛЕНИЯ, ТАКИМ ОБРАЗОМ УВЕДОМЛЯЕТСЯ, ЧТО ОНИ БЫЛИ ЛОЖНЫМИ И ЧТО РЕДАКТОР СТРАНИЦЫ ШЕСТОГО КЛАССА ИЗВИНЯЕТСЯ ПЕРЕД ВСЕМИ ВМЕСТЕ.
В тот день, когда объявление должно было появиться в газете, Гарриет чувствовала себя так неловко, что осталась дома. Ей удалось убедить маму, что она ужасно простудилась, но это такая простуда, которую можно задушить в зародыше, если только провести один день дома и не пойти в школу. Такой простуды, конечно, не существовало, но маму удалось убедить, поскольку это уже много раз срабатывало раньше. Гарриет знала, какие именно признаки вялости направят мамин ум в нужном направлении. Она томилась от скуки, покуда не услышала, что мама ушла по магазинам. В тот миг, когда за ней захлопнулась дверь, девочка выскочила из кровати, как ядро из пушки.
Она весь день, с десяти утра и до трех часов дня, работала над рассказом. Потом вскочила, потянулась, и, чувствуя себя ужасно добродетельной, отправилась в парк к реке. От воды дул холодный ветер, но это был один из тех солнечных, сияющих и сверкающих дней, когда чувствуешь, что мир прекрасен и всегда будет прекрасен, всегда будет петь и не принесет никаких разочарований.
Гарриет вприпрыжку бежала вдоль реки, один раз остановившись, чтобы посмотреть на буксир, другой раз замедлив ход, чтобы проследить за старой женщиной, идущий в дом мэра. Она сделала несколько записей, особенно упирая на описания, так как чувствовала, что это ее слабое место.
ВЧЕРА, КОГДА Я ЗАШЛА В ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ МАГАЗИН, ТАМ ПАХЛО, КАК ОТ СТАРОГО ТЕРМОСА.
Я МНОГО ДУМАЛА О ТОМ, ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ ВЕЩЬЮ. ЭТО С ТЕХ ПОР, КАК Я ПЫТАЛАСЬ БЫТЬ ЛУКОВИЦЕЙ. ЕЩЕ Я ПОПЫТАЛАСЬ БЫТЬ СКАМЕЙКОЙ В ПАРКЕ, СТАРЫМ СВИТЕРОМ, КОШКОЙ, КРУЖКОЙ ДЛЯ ЗУБНЫХ ЩЕТОК В ВАННОЙ. ДУМАЮ, ЧТО С КРУЖКОЙ ПОЛУЧИЛОСЬ ЛУЧШЕ ВСЕГО, ПОТОМУ ЧТО, КОГДА Я НА НЕЕ СМОТРЕЛА, ПРЯМО ЧУВСТВОВАЛА, ЧТО ОНА ГЛЯДИТ НА МЕНЯ, И ЭТО БЫЛО, КАК БУДТО ДВЕ КРУЖКИ ГЛЯДЯТ ДРУГ НА ДРУГА. ИНТЕРЕСНО, А ТРАВА МОЖЕТ ГОВОРИТЬ?
Они сидела и думала, чувствуя, как ей спокойно и приятно и как она довольна своей способностью рассуждать. Она глядела на дорожку. Там никого не было. Она смотрела на другой берег реки, где неоновая реклама вспыхивала противным розовым светом, портя вечерний вид. Обернувшись, она увидела, что они приближаются к ней. Они шли так медленно, что движений почти не было заметно. Спорти сунул руки в карманы и глядел куда-то на другой берег реки. Джени почти все время шла, уставившись в небо. Если бы что-то вдруг появилось перед ней, она бы запросто сломала шею. Они, похоже, не разговаривали, но с такого расстояния Гарриет не могла сказать наверняка.
Они были еще далеко, похожие на маленьких куколок. Это напомнило Гарриет, как она воображала людей, играя в Город. Почему-то эта мысль помогла ей взглянуть на них по-новому. Она смотрела на каждого из них, долго-долго, пока они приближались к ней. Она будто влезла в шкуру Спорти, почувствовала, как дыры в носках трутся о ботинки. Она заставила себя ощутить, что у нее чешется нос, когда Джени подняла руку, чтобы почесаться. Она представила, что это значит, когда у тебя веснушки и пегие волосы, как у Джени, или смешные уши и тощие плечи, как у Спорти.
