Слушая вас, можно
подумать, что вы оказываете защите снисхождение, предоставляя возможность
начать перекрестный допрос.
- Я, действительно, делаю уступку, если хотите знать! - ответил
Маршалл. - Я официально заявил, что не стану возражать, какие бы вопросы
ни задавали свидетелю при перекрестном допросе.
- Терпеть не могу подобные фокусы, - проворчал судья Мейнли. -
Приступайте к перекрестному допросу, господа защитники.
Мейсон поднялся и внимательно взглянул на свидетеля.
Минуту Летти с вызовом смотрел ему прямо в глаза, но потом, не
выдержав, отвел их в сторону и заерзал в кресле.
- Итак, вы помолвлены с Линдой Кэлхаун?
- Совершенно верно.
- Как давно?
- Более пяти месяцев.
- Назначена ли дата вашей свадьбы?
- Мы ждем окончания мною юридического колледжа.
- Кто вам дает средства на обучение?
Маршал вскочил с места.
- С разрешения Высоко Суда, это...
- Садитесь! - рявкнул судья Мейнли. - Вас никто не тянул за язык,
когда вы тут громогласно заявили, что не станете возражать против любых
вопросов. Вы повторили обещание не один раз, так что Суд вам поверил.
Какое бы возражение вы теперь ни выдвинули, оно будет отклонено. Так что
не тратьте понапрасну время и садитесь!
- Но это же явно не относится к делу! - сказал Маршалл.
- Почему? - спокойно ответил Мейсон. - Это может показать
предвзятость свидетеля.
- Мне нет никакого дела, что это может показать! - усмехнулся судья
Мейнли. - Окружной прокурор недвусмысленно заявил, что вы можете задавать
свидетелю любые вопросы, какие вам только заблагорассудится, и возражений
с его стороны не будет. Я пытался предостеречь мистера Маршалла, но он
настаивал. Продолжайте перекрестный допрос, мистер Мейсон.
- Моя невеста ссужает меня деньгами, которые дают мне возможность
закончить образование, - ответил Летти. - Позднее я с нею рассчитаюсь.
- Рассчитаетесь, женившись на ней?
- Да.
- А после этого те деньги, которые вы станете зарабатывать, будут
общей собственностью?
- Я не думал над этим.
- Когда в последний раз вы видели Линду Кэлхаун до того, как
несколько минут назад вы вошли в здание суда?
- Девятого числа этого месяца.
- И с девятого числа вы больше не виделись с невестой до той минуты,
как вошли в зал?
- Я... да, девятого числа я в последний раз с нею разговаривал.
Мейсон, все так же внимательно всматриваясь в свидетеля, произнес:
- Я вас в последний раз спрашиваю, когда вы в последний раз видели
ее?
- Видел мельком на улице в Калексико.
- Когда?
- Вчера.
- Вы с нею разговаривали?
- Нет.
- На каком расстоянии вы находились от нее?
- Около ста ярдов.
- Сделали ли вы попытку ее догнать?
- Нет.
- А что вы сделали?
- Пошел в свой отель и позвонил туда, где она остановилась.
- Вы просили позвать ее к телефону?
- Да.
- Это было сразу после того, как вы заметили ее на улице в Калексико?
- Да.
- В таком случае, вы знали, что ее не будет в номере?
- Да.
- Ну, и что вам сказали по телефону?
- Я попросил Линду Кэлхаун, а когда мне сообщили, что ее номер не
отвечает, я спросил, могу ли оставить для нее записку. Мне ответили
положительно, и я продиктовал несколько слов, чтобы она обо мне не
волновалась.
- Итак, вы ей позвонили именно в то время, когда точно знали, что ее
нет на месте?
- Она одновременно не могла быть в двух местах.
- Значит, вы нарочно дождались, когда она ушла, и тогда стали
звонить?
- Нет... так получилось.
- Вы оставили ей записку потому, что предполагали, что она станет
волноваться за вас?
- Естественно.
- Уже прошло порядочно времени, как она не имела от вас известий?
- Да.
- День или два?
- Два.
- И вы оставили ей эту записку с просьбой не волноваться, потому что
любите ее и знаете, что она не может не тревожиться за вас и не думать,
куда вы пропали?
- Да.
- Тогда почему вы не позвонили ей раньше?
- Потому... потому что мне было сказано, что никто не должен знать,
где я нахожусь.
- Кто вам это сказал?
- Окружной прокурор, мистер Болдуин Маршалл.
- И вы подчинились его распоряжению?
- Я предпочел бы сказать так - я выполнил его просьбу.
- В такой степени, что предпочли оставить вашу невесту волноваться за
вас, искать вас и не знать, где вы?
