Мне это отвратительно. Покажите мне одного, всего лишь одного медиума, который сделает что-то, чего я не смогу объяснить, и я поверю. Боже, я жажду поверить! Вы думаете, мне не хочется поговорить с мамой? – Стоило сентиментальному Гудини произнести слово «мама», как у него перехватило горло.
Это умерило гнев Дойла.
– Вам не удастся стереть прошлое, даже если очень постараетесь.
– Я ничего не хочу слышать о прошлом.
– Значит, это все была ложь?
– Дюваль мертв. – Гудини отвернулся. – И пусть это умрет вместе с ним.
– Но у вас перед ним долг.
– Долг? – вскинулся Гудини. – Я кому-то должен? Я, Гудини? Да у меня уже в двадцать один год была мировая слава.
– Черт возьми, это единственное, что вас заботит. Верно?
– Придержите язык, Артур. Вы слишком много себе позволяете.
– А вы все фокусничаете, Гарри Гудини. Играете со смертью, пытаетесь ее обмануть. Но внутри вас прячется трус.
– Если бы вы не были пожилым человеком, я бы преподал вам урок…
– Гарри, пусть возраст не станет для меня оправданием. Давайте. Я настаиваю.
– Я джентльмен.
– Нет, вы обманщик.
– Что вы сказали? – Гудини выкрикнул это так громко, что внизу, в студии, все затихли. Послышались шаги на лестнице.
– Люди гибнут, – продолжил Дойл. – Лавкрафта заперли в эту чертову психбольницу для преступников. Он следующий!
– Они знали, что идут на риск! – бросил Гудини.
Дойл вздохнул:
– Может, я действительно уже старый. Моя жена так считает. Дело в том, что в последнее время… в первый раз за пятьдесят лет я обнаружил, что не могу сочинять. Ни слова. На месте, где прежде обитало вдохновение, одна лишь печаль. Как хотите, но гибель Дюваля просто требует, чтобы мы снова в последний раз собрались вместе и закончили начатое. Да, случались размолвки, но все же нам удалось заглянуть под покров тайны, проникнуть в святая святых, а после этого никто прежним оставаться не может. Вот, например, вы. Почему вы кидаетесь из одной авантюры в другую, не давая себе даже секундной передышки? Потому что с тех пор, как мы это сделали вместе, вы никогда не переживали ничего подобного. Многие в мире считают вас своим идолом, Гудини. Ваша слава чрезмерна. Она достигла предела, и ничто больше не может ее увеличить. Решение, которое вы сейчас принимаете, связано с тем, что вам страшно заглянуть внутрь себя.
Дверь распахнул Франц Куколь, администратор Гудини.
– Босс, мы слышали какой-то крик.
Гудини не ответил. Он пристально смотрел на Дойла.
– Босс, все в порядке?
– Мистер Дойл собирается уходить, – прохмолвил Гудини.
Дойл помрачнел еще больше.
– Меня не нужно провожать, я знаю дорогу. – Он метнул на Гудини уничижительный взгляд и подошел к Куколю. – Позвольте.
Администратор посторонился. У двери Дойл обернулся:
– Говард заперт в лечебнице «Беллью». Сомневаюсь, что он доживет до утра, если мы что-нибудь не предпримем.
Лицо Гудини оставалось непроницаемым. Дойл пожал плечами и шагнул в коридор.

ГЛАВА 14

Пусть Господь, вручив нам свой праведный меч для совершения правосудия, снабдит нас также и мудростью, наполнит наши души милосердием и состраданием… Аминь.
– Аминь.
Пол Кейлеб, недавно назначенный окружным прокурором Нью-Йорка, закончил читать молитву и посмотрел на шефа городской полиции и капитана Четвертого района.
– Теперь за дело, джентльмены. – Он повесил пиджак на вешалку.
