Других подходов пока не просматривается, Дупло — единственный источник. Не исключено, что женщина знает пути передвижения своего бандитского босса, адреса и телефоны его областных «захоронок»…
— Впервые, — выдавила Наташа признание. — Нужда заставила. Мать болеет, предлагают операцию, а где взять на неё деньги?
— Да, все мы такие несчастненькие — ни любви, ни наслаждения… Ничего, телочка, не тушуйся. Помогу возле ресторана снять стоящего клиента — и матери хватит, и сама приоденешься.
— А возле Пекина разве нельзя было… снять?
— Тот сержант — больно хапучий, не отстал бы пока весь заработок не отсосал… Да и Пекин — не самое лучшее место для опытных проституток, там — сосунки тусуются…
И вдруг Наташа вспомнила: никому не сообщила о «перебазировании» к Метрополю, Бузину сказала — Пекин. Значит, ни о каком прикрытии и речи быть не может, друзья её не найдут, приходится надеяться только на себя. А ведь она — не только каратистка, но и слабая женщина.
Возле Метрополя — такая же «картинка»: проститутки, сутенеры, аферисты. карманники. Снова — приветственные возгласы, приглашающий шопоток, деловые предложения. Опытная проститутка отмахивается от худосочных, модно одетых парней с серьгами в ушах и с пальцами, унизанными перстнями. Извращенцы, которые потребуют особых сексуальных приемчиков, а расплатятся деревянными. Если вообще расплатятся.
Здесь же шныряют «голубые», выискивая добычу в виде мальчишек с накрашенными губами и набитыми тряпками грудишками. Лениво прогуливаются кандидаты в клиенты. Богатые высматривают девочек помоложе, попикантней, бизнесмены средней и малой руки — подешевле. Шлюхи усердно покачивают бедрами, взбадривают поднятые бюстгалтерами груди, бросают призывные взгляды.
Весь этот рынок живого товара бдительно охраняет милиция. Не уплатив за «вход» не пройдешь, не сдашь часть заработка после общения с клиентами — не выйдешь.
Дуплишку пропустили, она провела с собой Наташу.
— Новенькую вводишь? — кивнул лейтенант. — На первый раз пущу бесплатно. На будущее — научи.
— Все будет в норме. Ты меня знаешь.
Лейтенант скривился в понимающей улыбке. Дупло — телка ходовая, на неё клюнут не только «новые русские», но и придирчивые иностранцы. Репутация опытной проститутки прочно укоренилась за бабой. К тому же, умеет держать слово, не обманывает блюстителей порядка и охранителей высокой нравственности.
— Знаю. Работай спокойно. Моя смена — до утра, закончишь — найдешь.
Взяв под руку подружку, Дуплишка продефилировала до под»езда гостиницы, прошлась вдоль припаркованных иномарок.
— Все это — мелочевка, — пренебрежительно отмахнулась она. — Мы с тобой торопиться не станем — поищем иностранцев. Они и платят погуще и не требуют особых приемчиков…
Наташа представила себе не только «особые приемчики» — обычный труд проститутки и содрогнулась. Нет, на это она ни за что не пойдет, если даже появится возможность отловить неуловимого бандита. Ни за что!
— Я сегодня… не в форме, — глядя в сторону «призналась» она. — Вышла просто… прогуляться…
— Менструация? — догадалась проститутка. — Бедная девочка, когда вздумала прогуливаться… Давай сделаем так: иди в кафе, побалдей часок, отработаю вон того верзилу — похоже, американец — и подрулю. Поедем ко мне домой, запрем двух козлов в комнате, побалдеем на кухне… По душе ты мне пришлась… Возьми сто баксов, должно хватить на вино и фрукты…
Заманчиво покачивая бедрами и выпятив грудь, Дуплишка подошла к американцу.
— Нет желания позабавиться, мистер, — прошептала она, взяв клиента под руку. — Возьму недорого…
— Что ви желайт? — коверкая русские слова, спросил иностранец, хотя выразительное прижимание и полуоткрытые губы говорили сами за себя.
Проститутка что-то прошептала ему на ухо такое, что американец зашелся в хохоте.
— О, русиш мамзель… Желайт, желайт.
— На час, не больше, — выдвинула Дупло непременное условие, подмигивая подружке. — Триста баксов…
Клиент заколебался. Видимо, подсчитывал содержимое своего бумажника. Ведь придется заказывать шампанское и фрукты, не позорить же великую нацию перед русской шлюхой! Нет, денег у него хватает — бумажник распух, на подобии живота женщины на девятом месяце беременности. Но стоит ли тратиться на неизвестную девку, к тому же, не первой свежести?
К американцу подошел другой иностранец, уже имеющий дело с Дуплишкой, что-то прошептал. Реклама — великое дело не только при продаже лекарств либо колготок, она срабатывает и в интимном общении.
— Хорош, мадам, очин хорош.
Рука об руку американский джентльмен и русская путана ущли в гостиницу. По пути женщина что-то подсказала клиенту и тот вложил в подставленную руку милицейского лейтенанта несколько «бумажек». Столько же всунуто в кармашек «мундира» важного швейцара.
