Брал кабину тут, цена того стоит
Был ли на том вечере в ЦДЛ, когда я со сцены читал свой рассказ, или только видел на пригласительном билете мои имя, фамилию и должность?..
Рембо точно заметил книжный компонент, который существовал в моем заказе.
«МЕЖАК»
Вечером на пустыре было снова безлюдно и стыло. Я включил сканирующее устройство, но и тут меня не ждали открытия.
Вдоль тротуара внутри и вдоль внешнего периметра ограды стояли уже знакомые по номерным знакам иномарки. К вечеру тут подбирался весь виденный мною комплект приписанного к элитному дому автотранспорта.
Тем не менее я все-таки достал блокнот со списком здешних машин. Новых номеров вокруг вроде не было, но я все же вышел из «жигуля», прошел вдоль ограды…
У одного из подъездов я обратил внимание на новенькую «Ауди». Что-то подсказало мне, что за тонированными стеклами кто-то есть, и не ошибся. Я был уже у торца здания, когда, оглянувшись, увидел человека, который вышел из «Ауди». Он направлялся к только что подъехавшей к воротам милицейской патрульной машине…
Это было внове. «Милицейский патруль. „Ауди“…
Я повернул было назад, когда вдруг услышал за спиной такое знакомое:
— Ваши документы!
Это был мент, которого я мельком уже видел здесь однажды. За двух солдатиков, стоявших по обе его стороны, я не ручался: все они были одинаково истощены и запуганы.
—Ваши документы! — повторил мент негромко.
—У меня нет с собой.
Я не хотел показывать ни паспорт, ни удостоверение частного детектива «Лайнса». Потом, когда шумный скандал вокруг генерала Арзамасцева и его девушки наберет обороты, кто-то вспомнит о появлении у дома подозрительного субъекта, оказавшегося частным детективом. Начнется дознание…
—Нет их у меня! Не взял.
Постовой снова козырнул.
—Прошу пройти со мной…
«Что тут скажешь…»
Рядом с патрульной машиной в это время тоже происходила какая-то разборка. Там стояло несколько человек. В том числе тот, из «Ауди», на которого я обратил внимание.
Мой мент с недоумением посмотрел в ту сторону. Он сразу заподозрил подъехавшее начальство или проверяющих.
—Куда идти-то, командир?
—Туда… — Он показал на патрульную машину.
Постовой убивал нескольких зайцев сразу: проверял
меня и одновременно узнавал, кто там прибыл. Заодно и показывал свою работу.
Это не были проверяющие, подходя, я услышал мелодию знакомого блатняка…
Я узнал популярный шлягер «Владимирский цент рал» покойного Михаила Круга с его аудиокассеты «После третьей ходки…» Ее крутили в патрульной машине.
«Криминальная милиция!..»
Я узнал высокого, в кожаной легкой куртке мужика, который вышел из патрульной машины, теперь он стоял ко мне лицом. Все тот же Пашка Вагин! С ним было еще двое — по-видимому, тоже из округа. Они разговаривали с тем, кто приехал в «Ауди»…
Пашка тоже узнал меня, индифферентно взглянул в мою сторону — теперь он уже не знал, здороваться ли со мной или ему придется и дальше притворяться, что видит меня впервые.
Я приветствовал его первым:
—Сдаюсь! Попался… Теперь не отверчусь!
—Правильно, — Пашка нашелся мгновенно. Он вообще никогда не лез за словом в карман. — С месяц уже ползаешь у нас на участке, а прописываться не думаешь…
При первых же вагинских словах мент, который меня вел, счел за лучшее немедленно слинять.
—Знакомьтесь… — Пашка представил меня коллегам.
—Это твой коллега, частный детектив, — Вагин показал на пассажира «Ауди». — В отличие от тебя он знает порядок прописки. Вот пригласил нас в кафе. Как положено…
—Влодимир, — назвался коллега.
В том, как он произнес имя, я почувствовал гулкую бездонную глубину безударного «о».
«Вологда? Кострома?»
Коллега — узколицый, высокий, без особых примет — как-то странно сразу увел взгляд…
Догадка моя была мгновенной:
«Он из разведки! Предпочел не встретиться глазами…»
Я уже знал:
«Он пасет меня! Мой хвост!..»
Коллега внезапно взглянул мне в глаза.
Скрывать не имело смысла.
