Ребекка теперь ощущала грудями и бедрами ткань своей просторной ночной рубашки.
– Этот узел не причиняет неудобства, когда ты лежишь на нем? – спросил Дэвид.
Она изумленно посмотрела ему в глаза, и только потом до нее дошел смысл его слов.
– Обычно я не заплетаю волосы на ночь, – прошептала она, так и не придумав более подходящего ответа.
– И ты это сделала только для первой брачной ночи? – В его глазах промелькнуло веселье.
– Я не знала твоих желаний, – сказала она. Дэвид снова нежно поцеловал жену. При этом прикоснулся рукой к ее затылку и в считанные секунды разрушил все, над чем она трудилась последние полчаса. Ребекка почувствовала, как ее волосы свободно рассыпались по спине и руки Дэвида их ласково поглаживают.
– Ребекка, – произнес он, почти не прерывая поцелуя. – Ребекка, я желаю вот чего. – Он поднял голову. – Идем в постель.
Ребекка успокоила себя, взглянув на часы, стоявшие на каминной полке. Они показывали десять минут одиннадцатого. К без двадцати пяти одиннадцать – самое позднее к без двадцати одиннадцать – все будет на сегодня кончено. Она сможет устроиться на своей стороне постели и спокойно заснуть, зная, что исполнила наконец свой долг, что позволила мужу полностью осуществить свои супружеские права.
Ребекка распростерлась на постели, глубоко дыша, пока Дэвид снимал свой халат и гасил лампу. Спальня, однако, освещалась огнем от камина, встроенного для того, чтобы бороться с сыростью, которая могла накопиться в долго пустовавшей комнате.
Дэвид лег рядом с Ребеккой вместо того, чтобы задрать ее ночную рубашку и немедленно лечь на жену, как это всегда делал Джулиан. Но не стоит их сравнивать. Нельзя их сравнивать. Она не должна – ни в коем случае не должна! – сейчас думать о Джулиане. Видимо, у всех мужчин разные способы получать удовольствие. Зачем ждать непременного сходства? Она обязана привыкать к тем способам, которые по душе Дэвиду.
Осталось десять минут… Только десять… А может быть, и меньше… От силы десять минут…
Он приподнялся на локте и наклонился над Ребеккой, чтобы снова поцеловать ее, на этот раз более страстно. Она оперлась ладонями о матрац, когда почувствовала, как язык Дэвида проникает сквозь ее сомкнувшиеся губы, а потом слегка захватывает ее верхнюю губу. Но вот на нее нахлынул мощный поток непривычных ощущений, от которых она чуть ли не вцепилась ногтями в постель. Язык мужа двигался вправо и влево по ее стиснутым зубам, пока она не поняла – и это обрушилось на нее внезапным потрясением, – что Дэвид ждет, чтобы она открыла рот.
Она сохраняла спокойствие… Девять минут… Возможно, даже восемь… Он ее муж. Он имеет право. Ее долг повиноваться… Медленно, неохотно она открыла рот. И почувствовала, как его язык проскользнул внутрь. Потом Дэвид снова вытащил свой язык наружу. И стал покрывать поцелуями подбородок и шею Ребекки.
«Пусть это произойдет побыстрее, – молила она про себя. – Пусть это закончится. Пусть он скорее приподнимет мою ночную рубашку и ляжет на меня… Пусть это скорее завершится… Да не изменит мне в эти минуты присутствие духа».
Она почувствовала чуть ли не облегчение, когда Дэвид стал приподнимать ее ночную рубашку. «Теперь уже скоро, – думала Ребекка. – Скоро… А потом одна-две минуты неприятных ощущений… И все закончится».
Но он не лег на нее сразу же после того, как обнажил ее до талии. Он положил руку жене на живот и слегка гладил его, в то время как Ребекка напряженно ждала.
– Расслабься, Ребекка. Расслабься, – прошептал он ей на ухо.
Ей стало донельзя стыдно. Она вынудила Дэвида произнести подобные слова. Она заставила его фактически высказать вслух, что не удовлетворяет его, упрекнуть ее в том, что она сопротивляется ему. Она тут же расслабилась. Но ей стоило больших усилий снова не напрячься, когда рука Дэвида двинулась под ее рубашкой, вверх через ложбинку между грудями, а потом вокруг грудей – и слегка сжала одну из них. Джулиан никогда… Она отбросила эту мысль прочь. Дэвид – это Дэвид. Именно он теперь ее муж.
