Аркадий Карасик: «NEXT-3: Венок для Лавра»

Аркадий Карасик
NEXT-3: Венок для Лавра



Аркадий КарасикNEXT-3: Венок для Лавра Глава 1 Пожилая женщина медленно шла полем к полуразрушенному бывшему военному городку. Задумчиво улыбалась. Будто уговаривала не шалить погибших пятилетних дочек-близняшек. Или разговаривала с мертвым мужем.В тот страшный вечер она задержалась на работе в сельском клубе. Супруга подполковника могла и не работать, но она не привыкла сидеть дома — скучно и неинтересно. Общаясь с коллегами на работе, чувствуешь себя нужной не только для общества, но и для своей семьи. Дополнительный доход в семейный бюджет, пример для детей.Долгие поиски работы увенчались неожиданным успехом — предложили заведовать библиотекой в деревне. Удобное место — всего в двух километрах от военного городка, где она жила. Рабочих мест в гарнизоне не было — их заняли более находчивые жены офицеров и прапорщиков.Должность библиотекаря не только не обременительная — интересная. Общение с читателями, организация обсуждений новинок, рекомендации новых публикаций — все захватывает, заставляет много читать, многим интересоваться. После обеда она с удовольствием бежала в клуб, поздно вечером приходила домой радостная оживленная, смеялась, шутила.Единственное неудобство — приходится поздно возвращаться с работы. Посетители библиотеки не торопятся — читают газеты, курят, выпуская дым в приоткрытую форточку, задают множество вопросов, играют в шашки и в шахматы, разгадывают кроссворды. Не сельская библиотечка — клуб по интересам!Не выгонять же, не намекать на брошенных детей и голодного мужа?Иногда ее провожают, но чаще приходится, дрожа от страха, добираться домой в одиночестве. По деревне она идет более или менее спокойно. Вокруг — люди, при необходимости можно позвать, попросить помощи. А вот когда она бежит по небольшому леску и по мосту через реку, сердце скатывается в желудок, страх туманит голову. Чудятся бандиты с пистолетами и ножами, черные деревья угрожающе шумят, из кустов вылезает какая-то нечисть.Муж всегда занят, но она не обижается. Мало ли обязанностей у заместителя командира части! Начиная от порядка в казармах и кончая караульной службой. Домой приходит в полночь, усталый и голодный. Иногда засыпает за столом…В тот вечер библиотекарша не успела добежать до речки — в гарнизоне прогремел сильный взрыв. Что случилось? Неужели взорвался склад боеприпасов? Или — короткое замыкание на складе ГСМ?Первая мысль — о муже. Вдруг он в момент взрыва находился в его эпицентре?Неожиданное происшествие подняло на ноги всю деревню, весь военный городок. Женщины плакали, мужчины гадали: бытовой газ или теракт? Солдаты и офицеры расчищали руины жилого здания, рычали бульдозеры, работали краныОна не плакала, не упала в обморок — безумными глазами смотрела на завалы кирпича и железобетона похоронившие ее детей. Губы что-то шептали, голова дергалась.Подполковник отвез жену в больницу. На обратном пути машина врезалась в стоящий на обочине грейдер. Погибли оба — и офицер, и солдат-водитель.Так, в одночасье женщина потеряла семью. Психика не выдержала — сломалась. Она никого не видела и не слышала — только Женечку и Таточку. Бродила по больничному коридору или по парку, что-то шептала, улыбалась, но никогда не плакала.Пострадавшую переправляли из больницы в больницу, упорно лечили. В конце концов, выписали со сложным диагнозом, в просторечии — тихое помешательство. Для общества она безопасна, зачем держать в четырех стенах? Вдруг общение с людьми благотворно повлияет на больную психику?Родственники пытались увезти ее на Урал, но она не далась — плакала, отбивалась. Пришлось оставить ее в покое. Так она и бродила по полям и перелескам, окружающим бывший военный городок, мысленно лаская двойняшек и разговаривая с мужем.Подкармливали несчастную сердобольные деревенские бабы, подавали милостыню дачники. Особенно старалась Клавдия — пирожки, ветчинку, холодец, заливное, кое-что из белья и одежды...
