Выбор порадовал, всячески советую
– Ничего в ней не понимаю, – объяснил он, – слишком много теории.Я спросил, зачем он тогда ее покупает и все время носит под мышкой.– Так положено, – пожал он плечами.По его словам, он тридцать лет положил на экономическую теорию Кейнса, а когда почти освоил ее, все вдруг помешались на новомодных идеях монетаристов и на книгах типа «Хочу быть свободным» Милтона Шульмана.Полагаю, он имеет в виду «Свободу выбора» Милтона Фридмена, но в целом мне понятны его чувства.– И почему всех их зовут Милтонами? – недоумевал он. – Вот и Кейнса тоже.– Кейнса зовут Мейнард, – поправил я.– Значит, наверняка есть и Милтон Кейнс, – упорствовал сэр Десмонд.Разговор становился бессмысленным. Я открыл «Файнэншл таймс» и показал ему вчерашнее выступление Хэкера в Ассоциации архитекторов, где он резко обрушился на «небоскребную лихорадку». Его речь вызвала положительный резонанс в массовых газетах, в связи с чем перед нами возникает ряд серьезных проблем.По мнению сэра Десмонда, новое здание банка нельзя считать небоскребом, хотя проектом предусмотрено тридцать восемь этажей – плюс еще шесть, которые он хочет добавить.А министр ратует, чтобы максимальная высота новых зданий составляла не более восьми этажей!К тому же Хэкер, безусловно, считает себя обязанным делать вид, будто стремится выполнить предвыборные обещания. «Положить конец варварскому нашествию небоскребов!» Впрочем, с этим особых хлопот не предвидится. Я объяснил сэру Десмонду, что в таких случаях мы, высшие государственные служащие, обычно предлагаем министрам молчаливое соглашение: они не мешают нам проводить политику, противоречащую их предвыборному манифесту (теперь-то, когда они у власти, им понятно, что она либо нереальна, либо нежелательна), а мы, в свою очередь, не мешаем им делать вид, будто все их помыслы направлены прежде всего на выполнение предвыборных обещаний.
(Нам очень повезло: в силу своего высокого профессионализма сэр Хамфри Эплби фиксировал на бумаге практически все события, встречи и беседы, участником которых он являлся. Именно благодаря этому мы имеем возможность узнать о методах, широко использовавшихся государственной службой в 80-е годы, но, естественно, не подлежавших огласке, поскольку они противоречили конституционным нормам. – Ред.) Десмонд считает, что предлагаемый мной компромисс вполне разумен. Может, оно и так, хотя слово «разум» плохо сочетается со средним министром. (Хэкер был весьма средним министром. – Ред.) Десмонд попытался было оказать на меня давление, намекнув на сотрудничество в перспективе. Я заверил его, что, даже если Хэкер на этой неделе не даст разрешения, я – как бы сложно это ни было – рано или поздно найду способ изменить любое, не устраивающее нас решение.Десмонд озадаченно нахмурился.– Как же так? – пробурчал он. – Ведь решение – это решение.Пришлось объяснить ему, что решение – это решение только тогда, когда оно нас устраивает. В других случаях это всего лишь временное отступление.Министры – как маленькие дети. Принимают решения чисто импульсивно. Сегодня они горят желанием что-либо сделать, а завтра даже и не вспомнят об этом. Как с рисовым пудингом: сегодня на него и смотреть не хочется, а завтра – сразу два куска. Сэру Десмонду сравнение пришлось по душе.Он поинтересовался, знает ли Хэкер, что я не одобряю его намерений. Пожилой человек, а так наивен! Наоборот, Хэкер убежден, что его план переполняет меня энтузиазмом. Именно поэтому он и доверил мне его разработку и исполнение». (Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)15 сентября Сегодня у меня был сэр Десмонд Глейзбрук. Встреча проходила в теплой, дружеской обстановке и закончилась к полному моему удовлетворению во многом благодаря поддержке сэра Хамфри.Он забежал ко мне прямо перед визитом и высказал свои соображения относительно возможных аргументов Глейзбрука.1. В районе уже есть несколько высотных зданий.2. Международный отдел банка расширяется и требует дополнительных площадей. А международная деятельность банка способствует значительному росту «невидимого» экспорта.3. Все здания банка должны располагаться в одном месте.4. Новое здание пополнит городскую казну за счет возросших налоговых поступлений.На первый взгляд, все вроде логично, но, как я заметил, так думать может только банкир: деньги, деньги, деньги! А окружающая среда? А гармония, а красота?