Мы прочитали мысли друг друга, словно перед нами была открытая книга.
Мысль о том, что мы втемную работаем по одному и тому же заказу, мигом пришла в голову и Вагину, и еще одному из приехавших. Эти двое были такие же опера, как и мы…
Только третий из патрульной машины, не прошедший курс оперативного мастерства — кадровик или службист — ничего не сообразил:
— Оказались коллегами?! И только сейчас узнали?! Это дело следует отметить! Как считаете? — Этот был типичный халявщик.
Теперь уже сам Бог велел мне ехать в армянское кафе.
— Хорошо, езжайте впереди. Я за вами…
Мне надо было убрать аппаратуру…
Сидевшие за столиками, среди которых в этот час наверняка могли находиться и квартирные воры, и поставщики фальшивых авизо и наркотиков, словно что-то почувствовали — молча оглянулись, когда мы вошли.
Впятером мы пересекли царивший внутри полумрак.
Несколько человек у стойки на тумбах на время прекратили негромкий разговор.
Менты были тут чужаками, но интересы заведения требовали, чтобы их приняли на самом высоком уровне. В углу худой, в круглых очках юноша, негромко лабавший на пианино что-то жалостно-тягучее, немедленно переключился на блатняк. Я узнал все тот же «Владимирский централ».
Сразу же появился владелец заведения — солидный, с серебряным ежиком вокруг залысин, без шеи, с плоским, расплющенным когда-то носом. Видимо, бывший спортсмен. Вокруг закружились его подчиненные…
Нас пригласили за столик. Я постарался оказаться рядом со своим новым знакомым, по другую руку от меня сел Вагин.
Уже знакомый мне официант — курчавый, с тонкими усиками — тоже был здесь. Он делал вид, что мы незнакомы. Таков был закон профессии. Чтобы поздороваться неформально, ему требовался какой-то знак с моей стороны.
— Как сегодня толма? — обратился к нему я. — Как обычно?
Это и был знак.
Он улыбнулся. С этого момента мы держались как давно знакомые.
— И толма, и форель… Все в порядке. Бэ сэдер…
Вместо привычного английского о'кей он использовал его ивритский аналог и адресовал его не Вагину, не моим соседям, а именно мне, будто знал, что только я один из всей компании знаю иврит, потому что был представителем сыскного агентства в Израиле и в Палестинской автономии.
А может, расхожие ивритские словечки «бэсэдер», «балаган» просто получили распространение в московской разноязычной полублатной-полуинтеллигентной среде?!
Он был, безусловно, непрост, этот официант, а может, действительно, учитель или журналист…
Пока один из официантов принимал заказ, другие уже нагружали на стол минералку, белый свежий лаваш. Среди нас не оказалось любителей разносолов. Все заказали одинаково: форель, салаты из свежих овощей, кофе. К водке взяли еще селедку, семги, грибки…
Первую рюмку выпили еще под водичку…
И сразу налили вторую…
Рыбу принесли быстро. С соком граната, неразрезанную, обсыпанную крупной солью… Под водочку разговор, как водится среди ментов, пошел профессиональный: ворье, банковские предпочтения, учредители, происки кавказцев…
Улучив момент, я обернулся к своему коллеге по частному сыску. Нас связывала общая тайна. Он улыбнулся мне одними глазами. Ждал…
Я был в большей степени, нежели он, заинтересован в разговоре по душам.
В самом деле, что мог ему открыть я? Ведь он следил за мной, а не я за ним…
Согласится ли он говорить со мной откровенно? Захочет хотя бы частично нарушить контракт?
—По-моему, неплохая рыба…
—И свежая… — Он был согласен.
Путь к сближению я предложил самый простой и банальный. Мы должны были сойтись во взглядах вначале по такому в общем-то бесспорному вопросу, как достоинство заказанной нами форели.
Я совершенно искренно похвалил лаваш. Он снова согласился.
В пределах возможного мы могли быть единомышленниками.
Можно было осторожно начинать расспросы.
Только ли я интересую его? Не девушка и не генерал Арзамасцев?!
Мне следовало подать пример доверия первому:
—Яработаю у этого дома около двух недель. А ты?
—Я тут непостоянно.
Я понимал, что он не имеет права открытым текстом прямо сказать, что работает за мной и кто его заказчик. Однако косвенно дать мне это понять он мог…
—Начал давно?