Добравшись до нее, они встали прямо перед ней, глядя в разные стороны. Ветер был ужасно холодный. Гарриет смотрела на их ноги. Они смотрели на ее ноги. Потом все поглядели на свои ноги.
«Ну что же, пора», — подумала Гарриет и осторожно открыла блокнот, наблюдая, смотрят ли они. Они смотрели. Она записала:
ОЛЕ-ГОЛЛИ ПРАВА. ИНОГДА ВРАТЬ НЕОБХОДИМО.
Она взглянула на Спорти и Джени. Непохоже было, чтобы они сердились. Они просто ждали, пока она кончит писать. Она продолжала:
ТЕПЕРЬ, КОГДА ВСЕ ПРИШЛО В НОРМУ, Я СМОГУ ЗАНЯТЬСЯ НАСТОЯЩЕЙ РАБОТОЙ.
Гарриет захлопнула блокнот и встала. Все трое повернулись и пошли вдоль реки.
Кто, о ком и где — автор, героиня и место действия
Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры. Не воздавайте злом за зло и ругательством за ругательство.
1 Петр 3:8-9
Давайте начнем, как полагается, с начала, то есть с автора. Луис Фитцью родилась в Мемфисе в 1928 году. Родители ее развелись, и девочка воспитывалась отцом, практически не зная матери. Она училась в привилегированной школе для девочек, потом в нескольких колледжах, так ни одного и не закончив, перепробовала много разных занятий, путешествовала, пыталась стать художницей, пока наконец в 1964 году не опубликовала свою вторую книгу «Шпионка Гарриет», сделавшую ее знаменитой. История девочки Гарриет, решившей быть писательницей и шпионкой, стала невероятно популярной, книга переиздается до сих пор, в 1996 году по ней был снят фильм. Фитцью издала еще две книги, где главные герои — закадычные друзья Гарриет, и несколько книжек-картинок для детей помладше. Умерла писательница в 1974 году.
Что же так привлекает в ее героине? Странная девочка, ни на минуту не расстающаяся со своим блокнотом, решительное создание, которое, раз выбрав жизненное поприще, уже не отступает назад, самодовольное и упрямое существо, не имеющее никакого понятия, почему окружающие могут быть ею недовольны, она вместе с тем вызывает в читателе и интерес, и любовь, и сочувствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
— Да она просто хочет сберечь деньги, — перебила маму Гарриет.
— Гарриет, ты не должна так говорить, — ужаснулась миссис Велш.
— Почему бы и нет? Это святая правда, — заметил мистер Велш.
— Мы же не знаем наверняка. Она, сказать по правде, заявила, что не может ничего поделать с Джени и совершенно не в силах убивать все время на то, чтобы каждую пятницу втискивать ее в черное бархатное платье. Это просто того не стоит. Она надеется, что Джени в один прекрасный день превратится…
— В тыкву, — вставила Гарриет.
— В молодую леди, — продолжала мама.
— Для этого еще достаточно времени, — сказал отец.
— Знаешь, что я недавно подумала, — миссис Велш, похоже, решила сменить тему разговора. — С Милли Андрюс и вправду не все в порядке. Ты видел ее на вечеринке, которую устроили Петерсы. Впрочем, я не знаю, чем ты был занят. Все только об этом и говорили. Джек Петерс так набрался, что свалился со стула, а Милли Андрюс все продолжала с идиотским видом хихикать.
Мистер Велш не ответил. Он был занят, стараясь прожевать то, что было у него во рту. Только он собрался что-то сказать, как прозвенел телефон. Он бросил салфетку и встал.
— Надеюсь, это из «Таймса». Если они не напечатают опровержение, я начну кусаться, как оса, — и он сердито понесся к телефону.
— А что такое опровержение? — спросила Гарриет.
— Ну, это такая вещь в газете. Если они допускают ошибку и им об этом говорят, они печатают сообщение, что сделали ошибку, и одновременно печатают правильную информацию.
— Ага, — сказала Гарриет.
Вечером, перед тем как заснуть, она сделала множество записей. Потом под одеялом читала книгу о журналистике, найденную в школьной библиотеке.
