Число солдат в башнях и у бойниц значительно увеличилось. Они были вооружены арбалетами и копьями и настороженно посматривали на восток.
– Идем.
Я подмигнул Эмили.
Мы стали подниматься по склону холма к центру города и замку Болдуина. Тут и там мелькали конники. Копыта гулко цокали по мостовой. К стенам тащили тележки, груженные камнями и щитами. Город спешно готовился к обороне. В воздухе стоял резкий, сернокислый запах.
– Здесь... сюда.
Мы вышли на рыночную улицу. Мясники и пекари еще торговали, привлекая к себе рои мух, но большинство лавок уже закрылись на ночь.
Торговый квартал отличался от других тем, что здесь стояли не только деревянные лачуги, но и крепкие каменные дома с железными воротами и крохотными двориками за ними. Повсюду ощущался неистребимый запах горящего жира.
Я остановился перед двухэтажным строением с украшенными изящным орнаментом воротами.
– Вот и пришли.
Я постучал. Изнутри донесся слегка приглушенный голос. Дверь приоткрылась. В щель выглянуло знакомое лицо.
– Мы прошли далекий путь. Нам сказали, что здесь можно найти друзей.
– Друзей вы найдете, – ответил мужчина. – Но кто направил вас сюда?
– Два человека в лесу.
Брови хозяина поползли вверх.
– Одного звали Коротышкой. Я спросил, в какой позе была мать, когда лепили такого урода.
В черной бороде блеснули белые зубы. Глаза заулыбались.
– Ну же, Жофрей. – Я снял шапку. – Неужели так трудно узнать шута?

Глава 108

Лицо торговца, жизнь которого я спас когда-то на дороге в Трейль, расплылось в широкой улыбке. Он крепко обнял меня, а потом, отступив в сторону, пригласил нас с Эмили в дом.
– Вот что я тебе скажу, – рассмеялся Жофрей, – впервые вижу рыжего еврея.
– Это потому, что мы едим свинину.
Мы снова обнялись, как старые друзья, я поставил в угол посох и расстегнул плащ.
– Познакомься, это Эмили. А это Жофрей, который однажды помог мне спастись от смерти.
– Но только еще раньше, – добавил хозяин, – Хью спас меня от того же. И не только меня. Нас.
Из другой комнаты вышли Томас и Изабель.
– Чтоб мне провалиться, если это не наш шут, у которого жизней не меньше, чем у кота! – воскликнула она.
Нас пригласили в гостиную, украшенную гобеленами и коврами. На полках лежали древние свитки и толстенные манускрипты. Жофрей предложил нам присесть.
– Как настроение в городе? – спросил я.
Он нахмурился.
– Паршивое. Процветающий город превратился в кормушку для герцога. И лучше не становится – только хуже. Поговаривают о восстании где-то на юге, об армии крестьян, которые вроде бы движутся сюда. А ведет их какой-то шут со священной реликвией, добытой в крестовом походе. Ходят слухи о копье с кровью самого Спасителя.
– Копье? – Я взял посох и провел по нему ладонью. – Уж не это ли? И о восстании мне тоже довелось слыхивать.
Глаза хозяина округлились от удивления.
– Так это ты? Ты... тот самый шут? Хью...
Я кивнул. А потом посвятил Жофрея в мой план.