Мои слова произвели на Хамфри сильное впечатление.– Вы правы, господин министр. Красота! Безусловно! – Он тут же попросил Бернарда взять красоту на заметку.– А наши дети? А дети наших детей? – продолжил я, видя, что бью в самую точку.Он снова согласился и попросил Бернарда не забыть про детей наших детей.– Кому вы служите, Хамфри, – богу или маммоне?– Я служу вам, господин министр, – ответил он. Что тут возразишь?– Бернард, пригласите, пожалуйста, Глейзбрука, – сказал я. А Хамфри добавил:– Господин министр, вам решать, вам одному.Наконец-то он понял главное – я здесь хозяин!Десмонд Глейзбрук вошел вместе с каким-то архитектором по имени Кроуфорд. И мы, не теряя времени, приступили к делу. Сэр Десмонд объявил, что официальное прошение поступит к нам несколько позже, а пока он был бы признателен за любые предварительные советы и пожелания.Ничего нет проще. Я вкратце изложил, почему возражаю против строительства небоскребов.– Но мы делаем в них деньги, черт побери! – вспылил сэр Десмонд. – Еще шесть этажей – и мы выходим на уровень. Без них наши доходы составят каких-то двадцать восемь процентов…Я смерил его холодным взглядом.– Доходы – и только-то?Он немного смутился, но упрямо ответил:– Не только-то, а доходы!– Вы когда-нибудь думаете о чем-либо, кроме денег? – спросил я.Он страшно удивился.– Нет, а что?– Например, о гармонии, о красоте?– О красоте? – Он явно не понимал, к чему я клоню. – Да при чем здесь красота? Это – контора, а не картина.– А как насчет окружающей среды? – наступал я.– Окружающей среды? – переспросил он, бросая беспомощный взгляд на Хамфри, но тот упорно глядел куда-то вдаль (вот молодец!) – Э-э… даю вам слово, господин министр, мы постараемся сделать новое здание частью окружающей среды… то есть, я хочу сказать, иначе и быть не может, раз уж оно существует… По-моему, так.Все ясно.– Я – против, – решительно заявил я.В разговор неожиданно вмешался Кроуфорд.– Господин министр, я хотел бы только заметить… э-э… если вы помните, в газетах сообщалось, что аналогичное разрешение было дано американскому концессионному банку. Так что… э-э… отказать в том же британскому…Действительно, мне это и в голову не приходило. Бернард должен был проинструктировать меня более подробно.Возникла неловкая пауза, которую тут же заполнил сэр Десмонд.– Значит, все-таки «за», не так ли?– Нет, не «за»! – огрызнулся я.– Почему, черт побери?Сложное положение. С одной стороны, предвыборный манифест и моя широко разрекламированная речь, а с другой – если мы дали разрешение американскому банку, то…Слава богу, Хамфри подоспел мне на выручку!– Господин министр обеспокоен тем, что при нынешних темпах строительства небоскребы скоро заслонят небо.С благодарностью кивнув ему, я многозначительно повторил:– Да, заслонят!– Господин министр также обеспокоен тем, – спокойно продолжал мой постоянный заместитель, – что приток новых работников банка существенно увеличит нагрузку на общественный транспорт в районе.Тут Хамфри повернулся ко мне за подтверждением, и я с готовностью изобразил озабоченность судьбой общественного транспорта. Сэр Хамфри демонстрировал высший пилотаж.– Кроме того (теперь его уже не остановишь!), по мнению господина министра, ваше здание затемнит спортивную площадку сент-джеймсской начальной школы. Вот здесь… – он показал на карте, – а также будет нависать над множеством частных домов, что в принципе можно рассматривать, как вторжение в личную жизнь свободных граждан.– Вот-вот, свободных граждан, – с удовольствием согласился я.– И наконец, – без зазрения совести фантазировал Хамфри, – как весьма проницательно отметил господин министр, вашему банку практически рядом принадлежит пустующая территория, которую можно и нужно использовать, если вы хотите расширяться.Сэр Десмонд вопросительно посмотрел на меня.– Где?Я наугад ткнул в карту.– Здесь.– Да, но это же река! – заявил он, склонившись над столом. Я нетерпеливо покачал головой, как бы осуждая его за тупость.К счастью, Хамфри снова выручил меня.– Очевидно, господин министр имел в виду вот это место, – спокойно заметил он.Сэр Десмонд снова склонился над столом.– Оно действительно наше?– Вообще-то, да, сэр Десмонд, – прошептал Кроуфорд.– И что мы собираемся с ним делать?– Оно запланировано для третьей фазы.