– Расслабься, – вновь услышала она его шепот где-то возле своих губ. Сейчас это не прозвучало упреком…
Она почувствовала, как он гладит своим большим пальцем ее грудь, как напрягается ее сосок. И опять Ребекку охватила волна необычно приятных ощущений. Она изо всех сил старалась не начать извиваться, не отбросить прочь его руку. Так поступать нельзя… Он не должен… Она не должна…
«Господи, пожалуйста, пусть все это поскорее кончится», – думала она
Его рука вновь опустилась, скользнула по ее животу. Потом направилась еще ниже, а затем оказалась между ее ног. Ребекка прикусила нижнюю губу… Это оказалось хуже… Значительно хуже… Но она же предвидела, что так и будет. Первый раз она все-таки вышла замуж по любви. А сейчас-то любви нет и в помине…
Пальцы мужа раздвигали ее плоть, гладили ее. Затем он стал что-то делать своим большим пальцем. Ребекка сначала это даже не осознала. А потом на нее обрушилось пронизавшее ее насквозь незнакомое ощущение; двигаясь от того самого места, к которому притрагивался Дэвид, оно прошло через ее живот, груди, миновало горло и завершилось пульсирующими вспышками где-то у нее в голове… Даже не боль, а какая-то примитивная, постыдная дрожь… В попытке как-то избавиться от этого ощущения Ребекка прижалась к Дэвиду.
И наконец-то – спасибо, о Господи – наконец-то! Дэвид собрался сделать то, что ей было уже знакомо. Теперь она испытает кратковременный дискомфорт, а потом на сегодня все завершится. Она с чувством какой-то благодарности вновь растянулась на спине. Руки Дэвида оказались под ней, и она, уступая его нажиму, послушно раздвинула ноги. Ребекка глубоко вздохнула и положила руки ладонями вниз на постель, справа и слева от себя.
Но не было ни боли, ни дискомфорта – это первое, о чем она подумала, как только почувствовала приближающееся освобождение. Но это продолжалось лишь мгновение. Дэвид вошел в нее. Ребекка этого даже не ощутила. От унижения она уже не контролировала себя, только тяжело дышала, прижавшись к груди мужа. Ребекке с трудом удалось взять себя в руки.
– Успокойся, – пробормотал Дэвид. Он приподнялся на локтях, глядя на нее сверху вниз. Господи, лучше смерть, чем такое унижение. Ей просто некуда было деться от стыда.
– Успокойся, Ребекка.
Дэвид вошел в нее еще глубже… У Дэвида он был гораздо больше… Но ей нельзя сравнивать. Ребекка расправила влажные ладони на матраце, крепко прижав их к постели.
Рот Дэвида впился в ее губы.
– Успокойся, – сумел проговорить муж, не прекращая поцелуя. – Я не сделаю тебе больно.
И оказался прав. У нее внутри было слишком влажно, чтобы почувствовать боль или хотя бы какой-то дискомфорт. Она пыталась ощутить эту влажность, когда Дэвид начал двигаться, и ждала того самого судорожного сотрясения, которое, как она хорошо знала по опыту, окончательно завершит ее унижение. До этого мгновения, подумала Ребекка, осталась только одна минута.
Он двигался медленно, почти полностью выходил из нее, но только затем, чтобы снова проскользнуть внутрь. Его движения и легкие стоны стали постепенно обретать четкий ритм. И Ребекка наконец осознала, что способна расслабиться, полностью отдаться мужу. Отдать ему, не сопротивляясь, то, что он хочет, в чем нуждается. Она пыталась не прислушиваться к звукам. Она хотела лишь определить, насколько велико его недовольство своей женой, до какой степени она ему сейчас противна.
Она забыла о времени. Так вот что значит быть женой Дэвида, подумала Ребекка, когда ритмы его любовных движений расслабили ее и она вновь обрела возможность мыслить и чувствовать. Он старается использовать ее тело как можно дольше и как можно полнее. Сейчас их брачный союз получает окончательное подтверждение. Ребекка знала, что, когда Дэвид испытает пик возбуждения, она почувствует грусть и трепет. А это значит, что она окончательно ощутит себя женой Дэвида.
К этому ли он стремится? Раз и навсегда избавиться от призраков прошлого? С первой же брачной ночи поставить на Ребекке клеймо, как на своей собственности? Сделать так, чтобы она перестала по-прежнему ощущать себя женой другого мужчины? Но она этого уже и не чувствует. Она – жена Дэвида, стала ею по своей доброй воле и собственной клятвой подтвердила это сегодня утром в церкви. И он уже обладает Ребеккой, глубоко и ритмично входя в ее тело.
Если до сего момента она не в силах была окончательно расстаться с прошлым, то теперь это произошло. Дэвид познал ее, она полностью принадлежит ему. У ее тела не осталось никаких секретов от него. У Ребекки возникло ощущение, что сейчас у нее обнажено не только тело, но и душа.
В конечном счете первая брачная ночь с Дэвидом оказалась не столь уж трудным делом. И нельзя даже сказать, что это было так уж неприятно. Несмотря на то что все продолжалось значительно дольше, чем могла предположить Ребекка.
Он крепче обнял жену за плечи, совершил два-три ритмичных движения и успокоился. Ребекка с каким-то изумлением почувствовала, что в нее изливается горячее семя.
Дэвид поднялся и устроился рядом с ней. Одной рукой он потянул вниз ее ночную рубашку, а другой – прикрыл Ребекку простыней, а потом снова обнял жену. Прядь его взъерошенных темных волос упала ему на лоб. Ребекка повернула голову и заглянула в глаза мужу.
