Может, хоть теперь, когда я стану министром, ей наконец воздастся по заслугам.Телефон трезвонил весь день: Споттсвуд, Совет газовых трестов, Фрэнк и прочие, и прочие… Всем не терпелось меня поздравить.– С чем? – спросил я Энни. – Неужели они не понимают – я жду звонка?– Можно подумать, будто министерство уже у тебя в кармане.– Безусловно. Вопрос только в том, какое, – парировал я.– Прекрати свои дурацкие шутки! – вдруг истерически выкрикнула Энни. И начала рвать волосы на голове.Наверно, она слегка переутомилась, подумал я.– Ты, наверно, переутомилась?Она снова завизжала и бросилась на пол. Хотел было вызвать «скорую», но подумал: «В самый ответственный момент жену нового министра увозят в смирительной рубашке!» Как это скажется на моей карьере?– Ты, наверно, переутомилась, – с опаской повторил я.– Нет! – завопила она. – Нет, нет, нет! Как я могу переутомиться, ведь я жена политика! Мне по должности не положено переутомляться. Я счастливая, беззаботная жена политика!– Тогда что же ты делаешь на полу?– Ищу сигарету…– Посмотри в сигаретнице, – посоветовал я, стараясь сохранять спокойствие.– Там пусто.– Тогда прими валиум.– Я не знаю, где он, потому и ищу сигарету. Джим, сделай одолжение, сходи за сигаретами.Опять пытаюсь объяснить ей, что не могу отойти от телефона. Но Энни, как всегда, не желает ничего понимать.– Послушай, – сказала она, – если ПМ (премьер-министр. – Ред.) действительно намерен сделать тебя членом этого проклятого кабинета, он позвонит еще раз. Или попросит тебя позвонить.Боюсь, Энни никогда не понять всех политических тонкостей. (Хэкер нервничал. Он был совсем не уверен в своем назначении, потому что сравнительно недавно руководил кампанией Мартина Уолкера за лидерство в партии против нового премьер-министра. Сейчас вопрос заключался в том, чувствует ли себя ПМ достаточно сильным, чтобы проигнорировать Джима Хэкера, или же в интересах единства партии будет вынужден дать ему приличный пост. – Ред.) К концу дня я уже знал по своим каналам, что Билл получил Европу. Бедная старушка Европа! Билл не знает ни французского, ни немецкого. Собственно, он и на родном-то языке двух слов связать не может. Мартину, как и ожидалось, достался Форин офис Министерство иностранных дел и по делам Содружества (МИДДС).

, Джеку было отдано наше здоровье, а Фреду – энергетика.Услышав об этих назначениях, Энни поинтересовалась, не достались ли кому мозги. Очевидно, она имела в виду министерство просвещения. 24 октября Итак, я – министр.Сегодня состоялось мое первое знакомство с аппаратом министерства. Должен признаться, я потрясен.Из канцелярии премьер-министра позвонили около девяти утра. Несмотря на бессонную ночь, мы с Фрэнком Визелом первым же поездом отправились в Лондон. С вокзала, схватив такси, – прямо на Даунинг-стрит, 10, где ПМ официально предложил мне возглавить министерство административных дел (МАД.– Ред.). Весьма важный пост. Думаю, по меньшей мере восьмой или девятый в государственной табели о рангах. Правда, Мартин, поздравляя меня по телефону, не преминул напомнить, что МАД наряду с МВД считается чем-то вроде политической могилы и что ПМ, возможно, назначил меня туда не без мстительного умысла. Как бы там ни было, я твердо намерен у себя в министерстве поставить работу как должно и доказать премьер-министру, что меня не так просто загнать в угол.Честно говоря, я рассчитывал на портфель министра сельского хозяйства, поскольку все семь лет пребывания в оппозиции занимался в основном этой отраслью и поднакопил достаточно интересных мыслей о ее дальнейшем развитии. Однако ПМ по каким-то необъяснимым соображениям предпочел вариант с министерством административных дел. (В нашем распоряжении оказалась служебная записка постоянного заместителя министра сельского хозяйства сэра Эндрю Доннели, в которой он настоятельно советовал секретарю кабинета сэру Арнольду Робинсону не допускать Хэкера к сельскому хозяйству, учитывая его «чрезмерную увлеченность этими вопросами». Как видно из документов кабинета, сэру Арнольду удалось убедить премьер-министра в нецелесообразности назначения Хэкера на пост министра СХ. По словам сэра Арнольда, Хэкер «слишком много времени посвятил сельскому хозяйству и, похоже, проявляет к нему в известной мере нездоровый интерес». – Ред.) После аудиенции на Даунинг-стрит, 10 мы с Фрэнком сели в служебный автомобиль и немедленно отправились в МАД. Там у главного входа нас встречали мой личный секретарь Бернард Вули – на первый взгляд вполне симпатичный молодой человек – и его помощник.К моему удивлению, Бернарду уже было известно, кто такой Фрэнк Визел, хотя, когда мы вышли из машины, он назвал его Вейзелем, что всегда приводит Фрэнка в бешенство.Пройдя по бесконечному лабиринту коридоров, мы подошли наконец к моему кабинету. Тут я заметил, что Фрэнк куда-то исчез. Меня успокоили: мол, о нем позаботятся. Ужасно милые, предупредительные люди!Кабинет оказался довольно просторным: в глаза бросились большой письменный стол, длинный стол для совещаний со множеством стульев и небольшой кофейный столик в окружении нескольких кресел. Все достаточно безлико. Бернард сразу же направился к встроенному бару.– Что-нибудь выпьете, господин министр?– Джим, – сказал я, давая понять, что можно обойтись без излишних формальностей и называть друг друга по имени.– Джин? – переспросил он, очевидно, не расслышав.– Нет, Джим. Называйте меня просто Джим.На что он ответил:– Если вы не возражаете, я предпочел бы называть вас «господин министр», господин министр.Господин министр, господин министр? Это напомнило мне Майора Майора из «Уловки-22» Роман известного американского писателя-сатирика Джозефа Хеллера.