Глава 109

На следующее утро я, разведав все, что нужно, и заручившись поддержкой, собрался возвращаться в лес.
Эмили согласилась остаться в городе. Взять город без боя я не рассчитывал, а потому так было безопаснее. Она спорила, настаивала на том, что должна пойти со мной, но на сей раз я не отступил.
Пришло время прощаться. Я обнял ее и пообещал, что мы увидимся не позднее, чем через пару дней.
– Милая, когда мы впервые встретились, я боялся даже заговорить с тобой. Сейчас боюсь оставлять тебя здесь. Вспомни, как ты сказала: "Может быть, так оно и есть... сейчас. Но так будет не всегда".
– Думаю, через пару дней мы это выясним, – ответила Эмили, стараясь не показать, как расстроена, и, привстав на цыпочки, поцеловала меня. – Да благословит тебя Господь, Хью. – Слезы наполнили ее глаза. – Надеюсь, мы еще увидимся.
Я поднял дорожный мешок, взял посох и, помахав на прощание, вышел на улицу. Уже спустившись с холма, я оглянулся. Сердце сжалось от боли, ведь здесь оставалось все, что я любил. Мне вдруг стало не по себе – что, если мы с Эмили уже никогда не увидимся?
В лесу ждали моего возвращения, готовились к бою. Мы выступили на рассвете.
Крестьяне и кожевники, лесорубы и кузнецы, вооруженные самодельными луками и щитами, вытянулись насколько хватало глаз.
Сердце мое дрогнуло от переполнявшей его гордости. Что бы ни ждало нас впереди, мы уже победили. Победили свой страх, проявили смелость и характер.
В каждом селении, через которое мы проходили, нас встречала взволнованная, радостная толпа. Люди не только выходили к дороге, чтобы поглазеть на нас, но и приводили детей.
– Посмотри, вон тот самый шут, – говорили они. – Смотри внимательней, ты всегда сможешь сказать, что видел священное копье.
Новость распространялась быстрее лесного пожара, и ряды наши все пополнялись.
Между тем Трейль, окрашенный лучами заката в янтарные цвета, становился все ближе. Его высокие, мощные стены, казалось, упирались в само небо. Мерк дневной свет, и все мрачнее становилось у нас на душе: люди тревожно перешептывались, поглядывая на неприступную крепость.
Когда наша армия достигла предместий, солнце клонилось к закату. Никто не встретил нас, никто не выступил из ворот. Лишь толпившиеся по обочинам горожане кричали:
– Посмотрите, это же шут. Настоящий шут!
Массивные, сложенные из громадных кусков известняка зубчатые стены встали перед нами непреодолимой преградой. Мы уже видели солдат, их шлемы блестели на солнце.
Они и не собирались нападать. Мы были в сотне ярдов от внешнего периметра, и никто не попытался помешать нам.
Я подал знак остановиться и окружить город сплошным кольцом. Никто не знал, что делать: радоваться или печалиться, идти, на штурм или располагаться на ночь.
– Давай, Хью, – с улыбкой сказал Жорж. – Скажи им, зачем мы здесь.
Я вышел вперед, стараясь держаться спокойно и не слушать, как колотится в груди сердце.
Я вышел вперед и обратился к тем, кто стоял у башен над воротами.
– Здесь те, кто пришел из Вилль-дю-Пер, Морриссе, Сен-Феликса и других городов герцогства. У нас дело к герцогу Болдуину.