Усаживаясь за свой стол, шеф нью-йоркской полиции Макдафф недовольно поморщился. Ему не нравилось чрезмерное служебное рвение нового окружного прокурора, еще молодого человека, невероятно благочестивого и не менее честолюбивого. Конечно, со временем жизнь парня обломает, особенно когда он столкнется с деятельностью Таммани-Холл Штаб-квартира существовавшей в то время независимой организации демократической партии в Нью-Йорке; получила широкую известность как центр коррупции.

, а пока придется мириться.
Бартлеби, капитан Четвертого района, самого сложного из всех пяти районов города, тоже морщился, но по другой причине. Его беспокоила язва. Этот вялый пятидесятитрехлетний человек поддерживал существование с помощью кофе. Коррупционером он не был, но и принципиальным тоже. Все его помыслы были сосредоточены на функционировании кишечника. То, как оценит Кейлеб работу полиции Четвертого района, в списке его забот стояло где-то в самом конце.
Кейлеб пригладил волосы и откинулся на спинку дивана.
– Поздравляю, капитан. Рад слышать, что арестовали чатемского убийцу.
– Да, мистер Кейлеб. Постарался Маллин, наш самый лучший детектив. – Бартлеби вынул палец из уха и осмотрел его.
– Я хотел бы с ним познакомиться, – сказал Кейлеб.
– Он уже выехал, сэр.
Кейлеб посмотрел на Макдаффа:
– Если бы так работали все районные отделения.
Тот пожал плечами:
– В городском бюджете на это отпущено недостаточно средств, мистер Кейлеб. Нам бы, конечно, хотелось, чтобы каждое преступление раскрывалось, но это очень трудно. Приходится выбирать приоритеты.
Кейлеб поджал губы.
– Я понимаю. Вы имеете в виду первоочередность?
– Да, сэр. – Макдафф отрезал кончик сигары.
– Одни преступления более важные, другие нет?
– Совершенно верно. – Шеф полиции улыбнулся и затянулся сигарой.
– Иными словами, мертвый бедняк – это совсем не то, что мертвый богач.
Макдафф нахмурился.
– Мистер Кейлеб…
– Позвольте вам напомнить, шеф Макдафф: «Блаженны кроткие, ибо унаследуют они землю обетованную». Пора нашей полиции начать служить всем, а не только власть предержащим.
– Послушайте, я хочу сказать…
– Скоро здесь все изменится, я вам обещаю. А пока… – Кейлеб кивнул в сторону капитана Бартлеби. – Вот первые положительные результаты.
В дверь постучали. Вошел детектив Маллин.
– Вы хотели меня видеть, капитан?
– Да, детектив. – Кейлеб встал, пожал руку Маллину. – Хорошо сработали. Молодец.
Маллин посмотрел на капитана:
– Сэр?
– Речь идет об убийствах в Чатеме, Шонесси, – напомнил ему Бартлеби.
Маллин повернулся к Кейлебу:
– Расследование еще не закончено, сэр.
Кейлеб прищурился.
– Мне сообщили, что убийца задержан. И улик более чем достаточно.
– Вас неправильно информировали, сэр.
– Что за вздор, Бартлеби? – проворчал Макдафф.
Капитан смущенно поежился.
– Сейчас Шонесси все объяснит, верно?
– Кто сидит у вас в лечебнице «Беллью», детектив? – спросил Макдафф.
– Лавкрафт, сэр. Очень странный малый. Но в этом деле есть и другие фигуранты. Возможно, они подставили Лавкрафта. Видите ли, сэр, у этого парня в голове не все дома.
– Но у вас есть улики, – вмешался Кейлеб.
– К сожалению, ничего, что прямо указывало бы на его причастность к преступлению, сэр.
– А сатанинские трактаты? Богохульные писания? Оккультная литература? Я ошибаюсь, или все это действительно было найдено в квартире мистера Лавкрафта?
– Как я сказал, сэр, Лавкрафт странный малый.
