Джеффери Фарнол
Тайна Лоринг-Чейза

Джеффери Фарнол
ТАЙНА ЛОРИНГ-ЧЕЙЗА

Глава I,

в которой Джаспер Шриг рассуждает об отъявленных убийцах

Адвокат Джон Гиллеспи допил пунш и, отложив документ, изучению которого посвятил целый вечер, зевнул. Часы на соборе Святого Климента Датского пробили одиннадцать. Вознамерившись отправиться на боковую, Гиллеспи выбрался из кресла, взял свечу и уже потянулся к настольной лампе, когда его остановил неожиданный стук в парадную дверь. Адвокат изогнул левую бровь и замер, прислушиваясь.
Так и не прикрутив фитиль лампы, весь подавшись вперед, он стоял, наверное, целую минуту. Стук повторился – негромкий, но настойчивый. Гиллеспи пересек уютный полумрак кабинета, подошел к стоящему в углу бюро и, выдвинув один из ящиков, вооружился внушительного вида пистолетом. Потом, с пистолетом в одной руке и подсвечником в другой, решительно зашлепал изрядно поношенными туфлями в направлении прихожей.
– Кто там? – крикнул он, и в ответ из-за крепкой дубовой двери донеслось неразборчивое бормотание. – Кто? Громче! – потребовал адвокат.
На этот раз ему ответили более внятно, и Гиллеспи, удовлетворенный, положил пистолет на пол и принялся отодвигать засовы и снимать цепочки. Наконец он повернул здоровенный ключ, тяжелая дверь распахнулась, и взору хозяина предстал невысокий коренастый господин, который не замедлил подмигнуть ему из-под широкополой, до неопрятности лохматой шляпы.
– А вы весьма-а осторожны, мистер Гиллеспи, – сипло произнес коренастый, расплылся в улыбке, обнажившей его желтые прокуренные зубы, и почтительно дотронулся до своей шляпы набалдашником шишковатой трости, смахивающей скорее на дубинку. – Да-да, именно весьма, сэр-р, если не сказать – необычайно, что ничуть меня не удивляет, ибо, подобно мне, вы постоянно рискуете стать объектом мстительной злобы порочных натур.
– Э-э, Шриг, к чертям все это! – воскликнул в нетерпении Гиллеспи. – Что привело вас ко мне в столь поздний час?
– Дело, дело, мистер Гиллеспи, и весьма важное. Иначе я не стал бы мокнуть под дождем.
– Выходит, дело мокрое?
– Самое что ни на есть, сэр-р. – Звук «р» он произносил раскатисто, совсем не по-английски.
– Хм. Значит, убийство…
– Можно сказать и так.
– Что ж, тогда входите, дружище. Входите и дайте мне запереть дверь… Хотя могли бы выбрать и более подходящее время.
– Осмелюсь возразить вам, сэр, что смерть времени не выбирает. А это убийство должно непременно вас заинтересовать, сударь мой.
– Хм! – с сомнением хмыкнул Гиллеспи, задвигая последний засов, после чего провел гостя в свой небольшой удобный кабинет и жестом предложил располагаться.
Джаспер Шриг без долгих церемоний придвинул к камину второе кресло. Оно оказалось тяжеленным, и от усердия Шриг уронил свою шляпу. Шляпа свалилась на пол с металлическим лязгом и откатилась погромыхивая.
– Эге! – воскликнул Гиллеспи, оборачиваясь на звук. – Да у вас, я вижу, все тот же железный шлем?
– Стальной, сэр-р! Стальной, а снаружи выглядит, как обыкновенная шляпа. Мое собственное изобретение. Быть может, оно несколько тяжеловесно, но, по-моему, весьма-а помогает от дубины, булыжника или случайно съехавшего с крыши кирпича.
Говоря это, мистер Шриг ласково пригладил мохнатый ворс замечательного головного убора, аккуратно пристроил шляпу и трость на полу рядом с собой и, сев на краешек кресла, твердо уперся ладонями в широко расставленные колени. После этого он удостоил вниманием кабинет, обведя его спокойным, благожелательным взглядом.
