Этому человеку с его необузданной жаждой власти, не останавливавшемуся
при этом ни перед чем и обладавшему высоким умом, противостояли генералы
фон Браухич и Гальдер. Они имели перед собой человека, утвержденного в св
оей должности главы государства волей народа, и одновременно своего выс
шего прямого начальника.
Борьба с самого начала велась неравными силами, даже если бы противникам
и Гитлера в армии были бы другие люди.
Будущий фельдмаршал фон Браухич был очень способным генералом. Правда, в
о время инспекторских и полевых поездок офицеров Генерального Штаба, в к
оторых я участвовал под руководством генералов барона фон Гаммерштейн
а и Адама, он проявил себя не в такой степени, как генералы барон фон Фрич, Б
ек, фон Рундштедт, фон Бок и фон Лееб, однако его можно было, во всяком случа
е, после них, назвать в числе первых, и, как показали события, он вполне спра
влялся с руководством сухопутными силами.
Что касается его характера, то его благородство не подлежит сомнению. Не
льзя отрицать и наличия у него силы воли, хотя, по моим впечатлениям, ее пр
оявления носили скорее отрицательный характер, ибо она выливалась в нек
ое упрямство, а не носила конструктивный характер. Он охотнее выслушивал
чужие решения, вместо того, чтобы принимать их самому и добиваться их осу
ществления. Иногда он, очевидно, избегал принимать их, чтобы избежать бор
ьбы, к которой он не считал себя подготовленным. Браухич во многих случая
х смело отстаивал интересы армии, например, когда он добивался от Гитлер
а публичной реабилитации генерал-полковника барона фон Фрича, хотя он з
нал, что этим навлекает на себя недовольство Гитлера. Приказ по армии, кот
орый он отдал в связи со смертью фон Фрича, был признаком мужества. Но в со
бственном смысле этого слова его нельзя было назвать борцом. Приложить в
се свои силы для осуществления своего решения Ц это была не его стихия. В
о всяком случае, генерал-полковник Бек как-то с горечью сказал мне, что Бр
аухич во время чехословацкого кризиса отстаивал точку зрения ОКХ без ос
обой энергии и предоставил Беку самому вести борьбу. С другой стороны, од
нако, тем, кто упрекает фон Браухича в нерешительности при постановке во
проса о насильственном свержении Гитлера, как, например, бывший посол в Р
име фон Гассель, необходимо ответить следующее: совсем иное дело вынашив
ать, как это свойственно политическим деятелям, планы государственного
переворота за письменным столом, не чувствуя за собой никакой ответстве
нности (как в свое время г-н фон Гассель), чем, находясь во главе армии, осущ
ествить такой переворот, приводящий в мирное время к опасности возникно
вения братоубийственной войны, а во время войны Ц к победе внешнего вра
га.
Фельдмаршал фон Браухич, элегантный мужчина подчеркнуто аристократиче
ского типа, вел себя весьма достойно. Он был корректен и вежлив, даже любез
ен, хотя его любезность не производила на собеседника впечатления тепло
го отношения. Так же, как в его внешности, ничто не напоминало борца, внуша
ющего своему противнику уважение или, по крайней мере, осторожность, так
в ней нельзя было обнаружить и энергии, способной увлечь всех, и созидате
льного начала. Он производил, в общем, впечатление холодного в обращении
и сдержанного человека. Часто казалось, что он как-то скован; он, безуслов
но, был очень щепетильным. Этими свойствами своего характера он завоевал
авторитет у своих ближайших подчиненных, которые уважали его как «джент
льмена», но их было недостаточно, чтобы обеспечить ему полное доверие во
йск, которым располагал такой человек, как генерал-полковник барон фон Ф
рич; такому человеку, как Гитлеру, ему также трудно было импонировать. Пра
вда, генерал фон Сект был еще более холодным в обращении и даже неприступ
ным, но все чувствовали внутренний огонь, бушевавший в этом человеке, жел
езную волю, делавшую его «повелителем». Этими свойствами характера фель
дмаршал фон Браухич не был наделен, у него не было также той непосредстве
нности солдата, которая помогла его предшественнику, генерал-полковник
у барону фон Фричу, не говоря уже о его больших военных способностях, заво
евать сердца солдат.
Если теперь перейти к взаимоотношениям между фельдмаршалом фон Браухи
чем и Гитлером, то я убежден, что фельдмаршал истощил свои силы в борьбе с
этим готовым на все волевым человеком. Его склонности, происхождение и в
оспитание не позволяли ему бороться с этим человеком тем же оружием, кот
орое Гитлер, находясь на посту главы государства, не задумываясь, примен
ял. Браухич подавлял в самом себе свое недовольство и возмущение, тем бол
ее, что он уступал Гитлеру в словесной дуэли. Он подрывал свои внутренние
силы, пока болезнь сердца не вынудила его, наконец, подать в отставку, кото
рая Гитлеру пришлась весьма кстати.