– Странный? Разве это не свидетельствует о больном сознании, которое сублимировалось в кровавые преступления. – Кейлеб повернулся к шефу полиции Макдаффу: – Такого рода маньяки самые опасные, и мы должны приложить все усилия, чтобы их обезвредить. – Он в упор посмотрел на Маллина: – Такие типы, как Лавкрафт, являются раковой опухолью на теле общества. Этот негодяй сломал позвоночник старой женщине, заботившейся о сиротах. Неужели мы должны сидеть сложа руки?
– Почему, сэр? Я подозреваю, что здесь замешан кое-кто еще.
– Кто, Шонесси? – спросил Бартлеби. – У вас есть фамилия?
– Да, сэр. Некий Артур Конан Дойл.
Кейлеб нахмурился и покосился на Макдаффа. Капитан Бартлеби поковырял в ухе.
– Фамилия вроде знакомая…
– Пожилой человек, – пояснил Маллин. – Заявил, что он писатель. Появился в квартире Лавкрафта вечером, в день, когда его арестовали.
– Аон, случайно… не англичанин? – осведомился Кейлеб.
– Шотландец, сэр.
– Сэр Артур Конан Дойл? – уточнил Кейлеб.
– Кажется, именно так он и представился.
– Вы хотите сказать, что автор рассказов о Шерлоке Холмсе, национальное достояние Англии…
– Но он об этом ничего не сказал, сэр.
– Этот человек выглядел состоятельным?
– Полагаю, что да, – неохотно ответил Маллин.
– Давайте разбираться вместе, джентльмены. – Кейлеб сделал жест в сторону шефа полиции и капитана, которые сидели с бледными лицами. – Значит, что получается, детектив? Вы предполагаете, будто сэр Артур Конан Дойл, которому английский король пожаловал рыцарское звание, убил в центре Нью-Йорка старуху и молодую девушку?
Маллин заволновался.
– Я лишь сказал, сэр, что тут замешан не один мистер Лавкрафт. Я…
– Замечательная новость. Она произведет сенсацию. И не только в Нью-Йорке, но и во всем мире. Мы попадем на первые полосы газет. Я стану знаменитым, по-настоящему. – Кейлеб свирепо посмотрел на Маллина: – Как самый большой идиот начала двадцатого века! Вы решили представить меня дураком, детектив Маллин?
– Нет, сэр.
– Навредить мне? Унизить, опозорить?
– Это не имеет к вам никакого отношения, сэр. Честно. Я докладываю, что видел…
– Перестаньте нести чушь! Подобного бреда я никогда не слышал. Одно из двух, либо вы совершенно некомпетентны, либо бессовестный лгун. И заверяю вас, детектив, ни одна из этих ипостасей не может способствовать продвижению по службе. – Кейлеб повернулся к шефу полиции и погрозил пальцем: – Если кто-нибудь проговорится… хотя бы одно слово, обещаю вам, полетят головы.
Макдафф угрюмо кивнул.
– Капитан Бартлеби, – продолжил Кейлеб, – я вижу, мои похвалы в адрес полиции Четвертого района оказались преждевременными. – Он схватил со стула шляпу и обратился к Маллину: – Да, детектив, вам удалось выхватить поражение из пасти победы. Поздравляю. – Кейлеб прошел мимо него к вешалке. – Мы предъявим обвинение мистеру Лавкрафту, как положено по закону, и я ожидаю полной поддержки от каждого, находящегося в этой комнате. Я знаю, как на меня смотрят подчиненные. – Он натянул на плечи пиджак. – Думаете, я не чувствую за своей спиной смешки? Но не делайте ошибки. Не советую задевать меня за живое.
Кейлеб вышел, громко хлопнув дверью.
В кабинете шефа полиции воцарилась тишина.
– Бартлеби, – наконец начал Макдафф.
– Да, шеф.
– Оставьте меня ненадолго с детективом Маллином.
– Да, шеф.
Макдафф повернулся к Маллину, взял обеими руками сигару и стал медленно разминать, пока на стол не посыпалась труха.