Для господина с гориллоподобным телосложением у Шрига была на редкость добродушная физиономия. И несмотря на пристрастие к одежде мрачных тонов, он производил впечатление сердечного и добродушного человека. Однако светлые глаза мистера Шрига смотрели внимательно и пытливо.
– А у вас тут ничего себе, уютненько, сэр-р, – сказал он, потирая колени. – М-да-а, сударь мой, уютно, но тем не менее весьма практично!
Его острый взгляд скользнул мимо чайника, тихо урчащего на выступе в камине, и задержался на пустом стакане из-под пунша. Гиллеспи, заметив это, достал из буфета бутылку и второй стакан.
– Помнится, вы неравнодушны к лимонным коркам, Шриг? – проговорил он.
– И впрямь неравнодушен, сэр-р, особенно в напитках производства мистера Гиллеспи. Ибо приготовить пунш лучше вашего, сударь мой, никому не под силу. Тягаться с ним способен только «Бесподобный» моего приятеля, капрала Дика, с чем, полагаю, вы не станете спорить.
– Разумеется. – Гиллеспи кивнул, колдуя над бокалами. – Капрал Ричард Роу – большой в этом деле дока. Как он, кстати, поживает?
– Как всегда, бодр и крепок, сэр-р!
– Отпробуйте, – предложил Гиллеспи, ставя запотевший стакан перед гостем.
Шриг вдохнул аромат жидкости, с серьезной миной сделал маленький глоток и сосредоточенно опустил голову. Потом отпил еще и уставился куда-то в пространство. Наконец глотнул в третий раз и закатил глаза.
– М-м… – протянул он, и было непонятно, то ли это вздох, то ли одобрительное мычание ценителя, онемевшего от восхищения.
– Вы что-то сказали, Шриг?
– О, сэр-р! – отвечал тот, с благоговейной нежностью взирая на сосуд со смесью. – С тех пор как я в последний раз сидел в этом самом кресле, моего языка, а равно неба и глотки не касался подобный нектар, исключая упомянутый «Бесподобный».
– Когда же это было, Шриг?
– Да как же, сэр-р! Недели три тому назад, в четверг. По делу обезглавленной леди. Весьма изуродованная юная особа, сэр-р. Помните тот женский труп без рук и ног?
– Ах да, конечно, – закивал Гиллеспи, потягивая пунш. – Теперь припоминаю. Вы еще потом очень быстро изловили злодея.
– Ар-рестовал, когда убийца, как водится, вернулся на место преступления. Ох и отчаянно же он сопротивлялся, зверюга этакий! Между нами, сэр-р, его уже должным образом вздернули… В эту самую минуту он болтается на вершине Шутерского холма.
– И поделом ему, негодяю! – сказал Гиллеспи, хмуро глядя на огонь. – Он более чем заслужил свою участь.
Шриг кивнул.
– Вы безусловно правы, сударь мой. И сейчас, когда мы посиживаем здесь в тепле и уюте, так отрадно и утешительно думать, что именно мы – вы и я, сэр, – отправили его на весьма-а высокую виселицу, где он отныне никому не причинит вреда.
– Хм! – буркнул Гиллеспи. – Н-да! А все-таки чему обязан я сегодняшним неурочным визитом, Шриг?
– Сначала, мистер Гиллеспи, если вы не возражаете, сэр, я хотел бы задать вам несколько вопросов.
– На которые я отвечу или не отвечу, по своему усмотрению. Согласны, Шриг?
– Несомненно, сэр. Тогда вот первый: являетесь ли вы поверенным адвокатом сэра Невила Лоринга, баронета и владельца поместья Лоринг-Чейз, что в графстве Сассекс?
– Да. Но откуда вам это известно?
– Вопрос второй: знаете ли вы, что означенный сэр Невил не является и никогда не являлся настоящим наследником своего титула и имения?
