«Издержки на содержание экипажа! На что нужен экипаж в городе, где нет и че
тырех тысяч жителей? Издержки на разъезды по епархии! Да, во-первых, кому о
ни нужны, эти разъезды? А во-вторых, как можно разъезжать на почтовых в это
й гористой местности? Здесь нет дорог. Ездить можно только верхом. Мост че
рез Дюрансу у Шато Ч Арну, и тот едва выдерживает тяжесть двухколесной т
ележки, запряженной волами. Священники все на один лад Ч жадны и скупы. Эт
от притворился для начала порядочным человеком. Теперь он поступает, как
все. Ему понадобились экипажи и почтовые кареты! Как и прежним епископам,
ему понадобилась роскошь. Ох уж эти мне попы! Поверьте, ваше сиятельство, д
о тех пор. пока император не освободит нас от всех этих долгополых, ничего
хорошего не будет. Долой папу! (Дела с Римом запутывались.) Я за Цезаря, и тол
ько за Цезаря. И т.д. и т.д.».
Зато эти деньги очень обрадовали Маглуар.
Ч Вот и хорошо, Ч сказала она Батистине Ч Его преосвященство начал с д
ругих, но в конце концов пришлось ему подумать и о себе. Все свои благотвор
ительные дела он уладил. А уж эти три тысячи пойдут на нас. Наконец-то!
В тот же вечер епископ написал и вручил сестре такого рода памятку:

Сумма на содержание экипажа
и на разъезды
На мясной бульон для лазаретных Ч тысяча пятьсот ливров больных
На общество призрения сирот в Эксе Ч двести пятьдесят ливров
На общество призрения сирот в Драгиньяне Ч двести пятьдесят ливров
На подкидышей Ч пятьсот ливров
На сирот Ч пятьсот ливров
Итого Ч три тысячи ливров

Таков был бюджет епископа Мириэля.
Что касается побочных епископских доходов с церковных оглашений, разре
шений, крестин, проповедей, с освящения церквей или часовен, венчаний т.д.,
то епископ ревностно взимал деньги с богатых, но все до последнего гроша
отдавал бедным.
В скором времени пожертвования начали стекаться к нему со всех сторон. К
ак имущие, так и неимущие Ч все стучались в двери Мариэля; одни приходили
за милостыней, другие приносили ее. Не прошло и года, как епископ сделался
казначеем всех благотворителей и кассиром всех нуждающихся. Значитель
ные суммы проходили через его руки, но ничто не могло заставить его измен
ить свой образ жизни и позволить себе хотя бы малейшее излишество сверх
необходимого.
Напротив. Так как всегда больше нужды внизу, чем братского милосердия на
верху, то, можно сказать, все раздавалось еще до того, как получалось, Ч та
к исчезает вода в сухой земле. Сколько бы ни получал епископ, ему всегда не
хватало. И он грабил самого себя.
По обычаю епископы проставляли на заголовках пастырских посланий и при
казов все имена, данные им при крещении, и местные бедняки, руководимые лю
бовью к своему епископу, из всех его имен бессознательно выбрали то, кото
рое показалось им наиболее исполненным смысла. Они стали называть его не
иначе, как «монсеньор Бьенвеню»
Бьенвеню (bienvenu) Ч желанный; желанный гость
(франц.) .
. Мы последуем их примеру и при случае будем называть его так же. Тем
более что это прозвище нравилось и ему самому. «Я люблю это имя, Ч говари
вал он Ч Бьенвеню служит поправкой к „монсеньору“.
Мы не притязаем на то, что портрет, нарисованный нами здесь, правдоподобе
н; скажем одно Ч он правдив.