—Примерно тогда же.
Теперь я мог лучше его рассмотреть. Узкое, тонкой кости незапоминающееся лицо, темные, с длинными ресницами глаза. Место такому было только в оперативном подразделении — в разведке, завтра я вряд ли мог бы уже описать кому-то его внешность, если бы понадобилось.
— Девушку видел сегодня?
— Девушку? — Он явно слышал о ней впервые.
Выходит, он работал только за мной и понятия не имел о том, чем я занимаюсь в действительности. Я представил, какими странными должны были казаться ему мои передвижения по городу…
—У тебя оговорен срок?
—Нет. Но у меня все равно сейчас нет заказов.
—Пашешь по две смены?
—Две. Укороченные.
—А маршрут?
—Утром от дома. В течение часа… И еще вечером. От дома тоже…
—Далеко?
—До Кольцевой…
—Заказчика своего ты знаешь?.. — спросил я на прямую.
Он помешкал, собирался ответить неопределенно — может, боялся, что я попрошу назвать его имя… Вагин помешал нам продолжить, обернулся:
—Как живешь? Пишешь свои детективы? Или бросил?
—Бывает, — неопределенность ни к чему не обязывала.
Я думал, он уже забыл о моих байках. Оказалось, помнит. И все ребята наши, кого я встречал, все тоже помнили.
Вагин спросил еще:
— Как там Рембо? Все собираюсь к вам заехать…
Бывшие старшие оперы Второго убойного отдела МУРа Вагин и Рембо практически не виделись, по-моему, с того самого дня, когда Рембо взяли на замнача Управления в Зелененоград.
— Работает.
— Заказов хватает?
— Есть кое-что…
— Вот вышибут из конторы, пойду к нему в частные детективы. Как думаешь, возьмет?
Кореш Вагина — кадровик или службист — услышал:
— Не журись! Мы свое розыскное бюро откроем! Будь здоров, как развернемся!
— Особенно ты!
Кадровик не обиделся:
— Я займусь менеджментом… — Он обернулся ко мне. — Можешь в субботу поехать в Сандуны? Там подбирается неплохая компания. Все будущие твои заказчики…
Передо мной явно был бывший комсомольский работник.
Сауна, водка, бабы… Джентльменский набор мужика. Важен только порядок приоритетов. Безусловно, я был востребован им в качестве спонсора.
— Работа… — Я отказался.
Он кивнул: достаточно того, что я и мой коллега оплатим сегодняшний стол.
— Тогда в другой раз. Телефон твой у Пашки есть?
— Есть…
С едой расправились по-быстрому. Засиживаться никто не собирался. Мой коллега — частный детектив ехал с ментами дальше. Очевидно, его прописка на территории округа еще не закончилась.
— Откуда сам? — Я снова повернулся к нему. —
Слышу твой говорок…
Он улыбнулся.
— Межак….
Я знал это словцо. Оно означало уроженец Межевского района. Костромская область…
— С Мёжи?! Почти земляк.
— Ты серьезно?
— У меня родня в Шарье…
Это была правда. Межак почувствовал это.
Теперь я мог смело задать, по крайней мере, еще один вопрос, на который он должен был ответить тоже правдиво.
Мы могли быть откровенны до известного предела.
—Ты брал меня из Химок, от дома?
Он покачал головой.
—Ни разу. Только один раз сопровождал….
—Но я ушел…
—Да. Около рынка…
В ДОРОГЕ
Из армянского кафе я вернулся к элитному дому, включил аппаратуру.
Девушка не спала. Как водилось все эти вечера, пока я работал, она занималась уходом за кожей. Девушка была одна. Я с трудом дождался конца смены.
Домой я гнал, снова весь поглощенный своими мыслями…
Сообщение межака меня не очень встревожило.
Источником моего спокойствия послужил в общем-то незначительный факт.
После встречи с Рембо я заехал в отделение «Вестерн Юнион банка».
Там, за дверями с перекрещенной красными стрелами лошадиной мордой, словно клиенты въезжали сюда верхом, я беспрепятственно получил очередную часть гонорара…
Все было спокойно, как всегда.
Заказчик щепетильно соблюдал условия оплаты.
Его право проверять меня любыми законными способами во время выполнения его поручения следить за девушкой. Он предпочел делать это через частного детектива. Кто против?!