Мистер Гиллеспи, смакуя, медленно выпил пунш, осторожно поставил стакан на столик и пристально поглядел на мистера Шрига, который безмятежно любовался пламенем в камине.
– Нет слов, насколько я удивлен. Откуда вам удалось получить эти сведения?
Шриг с нескрываемым удовольствием отпил еще глоток пунша и продолжал:
– Мне, кроме того, случайно стало известно, что у него был брат-близнец по имени Хэмфри, родившийся на полчаса раньше, и, следовательно, подлинный наследник. Оный Хэмфри был человеком крупным, с веселым, легким нравом, тогда как Невил – упрямый коротышка, характера крайне тяжелого и неприятного. К несчастью, оба они полюбили одну и ту же юную леди, а она, не будь дурой, выбрала Хэмфри. Невила это жуть как взбесило. Толковали даже о крови, якобы пролитой на дуэли. Но это произошло много-много лет назад. Как бы там ни было, Хэмфри женился и, дабы избежать дальнейшей вражды, открытого столкновения или случайной гибели, забрал свою часть денег и, предоставив Невилу владеть титулом и поместьем, эмигрировал в южные штаты Северной Америки.
– Ого! – воскликнул адвокат, и его пронзительный взгляд стал еще острее. – И что с ним случилось потом, Шриг?
– А то, мистер Гиллеспи, сударь мой, что, сдается мне, этот Хэмфри не так давно отдал Богу душу и оставил сыну Дэвиду, двадцати четырех лет от роду, не слишком-то богатое состояние. Дэвид, узнав семейную историю, продал унаследованное от отца хозяйство и отплыл в Англию, мнится мне, полный решимости восстановить свои законные права и востребовать у дядюшки по отцу, баронета сэра Невила Лоринга, свое имущество. Таково было положение дел до вчерашнего дня. Ну как, прав ли я в своих домыслах, сэр-р?
– Господи, помилуй! – воскликнул хозяин дома, все это время не спускавший с гостя пристального взгляда. Косматые брови адвоката сошлись у переносицы, костлявые пальцы нервно скребли небритый с утра подбородок. Весь вид его свидетельствовал о замешательстве.
– Ага! Значит, мои фантазии верны, – слегка кивнув, пробормотал Шриг. – Хотя я в этом и не сомневался, сударь мой.
Спокойная уверенность полуночного гостя настолько смутила Гиллеспи, что он вскочил со своего места и принялся вышагивать взад-вперед по комнате.
– Проклятье, Шриг! – вдруг воскликнул он. – Ради всего святого, как? Как вы узнали обо всем? Ведь это долгие годы хранилось в глубокой тайне.
– Элементарно, сэр, – ответил Шриг, разглядывая свои широкие ладони. – Прежде всего, мистер Гиллеспи, посредством наблюдений и дедукции. Краем уха услышал что-то здесь, немножко подслушал там… Пищи для размышлений хватало. Но главным образом, мой сударь, благодаря весьма-а удивительному стечению обстоятельств.
– Ладно, допустим. Но сначала что-то ведь обратило ваше внимание на сэра Невила? Почему из огромного множества людей вы в качестве объекта упражнений по дедукции выбрали именно его?
– Что ж, сэр, мистер Гиллеспи, вопрос правомерный. Мы с вами сотрудничаем с давних пор. Я уважаю вас и как юриста, и как человека, и, раз уж вы задали мне этот вопрос, я на него отвечу. Сударь мой, я давно взял сэра Невила Лоринга на заметку и потихоньку слежу за ним, хотя сам он об этом даже не подозревает. Впервые я положил на него глаз здесь, у вас, года три назад или около того… Постойте, я ведь могу точно назвать день, когда внес его в свой памятный списочек… – Шриг вытащил из внутреннего кармана невзрачного сюртука на медных пуговицах записную книжку, послюнил палец и, бормоча себе под нос, принялся листать страницы.