Ивана тоже притягивал заброшенный городок мотострелкового полка. Но по другой причине.Однажды, Кирсанов взял сына в поездку по подмосковным городам. То ли изучал возможность открытия в них новых магазинов компании «Твоя империя», то ли решил отдохнуть от предпринимательской крутоверти. Тогда они завернули сюда, навестили школьного приятеля. Не то командира батальона, не то помпохоза — Иван по малости лет не разбирался в армейской иерархии. Впрочем, в гражданских должностях — тоже.Все, что касается погибшего отца для его сына — святыня. Не только люди, окружающие бизнесмена, но и здания в которых он побывал и даже дороги-тротуары...Как всегда, Иван устроился в развалинах бывшего технического здания на железобетонной плите. Закрыл глаза, попытался вспомнить отца. Не получилось. В голову лезли то дядя Лавр с его занудливыми поучениями, то — Федечка, слегка насмешливый, немного — серьезный, то — мама...Увидев идущую к нему уже знакомую сумасшедшую, он соболезнующе поморщился. Внешне — обычная женщина, никогда не подумаешь — несчастная сумасшедшая. Разве только отсутствующий взгляд пустых глаз да нервные подергивания рук.— Здрасьте.Она остановилась, строго поглядела на вежливого мальчика. Кто знает, какие мысли бродят в ее поврежденном сознании? Может быть, малолеток напоминает ей погибших дочек?— Моё почтение, — несколько вычурно ответила женщина, присаживаясь рядом. — Пришла пора позавтракать... Или — пообедать?Раскрыв пакет, она достала из него и разложила на газетном листе бутерброды, куски пирога. Иван попытался отказаться от угощения, но его отказ встретил негодующе поджатые губы. Брезгуешь угощением? Или презираешь дарительницу?Пришлось согласиться.— Они сказали: здесь — с икрой, а вот это — с яйцом и, кажется, с котлетой... Запьешь морсом из грибов. Кажется, боровичков.— Кто сказал? — не понял Иван.Недоуменное пожатие сухими плечами. Дескать, какое значение кто, главное — сказали. Но все же ответила. Спокойно, доброжелательно.— Дачники сказали... Им нравится быть щедрыми, вот и одаривают. Я тоже люблю принимать... Но все это — белковое. А мне нельзя. Группа крови не позволяет. А твоя группа крови разрешает принимать белковые бутерброды?И грустно, и смешно. Но смеяться нельзя — сумасшедшая обидится. Отец говорил: обижать людей — великий, незамолимый грех.— Не знаю... Думаю, разрешает, — серьезно ответил Иван.Женщина обрадовалась.— Я тоже так думаю. Надо много-много белков. Ты растешь, мальчик. Ты уже вырос... Вчера вырос... А что было вчера? Не помню...— Вчера была среда.— Господи, какой же ты умник! Как моя доченька Таточка... Совершенно верно — среда... Ешь. Говори и ешь белки. Среда — плохой день. Четверг — хороший день. Сегодня мы с тобой встретились. Значит — хорошо... Дачники — щедрые, Мне тоже нравится быть щедрой... Если бы я не была сумасшедшей, обязательно сделалась бы меценатом... Ешь, не стесняйся! Наверно, бутерброды очень вкусные, хлеб совсем свежий... Пожалуй, я отщипну корочку. К углеводам моя группа крови относится нейтрально... А ты попробуй пирожок с капустой. Говорят: тоже полезно.Пожевав корочку, она протянула сотрапезнику кусок пирога. Наверно, подношение заботливой Клавдии.— Спасибо.Кусок не лез в горло. Что по сравнению с этой несчастной все его переживания? Мелочь. Мало того — глупость! Мальчишество! Придумал себе врагов и — кого? Мягкого, заботливого Федора Павловича, такого же заботливого и внимательного Федечку.Иван будто прозрел. Ему сделалось нестерпимо стыдно.Сумасшедшая сложила в пакет остатки пиршества, поднялась, оправила сбившийся подол.— Пойду, пожалуй. Надо обойти еще триста пятьдесят девять грибниц и проверить всходы.Иван молча кивнул. Он был не в силах вымолвить хотя бы одно слово. Боялся расплакаться.Подойдя к выходу из разрушенного здания, женщина неожиданно остановилась.— Прощай, мальчик. Я больше не вернусь.— Почему?— Белковая пища. Ты уже вырос, взошел. А я не возвращаюсь к тем, кто вырос. Выросшим не нужны чужие бутерброды и пирожки. Они предпочитают свой хлеб, свою соль, свои ошибки и свои глупости... Чао, милый!Напевая детскую песенку, она медленно побрела по тропинке. Наклонится, поправит поникшую травинку, выдернет сорняк. И снова идет. До следующей остановки.До чего же она права, подумал Иван. Можно подумать, не сумасшедшая — оракул, пророк. Действительно, любой человек должен исправлять допущенные ошибки, выдергивать сорняки глупостей. Если он, конечно, не полный глупец и эгоист.Возвращался домой Иван в приподнятом настроении. Завтра же, нет — сегодня, он повидается с Федечкой, повинится. И все возвратится на круги свои. Кроме верного Хомченко, у него появится еще один советчик, более надежный, которому можно доверять.Каяться перед Федором Павловичем он не станет — стыдно. Просто наклонит голову. Лавр все поймет.Чем ближе коттедж, тем быстрей крутятся педали велика. Дай Бог, Федечка сидит на веранде, разговаривает с Лизой и не сводит ожидающих глаз с проселка. Будто неведомыми путями проник в сознание Ивана, подслушал его раскаяние...