* * *
В следующем выпуске газеты на странице шестого класса расположилась такая информация:
ДЖЕНИ ГИББС ВЫИГРАЛА БИТВУ. ЭТО ДОЛЖНО ПОСЛУЖИТЬ КАЖДОМУ ПРИМЕРОМ МУЖЕСТВА И УПОРСТВА. ЕСЛИ ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ, О ЧЕМ ИДЕТ РЕЧЬ, СПРОСИТЕ У ДЖЕНИ.
______________
ДЖЕК ПЕТЕРС (ОТЕЦ ЛАУРЫ ПЕТЕРС) НАБРАЛСЯ НА ВЕЧЕРИНКЕ, УСТРОЕННОЙ ПЕТЕРСАМИ В ПРОШЛУЮ СУББОТУ. МИЛЛИ АНДРЮС (МАТЬ КАРРИ АНДРЮС) ПРОСТО ПО-ДУРАЦКИ НАД НИМ СМЕЯЛАСЬ.
______________
ДЛЯ ТЕХ, КТО ЭТОГО НЕ ЗНАЕТ, ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ГАЗЕТА ИСПРАВЛЯЕТ СВОИ ОШИБКИ. НА ЭТОЙ СТРАНИЦЕ ОШИБОК ПОКА НЕ БЫЛО.
В ближайшие недели воображение класса было полностью захвачено поступающими сообщениями.
НА ПРОШЛОЙ НЕДЕЛЕ МИСТЕР ВЕЛШ ЗА ОПОЗДАНИЯ ЧУТЬ НЕ ПОТЕРЯЛ РАБОТУ. ОН ВСЕГДА СОБИРАЕТСЯ ПО УТРАМ ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО.
______________
СПРОСИТЕ КАРРИ АНДРЮС, КАК ОНА СЕБЯ ЧУВСТВУЕТ.
Неделей позже:
СПРОСИТЕ ЛАУРУ ПЕТЕРС, ВСЕ ЛИ В ПОРЯДКЕ У НЕЕ ДОМА.
______________
ВЧЕРА ЗА МИСС ЭЛСОН ПРОСЛЕДИЛИ, КОГДА ОНА ШЛА ДОМОЙ ИЗ ШКОЛЫ. ВЫЯСНИЛОСЬ, ЧТО ОНА ЖИВЕТ В НАСТОЯЩЕЙ КРЫСИНОЙ ДЫРЕ, А НЕ В КВАРТИРЕ. МОЖЕТ БЫТЬ, ШКОЛА НЕ ПЛАТИТ ЕЙ ДОСТАТОЧНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЖИТЬ В ЛУЧШЕМ МЕСТЕ. ПОДРОБНОСТИ В ГОРЯЧЕМ МАТЕРИАЛЕ НА СЛЕДУЮЩЕЙ НЕДЕЛЕ.
Самую сильную реакцию вызвала следующая заметка:
НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ В НЕКОТОРОМ КЛУБЕ ЛУЧШЕ БЫ БЫЛИ НАСТОРОЖЕ, ПОСКОЛЬКУ НЕКОТОРЫЕ ДРУГИЕ ЛЮДИ ХОТЯТ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ НЕКОТОРЫХ ЛЮДЕЙ, ПОСКОЛЬКУ ЭТИ НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ НЕ ЖЕЛАЮТ ПРОВОДИТЬ ВСЕ ВРЕМЯ, РАСПИВАЯ ЧАЙ И ИГРАЯ В НЕКОТОРЫЕ КАРТОЧНЫЕ ИГРЫ.
После этой заметки Гарриет внимательно наблюдала за одноклассниками. Она почувствовала, что вокруг нарастает беспокойство, но в школе ничего не случилось.
После школы она устроила слежку за клубным домиком и была полностью вознаграждена тем, что увидела и услышала. Когда Гарриет до него добралась, там уже были Мэрион, Рэчел, Лаура, Карри, Мальчик в зеленых носках и Пинки. Обсуждение шло полным ходом.
— Ну, это просто возмутительно, — дрожа от гнева, кричала Мэрион.
— Просто скандал, — вторила ей Рэчел.
— Все, что она пишет, — просто бред какой-то, — продолжала Мэрион. — Кто это слыхивал о подобном в газетах? Когда я редактировала газету, никому не приходилось читать такого. Такого просто не должно быть в газете. Ее надо остановить!