Сэр Десмонд повернулся ко мне и громко, будто я не слышал Кроуфорда, произнес:– Оно запланировано для третьей фазы. Кроме того, оно по меньшей мере футах в четырехстах от главного здания, членам Совета трудно будет ходить на обед в такую даль. И тем более возвращаться после обеда.«Пора заканчивать эту бессмысленную болтовню», – подумал я и твердо сказал:– Я думаю, всем все ясно. Вы, конечно, можете подавать официальную заявку, но мое решение останется неизменным, уверяю вас.Бернард предупредительно открыл дверь. Сэр Десмонд с видимой неохотой поднялся.– А если мы сделаем другой рисовый пудинг? – спросил он.Что это – ранние симптомы старческого маразма?– Пудинг? – переспросил я.Хамфри с присущим ему умением разрядил обстановку.– Э-э… на жаргоне банкиров это означает высотные здания, господин министр.– Ах так! – с непонятным сарказмом произнес сэр Десмонд. Бедняга!Когда они ушли, я сердечно поблагодарил Хамфри за оказанную им помощь. Он, по-моему, был очень доволен.Мне действительно хотелось выразить ему свою признательность. Ведь я знаю, что они с Десмондом Глейзбруком старые приятели.– Да, мы давно знакомы, господин министр, – подтвердил он. – Но даже многолетняя дружба – ничто по сравнению с обязанностью государственного служащего при всех обстоятельствах поддерживать свого министра.Безусловно!Мне пора было на городскую ферму. Я заторопился, однако Хамфри остановил меня и подал на подпись какой-то документ. По его словам, весьма срочный. Административный указ, дающий государственным органам временное право распоряжаться земельными участками – какими именно, я не разобрал. При этом он начал нудно и многословно объяснять, почему требуется моя подпись, а не решение палаты. В общем, очередная бюрократическая возня.Надо бы ему выговорить, чтобы не подсовывал мне документов, видя, что я опаздываю на важную встречу.А впрочем, плевать! Вспоминает сэр Бернард Вули: «Сэр Хамфри обвел Хэкера вокруг пальца, да так ловко, что тот ни о чем даже не догадался.В соответствии с упомянутым указом государственные органы получили временное право распоряжаться пустующими земельными участками, находящимися в ведении местных властей до принятия решения об их застройке.На вопрос Хэкера, почему требуется его подпись, а не решение палаты, сэр Хамфри вполне справедливо ответил, что в палату направляются только законодательные документы. А в данном случае речь шла о простом административном указе, который, в соответствии с подразделом 3 раздела 7 административного закона об окружающей среде, давал министру право издавать такие указы применительно к небольшим пустующим участкам.Изложив все это ничего не понимающему Хэкеру, сэр Хамфри не без юмора добавил:– Вам ведь этот указ хорошо известен, господин министр.По-моему, он обошелся с Хэкером просто по-хамски.Причем, надо заметить, даже я не сразу осмыслил этот ловкий ход. Не сразу понял, зачем он под предлогом срочности вынудил Хэкера подписать этот документ.Срочности, естественно, не было никакой, объяснил он мне позднее, все дело в принципиальном подходе. Важен любой документ, отделяющий министров от принятия решений.Я спросил почему. Он отчитал меня за бестолковость. Переход этой функции de facto к Уайтхоллу способствует отделению государственного управления от политики. По мнению сэра Хамфри, в этом – единственная надежда Британии на выживание.О срочности же можно говорить только в одном смысле: если требуется подписать у министра что-либо без лишних вопросов, лучше всего подождать, когда он будет очень спешить. Министры наиболее уязвимы, когда им не дают времени сообразить, что к чему.Вот почему мы вовсю стараемся не давать им передышки». (Продолжение дневника Хэкера. – Ред.) Найти тему для выступления совсем непросто. Нам же, политическим деятелям, приходится выступать по нескольку раз в день и по самым разным поводам: выборы местных властей, выборы в Большой Лондонский совет, дополнительные выборы, открытия празднеств или домов для престарелых в деревнях – практически каждую неделю в моем избирательном округе что-нибудь да происходит.Кроме того, в каждом из моих выступлений должно содержаться нечто новое и интересное, но… не слишком новое, ибо тогда об этом прежде надо было бы говорить в палате общин, и… не слишком интересное, ибо в этом случае по радио или телевидению обо всем бы уже объявили. Лично я всегда рассчитываю на своих помощников: уж они обязательно найдут что-то такое, о чем можно смело сообщить общественности и что так или иначе приходится обсуждать в правительстве. Но при этом необходимо внимательно следить за тем, чтобы они в излишнем усердии не допустили какого-нибудь жуткого ляпа. Исходить-то он будет от меня!