Ошеломленная предложением посетить бандитское логово, Наташа поплелась в указанное Дуплишкой кафе. Кажется, ей повезло. Единственная трудность — одиночество. Будь рядом Пахомов… Девушка упрямо откинула упавшие на лоб локоны. С некоторых пор она запретила себе вспоминать Николая. Обычный командир пятерки, не больше и не меньше.
Жаль, с собой нет пистолета, как хорошо было бы разрядить его в Лягаша… Почему она решила, что в хрущебе встретит главаря банды? Пахомов сказал: Лягаша сопровождают трое: два мужика и одна баба. Одного она видела, с бабой познакомилась. Дупло сказала: двоих козлов запрем в комнате, с тобой побалдеем на кухне… Двоих! Вряд ли шлюха надеется выдворить в гостиную своего хозяина…
Наташа заказала чашку кофе и пирожное. Услышав такой мизерный заказ, официантка в кокетливой наколке презрительно усмехнулась. Дескать, ходят нищие, считают копейки, то-есть, тысячи рубликов. Но кофе в маленькой, на два глотка, чашечке и изукрашенное кремом пирожное принесла быстро. Даже снизошла до предупредителього стряхивания с идеально чистой скатерти невидимых крошек.
Стрелки на часах передвигались медленно. И все же Наташа так и не продумала своего поведения в бандитском логове. Одно ясно: рисковать невозможно. Не потому, что она боится расправы, нет, — просто если с ней случиттся что-нибудь страшное, кто сообщит Пахомову то, что ей удастся разведать?
Появилась Дупло, или как её называли возле Пекина — Дуплишка. Усталая, но довольная. Потрясла дамской сумочкой.
— Слышишь, подружка — похрустывают баксы… Клиент попался интеллигентный, вежливый… Разрешите я вам помогу раздеться?… Ой, простите, пуговичка оторвалась… Ну, я ему показала в постели класс, запомнит русских проституток, на своих, американских, глядеть не станет… Давай подружка, расплатимся, накупим в комке ликеров, тортов, конфет, разной хурды-мурды, да завалимся ко мне…
— Удобно ли? — стеснительно улыбнулась Наташа. — Уже поздно, я — посторонний человек, всего два часа тому назад познакомились…Как посмотрят на вторжение твои мужики?
— Козлы, а не мужики, — смеясь, поправила Дуплишка. — Мы им — пинки под задницу — все проблемы… Эй, официант! — крикнула она, выразительно, по-мужски, прищелкнув пальцами. — Счет!
Девушка в наколке подобострастно склонилась с подносиком, на котором лежал счет. Не глядя на него, проститутка небрежно бросила рядом полсотни баксов.
— На двоих: тебе и швейцару, — громко произнесла она.
Официантка благодарно склонилась, швейцар при выходе побрызгал духами. Полный коммерческий сервиз эпохи зарождающегося капитализма. С человеческим… оскалом.
При неожиданном появлении женщин Кариес раскрыл губастый рот, Корень нахмурился.
— Вот это повезло! Была одна курва — стало две. Потрахаемся вволю, Корень, а? С молодой телкой мне не управиться — выбираю Дупло: помягче и попривычней…
Дуплишка презрительно осмотрела остолбеневших мужиков. Будто они вовсе и не люди — обезьяны за решеткой в зоопарке.
— Вот что, козлы, мы с подружкой занимаем кухню, выметайтесь в комнату и чтоб — тихо…
— Что удумала…
— Усохни, сявка, пока требуху не выпустила! — зло прикрикнула проститутка. — Сказано, брысь под лавку, хвост под стол. И не штормовать, падлы!
Посмеиваясь, успокоившийся Корень первым «очистил помещение». Покрывая телок густым матом, Кариес последовал его примеру. Даже дверь притворил плотней, защелкнул на задвижку.
— Видишь, подружка, как я управляюсь с мужиками? Учись, пока жива… Эх, Наташенька, слишком уж короток бабий век, не умеем дорожить им, не заглядываем в старость. Ежели бы я в свои шестнадцать не разбрасывалась деньгами, собирала их, сейчас жила бы в отдельном коттедже на «заслуженном отдыхе»… Шиковала — вот и дошиковалась до заплеванной хрущебы и грязных деревенских изб… Давно трясешь фуфелями?
Наташа не поняла. Что означает словечко «фуфели» и почему она должна ими «трясти»?
— Не понимаешь? Может и невинность сохранила?… Ежели не лежала под мужиком и имеешь башли — брось, не ходи к гостиницам и ресторанам. Гнилое дело. Или подхватишь венеру-спид, или зарежут. Найди хорошего парнишку и нарожай от него детишек. Пусть в бедности, зато — спокойно… Так признайся: елозила под мужиками или только готовишься?