— А мне нравится это читать, — возразил Пинки.
«Ай да Пинки», — подумала Гарриет.
— Ее нельзя остановить, — сказала Карри, — она редактор.
— Именно поэтому кто-то и должен, — воскликнула Мэрион и сделала театральную паузу. — Мы должны.
— О чем она таком говорит? Я имею в виду про клуб, — спросил Пинки.
Мэрион, Рэчел, Лаура и Карри глядели куда-то в пространство. Очевидно, это и была четверка, которая играла в бридж.
— Ага, — заметила Мэрион, — неприятности приближаются.
Спорти и Джени вышли из задней двери дома. Оба были ужасно рассержены. Они шагали через двор, как пара агентов охранки, готовых приступить к допросам.
— Я считаю, — начала Джени, — лучше все сразу вывести наружу.
— Это уже слишком далеко зашло, — сказал Спорти и посмотрел на Пинки и Мальчика в зеленых носках. — Понять не могу, что вы, МУЖЧИНЫ, здесь делаете.
— Что? Что такое? — спросили оба мальчика хором.
— Сами подумайте, — продолжал Спорти, — с каких это пор мужчины играют в бридж днем?
— Мой отец играет в бридж, — в порядке обороны заявил Пинки.
— Но не днем же, — фыркнула Джени. — Он играет в бридж вечером.
— И вообще, когда его заставят, — добавил Спорти.
— О чем вы двое говорите? — Мэрион даже встала.
— Ты прекрасно знаешь, о чем мы говорим, — ответил Спорти. — Ты тут уже две недели дребезжишь чайными чашками и шуршишь колодами карт, и я просто не понимаю, почему мы тебя слушали хотя бы одну минуту. У нас столько же прав на этот клуб, сколько и у тебя.
— Ну, я ПРЕЗИДЕНТ.
— Нет, ты не президент, прямо с этой минуты.
Во двор бочком вошла Эллин. Джени пронзительно на нее посмотрела:
— А ты больше не секретарь и не казначей.
Тут Эллин внезапно заговорила:
— А мне начхать. Я никогда не хотела ничем таким быть и к тому же ненавижу бридж.
Все уставились на нее, потому что это была самая длинная фраза, какую от нее когда-либо слышали.
— Люди, — заявила Мэрион медленно и весомо, — которые не принадлежат этому месту, могут УЙТИ.
— Это и наш клуб, — заорал Спорти, — без меня вы его даже не смогли бы ПОСТРОИТЬ!
— Именно, — поддержала Джени, — и я считаю, нам пора обсудить, для чего именно этот клуб предназначен.
Повисло долгое молчание. Кто-то пинал ногой пыльную землю. Другие смотрели в небо. Гарриет внезапно заметила, что Рэчел с ненавистью глядит на Джени. В конце концом она выпалила:
— Может быть, это твой КЛУБ, но это мой ДВОР.
Эти слова камнем упали на всю компанию. «Что же теперь?» — в восторге подумала Гарриет.
— Это, — в конце концов ответила Джени, — все решает. — Она повернулась и вышла через заднюю дверь дома.
— Ничего не скажешь, это и впрямь все решает, — Спорти последовал за Джени. Они так хлопнули дверью, что послышался отдаленный возглас миссис Хеннесси.
— Я согласна с ними, — заявила Эллин и бросилась вон. «Что такое вдруг случилось с Эллин? — подумала Гарриет. — Она больше не похожа на тихую мышку».
Гарриет с ликованием наблюдала, как дети один за другим уходили. Наконец, Мэрион и Рэчел остались одни. Они переглянулись, а потом каждая отвела глаза в сторону.
— Думаю, пора посмотреть, не готов ли пирог, — с некоторым смущением проговорила Рэчел. Она выглядела довольно жалко, но тут внезапно Лаура и Карри вернулись назад.
— Мы решили, что нам все равно больше нечем заняться, так что можно прекрасно сыграть в бридж, — сказала Лаура.
— И вообще, — добавила Карри, — мне нравится бридж.