Справедливости ради необходимо добавить, что Браухич с самого начала на
ходился в значительно менее благоприятном положении по отношению к Гит
леру, чем его предшественники. Гитлер, после ухода Бломберга 27
27
Бывший военный министр, см. также далее. Ц Прим. ред.
став верховным главнокомандующим, сделался не только главой госу
дарства, но и прямым начальником всех военнослужащих. Когда военный мини
стр фон Бломберг предложил Гитлеру взять на себя руководство всеми воор
уженными силами, он нанес последний удар армии, хотя, по всей видимости, Ги
тлер и без предложения Бломберга сделал бы этот шаг.
Но, прежде всего, важно то, что к моменту вступления Браухича в должность Г
итлер стал занимать совсем иную позицию по отношению к армии, и, прежде вс
его к ОКХ, чем в предшествовавшие годы. В первый период после прихода к вла
сти Гитлер, безусловно, еще проявлял к военным руководителям чувство ува
жения и ценил их авторитет. Это отношение он сохранил к фельдмаршалу фон
Рундштедту до конца, хотя во время войны он дважды снимал его с занимаемо
го поста.
Два фактора в первую очередь привели Гитлера к изменению его позиции по
отношению к армии еще в течение последних мирных лет.
Первый состоял в том, что армия при генерал-полковнике бароне фок Фриче (к
ак и при фон Браухиче) настаивала на своих традиционных понятиях простот
ы и рыцарства в обращении, а также на солдатском понимании чести. Хотя Гит
лер и не мог упрекнуть армию в нелояльности по отношению к государству, б
ыло все же ясно, что она не собирается выбросить за борт свои традиции в об
мен на «национал-социалистские идеи». Также ясно было и то, что именно эти
традиции создают армии популярность среди народа. Если Гитлер вначале о
твергал подозрения по отношению к военным руководителям, исходившие от
партийных кругов, то травля армии, в которой такие личности, как Геринг, Ги
ммлер и Геббельс, по-видимому, играли главную роль, в конце концов, принес
ла свои плоды. Военный министр фон Бломберг Ц хотя, очевидно, и невольно
Ц в свою очередь способствовал пробуждению недоверия у Гитлера, слишко
м усердно подчеркивая свою задачу «приблизить армию к национал-социали
зму». Результаты этой травли были видны из беззастенчивой речи, произнес
енной Герингом весной 1939 г. перед военными руководителями в качестве «ста
ршего офицера вооруженных сил». В этой речи он взял на себя смелость упре
кать армию, противопоставляя ее двум другим видам вооруженных сил, в том,
что она сохраняет свои традиции, не соответствующие идеям национал-соци
алистского государства. Такую речь присутствовавший при этом генерал-п
олковник фон Браухич ни в коем случае не должен был оставить без последс
твий.
Второй фактор, довлевший над отношениями между ОКХ и Гитлером, заключалс
я, во-первых, в том, что он позже называл «вечными сомнениями генералов», а
иногда и более обидными словами. Здесь речь, прежде всего, идет о позиции О
КХ по вопросу о темпах перевооружения, которые оно стремилось замедлить
, поскольку чрезмерное ускорение их отражалось на качестве подготовки в
ойск. Во-вторых, Гитлер утверждал, что ему приходилось одерживать свои по
литические победы всегда при сопротивлении генералов, которые были сли
шком боязливыми. По этому поводу следует заметить, что генерал-полковни
к барон фон Фрич, а, следовательно, и ОКХ, как это вытекает из книги генерал
а Госбаха («Между армией и Гитлером»), ни во время введения всеобщей воинс
кой повинности, ни при занятии демилитаризованной Рейнской зоны не возр
ажали против намерений Гитлера. Тоже можно сказать и о позиции генерала
Бека (генерал-полковника фон Браухича не было тогда в Берлине) по вопросу
о решении Гитлера ввести свои войска в Австрию. Военный министр фон Блом
берг вначале по внешнеполитическим соображениям возражал против введе
ния всеобщей воинской повинности, но затем вскоре снял свои возражения.
Тот же Бломберг в связи с оккупацией Рейнской зоны Ц без ведома ОКХ Ц с
оветовал Гитлеру возвратить войска, находившиеся уже на левом берегу Ре
йна, когда французы объявили частичную мобилизацию. Тот факт, что Гитлер
уже собирался последовать его совету и что лишь совет министра иностран
ных дел фон Нейрата сохранить спокойствие удержал его от этого шага, воз
можно, в связи с воспоминанием о проявленной слабости, имел своим следст
вием значительное усиление открытой неприязни Гитлера по отношению к г
енералитету. Если ОКХ далее в годы перевооружения часто подчеркивало, чт
о армия еще ни в коей мере не готова к войне, то оно при этом руководствова
лось своим прямым долгом.