— Готовлюсь, — тихо призналась Наташа. Неизвестно по какой причине в голове снова возник Коля Пахомов. Сильный, статный, с умными, всепонимающими глазами капитан тепло улыбался. — Сегодня вышла в первый раз…
— С менструацией? — ужаснулась Дупло. — Дура ты дура, глупая и наивная. Ну, да ничего, рядом со мной поумнеешь. Беру тебя в сестры, поняла? Никаких клиентов, никаких пьянок и травки. Уйду от Лягаша, снимем квартирку, заживем спокойно. Ты, может быть, в институт поступишь, инженером станешь. А меня уже не перевоспитать — буду ублажать богатых иностранцев да отечественных толстопузиков…
Разговаривая, жалуясь на судьбу, мечтая о новой жизни вместе с «сестрой», проститутка споро накрывала на стол, распаковывала вместительную сумку. Две бутылки сладкого ликера, торт, пирожные, конфеты, кексы, дорогие колбаска и сыр — все это выставлялось на стол, раскладывалось по тарелкам и тарелочкам.
— А кто такой этот Лягаш? — внешне равнодушно поинтересовалась Наташа. — Муж? Брат?
— Храни Господь от такого родства! — тихо воскликнула Дуплишка. — Импотент, для него что петуха прирезать, что человека… Короче, мой босс. Давай не будем говорить о нем, честно признаюсь — боюсь. До колик в желудке боюсь…
— Это кого же ты так боишься, курва? — от порога раздался писклявый мужской голос. — Уж не меня ли?
В постановке гоголевского «Ревизора» есть немая сцена-финал. Городничий, его жена, дочь, подчиненные застывают в разных позах. На кухне произошло нечто подобное: проститутка не донесла рюмку до рта, Наташа замерла с куском торта в руке.
За спиной Лягаша застыли, вышедшие из комнаты, Кариес и Корень.
— Лягаш?
Бандит насмешиво раскланялся, но взгляд остался острым, жалящим.
— Точно. Это я, лярвочка… А кто пирует с тобой? Новая курва? — он внимательно оглядел девушку, подошел и нагло ощупал её грудь. Наташа с трудом удержалась от ответной «реакции». — Свеженькая. Кариес, попробовал? И как она в деле?
— Еще нет, хозяин… Могу, — телохранитель охотно принялся расстегивать брюки. — Сейчас изобразим.
Дупло выступила вперед, загораживая «сестру», но сказать ничего не успела.
— Завтра изобразишь, — нетерпеливо проговорил Лягаш. — Собирайтесь. Поедем на новую хату. Телку возьмем с собой — проверим. И на низ, и на верх. Не подсунули ли мне кумовую ментовку…
Глава 10
Положив трубку, Бузин задумался. Вопросов возникло множество, но главный из них — зачем Наташа помчалась поздно вечером к Пекину? Второй, подсобный: почему она попросила «прикрыть» квартиру в хрущебе? Остальные вопросы — малозначащие, не стоит ломать над ними голову.
Прежде всего, сообщить командиру.
Костя набрал код городишки, на окраине которого размещается гарнизон. Занято… занято… Черт возьми, когда ненужно — часами болтай, когда возникает необходимость — не прорвешься.
Наконец, удалось добраться до капитанской квартиры.
— Слушаю, — буркнул в трубку Пахомов. Недовольство связано с тем, что как раз в это время он писал письмо жене… бывшей жене. Три предыдущих изорваны и отправлены в помойное ведро. — Говорите.
— Привет, — по законам конспирации имени — отчества упоминать не положено.
— Привет, — ответно поздоровался командир пятерки нормальным, человеческии голосом. — Есть новости?
— Да. Позвонила подруга, передала: уезжает к ресторану Пекин, просит заменить ее… Заменять?
В трубке — молчание, нарушаемое попискиванием, шорохами. Пахомов лихорадочно ищет ответ на заданный ему нелегкий вопрос. У него возникла такое же недоумение, как и у Бузина, а принимать решение при отсутствии полной информации трудно. Можно не помочь — навредить.
— Может быть, подежурит Папаша?
Секретарев по возрасту старше всех своих товарищей, вот и приклеилась к нему нелепая на первый взгляд кличка. Бузин пытается подсказать Пахомову ответ на заданный вопрос, облегчить раздумье командира.
— Папаша уезжает со мной навестить общего знакомого. Удалось узнать адрес. Его кандидатура отпадает.
— Что же делать?
— Искать подругу. Остальное бросить. Найдешь — восстановим.
Решение возникло неожиданно. Наташа, со свойственной ей горячностью, бросилась очертя голову в глубокий омут, способный поглотить более опытного, физически подготовленного человека, нежели слабосильную девушку. Пойти на прямой контакт с бандитами — только одна эта причина могла заставить Наташу поехать к Пекину — все равно, что добровольно отдаться убийцам и палачам. Не спасет Наташу ни умение каратистки, ни дед-генерал.
Все остальные дела можно на время забыть, главное — спасти Сомову.
— Понял. Еду, — коротко ответил Костя. Понимает, лейтенант, медлить опасно. — Возьму с собой… пукалку.
Не нашел кодового словца для «пистолета», применил детское и сам звонко рассмеялся.
— Только смотри, осторожно, — ответил более сдержанным смехом Николай. — Не «пропукайся»…
— Постараюсь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43