Межак этот, до того, как Пашка Вагин ему меня представил, понятия не имел о том, что я тоже детектив и работаю по заданию. Для него я был только объектом, которого он пасет по укороченному варианту на заданном заказчиком маршруте: от элитного дома до Ленинградского проспекта по утрам и от все той же автостоянки назад до элитного дома вечером. А иногда еще до Кольцевой дороги. И только один раз до Химок…
«Такой же замысловатый заказ, как и мой — в положенные часы следить за тем, как я исполняю поручение заказчика…»
Межак не посвящен в суть дела, ему запрещено интересоваться, кто я, чем занимаюсь. Как и мне в отношении девушки !
«Остальные условия наверняка тоже аналогичные. Он, как и я, не знает своего заказчика! Работает втемную…»
Мы вели заказ двойной тягой! Я пас девушку! Он — меня!
«Не рано ли я всполошился? Вполне возможно, что мой заказчик предложит генералу Арзамасцеву сделку и они сговорятся полюбовно, без скандала! И обо мне сразу забудут…»
Я незаметно для себя прибавил скорость.
Тоскливое чувство, давившее с утра, вдруг отпустило.
Заказчик не пожалел денег, чтобы проконтролировать меня. Организовал контрольное наблюдение. Совершенно случайно межак водил меня в те два дня, когда я ездил в издательство, доложил на автоответчик, номер которого он получил. Заказчик принял решение меня предупредить. Именно межак подстроил историю с гвоздями…
И что из этого?! А то, что я явно не интересовал своего заказчика — иначе меня бы постоянно водили по Химкам…
«У заказчика какой-то выворот в мозгах… Он не предсказуем».
Сбоку на рекламном щите мелькнуло крупно: «Со-лодов, я жду тебя!»
К этому времени я давно уже незаметно для себя шел Ленинградкой. Надпись эта периодически появлялась вдоль шоссе каждые несколько километров…
Кто так страстно его желал? Кто был этот Солодов? Почему исчез, не оставив координат, так что приходилось объявить его в местный розыск — авось где-нибудь он наткнется на рекламный щит, прочтет и вернется…
Недалеко от Левобережной, от того места, где узкий залив справа окаймляет канал, там, где я когда-то пацаном тонул, мне на мобильник позвонил Рембо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Рембо точно заметил книжный компонент, который существовал в моем заказе.
«МЕЖАК»
Вечером на пустыре было снова безлюдно и стыло. Я включил сканирующее устройство, но и тут меня не ждали открытия.
Вдоль тротуара внутри и вдоль внешнего периметра ограды стояли уже знакомые по номерным знакам иномарки. К вечеру тут подбирался весь виденный мною комплект приписанного к элитному дому автотранспорта.
Тем не менее я все-таки достал блокнот со списком здешних машин. Новых номеров вокруг вроде не было, но я все же вышел из «жигуля», прошел вдоль ограды…
У одного из подъездов я обратил внимание на новенькую «Ауди». Что-то подсказало мне, что за тонированными стеклами кто-то есть, и не ошибся. Я был уже у торца здания, когда, оглянувшись, увидел человека, который вышел из «Ауди». Он направлялся к только что подъехавшей к воротам милицейской патрульной машине…
Это было внове. «Милицейский патруль. „Ауди“…
Я повернул было назад, когда вдруг услышал за спиной такое знакомое:
— Ваши документы!
Это был мент, которого я мельком уже видел здесь однажды. За двух солдатиков, стоявших по обе его стороны, я не ручался: все они были одинаково истощены и запуганы.
—Ваши документы! — повторил мент негромко.
—У меня нет с собой.
Я не хотел показывать ни паспорт, ни удостоверение частного детектива «Лайнса». Потом, когда шумный скандал вокруг генерала Арзамасцева и его девушки наберет обороты, кто-то вспомнит о появлении у дома подозрительного субъекта, оказавшегося частным детективом. Начнется дознание…
—Нет их у меня! Не взял.
Постовой снова козырнул.
—Прошу пройти со мной…
«Что тут скажешь…»
Рядом с патрульной машиной в это время тоже происходила какая-то разборка. Там стояло несколько человек. В том числе тот, из «Ауди», на которого я обратил внимание.
Мой мент с недоумением посмотрел в ту сторону. Он сразу заподозрил подъехавшее начальство или проверяющих.