Глава третья.
Доброму епископу трудная епархия

Обратив свою почтовую карету в милостыню для бедных, епископ отнюдь не п
рекратил своих разъездов. Между тем путешествовать по диньской епархии
утомительно. Там мало равнин, много гор и почти нет дорог, о чем мы уже знае
м из предыдущей главы; там тридцать два церковных прихода, сорок один вик
ариат и двести восемьдесят пять приходских церквей. Объехать все это Ч
нелегкое дело. Но епископ преодолевал трудности. Он отправлялся пешком,
когда идти было недалеко, в одноколке Ч если предстояло ехать по равнин
е, и верхом Ч в горы. Старушки сопровождали его. В тех случаях, когда путеш
ествие оказывалось им не под силу, он уезжал один.
Однажды он прибыл в старинную епископскую peзиденцию Сенез верхом на осл
е. Кошелек его был в ту пору почти совершенно пуст и не позволял ему какого
-либо иного способа передвижения. Мэр города, встретивший его у подъезда
епископского дворца, смотрел негодующим взглядом, как его преосвященст
во слезает с осла. Горожане вокруг пересмеивались.
Ч Господин мэр и вы, господа горожане! Ч сказал епископ. Ч Мне понятно в
аше негодование. Вы находите, что со стороны такого скромного священника
, как я, слишком большая дерзость ездить на животном, на котором восседал с
ам Иисус Христос. Уверяю вас, я приехал на осле по необходимости, а вовсе н
е из тщеславия.
Во время своих объездов он бывал снисходителен, кроток и не столько поуч
ал людей, сколько беседовал с ними. За доводами и примерами он далеко не хо
дил. Жителям одной местности он приводил как образец другую, соседнюю. В о
кругах, где не сочувствовали беднякам, он говорил:
Ч Посмотрите на жителей Бриансона. Они разрешили неимущим, вдовам и сир
отам косить луга на три дня раньше, нежели остальным. Они даром отстраива
ют им дома, когда старые приходят в негодность. И бог благословил эту мест
ность. За целое столетие там не было ни одного убийства.
В деревнях, где люди были падки до наживы и стремились поскорее убрать с п
оля свой урожай, он говорил:
Ч Посмотрите на жителей Амбрена Если отец семейства, у которого сыновь
я находятся в армии, а дочери служат в городе, заболеет во время жатвы и не
может работать, то священник упоминает о нем в проповеди, и в воскресенье
после обедни все поселяне-мужчины, женщины, дети Ч идут на поле этого бед
няги, собирают его урожай и сносят солому и зерно в его амбар.
Семьям, в которых происходили раздоры из-за денег или наследства, он гово
рил:
Ч Посмотрите на горцев Девольни, той дикой местности, где ни разу за пять
десят лет не услышишь соловья. Так вот, когда там умирает глава семьи, сыно
вья уходят на заработки и все имущество оставляют сестрам, чтобы те могл
и найти себе мужей.
В округах, где любили сутяжничать и где фермеры разорялись на гербовую б
умагу, он говорил:
Ч Посмотрите на добрых крестьян Кейрасской долины. Их три тысячи душ. Го
споди боже! Да это настоящая маленькая республика! Там не знают ни судьи, н
и судебного пристава. Мэр все делает сам. Он раскладывает налоги, облагая
каждого по совести; бесплатно разбирает ссоры, безвозмездно производит
раздел имущества между наследниками; он выносит приговоры, не требуя пок
рытия судебных издержек, и простые люди повинуются ему, как справедливом
у человеку.
В деревнях, где не было школьных учителей, он опять-таки ссылался на кейра
сцев.
Ч Знаете, как они поступают? Ч говорил он. Ч Маленькое селеньице в двен
адцать или пятнадцать дворов не всегда может прокормить учителя, и вот о
ни сообща, всей долиной, нанимают наставников, которые и учат детей, перех
одя из деревни в деревню и проводя неделю в одной, дней десять в другой. Эт
и учителя бывают на ярмарках, там я и видел их. Вы сразу можете узнать их по
гусиным перьям, засунутым за шнурок шляпы. Те из них, которые обучают толь
ко грамоте, носят одно перо; те, которые обучают грамоте и счету, Ч два, а т
е, которые обучают грамоте, счету и латыни, Ч три. Эти последние Ч велики
е ученые. Ну не стыдно ли оставаться невеждами? Поступайте же, как кейрасц
ы.
Таковы были его речи, глубокомысленные и отечески Ч заботливые; если ем
у не хватало примеров, он придумывал притчи, прямо ведущие к цели, немного
словные, но образные, Ч этой особенностью отличалось и красноречие Иис
уса Христа, проникнутое убеждением, а потому убедительнее.