Гарриет еще немного понаблюдала, как они расставляют облезлый маленький карточный столик, раскладывают облупленные стулья и нарезают пирог. Когда они занялись картами, она ушла. Перелезая через забор, она сказала сама себе: «Как здорово, что у меня совсем другая жизнь. Спорим, они только этим и будут заниматься до конца жизни», — и ей на минутку стало их ужасно жалко. Но только на минутку. Выходя на улицу, она подумала: «Какая у меня прекрасная жизнь. С Оле-Голли или без Оле-Голли, но жизнь у меня прекрасная».
«Настало время», — думала Гарриет, входя в комнату главного редактора. У нее состоялась долгая беседа с главным редактором, которую звали Лиза Квакенбуш. Она было высокой девочкой и, разговаривая, брызгала слюной. Казалось, Лиза находит Гарриет очень смешной, чем-то вроде комического актера из телепрограммы. Гарриет не видела ничего смешного в том, что обсуждала с мисс Квакенбуш, когда же разговор закончился, в блокноте появилось несколько быстрых записей.
МИСС КВАКЕНБУШ, НАВЕРНО, НЕМНОЖКО СУМАСШЕДШАЯ, ИЛИ У НЕЕ ПРОСТО НЕРВИЧЕСКИЙ СМЕХ.
Через неделю после этого разговора на странице шестого класса появилось объявление. Оно было помещено в рамке прямо посередине.
НАША ГАЗЕТА ЖЕЛАЛА БЫ ВЗЯТЬ НАЗАД НЕКОТОРЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ, НАПИСАННЫЕ В НЕКОТОРОМ БЛОКНОТЕ РЕДАКТОРОМ СТРАНИЦЫ ШЕСТОГО КЛАССА. ЭТО БЫЛИ НЕСПРАВЕДЛИВЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ, КРОМЕ ТОГО, ЭТО БЫЛА ЛОЖЬ. ВСЯКИЙ, КТО ВИДЕЛ ЭТИ ЗАЯВЛЕНИЯ, ТАКИМ ОБРАЗОМ УВЕДОМЛЯЕТСЯ, ЧТО ОНИ БЫЛИ ЛОЖНЫМИ И ЧТО РЕДАКТОР СТРАНИЦЫ ШЕСТОГО КЛАССА ИЗВИНЯЕТСЯ ПЕРЕД ВСЕМИ ВМЕСТЕ.
В тот день, когда объявление должно было появиться в газете, Гарриет чувствовала себя так неловко, что осталась дома. Ей удалось убедить маму, что она ужасно простудилась, но это такая простуда, которую можно задушить в зародыше, если только провести один день дома и не пойти в школу. Такой простуды, конечно, не существовало, но маму удалось убедить, поскольку это уже много раз срабатывало раньше. Гарриет знала, какие именно признаки вялости направят мамин ум в нужном направлении. Она томилась от скуки, покуда не услышала, что мама ушла по магазинам. В тот миг, когда за ней захлопнулась дверь, девочка выскочила из кровати, как ядро из пушки.
Она весь день, с десяти утра и до трех часов дня, работала над рассказом. Потом вскочила, потянулась, и, чувствуя себя ужасно добродетельной, отправилась в парк к реке. От воды дул холодный ветер, но это был один из тех солнечных, сияющих и сверкающих дней, когда чувствуешь, что мир прекрасен и всегда будет прекрасен, всегда будет петь и не принесет никаких разочарований.
Гарриет вприпрыжку бежала вдоль реки, один раз остановившись, чтобы посмотреть на буксир, другой раз замедлив ход, чтобы проследить за старой женщиной, идущий в дом мэра. Она сделала несколько записей, особенно упирая на описания, так как чувствовала, что это ее слабое место.
ВЧЕРА, КОГДА Я ЗАШЛА В ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ МАГАЗИН, ТАМ ПАХЛО, КАК ОТ СТАРОГО ТЕРМОСА.