—Куда идти-то, командир?
—Туда… — Он показал на патрульную машину.
Постовой убивал нескольких зайцев сразу: проверял
меня и одновременно узнавал, кто там прибыл. Заодно и показывал свою работу.
Это не были проверяющие, подходя, я услышал мелодию знакомого блатняка…
Я узнал популярный шлягер «Владимирский цент рал» покойного Михаила Круга с его аудиокассеты «После третьей ходки…» Ее крутили в патрульной машине.
«Криминальная милиция!..»
Я узнал высокого, в кожаной легкой куртке мужика, который вышел из патрульной машины, теперь он стоял ко мне лицом. Все тот же Пашка Вагин! С ним было еще двое — по-видимому, тоже из округа. Они разговаривали с тем, кто приехал в «Ауди»…
Пашка тоже узнал меня, индифферентно взглянул в мою сторону — теперь он уже не знал, здороваться ли со мной или ему придется и дальше притворяться, что видит меня впервые.
Я приветствовал его первым:
—Сдаюсь! Попался… Теперь не отверчусь!
—Правильно, — Пашка нашелся мгновенно. Он вообще никогда не лез за словом в карман. — С месяц уже ползаешь у нас на участке, а прописываться не думаешь…
При первых же вагинских словах мент, который меня вел, счел за лучшее немедленно слинять.
—Знакомьтесь… — Пашка представил меня коллегам.
—Это твой коллега, частный детектив, — Вагин показал на пассажира «Ауди». — В отличие от тебя он знает порядок прописки. Вот пригласил нас в кафе. Как положено…
—Влодимир, — назвался коллега.
В том, как он произнес имя, я почувствовал гулкую бездонную глубину безударного «о».
«Вологда? Кострома?»
Коллега — узколицый, высокий, без особых примет — как-то странно сразу увел взгляд…
Догадка моя была мгновенной:
«Он из разведки! Предпочел не встретиться глазами…»
Я уже знал:
«Он пасет меня! Мой хвост!..»
Коллега внезапно взглянул мне в глаза.
Скрывать не имело смысла.
Мы прочитали мысли друг друга, словно перед нами была открытая книга.
Мысль о том, что мы втемную работаем по одному и тому же заказу, мигом пришла в голову и Вагину, и еще одному из приехавших. Эти двое были такие же опера, как и мы…
Только третий из патрульной машины, не прошедший курс оперативного мастерства — кадровик или службист — ничего не сообразил:
— Оказались коллегами?! И только сейчас узнали?! Это дело следует отметить! Как считаете? — Этот был типичный халявщик.
Теперь уже сам Бог велел мне ехать в армянское кафе.
— Хорошо, езжайте впереди. Я за вами…
Мне надо было убрать аппаратуру…
Сидевшие за столиками, среди которых в этот час наверняка могли находиться и квартирные воры, и поставщики фальшивых авизо и наркотиков, словно что-то почувствовали — молча оглянулись, когда мы вошли.
Впятером мы пересекли царивший внутри полумрак.
Несколько человек у стойки на тумбах на время прекратили негромкий разговор.
Менты были тут чужаками, но интересы заведения требовали, чтобы их приняли на самом высоком уровне. В углу худой, в круглых очках юноша, негромко лабавший на пианино что-то жалостно-тягучее, немедленно переключился на блатняк. Я узнал все тот же «Владимирский централ».
Сразу же появился владелец заведения — солидный, с серебряным ежиком вокруг залысин, без шеи, с плоским, расплющенным когда-то носом. Видимо, бывший спортсмен. Вокруг закружились его подчиненные…
Нас пригласили за столик. Я постарался оказаться рядом со своим новым знакомым, по другую руку от меня сел Вагин.
Уже знакомый мне официант — курчавый, с тонкими усиками — тоже был здесь. Он делал вид, что мы незнакомы. Таков был закон профессии. Чтобы поздороваться неформально, ему требовался какой-то знак с моей стороны.
— Как сегодня толма? — обратился к нему я. — Как обычно?
Это и был знак.
Он улыбнулся. С этого момента мы держались как давно знакомые.
— И толма, и форель… Все в порядке. Бэ сэдер…
Вместо привычного английского о'кей он использовал его ивритский аналог и адресовал его не Вагину, не моим соседям, а именно мне, будто знал, что только я один из всей компании знаю иврит, потому что был представителем сыскного агентства в Израиле и в Палестинской автономии.