Гитлер Ц по крайней мере, официально Ц всегда соглашался с этой точкой
зрения. Но, возможно, что эти предостережения усилили его неприязнь к ОКХ.
Первое категорическое возражение внешнеполитические планы Гитлера вс
третили на том совещании с министром иностранных дел и командующими тре
мя видами вооруженных сил 5 ноября 1937 г., на котором Гитлер впервые заявил о
своих намерениях по отношению к Чехословакии. Тогда он впервые натолкну
лся на сопротивление со стороны министра иностранных дел фон Нейрата, а
также военного министра фон Бломберга и командующего сухопутными сила
ми барона фон Фрича, и это определенно способствовало тому, что он при пер
вом удобном случае освободился от тех, кто стоял у него на пути.
Теперь часто можно услышать мнение, что согласие генералитета на уход в
отставку генерал-полковника барона фон Фрича показало Гитлеру, что он т
еперь якобы может делать с ОКХ все, что угодно. Я оставлю в стороне вопрос
о том, сделал ли тогда Гитлер подобный вывод. Если он его сделал, то он, во вс
яком случае, заблуждался относительно мотивов, которыми руководствова
лся генералитет. Позиция генералитета объяснялась в то время не слабост
ью, а была следствием незнания подоплеки этой интриги, невозможности для
честных солдат «предположить, что руководство государством ведет подо
бную игру, или своевременно разгадать ее, а также практической невозможн
ости при существовавших обстоятельствах и в связи с этой причиной осуще
ствить государственный переворот.
Не подлежит никакому сомнению, что Гитлеру, помимо этого, упомянутые выш
е высокопоставленные партийные деятели и другие лица прожужжали все уш
и о «вечных сомнениях генералов в отношении наших великих целей».
Таким образом, ясно, что генерал-полковник фон Браухич с самого начала на
ходился в сложном положении в своих отношениях с Гитлером. Роковую роль,
кроме того, сыграло, безусловно, и то, что он при вступлении в должность со
гласился с рядом изменений в вышестоящих кадрах армии, в частности, на со
вершенно неоправданную отставку имевших большие заслуги генералов и н
а занятие поста начальника Управления кадров сухопутных сил братом ген
ерала Кейтеля. Это означало первый шаг Браухича к пропасти.
Уничтожающий удар авторитету ОКХ в глазах Гитлера затем был нанесен пос
ле того, как выяснилось, что сомнения ОКХ по поводу уступчивости западны
х держав во время судетского кризиса оказались беспочвенными, и он оказа
лся прав. То, что генерал-полковник Браухич в связи с этим пожертвовал нач
альником Генерального Штаба Беком, конечно, не могло усилить его позиции
по отношению к Гитлеру, а наоборот, только еще больше ослабило ее.
Второй личностью, которая после отставки Бека выступила против Гитлера
как важная фигура в ОКХ, был будущий генерал-полковник Гальдер, в отношен
ии своих военных способностей являвшийся достойным помощником генерал
-фельдмаршала фон Браухича. Во всяком случае, они испытывали друг к другу
в своей совместной деятельности полное доверие. Мне кажется, что Браухич
всегда соглашался с предложениями Гальдера о проведении операций не по
долгу службы, а по убеждению. Как большинство офицеров, вышедших из бавар
ского Генерального Штаба, Гальдер прекрасно знал работу различных отде
лов Генерального Штаба. Он был неутомимым работником. Слова Мольтке «ген
ий Ц это прилежание», очевидно, служили ему девизом. Священный огонь, кот
орый должен воодушевлять настоящего полководца, однако, вряд ли пылал в
нем. О присущем ему чувстве большой ответственности свидетельствует то,
что перед русской кампанией он поручил начальнику 1 Управления, генералу
Паулюсу, и начальникам штабов групп армий разработать план операций. Но
главная концепция плана кампании должна ведь, по-видимому, рождаться в г
олове того, кто будет ею руководить. Гальдеру не хватало тонкости фон Бра
ухича. Высказывания Гальдера отличались предельно деловым характером.
Я сам был свидетелем того, с какой настойчивостью он отстаивал свою точк
у зрения перед Гитлером. При этом было весьма показательно, как горячо Га
льдер выступал за интересы войск, как остро он переживал вместе с ними на
вязанные ему неверные решения. Но одна трезвая деловитость не была тем к
ачеством, которое могло бы импонировать Гитлеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18