Глава четвертая.
Слово не расходится с делом

Его беседа была исполнена приветливости и веселья. Он умел приноровитьс
я к понятиям двух старых женщин, чья жизнь протекала вблизи него; смеялся
он от души, как школьник.
Маглуар любила называть его ваше «высокопреподобие». Однажды, встав с кр
есла, он подошел к книжному шкафу за книгой. Книга стояла на одной из верхн
их полок. Епископ был мал ростом и не мог достать ее.
Ч Госпожа Маглуар! Ч сказал он. Ч Принесите мне стул. Мое высокопрепод
обие недостаточно высоко, чтобы дотянуться до этой полки.
Одна из его дальних родственниц, графиня де Ло, редко упускала случай пер
ечислить при встрече с ним то, что она называла «надеждами» своих трех сы
новей У нее было несколько престарелых, близких к смерти родственников п
о восходящей линии, и сыновья ее являлись их прямыми наследниками. Младш
ему сыну предстояло получить после двоюродной бабушки не менее ста тыся
ч ливров ренты; средний должен был унаследовать от своего дядюшки герцог
ский титул; старшего ждал после смерти деда титул пэра. Обычно епископ мо
лча слушал это простодушное н простительное материнское хвастовство. Н
о как-то раз, когда де Ло без конца излагала со всеми подробностями все эт
и наследования и все эти «надежды», епископ показался ей более рассеянны
м, чем всегда. Прервав свои излияния, она спросила не без досады:
Ч Ах, боже мой! О чем вы задумались?
Ч Я думаю, Ч ответил епископ, Ч об одном странном изречении, которое я н
ашел, кажется, у блаженного Августина: «Возложите надежды ваши на того, ко
му никто не наследует».
В другой раз, получив письмо, в котором его просили присутствовать на пог
ребении местного дворянина и где на целой странице торжественно перечи
слялись не только звания покойного, но и все ленные и аристократические
титулы его родных, епископ вскричал:
Ч Ну и крепкая же спина у смерти! Просто удивительно, какой груз титулов
беззаботно взвалили на нее люди и как остроумно сумели они воспользоват
ься для утоления своего тщеславия даже могилой!
При случае он любил пошутить, но его легкая насмешка почти всегда скрыва
ла серьезную мысль. Однажды во время поста в Динь приехал молодой викари
й и произнес в соборе проповедь. Он оказался довольно красноречив. Темой
его проповеди было милосердие. Он увещевал богатых помогать неимущим, да
бы избежать ада, который он обрисовал в самых мрачных красках, и заслужит
ь рай, который он изобразил блаженным и прекрасным. В числе прочих прихож
ан был богатый, удалившийся от дел торговец, он же и ростовщик, Жеборан, на
живший два миллиона выделкой толстых сукон, разных сортов саржи и фесок.
Ни разу в жизни Жеборан не подал милостыни ни одному нищему. После угон пр
оповеди было замечено, что он каждое воскресенье подает одно су старухам
нищенкам, стоящим на паперти собора. Эта подачка приходилась на шесть че
ловек. Увидев, как Жеборан совершает акт милосердия, епископ с улыбкой ск
азал сестре:
Ч Посмотри! Вон господин Жеборан покупает себе на одно су царствия небе
сного.
Когда дело касалось сбора милостыни, епископа, не обескураживал отказ, и
он нередко находил в этих случаях такие слова, которые заставляли призад
уматься. Однажды он собирал пожертвования для бедных в одном из городски
х салонов. В числе гостей был маркиз де Шантерсье, старый, богатый и скупой
человек, ухитрявшийся быть одновременно и ультрароялистом и ультравол
ьтерианцем, Ч подобная разновидность существовала в то время. Епископ
подошел к нему и тронул его за плечо.
Ч Вы должны что-нибудь дать мне, господин маркиз.
Маркиз оглянулся и сухо возразил:
Ч Ваше преосвященство! У меня есть свои бедные.
Ч Так отдайте их мне, Ч сказал епископ. Как-то раз он произнес в соборе т
акую проповедь:
Ч Возлюбленные мои братья, добрые друзья мои! Во Франции есть миллион тр
иста двадцать тысяч крестьянских домов с тремя отверстиями, миллион вос
емьсот семнадцать тысяч домов с двумя отверстиями Ч дверью и окном, и, на
конец, триста сорок шесть тысяч лачуг, в которых только одно отверстие Ч
дверь. Причиной этому является налог на двери и окна. Поселите в этих жили
щах семьи бедняков, старых женщин, маленьких детей Ч вот вам и лихорадка
и всякие болезни! Увы! Бог дарит людям воздух, а закон продает его. Я не осуж
даю закон, но славлю бога. В Изере, в Варе, в Альпах, и в Верхних и в Нижних, у к
рестьян нет даже тачек, они переносят навоз на себе; у ник нет свечей, они ж
гут смолистую лучину и обрывки веревок, пропитанные смолой. Так водится
в селениях Верхнего Дофине. Хлеб крестьяне пекут раз в полгода; они пекут
его на высушенном коровьем помете. Зимой они разрубают этот хлеб топором
и целые сутки размачивают в воде, чтобы можно было его есть. Сжальтесь же,
братья, взгляните, как страдают люди вокруг вас!
Будучи уроженцем Прованса, он быстро усвоил все местные говоры Южной Фра
нции и при случае употреблял выражения жителей Нижнего Лангедока, Нижни
х Альп и Верхнего Дофине. Это очень нравилось простому народу и в значите
льной степени облегчало епископу доступ к сердцам. В хижинах и в горах он
чувствовал себя как дома. О самых возвышенных вещах он умел говорить сам
ыми обычными, понятными народу словами и, владея всеми наречиями, проник
ал во все души.
Впрочем, он держался одинаково и с простолюдинами и со знатью.
Он никого не осуждал, не вникнув в обстоятельства дела. Он говорил:
Ч Проследим путь, по которому прошел грех.
«Бывший грешник» Ч так он с улыбкой называл себя сам, Ч он не впадал в кр
айности ригоризма и открыто, не хмуря бровей, подобно свирепым святошам,
проповедовал учение, которое можно было бы вкратце изложить приблизите
льно так:
«Человек облечен в плоть, которая является для него одновременно и тяжки
м бременем и искушением. Он влачит ее и покоряется ей.
Он должен строго следить за ней, обуздывать, подавлять ее и подчиняться е
й лишь в крайнем случае. В этом подчинении также может скрываться грех, но
такой грех простителен. Это падение, но падение коленопреклоненного, кот
орое может завершиться молитвой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13