ГЛАВА 15

Декстер шел своим обычным маршрутом. В руках одноствольный дробовик двенадцатого калибра. Длинное черное пальто набухло от дождя. На часах половина третьего ночи, а он до сих пор так и не нашел этих двух паршивцев, Эбигейл и Мэттью. Его обязанностью было присматривать за всеми старшими беспризорниками в Чатеме, но эти двое… Декстер уже устал от их похождений. И не только он. Полиция, общество спасения и вообще любой, кто их знал. В основном они промышляли мошенничеством, но не гнушались и воровства. Настоящие бродяги.
В последнее время появляться в этих местах ночью стало опасно. Особенно после того, что случилось с бедной Мартой. Каким же извращенным злодеем надо быть, чтобы так жестоко расправиться с доброй женщиной. Декстер попытался не думать о Марте, и тут же ее место заняла Одри. Не будет больше слышно ее веселых песен, озорных шуток. А как она чудесно снимала колики у малышей.
Но Декстер не мог себе позволить долго предаваться скорби. Нужно защитить остальных.
У борделя на Мотт-стрит стоял известный вор Чопс Коннелли и курил сигарету.
– Что, Декс, вышел на охоту?
– Видел Эбби и Мэттью? – спросил тот.
– Хотел бы! Эти маленькие поганцы должны мне пять долларов. Проиграли в кости и сбежали, не расплатившись. Послушай, Деке, им давно уже пора привязать к ногам кирпичи и сбросить с причала.
– Чего это ты такое болтаешь? – Декстер коснулся дулом подбородка Чопса.
– Эй, эй, полегче, Декс. Я же просто сказал. Твои ребята уже достали тут всех.
– Если с ними что-нибудь случится, я буду знать, кто виноват. Ты понял?
– Я непременно получу с них свои пять долларов, – буркнул Чопс и исчез в ночи.
Миновал час. Декстер обошел все танцевальные залы и притоны, но никто из постоянных посетителей их не видел. Впрочем, неудивительно. По его расчетам, Эбигейл и Мэттью должны были очень многим. Приблизительно пятьдесят долларов с мелочью.
Все уже спали, даже бандиты. Улицы стали похожи на зловещие темные ущелья. Тишина. Только время от времени ветер подхватывал и катил по тротуару пустую бутылку.
Злость Декстера сменилась беспокойством. Он ведь все равно относился к Эбигейл и Мэттью как к своим детям, опекал их. Теперь Декстер чувствовал себя чуть ли не виноватым.
Неожиданно сбоку что-то мелькнуло. Он мгновенно развернулся и прицелился в темноту из низкой стойки. В переулке кто-то притаился, это точно. Декстер обладал отличным периферийным зрением. Через несколько секунд недалеко железо царапнуло по железу. Он ринулся через улицу к детской площадке. Казалось, там кто-то качался на качелях. Декстер прижался спиной в дереву и снова прицелился в темноту, рыская взглядом в поисках какого-то движения.
Внезапно улицу огласил пронзительный крик. Декстер попытался определить, откуда он исходит. Звук был странный, словно в горле какого-то чудовища перекатывалась мокрота. Еще это напоминало визг свиньи, когда ее режут. Опять звякнуло железо со стороны, противоположной визгу. Декстер пригнулся. На сей раз звук длился дольше.
Визг теперь уже ближе. Сердце Декстера сжималось от предчувствия чего-то ужасного. В воздухе запахло зловонной гнилью. И наконец сзади что-то шевельнулось. Декстер обернулся. Ничего. Но визг становился все громче. Он эхом отражался от стен домов. У Декстера поползли по коже мурашки.
Он понял, надо спасаться. Врагов много, со всеми ему не справиться. За ним охотится целая стая каких-то монстров. Декстер принюхался, пытаясь определить что-либо по запаху. На детской площадке между деревьями блеснуло стальное лезвие. Он метнулся влево, упал, перекатился и изготовился к стрельбе.
По мозгам ударил целый хор визгов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33