.– Значит, я вас тоже должен называть «господин личный секретарь», господин личный секретарь? – спросил я.Бернард ответил, что я могу называть его просто Бернардом. Со временем, надеюсь, мне удастся уговорить его называть меня просто Джимом.Вскоре в кабинет вошел сэр Хамфри Эплби, мой постоянный заместитель, руководитель аппарата министерства. Ему чуть за пятьдесят. Впрочем, он, скорее, из тех, кто не имеет возраста. Обаятелен и интеллигентен – настоящий мандарин В Великобритании мандаринами называют высших государственных чиновников.

.– Вы, кажется, уже встречались, – заметил Бернард. Во второй раз я отметил, насколько хорошо информирован этот молодой человек.– Да, – улыбнулся сэр Хамфри, – нам действительно довелось скрестить мечи в Парламентском комитете по бюджетным расходам, когда господин министр устроил мне допрос по проекту государственного бюджета по расходам. Помнится, он задавал именно такие вопросы, которые, как я надеялся, мне никто не задаст.Великолепно! Сэр Хамфри явно восхищается мною.– Что ж, – я примирительно развел руками, – оппозиция на то и существует, чтобы задавать неудобные вопросы…– А правительство – чтобы на них не отвечать, – закончил сэр Хамфри.Я был удивлен.– Но, насколько мне помнится, вы тогда ответили на все мои вопросы.– Рад, что вам так показалось, господин министр.Не совсем поняв, что он этим хотел сказать, я решил перевести разговор на другую тему и поинтересовался остальным персоналом министерства.– В общих чертах, сэр, наша структура такова: я заместитель министра, известный как постоянный заместитель министра Непосредственный руководитель деятельностью аппарата министерства. В отличие от министра кабинета, при смене правительства сохраняет свой пост.