Большинство государственных служащих, как правило, не умеют писать речи, зато они большие мастера найти изюминку. Кроме того, они хорошо чуют подводные камни и каждый раз должны предупреждать меня.На сегодня у меня запланировано выступление общего характера – с такими я часто появляюсь в последнее время, поскольку они нравятся практически всем.У ворот городской фермы нас – то есть меня, пресс-секретаря Билла Причарда и Бернарда – встретила энергичная дама средних лет, некая миссис Филлипс, заведующая фермой.Затем нас дважды заставили подъезжать к ферме, чтобы телеоператор Би-би-си мог заснять наше прибытие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
(Нам очень повезло: в силу своего высокого профессионализма сэр Хамфри Эплби фиксировал на бумаге практически все события, встречи и беседы, участником которых он являлся. Именно благодаря этому мы имеем возможность узнать о методах, широко использовавшихся государственной службой в 80-е годы, но, естественно, не подлежавших огласке, поскольку они противоречили конституционным нормам. – Ред.) Десмонд считает, что предлагаемый мной компромисс вполне разумен. Может, оно и так, хотя слово «разум» плохо сочетается со средним министром. (Хэкер был весьма средним министром. – Ред.) Десмонд попытался было оказать на меня давление, намекнув на сотрудничество в перспективе. Я заверил его, что, даже если Хэкер на этой неделе не даст разрешения, я – как бы сложно это ни было – рано или поздно найду способ изменить любое, не устраивающее нас решение.Десмонд озадаченно нахмурился.– Как же так? – пробурчал он. – Ведь решение – это решение.Пришлось объяснить ему, что решение – это решение только тогда, когда оно нас устраивает. В других случаях это всего лишь временное отступление.Министры – как маленькие дети. Принимают решения чисто импульсивно. Сегодня они горят желанием что-либо сделать, а завтра даже и не вспомнят об этом. Как с рисовым пудингом: сегодня на него и смотреть не хочется, а завтра – сразу два куска. Сэру Десмонду сравнение пришлось по душе.Он поинтересовался, знает ли Хэкер, что я не одобряю его намерений. Пожилой человек, а так наивен! Наоборот, Хэкер убежден, что его план переполняет меня энтузиазмом. Именно поэтому он и доверил мне его разработку и исполнение». (Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)15 сентября Сегодня у меня был сэр Десмонд Глейзбрук. Встреча проходила в теплой, дружеской обстановке и закончилась к полному моему удовлетворению во многом благодаря поддержке сэра Хамфри.Он забежал ко мне прямо перед визитом и высказал свои соображения относительно возможных аргументов Глейзбрука.1. В районе уже есть несколько высотных зданий.2. Международный отдел банка расширяется и требует дополнительных площадей. А международная деятельность банка способствует значительному росту «невидимого» экспорта.3. Все здания банка должны располагаться в одном месте.4. Новое здание пополнит городскую казну за счет возросших налоговых поступлений.На первый взгляд, все вроде логично, но, как я заметил, так думать может только банкир: деньги, деньги, деньги! А окружающая среда? А гармония, а красота?Мои слова произвели на Хамфри сильное впечатление.– Вы правы, господин министр. Красота! Безусловно! – Он тут же попросил Бернарда взять красоту на заметку.– А наши дети? А дети наших детей? – продолжил я, видя, что бью в самую точку.Он снова согласился и попросил Бернарда не забыть про детей наших детей.– Кому вы служите, Хамфри, – богу или маммоне?– Я служу вам, господин министр, – ответил он. Что тут возразишь?– Бернард, пригласите, пожалуйста, Глейзбрука, – сказал я. А Хамфри добавил:– Господин министр, вам решать, вам одному.Наконец-то он понял главное – я здесь хозяин!Десмонд Глейзбрук вошел вместе с каким-то архитектором по имени Кроуфорд. И мы, не теряя времени, приступили к делу. Сэр Десмонд объявил, что официальное прошение поступит к нам несколько позже, а пока он был бы признателен за любые предварительные советы и пожелания.Ничего нет проще. Я вкратце изложил, почему возражаю против строительства небоскребов.