Глава 110

Сначала никто не ответил, и я подумал: "Что же делать? Повторить то же самое еще раз?"
Потом из-за башни высунулся человек в яркой одежде, в котором я узнал управляющего.
– Господин отдыхает! – прокричал он. – У него сегодня нет никаких дел. Так что возвращайтесь домой, к женам и детям.
Толпа загудела, послышались проклятия и насмешки.
– Так эта свинья отдыхает? – проревел кто-то. – Потише, друзья, как бы нам нечаянно не разбудить его.
По рядам прокатился издевательский смех. Кто-то выскочил вперед и, стащив штаны, повернулся к башне задом.
– Ну давай, Болдуин! Вот моя задница. Попробуй-ка вставить!
Еще несколько человек, выбежав из строя, принялись выкрикивать оскорбления в адрес солдат.
– Назад! – рявкнул я. – Оставаться на месте!
Поздно: вылетевшие из-за зубцов и башенок стрелы со свистом устремились к земле. Один из забияк схватился за горло, захлебываясь собственной кровью, другому стрела пронзила грудь. Какой-то парнишка схватил с земли камень и запустил в лучника, но камень долетел только до середины стены, а на смельчака хлынула черная расплавленная смола. Мальчишка упал и покатился по земле, вопя от боли.
– Катись домой, вонючка, – бросил сверху какой-то солдат.
Теперь уже все ринулись вперед. Кто-то выпускал подожженные стрелы, которые, прочертив небо дымными полосами, ударялись о стены и падали вниз. Кто-то с тем же успехом швырял камни, от которых могли пострадать разве что его товарищи, но никак не враги.
В ответ мы получили еще один залп. Выпущенные из настоящих, тугих луков опытной рукой, стрелы без труда пробивали хлипкие щиты и пронзали людей насквозь. Казалось, началась буря.
Я как будто снова оказался в походе, под стенами Антиохии.
Крики мои утонули в поднявшемся шуме. Напрасно призывал я не паниковать и отойти назад. Одни, охваченные злостью, требовали немедленно начать штурм. Другие уже выплескивали ярость, рубя стены топорами и коля пиками. Третьи, впервые увидев так близко кровь и смерть, бросились бежать, охваченные страхом.
Но ворота так и не открылись, Болдуин не стал выпускать против нас конницу. Наблюдая за происходящим, он, наверно, только посмеивался над нашими жалкими потугами.
Наконец все отошли. Отшумели. Притихли. И повернулись в мою сторону.
Какой-то крестьянин подбежал ко мне со сломанной мотыгой.
– Ты привел нас сюда, шут. Как мы возьмем замок? Чем сокрушим стены? Этим?
Он в сердцах отшвырнул мотыгу.
– Нет, – сказал я и постучал себя по груди. – Мы возьмем крепость вот этим. Собери лучших, – приказал я Одо. – Пойдем ночью.

Глава 111

Поздно вечером, когда большинство уже улеглись спать, я собрал двадцать смельчаков, с которыми намеревался проникнуть в замок.
Пришли Одо и Альфонс, Алоис и четверо его друзей из Морриссе и еще дюжина парней, которые в случае необходимости не остановились бы даже перед тем, чтобы убить голыми руками.
Один за другим подходили они к костру, недоумевая, зачем понадобились кому-то в столь поздний час.
– И с этими силами ты собираешься штурмовать крепость? – скептически поинтересовался Алоис. – Если тысяча человек сумела всего лишь отколоть от ее стен несколько кусочков, то что можем мы?
– Ничего штурмовать не будем. Я знаю, как проникнуть в город. Можете пойти со мной или отправляйтесь спать.
Мы вооружились кинжалами и мечами, и отец Лео благословил нас молитвой. Я вручил ему копье.
– На случай, если не вернусь.
Он покачал головой, но ничего не сказал.
– Готовы? – Я оглядел свой небольшой отряд и пожал каждому руку. – А теперь ступайте и попрощайтесь с друзьями. Будем надеяться на встречу по ту сторону.
– По какую сторону? Ты про небеса? – спросил Одо.
– По ту сторону стены, – ответил я и принужденно рассмеялся.
Под покровом ночи мы покинули лагерь и крадучись пробрались мимо тихих домишек, прилепившихся к крепостным стенам. Наверху горели факелы, и стража пристально всматривалась в темноту. Мы притаились у стены.
Одо тронул меня за плечо.
– Послушай, Хью, а раньше такое уже случалось?
– Что?
– Ну, чтобы простые люди вроде нас поднимались против своих господ.
– Слышал, что-то похожее было в Бурже.
Кузнец удовлетворенно кивнул. Мы проползли чуть дальше. Он снова дернул меня за руку.
– И что? Чем у них все закончилось?
Я прижался спиной к стене.
– Кажется, их всех перебили. Всех до единого.
– О!
Большое лицо кузнеца стало вдруг белее луны, и я потрепал его по голове.
– Они слишком громко перешептывались под стеной. Ш-ш-ш!
Достигнув восточной стороны города, мы обогнули овраг и вышли к неглубокому рву, по которому из города спускали нечистоты. К счастью, он был неширокий, и мы, зажав носы, легко перепрыгнули через него.
Двигаясь вдоль стены, я искал какое-то указание на подземный ход, о существовании которого мне рассказал Палимпост. Мы уходили все дальше от ворот, туда, где под стенами начинался обрыв. Стражи здесь не было.
Но где же проклятый ход?
Я нервничал. Скоро начнет светать, наступит день, и, вероятнее всего, Болдуин выпустит против нас конницу.
– Ты точно знаешь, что делаешь? – пробормотал Одо.
– Нашел время спрашивать, – огрызнулся я.
И тут же увидел то, что искал: нагромождение камней, скрытое разросшимся на самом краю оврага кустарником.
– Есть!
Спустившись на дно оврага, мы поспешили к лазу и начали разбирать завал.
Вскоре под ним открылся темный, уходящий вниз провал.
– Нисколько в тебе не сомневался, – рассмеялся Одо.