«Неужели это Дэвид? – с некоторым удивлением подумала она. – Конечно, Дэвид». Ее супруг. Мужчина, за которого она лишь сегодня вышла замуж. И все равно – это просто Дэвид! Ребекка пыталась осмыслить то, что сейчас произошло, и пребывала в замешательстве. Она не ожидала, что фактическое закрепление брака именно с Дэвидом окажется таким необычным, таким… чувственным.
Она размышляла над тем, насколько это было пристойно. Разрешается ли мужьям использовать своих жен таким образом? Мысль, конечно, абсурдная. Мужьям дозволено получать удовлетворение от своих жен любым способом, который им по вкусу. Жена должна подчиняться мужу, но сама не имеет права на удовольствие. Для женщины чувственные, телесные удовольствия просто непристойны. Так с детских лет учили Ребекку.
Она никогда и не пыталась этим наслаждаться. Просто сейчас обнаружила, что это не так уж неприятно. Во всяком случае, куда менее неприятно, чем казалось ей раньше, хотя сейчас это заняло больше времени и было гораздо чувственнее.
При этой мысли Ребекка закрыла глаза. Джулиан любил ее. Он обращался с ней, как с истинной леди.
Дэвид же ее не любит. И поэтому он обращается с ней, как с… Но он вправе обращаться с женой, как хочет.
Джулиан… Она так и не может выбросить его из головы. Но ведь сейчас с этим покончено. По-настоящему. Она теперь во всех смыслах слова жена другого мужчины. Жена Дэвида… И она уже обещала ему, что больше никогда не будет даже думать о Джулиане. И значит, она действительно не будет думать о нем. Это было бы некрасиво с ее стороны по отношению к Дэвиду. Она не станет думать о Джулиане.
Она жена Дэвида.
Ребекка почувствовала, что Дэвид склонился над ней и прикоснулся к ней губами.
– Благодарю тебя, Ребекка, – тихо произнес он. – Теперь тебе лучше уснуть. Это был для тебя долгий и утомительный день.
Да. Он длился целые века. Утомительный для тела. Утомительный для души. Она не открыла глаза и не ответила. Через несколько мгновений она уже спала.
Глава 9
Дэвид долго не мог заснуть. Ему казалось странным делить с кем-то свою постель. Раньше ему, конечно, уже приходилось всю ночь спать с женщиной. Но тогда это было совсем другое дело. У тех ночей была только одна цель – наслаждение. Сон составлял лишь краткие интервалы между любовными схватками. Сейчас же на первом плане все-таки сон – сперва занятия любовью, потом сон. Подобный распорядок может стать привычным и закрепиться на всю жизнь.
Это казалось непривычным. Непривычно было и лежать рядом с Ребеккой. Он слышал ее спокойное и глубокое дыхание. Она лежала на спине, повернув голову в его сторону. Ее волосы разметались по подушке и покрывалу. Она сейчас выглядела как-то по-иному. Это была не та спокойная, уравновешенная, всегда пристойная Ребекка, какой он знал ее большую часть своей жизни, не та недоступная Ребекка его грез, а сладострастная, расслабленная после любовной игры женщина.
Она его жена; теперь она его жена во всех смыслах этого слова. Дэвид с самого начала заверил ее: он будет доволен и тем, что она окажется в состоянии дать ему. И действительно, он удовольствуется ее помощью, ее дружеским общением, в лучшем случае – некоторой симпатией с ее стороны. Но он знает, что Ребекка никогда его не полюбит.
Дэвид закрыл глаза и попытался заснуть. Казалось, прошли годы с тех пор, как он в последний раз хорошо спал ночью. Целая жизнь.
Он тщательно спланировал свою первую брачную ночь. Он отдавал себе отчет в том, что Ребекке и раньше приходилось заниматься любовью. Она почти три года была замужем за Джулианом. Она знала все о страсти и чувственном удовлетворении от мужчины, которого любила всем сердцем. Дэвид не собирался с этим соперничать. Он не мог надеяться возбудить в ней страсть или радость. Но вместе с тем он знал, что не сможет удовлетвориться коротким, бесстрастным осуществлением своих прав по ночам. У их брака будет мало шансов на успех, если только между ними не возникнет по крайней мере некоторой физической привязанности, нежного чувственного влечения друг к другу.
Дэвид решил, что в этом отношении можно и нужно добиться гармонии. Но он очень хорошо знал, что Ребекка – леди и что он в своей любви должен проявлять известную сдержанность. С Джулианом было другое дело – она его любила. Но она не любит своего нового мужа. Он должен в любви быть сдержан.
Он не был сейчас уверен в том, что Ребекка окажется способна по отношению к нему на что-то большее, чем просто пойти на уступку. Уступит-то она непременно. Это ее долг как жены, а долг для Ребекки всегда превыше всего. Дэвид полагал, что его прикосновения вызвали у нее отвращение. Но он касался ее лишь с целью подготовить ее тело к нормальному совокуплению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57