– Но мы делаем в них деньги, черт побери! – вспылил сэр Десмонд. – Еще шесть этажей – и мы выходим на уровень. Без них наши доходы составят каких-то двадцать восемь процентов…Я смерил его холодным взглядом.– Доходы – и только-то?Он немного смутился, но упрямо ответил:– Не только-то, а доходы!– Вы когда-нибудь думаете о чем-либо, кроме денег? – спросил я.Он страшно удивился.– Нет, а что?– Например, о гармонии, о красоте?– О красоте? – Он явно не понимал, к чему я клоню. – Да при чем здесь красота? Это – контора, а не картина.– А как насчет окружающей среды? – наступал я.– Окружающей среды? – переспросил он, бросая беспомощный взгляд на Хамфри, но тот упорно глядел куда-то вдаль (вот молодец!) – Э-э… даю вам слово, господин министр, мы постараемся сделать новое здание частью окружающей среды… то есть, я хочу сказать, иначе и быть не может, раз уж оно существует… По-моему, так.Все ясно.– Я – против, – решительно заявил я.В разговор неожиданно вмешался Кроуфорд.– Господин министр, я хотел бы только заметить… э-э… если вы помните, в газетах сообщалось, что аналогичное разрешение было дано американскому концессионному банку. Так что… э-э… отказать в том же британскому…Действительно, мне это и в голову не приходило. Бернард должен был проинструктировать меня более подробно.Возникла неловкая пауза, которую тут же заполнил сэр Десмонд.– Значит, все-таки «за», не так ли?– Нет, не «за»! – огрызнулся я.– Почему, черт побери?Сложное положение. С одной стороны, предвыборный манифест и моя широко разрекламированная речь, а с другой – если мы дали разрешение американскому банку, то…Слава богу, Хамфри подоспел мне на выручку!– Господин министр обеспокоен тем, что при нынешних темпах строительства небоскребы скоро заслонят небо.С благодарностью кивнув ему, я многозначительно повторил:– Да, заслонят!– Господин министр также обеспокоен тем, – спокойно продолжал мой постоянный заместитель, – что приток новых работников банка существенно увеличит нагрузку на общественный транспорт в районе.Тут Хамфри повернулся ко мне за подтверждением, и я с готовностью изобразил озабоченность судьбой общественного транспорта. Сэр Хамфри демонстрировал высший пилотаж.– Кроме того (теперь его уже не остановишь!), по мнению господина министра, ваше здание затемнит спортивную площадку сент-джеймсской начальной школы. Вот здесь… – он показал на карте, – а также будет нависать над множеством частных домов, что в принципе можно рассматривать, как вторжение в личную жизнь свободных граждан.– Вот-вот, свободных граждан, – с удовольствием согласился я.– И наконец, – без зазрения совести фантазировал Хамфри, – как весьма проницательно отметил господин министр, вашему банку практически рядом принадлежит пустующая территория, которую можно и нужно использовать, если вы хотите расширяться.Сэр Десмонд вопросительно посмотрел на меня.– Где?Я наугад ткнул в карту.– Здесь.– Да, но это же река! – заявил он, склонившись над столом. Я нетерпеливо покачал головой, как бы осуждая его за тупость.К счастью, Хамфри снова выручил меня.– Очевидно, господин министр имел в виду вот это место, – спокойно заметил он.Сэр Десмонд снова склонился над столом.– Оно действительно наше?– Вообще-то, да, сэр Десмонд, – прошептал Кроуфорд.– И что мы собираемся с ним делать?– Оно запланировано для третьей фазы.Сэр Десмонд повернулся ко мне и громко, будто я не слышал Кроуфорда, произнес:– Оно запланировано для третьей фазы. Кроме того, оно по меньшей мере футах в четырехстах от главного здания, членам Совета трудно будет ходить на обед в такую даль. И тем более возвращаться после обеда.«Пора заканчивать эту бессмысленную болтовню», – подумал я и твердо сказал:– Я думаю, всем все ясно. Вы, конечно, можете подавать официальную заявку, но мое решение останется неизменным, уверяю вас.Бернард предупредительно открыл дверь. Сэр Десмонд с видимой неохотой поднялся.– А если мы сделаем другой рисовый пудинг? – спросил он.Что это – ранние симптомы старческого маразма?– Пудинг? – переспросил я.Хамфри с присущим ему умением разрядил обстановку.– Э-э… на жаргоне банкиров это означает высотные здания, господин министр.– Ах так! – с непонятным сарказмом произнес сэр Десмонд. Бедняга!Когда они ушли, я сердечно поблагодарил Хамфри за оказанную им помощь. Он, по-моему, был очень доволен.