Я МНОГО ДУМАЛА О ТОМ, ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ ВЕЩЬЮ. ЭТО С ТЕХ ПОР, КАК Я ПЫТАЛАСЬ БЫТЬ ЛУКОВИЦЕЙ. ЕЩЕ Я ПОПЫТАЛАСЬ БЫТЬ СКАМЕЙКОЙ В ПАРКЕ, СТАРЫМ СВИТЕРОМ, КОШКОЙ, КРУЖКОЙ ДЛЯ ЗУБНЫХ ЩЕТОК В ВАННОЙ. ДУМАЮ, ЧТО С КРУЖКОЙ ПОЛУЧИЛОСЬ ЛУЧШЕ ВСЕГО, ПОТОМУ ЧТО, КОГДА Я НА НЕЕ СМОТРЕЛА, ПРЯМО ЧУВСТВОВАЛА, ЧТО ОНА ГЛЯДИТ НА МЕНЯ, И ЭТО БЫЛО, КАК БУДТО ДВЕ КРУЖКИ ГЛЯДЯТ ДРУГ НА ДРУГА. ИНТЕРЕСНО, А ТРАВА МОЖЕТ ГОВОРИТЬ?
Они сидела и думала, чувствуя, как ей спокойно и приятно и как она довольна своей способностью рассуждать. Она глядела на дорожку. Там никого не было. Она смотрела на другой берег реки, где неоновая реклама вспыхивала противным розовым светом, портя вечерний вид. Обернувшись, она увидела, что они приближаются к ней. Они шли так медленно, что движений почти не было заметно. Спорти сунул руки в карманы и глядел куда-то на другой берег реки. Джени почти все время шла, уставившись в небо. Если бы что-то вдруг появилось перед ней, она бы запросто сломала шею. Они, похоже, не разговаривали, но с такого расстояния Гарриет не могла сказать наверняка.
Они были еще далеко, похожие на маленьких куколок. Это напомнило Гарриет, как она воображала людей, играя в Город. Почему-то эта мысль помогла ей взглянуть на них по-новому. Она смотрела на каждого из них, долго-долго, пока они приближались к ней. Она будто влезла в шкуру Спорти, почувствовала, как дыры в носках трутся о ботинки. Она заставила себя ощутить, что у нее чешется нос, когда Джени подняла руку, чтобы почесаться. Она представила, что это значит, когда у тебя веснушки и пегие волосы, как у Джени, или смешные уши и тощие плечи, как у Спорти.
Добравшись до нее, они встали прямо перед ней, глядя в разные стороны. Ветер был ужасно холодный. Гарриет смотрела на их ноги. Они смотрели на ее ноги. Потом все поглядели на свои ноги.
«Ну что же, пора», — подумала Гарриет и осторожно открыла блокнот, наблюдая, смотрят ли они. Они смотрели. Она записала:
ОЛЕ-ГОЛЛИ ПРАВА. ИНОГДА ВРАТЬ НЕОБХОДИМО.
Она взглянула на Спорти и Джени. Непохоже было, чтобы они сердились. Они просто ждали, пока она кончит писать. Она продолжала:
ТЕПЕРЬ, КОГДА ВСЕ ПРИШЛО В НОРМУ, Я СМОГУ ЗАНЯТЬСЯ НАСТОЯЩЕЙ РАБОТОЙ.
Гарриет захлопнула блокнот и встала. Все трое повернулись и пошли вдоль реки.
Кто, о ком и где — автор, героиня и место действия
Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры. Не воздавайте злом за зло и ругательством за ругательство.
1 Петр 3:8-9
Давайте начнем, как полагается, с начала, то есть с автора. Луис Фитцью родилась в Мемфисе в 1928 году. Родители ее развелись, и девочка воспитывалась отцом, практически не зная матери. Она училась в привилегированной школе для девочек, потом в нескольких колледжах, так ни одного и не закончив, перепробовала много разных занятий, путешествовала, пыталась стать художницей, пока наконец в 1964 году не опубликовала свою вторую книгу «Шпионка Гарриет», сделавшую ее знаменитой. История девочки Гарриет, решившей быть писательницей и шпионкой, стала невероятно популярной, книга переиздается до сих пор, в 1996 году по ней был снят фильм. Фитцью издала еще две книги, где главные герои — закадычные друзья Гарриет, и несколько книжек-картинок для детей помладше. Умерла писательница в 1974 году.
Что же так привлекает в ее героине? Странная девочка, ни на минуту не расстающаяся со своим блокнотом, решительное создание, которое, раз выбрав жизненное поприще, уже не отступает назад, самодовольное и упрямое существо, не имеющее никакого понятия, почему окружающие могут быть ею недовольны, она вместе с тем вызывает в читателе и интерес, и любовь, и сочувствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24