А может, расхожие ивритские словечки «бэсэдер», «балаган» просто получили распространение в московской разноязычной полублатной-полуинтеллигентной среде?!
Он был, безусловно, непрост, этот официант, а может, действительно, учитель или журналист…
Пока один из официантов принимал заказ, другие уже нагружали на стол минералку, белый свежий лаваш. Среди нас не оказалось любителей разносолов. Все заказали одинаково: форель, салаты из свежих овощей, кофе. К водке взяли еще селедку, семги, грибки…
Первую рюмку выпили еще под водичку…
И сразу налили вторую…
Рыбу принесли быстро. С соком граната, неразрезанную, обсыпанную крупной солью… Под водочку разговор, как водится среди ментов, пошел профессиональный: ворье, банковские предпочтения, учредители, происки кавказцев…
Улучив момент, я обернулся к своему коллеге по частному сыску. Нас связывала общая тайна. Он улыбнулся мне одними глазами. Ждал…
Я был в большей степени, нежели он, заинтересован в разговоре по душам.
В самом деле, что мог ему открыть я? Ведь он следил за мной, а не я за ним…
Согласится ли он говорить со мной откровенно? Захочет хотя бы частично нарушить контракт?
—По-моему, неплохая рыба…
—И свежая… — Он был согласен.
Путь к сближению я предложил самый простой и банальный. Мы должны были сойтись во взглядах вначале по такому в общем-то бесспорному вопросу, как достоинство заказанной нами форели.
Я совершенно искренно похвалил лаваш. Он снова согласился.
В пределах возможного мы могли быть единомышленниками.
Можно было осторожно начинать расспросы.
Только ли я интересую его? Не девушка и не генерал Арзамасцев?!
Мне следовало подать пример доверия первому:
—Яработаю у этого дома около двух недель. А ты?
—Я тут непостоянно.
Я понимал, что он не имеет права открытым текстом прямо сказать, что работает за мной и кто его заказчик. Однако косвенно дать мне это понять он мог…
—Начал давно?
—Примерно тогда же.
Теперь я мог лучше его рассмотреть. Узкое, тонкой кости незапоминающееся лицо, темные, с длинными ресницами глаза. Место такому было только в оперативном подразделении — в разведке, завтра я вряд ли мог бы уже описать кому-то его внешность, если бы понадобилось.
— Девушку видел сегодня?
— Девушку? — Он явно слышал о ней впервые.
Выходит, он работал только за мной и понятия не имел о том, чем я занимаюсь в действительности. Я представил, какими странными должны были казаться ему мои передвижения по городу…
—У тебя оговорен срок?
—Нет. Но у меня все равно сейчас нет заказов.
—Пашешь по две смены?
—Две. Укороченные.
—А маршрут?
—Утром от дома. В течение часа… И еще вечером. От дома тоже…
—Далеко?
—До Кольцевой…
—Заказчика своего ты знаешь?.. — спросил я на прямую.
Он помешкал, собирался ответить неопределенно — может, боялся, что я попрошу назвать его имя… Вагин помешал нам продолжить, обернулся:
—Как живешь? Пишешь свои детективы? Или бросил?
—Бывает, — неопределенность ни к чему не обязывала.
Я думал, он уже забыл о моих байках. Оказалось, помнит. И все ребята наши, кого я встречал, все тоже помнили.
Вагин спросил еще:
— Как там Рембо? Все собираюсь к вам заехать…
Бывшие старшие оперы Второго убойного отдела МУРа Вагин и Рембо практически не виделись, по-моему, с того самого дня, когда Рембо взяли на замнача Управления в Зелененоград.
— Работает.
— Заказов хватает?
— Есть кое-что…
— Вот вышибут из конторы, пойду к нему в частные детективы. Как думаешь, возьмет?
Кореш Вагина — кадровик или службист — услышал:
— Не журись! Мы свое розыскное бюро откроем! Будь здоров, как развернемся!
— Особенно ты!
Кадровик не обиделся:
— Я займусь менеджментом… — Он обернулся ко мне. — Можешь в субботу поехать в Сандуны? Там подбирается неплохая компания. Все будущие твои заказчики…
Передо мной явно был бывший комсомольский работник.