, Бернард Вули – ваш главный личный секретарь. У меня также имеется главный личный секретарь, то есть главный личный секретарь постоянного заместителя министра. В моем непосредственном подчинении находятся десять заместителей, восемьдесят семь заместителей заместителей и двести девятнадцать помощников заместителей. В непосредственном подчинении у главных личных секретарей находятся просто личные секретари. Кроме того, двух парламентских заместителей министра назначает премьер-министр и одного личного парламентского секретаря назначите вы.– Надеюсь, все они умеют печатать? – пошутил я.– Никто из нас не умеет печатать, господин министр, – бесстрастно ответил сэр Хамфри. – Печатает миссис Маккей. Она ваш секретарь.Не могу сказать, шутил он или нет, однако рискнул продолжить:– Какая жалость. Мы могли бы открыть машбюро.Сэр Хамфри и Бернард улыбнулись.– Очень остроумно, сэр, – сказал сэр Хамфри.– Очень мило, сэр, – сказал Бернард.Интересно, они действительно оценили мое остроумие или снизошли из вежливости?– Наверно, так говорят все новые министры, – на всякий случай добавил я.Сэр Хамфри рассеял мои сомнения:– Конечно, нет, господин министр. Далеко не все.Надо, не откладывая, брать бразды правления в свои руки, решил я. Подошел к столу и сел, к своему ужасу, во вращающееся кресло. Я ненавижу вращающиеся кресла. Но Бернард поспешил заверить меня, что в этом кабинете все: интерьер, мебель, картины и даже заведенный порядок работы – абсолютно все можно поменять в зависимости от моего желания. Здесь я полновластный хозяин. Он еще добавил, что на складе имеется два типа сидений для двух типов министров: одни – «быстро складывающиеся», – другие – «ходят кругами». Это что – шутка?Удобный момент прямо сказать им, что я обо всем этом думаю.– Так вот, друзья, говоря откровенно, я намерен по-настоящему перетряхнуть замшелую бюрократию Уайтхолла. Нужна новая метла. Надо открыть окна и проветрить помещение. Пришло время положить конец крючкотворству, волоките и смазать, наконец, эту старую, скрипучую бюрократическую колымагу. Мы должны избавиться от бездельников, слишком много у нас развелось горе-работников, которые только штаны просиживают за своими столами…Тут я, правда, сообразил, что и сам сижу за столом, но, надеюсь, они прекрасно поняли, что я, конечно же, не себя имел в виду.Пояснил, что прежде всего необходимо избавиться от тех, кто сам ничего не делает и только загружает ненужной работой других. Сэр Хамфри понял все с полуслова и высказал предположение, что, очевидно, я имею в виду определенные кадровые перестановки. Совершенно верно. Кадровые перестановки. Именно это я имел в виду. Непомерно раздутый чиновничий аппарат, безусловно, требует основательной чистки, хотя, честно говоря, лично мне совсем не хотелось брать на себя ответственность за лишение сограждан работы.Тем более что, говоря о «новой метле», я имел в виду более открытое правительство. На этот счет мы давали предвыборные обещания. И я твердо решил выполнять их. Мы должны заслужить доверие народа. Все это я довел до сведения Хамфри и Бернарда, которые, как ни странно, с пониманием и даже с энтузиазмом восприняли мою программу действий.Более того, Хамфри тут же процитировал несколько моих выступлений на эту тему в палате общин. Упомянул также мою статью в «Обсервер», интервью в «Дейли мейл» и наш манифест. Поразительно, как много он обо мне знает. А когда он вынул из папки готовый проект моих предложений для Белой книги Официальный правительственный документ, представляемый палате общин. В виде «белых книг» публикуются тексты международных договоров и соглашений, участницей которых является Великобритания, доклады королевских комиссий или специальных комитетов министерств по каким-либо конкретным вопросам и т.п.

, я был совершенно потрясен. Вот это оперативность! По словам Хамфри, они как раз планировали выпустить Белую книгу под названием «Открытое правительство».Подумать только: спустя всего тридцать шесть часов после избрания нового правительства и буквально в считанные минуты после моего появления в министерстве мне на стол кладут готовый проект моих предложений! Да еще в последний день недели. Молодцы! Я полюбопытствовал, кто это так здорово поработал.– Да старая, скрипучая бюрократическая колымага, – с улыбкой ответил сэр Хамфри. – Серьезно, господин министр, мы полностью осознаем необходимость кардинальных изменений и готовы предпринять конкретные шаги.– Откровенно говоря, у меня были опасения, что с вами придется воевать по каждому пустяку, – признался я.На это сэр Хамфри заметил, что, к сожалению, многие еще находятся в плену нелепых представлений о государственных служащих.– Наша главная задача – оказывать всемерную помощь в формулировании и претворении в жизнь ваших решений, – добавил он.Похоже, он совершенно искренен.Сегодня вечером, когда я знакомился с деталями проекта на своей лондонской квартире, мое внимание привлек раздел «Предложения по оптимизации процесса утверждения проектной документации». Отлично! Сэру Хамфри удалось процитировать в нем даже забавный вопрос, который я задал в прошлом году в палате общин:«Известно ли господину министру, что утверждение проектной документации на строительство бунгало в двадцатом веке занимает больше времени, чем возведение храма в двенадцатом? (Смех со стороны оппозиции, возгласы «Позор!» со стороны представителей правительства.)» (На самом деле они выкрикивали «Дешевка!», «Дерьмо!» – Ред.) Поскольку сегодня суббота, решили вплотную заняться делами в понедельник с утра. Но при этом мне вручили – на выходные – шесть красных кейсов Кейсы красного цвета с замком-шифром предназначены для переноски важных и секретных государственных документов.

с документами. Четыре я оставил на вечер, два – на воскресенье. По словам Бернарда, мой предшественник не слишком утруждал себя бумажной работой, особенно во время предвыборной кампании.Ну уж про меня такого не скажут! Я, как настоящий министр, буду читать все, абсолютно все, что мне дадут. 26 октября За выходные просмотрел все бумаги. На это ушло около девяти часов. В 7.15 утра сел на лондонский поезд, на Юстонском вокзале меня ждал служебный автомобиль, так что в 9.20 я уже был в своем кабинете.На первый взгляд проект предложений по «открытому правительству» производит солидное впечатление, однако кому, как не мне, знать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76