– Ай… джей… кей… эль… Ламбет, Лэйси, Лоуэлл, Лоринг… Ага, вот он! Лоринг, сэр Невил, двадцать первое июня тысяча восемьсот шестнадцатого года. Возраст сорок девять лет. Нотабене: весьма-а любопытный случай! Вот, мистер Гиллеспи. Тысяча восемьсот шестнадцатый год.
– Но к чему все это, Шриг? Не понимаю. Что означают ваши заметки? Что в этой записной книжке?
– Вам, сэр, я с удовольствием скажу, – отозвался Шриг, задумчиво запихивая книжку в карман. – Как вам известно, сударь, я – слуга закона. Прекрасно. Но, кроме того, сэр, я еще и коллекционер. Одни собирают картины, другие – китайский фарфор и тому подобные безделушки, а я собираю… убийц.
– То есть как это – убийц?
– Очень просто, сэр! Людей обоего пола с врожденной склонностью к убийству. Причем стремлюсь заносить их в свою коллекцию еще до совершения ими преступления.
– Боже милосердный! – внезапно плюхнувшись на стул, воскликнул мистер Гиллеспи. – Что за вздор, дружище? Абсурд! Как можно?..
– Спокойствие, сэр. – Шриг поднял ладонь. – Я все вам объясню. Начнем с того, что этот мир населяет два сорта людей – убийцы и, если можно так выразиться, неубийцы. Это очевидно. Отлично, идем дальше. Когда я встречаю малого с рожей преступника, или, как выразились бы вы, с физиономией, несущей характерный для врожденного убийцы отпечаток, я вношу имя этого субъекта в свою книжицу вместе со всеми подробностями о его жизни, которые мне удается узнать. И остается только ждать, пока данная особа, будь то мужчина или женщина, совершит преступление. И поверьте, сэр, я весьма-а редко бываю разочарован… Я их нюхом чую. Я узнаю их по голосу, по глазам, по дыханию… Так вот, мистер Гиллеспи, сэр. – Тут Шриг неожиданно наклонился вперед и сбавил тон до хриплого шепота. – Если я когда-нибудь встречал бесспорного, закоренелого, отъявленного убийцу из убийц, то это был не кто иной, как сэр Невил Лоринг!
Мистер Гиллеспи резко отвел глаза от спокойного лица собеседника. Взгляд его бесцельно заметался туда-сюда и наконец остановился на угасающем пламени. Адвокат поежился, потом, порывисто схватив бутылку, плеснул себе в стакан неразбавленной настойки и заговорил:
– Вздор! Вы ведь не для того пришли ко мне посреди ночи, чтобы потчевать разными баснями?
– Нет, сэр… И теперь я осмелюсь перейти к тому удивительному совпадению, о котором упомянул. Я здесь для того, сударь мой, мистер Гиллеспи, чтобы официально сообщить вам, как адвокату сэра Лоринга, о том, что юный господин Дэвид Лоринг, племянник сэра Невила, с сегодняшнего вечера находится на берегу.
– О, Боже! – вскричал пораженный Гиллеспи. – Вы хотите сказать, что он уже в Лондоне?
– Угу, сэр. Он здесь.
– Как… когда он приехал?
– Сей юный джентльмен прибыл около восьми часов, сударь мой, на дне лодки Билла Бартрума. Он дрейфовал себе тихонько по течению, а Бартрум выловил его из-под моста.
Стакан выскользнул из внезапно ослабевших пальцев мистера Гиллеспи и покатился по полу. Содержимое расплескалось, но ни хозяин, ни гость не обратили на это внимания.
– То есть… вы хотите сказать… Не может быть!
– Он мертв, мистер Гиллеспи. Труп, сэр! Но довольно свежий – я полагаю, он недолго пробыл в воде. Правда, лицо изуродовано до неузнаваемости, но все остальное неплохо сохранилось, и я решил, что вы, быть может, пожелаете на него взглянуть. Вот я и зашел за вами, сэр, хотя время, конечно, позднее…
– И вы уверены – вы абсолютно уверены, что этот молодой человек – Дэвид Лоринг?
– Письма и документы, обнаруженные при нем, не оставляют в этом сомнений, сэр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41