Сауна, водка, бабы… Джентльменский набор мужика. Важен только порядок приоритетов. Безусловно, я был востребован им в качестве спонсора.
— Работа… — Я отказался.
Он кивнул: достаточно того, что я и мой коллега оплатим сегодняшний стол.
— Тогда в другой раз. Телефон твой у Пашки есть?
— Есть…
С едой расправились по-быстрому. Засиживаться никто не собирался. Мой коллега — частный детектив ехал с ментами дальше. Очевидно, его прописка на территории округа еще не закончилась.
— Откуда сам? — Я снова повернулся к нему. —
Слышу твой говорок…
Он улыбнулся.
— Межак….
Я знал это словцо. Оно означало уроженец Межевского района. Костромская область…
— С Мёжи?! Почти земляк.
— Ты серьезно?
— У меня родня в Шарье…
Это была правда. Межак почувствовал это.
Теперь я мог смело задать, по крайней мере, еще один вопрос, на который он должен был ответить тоже правдиво.
Мы могли быть откровенны до известного предела.
—Ты брал меня из Химок, от дома?
Он покачал головой.
—Ни разу. Только один раз сопровождал….
—Но я ушел…
—Да. Около рынка…
В ДОРОГЕ
Из армянского кафе я вернулся к элитному дому, включил аппаратуру.
Девушка не спала. Как водилось все эти вечера, пока я работал, она занималась уходом за кожей. Девушка была одна. Я с трудом дождался конца смены.
Домой я гнал, снова весь поглощенный своими мыслями…
Сообщение межака меня не очень встревожило.
Источником моего спокойствия послужил в общем-то незначительный факт.
После встречи с Рембо я заехал в отделение «Вестерн Юнион банка».
Там, за дверями с перекрещенной красными стрелами лошадиной мордой, словно клиенты въезжали сюда верхом, я беспрепятственно получил очередную часть гонорара…
Все было спокойно, как всегда.
Заказчик щепетильно соблюдал условия оплаты.
Его право проверять меня любыми законными способами во время выполнения его поручения следить за девушкой. Он предпочел делать это через частного детектива. Кто против?!
Межак этот, до того, как Пашка Вагин ему меня представил, понятия не имел о том, что я тоже детектив и работаю по заданию. Для него я был только объектом, которого он пасет по укороченному варианту на заданном заказчиком маршруте: от элитного дома до Ленинградского проспекта по утрам и от все той же автостоянки назад до элитного дома вечером. А иногда еще до Кольцевой дороги. И только один раз до Химок…
«Такой же замысловатый заказ, как и мой — в положенные часы следить за тем, как я исполняю поручение заказчика…»
Межак не посвящен в суть дела, ему запрещено интересоваться, кто я, чем занимаюсь. Как и мне в отношении девушки !
«Остальные условия наверняка тоже аналогичные. Он, как и я, не знает своего заказчика! Работает втемную…»
Мы вели заказ двойной тягой! Я пас девушку! Он — меня!
«Не рано ли я всполошился? Вполне возможно, что мой заказчик предложит генералу Арзамасцеву сделку и они сговорятся полюбовно, без скандала! И обо мне сразу забудут…»
Я незаметно для себя прибавил скорость.
Тоскливое чувство, давившее с утра, вдруг отпустило.
Заказчик не пожалел денег, чтобы проконтролировать меня. Организовал контрольное наблюдение. Совершенно случайно межак водил меня в те два дня, когда я ездил в издательство, доложил на автоответчик, номер которого он получил. Заказчик принял решение меня предупредить. Именно межак подстроил историю с гвоздями…
И что из этого?! А то, что я явно не интересовал своего заказчика — иначе меня бы постоянно водили по Химкам…
«У заказчика какой-то выворот в мозгах… Он не предсказуем».
Сбоку на рекламном щите мелькнуло крупно: «Со-лодов, я жду тебя!»
К этому времени я давно уже незаметно для себя шел Ленинградкой. Надпись эта периодически появлялась вдоль шоссе каждые несколько километров…
Кто так страстно его желал? Кто был этот Солодов? Почему исчез, не оставив координат, так что приходилось объявить его в местный розыск — авось где-нибудь он наткнется на рекламный щит, прочтет и вернется…
Недалеко от Левобережной, от того места, где узкий залив справа окаймляет канал, там, где я когда-то пацаном тонул, мне на мобильник позвонил Рембо:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35