Конечно, Федечки в коттедже Кирсановых не было. Вместо него нетерпеливо прогуливается Лиза. Покопается в любимом своем цветнике, поправит скатерть, переставит с места на место вазу или кувшин.— Наконец-то, появилось красно солнышко, — с облегчением проговорила, вернее, прокричала она, когда велосипедист вкатился в открытые ворота. — Мать звонила, гулена. Беспокоится. Велела тебе немедля ехать в офис.Вот это фокус! Увлеченная невестиными проблемами, Ольга Сергеевна в последнее время начисто позабыла о своем бизнесе. Если и покидает свой коттедж, то только для того, чтобы навестить Клавдию или пообщаться в городе с женихом.После разговора с сумасшедшей горечь, если не исчезла окончательно, то как-то померкла. Вместо нее — добрая насмешка над любовными отношениями матери и Лавра.— Зачем вдруг к вечеру? Что за срочность?— А я откуда знаю? Велела и — все тут. Евгений уже раскочегарил своего «конька», ожидает. Потерпи, сейчас поедем.Значит, что-то произошло неприятное, подумал Иван. Неужели, с дядей Лавром? Не должно быть — Федор Павлович сидит в тюрьме, ожидает решения своей судьбы. С кем тогда проблемы? С Федечкой или с Иваном? Вот и Лиза чем-то встревожена.Женщина ушла в комнаты, появилась — в парадном одеянии — старомодном длинном платье с выпушками и рюшами. В руках — несколько пустых сумок. Непременные атрибуты любой хозяйки.— Поеду с вами, — пояснила она. — Московская квартира, небось, пылью заросла до потолка. Наведу революционный порядок.И наведет же! Все пылинки в панике выпрыгнут в раскрытые окна, грязная посуда сама собой очутится в мойке, мусор полетит в помойное ведро. Заработает стиральная машина, дурным голосом взревет пылесос.Иван усмехнулся и подошел к машине, устроил на заднем сидении Лизу. Хотел было занять законное свое место рядом с водителем.— Так и поедешь, без переодевания? — с привычной ехидиной осведомился Женька. — Матери не больно понравится.Иван оглядел запыленные джинсы, мятую рубашку. Женька прав — не понравится. Странно, но обычно не признающий вмешательства в его привычки, Кирсанов-младший сегодня на удивление покладист. Что на него так повлияло: общение с сумасшедшей женщиной или предчувствие неприятностей?— Ежели в офис — придется принарядиться.— Только поскорей, — попросила-приказала Лиза. — Мать ожидает.— Я по быстрому.Через десять минут машина вырулила на проселок. Лиза думала о предстоящей уборке, Женька вертел баранку, Иван размышлял о непонятном вызове в офис компании...
Действительно, в головном супермаркете компании происходили, на первый взгляд, малопонятные события.Возле черного входя в магазин нетерпеливо расхаживал Федечка. Поминутно проверял во внутреннем кармане куртки сохранность какой-то важной бумаге, снимал и снова водружал на нос запотевшие очки.Когда к под"езду причалила легковушка и — вслед за ней — автобус с парнями в камуфляже, он облегченно вздохнул. Все идет по плану.Позади — нелегкая беседа с Кирсановой. Ольга Сергеевна долго не могла поверить в предательство помощника своего погибшего мужа. Первого супруга. Требовала доказательств. Получив их, согласилась на проведение некой операции, которая должна не только оздоровить атмосферу в компании, но и обезопасить ее и сына от посягательств преступников.Из легковушки выбрался немолодой, но не по годам резвый, господин.— Привет! — поздоровался он, протягивая пухлую руку. — Если не ошибаюсь, ты — сынишка Лавра?Федечка не терпел панибратского обращения незнакомых людей. Поэтому ответил максимально сухо:— Скорее, сын господина Лаврикова.Незнакомец не смутился. Благожелательно улыбнулся.— Виноват. Исправлюсь. Адвокат Резников Михаил Ильич. Можете не представляться, Федор Федорович — осведомлен. Санчо передал мне вашу просьбу. Я договорился с надежной охранной фирмой. Ее сотрудники приехали вместе со мной, — показал он на автобус с накачанными парнями. — Приказ руководства компанией у тебя? Еще раз извините — у вас?— Конечно.Резников внимательно прочитал поданную ему бумагу. Начиная от заглавия и кончая подписью, скрепленную печатью. Сначала — бегло, потом — медленно.— Годится, — удовлетворенно пробормотал он. — Юридически грамотный документ. Теперь веди в свое царство-государство. Сейчас забамбашим маленький дворцовый переворот. Даст Бог — бескровный.Повинуясь приглашающему жесту адвоката, парни вышли из автобуса и пошли за ним. На подобии гвардии, сопровождающей короля. Впереди — Федечка.В помещении охраны их встретил настороженный парень. В черном и при разноцветном галстуке.— Федор Федорович, кто с вами? Сами знаете — не положено!— Успокойся, Олег, не терзай свои нервы. Ничего тебе не грозит… Михаил Ильич, покажите, пожалуйста документы.— Нет проблем! — адвокат открыл папку, достал из нее полученную от Лаврикова бумагу, положил ее на стол перед секьюрите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32