Глава 112

Лаз был точь-в-точь такой, каким мне и запомнился: темный, сырой и узкий настолько, что Одо с трудом протискивался между шероховатыми стенами. Вдобавок ко всему по дну подземного хода струился мутный, мерзко пахнущий ручеек.
Факелов мы с собой не взяли, так что приходилось полагаться на память и ощущения. Я шел впереди, ощупывая холодные каменные стены, и сердце подскакивало к горлу каждый раз, когда нога вдруг проваливалась в ямку. Казалось, мы спускаемся в ад, жуткую, зловонную бездну. Мгновения растягивались в часы, и с каждым шагом сомнения и неуверенность усиливались во мне. Наконец мы подошли к развилке. Один туннель уходил вверх, другой поворачивал влево. После некоторых раздумий я решил идти вверх, исходя из того, что замок стоял на вершине холма.
– Идем правильно, – прошептал я.
Сзади послышался вздох облегчения. Мы поднимались все выше и выше, пробиваясь через скалу, на которой был построен замок Болдуина. Город спал.
Неожиданно сверху повеяло свежим воздухом. Я ускорил шаги и вскоре оказался в смутно знакомом месте. Подземелье. Темница. Здесь я расстался с Палимпостом.
– Приготовиться.
Через щели в стене проникал слабый свет. Я надавил на камень, и он подался. Еще немного... Камень отвалился, открывая проход.
Один за другим мы вылезли из туннеля. Рассвет, кажется, еще не наступил.
Два стражника спали, положив ноги на стол. В одном из них я узнал своего старого знакомого Армана. Третий храпел на лестнице.
Я подал сигнал Одо и Алоису, и те бесшумно приблизились к посапывающим стражникам. Действовать нужно было быстро – любой шум мог вызвать общую тревогу.
По моему знаку Одо сомкнул руки на шее того, что спал на лестнице.
Алоис прижал ладонь ко рту второго. Стражник открыл глаза и попытался крикнуть, но дровосек одним движением перерезал ему горло. Всхлип... дрожь по телу... и все кончено.
Армана я взял на себя. Услышав шум, он замигал и проснулся. Несколько мгновений потребовалось негодяю, дабы понять, что произошло. Еще не веря своим глазам, он повернулся и увидел перед собой знакомое лицо.
– Помнишь меня?
Арман открыл рот, и я ударил его в нос рукоятью меча. Он свалился со стула, опрокинув стол, но не растерялся и потянулся за лежавшим у стены железным прутом.
– Не надо, – негромко сказал один из лесорубов и, пожав плечами, проломил голову стражнику деревянной дубинкой. – Не надо с ними церемониться.
Арман, однако, был еще жив, и лесоруб наступил ему на горло своей громадной ногой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42