Мне действительно хотелось выразить ему свою признательность. Ведь я знаю, что они с Десмондом Глейзбруком старые приятели.– Да, мы давно знакомы, господин министр, – подтвердил он. – Но даже многолетняя дружба – ничто по сравнению с обязанностью государственного служащего при всех обстоятельствах поддерживать свого министра.Безусловно!Мне пора было на городскую ферму. Я заторопился, однако Хамфри остановил меня и подал на подпись какой-то документ. По его словам, весьма срочный. Административный указ, дающий государственным органам временное право распоряжаться земельными участками – какими именно, я не разобрал. При этом он начал нудно и многословно объяснять, почему требуется моя подпись, а не решение палаты. В общем, очередная бюрократическая возня.Надо бы ему выговорить, чтобы не подсовывал мне документов, видя, что я опаздываю на важную встречу.А впрочем, плевать! Вспоминает сэр Бернард Вули: «Сэр Хамфри обвел Хэкера вокруг пальца, да так ловко, что тот ни о чем даже не догадался.В соответствии с упомянутым указом государственные органы получили временное право распоряжаться пустующими земельными участками, находящимися в ведении местных властей до принятия решения об их застройке.На вопрос Хэкера, почему требуется его подпись, а не решение палаты, сэр Хамфри вполне справедливо ответил, что в палату направляются только законодательные документы. А в данном случае речь шла о простом административном указе, который, в соответствии с подразделом 3 раздела 7 административного закона об окружающей среде, давал министру право издавать такие указы применительно к небольшим пустующим участкам.Изложив все это ничего не понимающему Хэкеру, сэр Хамфри не без юмора добавил:– Вам ведь этот указ хорошо известен, господин министр.По-моему, он обошелся с Хэкером просто по-хамски.Причем, надо заметить, даже я не сразу осмыслил этот ловкий ход. Не сразу понял, зачем он под предлогом срочности вынудил Хэкера подписать этот документ.Срочности, естественно, не было никакой, объяснил он мне позднее, все дело в принципиальном подходе. Важен любой документ, отделяющий министров от принятия решений.Я спросил почему. Он отчитал меня за бестолковость. Переход этой функции de facto к Уайтхоллу способствует отделению государственного управления от политики. По мнению сэра Хамфри, в этом – единственная надежда Британии на выживание.О срочности же можно говорить только в одном смысле: если требуется подписать у министра что-либо без лишних вопросов, лучше всего подождать, когда он будет очень спешить. Министры наиболее уязвимы, когда им не дают времени сообразить, что к чему.Вот почему мы вовсю стараемся не давать им передышки». (Продолжение дневника Хэкера. – Ред.) Найти тему для выступления совсем непросто. Нам же, политическим деятелям, приходится выступать по нескольку раз в день и по самым разным поводам: выборы местных властей, выборы в Большой Лондонский совет, дополнительные выборы, открытия празднеств или домов для престарелых в деревнях – практически каждую неделю в моем избирательном округе что-нибудь да происходит.Кроме того, в каждом из моих выступлений должно содержаться нечто новое и интересное, но… не слишком новое, ибо тогда об этом прежде надо было бы говорить в палате общин, и… не слишком интересное, ибо в этом случае по радио или телевидению обо всем бы уже объявили. Лично я всегда рассчитываю на своих помощников: уж они обязательно найдут что-то такое, о чем можно смело сообщить общественности и что так или иначе приходится обсуждать в правительстве. Но при этом необходимо внимательно следить за тем, чтобы они в излишнем усердии не допустили какого-нибудь жуткого ляпа. Исходить-то он будет от меня!Большинство государственных служащих, как правило, не умеют писать речи, зато они большие мастера найти изюминку. Кроме того, они хорошо чуют подводные камни и каждый раз должны предупреждать меня.На сегодня у меня запланировано выступление общего характера – с такими я часто появляюсь в последнее время, поскольку они нравятся практически всем.У ворот городской фермы нас – то есть меня, пресс-секретаря Билла Причарда и Бернарда – встретила энергичная дама средних лет, некая миссис Филлипс, заведующая фермой.Затем нас дважды заставили подъезжать к ферме, чтобы телеоператор Би-би-си мог заснять наше прибытие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76