- Я только что вам объяснил, что продиктовал для нее записку, чтобы
она не беспокоилась.
- Но вы этого не делали вплоть до того момента, пока не убедились,
что ее нет в номере, и она не сможет лично ответить на ваш звонок?
- Ну...
- Иными словами, вы долго ничего не делали, чтобы уберечь ее от
волнения?
- Вы правы, я это признаю.
- И все только потому, что окружной прокурор не велел вам ей звонить?
- Он мне сказал, что чрезвычайно важно никому не знать, где я
нахожусь... Я спросил, не могу ли я сообщить об этом своей невесте, и
тогда он мне разрешил оставить для нее записку, но запретил лично
разговаривать. Он не хотел, чтобы меня кто-нибудь видел.
- Так... Скажите, после вашей беседы с окружным прокурором вы
отправились в Мексикаль?
- Нет, сначала в Тихуану.
- В Тихуану? - деланно удивился Мейсон. - И сколько времени вы там
пробыли?
- Переночевал.
- А потом поехали в Мексикаль?
- Да.
- Автобусом?
- Нет.
- В частной машине?
- В арендованном самолете.
- Кто же его арендовал?
- Мистер Болдуин Маршалл, окружной прокурор.
- Во время перелета мистер Маршалл упоминая мое имя?
- Ваша Честь, - не выдержал окружной прокурор, - вопросы адвоката
зашли далеко в сторону, так что даже смешно... О чем я разговаривал с этим
свидетелем, совершенно не касается разбираемого дела и не может на него
влиять. При прямом допросе свидетеля ничего не обусловливало необходимости
спрашивать о том, что сейчас интересует мистера Мейсона, поэтому я
решительно протестую.
- Возражение отводится! - рявкнул судья Мейнли. - Продолжайте, мистер
Мейсон, задавать любые вопросы, так как я уже понимаю, что вы имеете
основания сомневаться в непредвзятости свидетеля.
- С разрешения Высокого Суда, - снова запротестовал Маршалл, - все
это не имеет никакого отношения к настрою свидетеля. Всем совершенно ясно,
что я принял необходимые меры для того, чтобы оградить Джорджа Летти от
постороннего влияния.
- Мы не станем обсуждать этот вопрос, - холодно отрезал судья Мейнли,
- решение уже принято. - Он повернулся к свидетелю: - Вам был задан
вопрос: упоминал ли мистер Маршалл имя Перри Мейсона?
- Да.
- Неоднократно? - спросил Мейсон.
- Он обсуждал ваши действия довольно подробно.
- Он много раз упоминал мое имя?
- Да.
- Сколько? Раз десять?
- Я не считал.
- Но много раз?
- Да, много.
- И окружной прокурор сказал вам, что он рассчитывает на то, что ваши
показания произведут на защиту впечатление разорвавшейся бомбы, поэтому он
и принимает все меры для того, чтобы вы не разболтали эту историю кому-то
еще?
- Кажется, да... Да, сэр.
- Вы с окружным прокурором много раз повторили свою историю?
- Да, мы много говорили о том, что я видел и слышал. Он все время
уговаривал меня напрячь память и посмотреть, не смогу ли я несколько
расширить мои показания?
- Ах, вот даже как! - воскликнул Мейсон. - Окружной прокурор хотел,
чтобы вы расширили ваши показания?
- Ну он... не совсем так... но...
- Подождите, секунду назад вы изволили сказать, что он все время
уговаривал расширить ваши показания?
- Понимаете, слово "расширить" было моей интерпретацией того, что он
говорил.
- Ясно... На основании того, что говорил вам окружной прокурор, у вас
сложилось мнение, что он желает, чтобы вы расширили свои показания, так?
- Скорее, усилил бы их.
- Усилил?
- Да.
- И он дал вам деньги, чтобы вы это сделали?
Маршалл даже подскочил на месте.
- Ваша Честь, это чисто личное дело... Я протестую, это неправильный
перекрестный допрос. Это инсинуация. Это - ложь!
Но судья уже насторожился.
- Вы возражаете против данного вопроса?
- Да, самым решительным образом!
- Возражение не принимается. Садитесь!
- Отвечайте на вопрос, - сказал Мейсон. - Давал ли вам Маршалл
деньги?
- Но не за то, чтобы я усилил показания.
- Давал ли окружной прокурор вам деньги?
- Да.
- Вы целиком зависели от Линды Кэлхаун в отношении ваших средств?
- У меня имелись небольшие сбережения.
- Сбережения?
- Да, на счету в банке.
- За счет чего?
- Я сэкономил их из моего содержания... из моих карманных денег, и я
кое-что смог отложить.
- Из какого содержания?
- Из тех денег, что мне давала Линда Кэлхаун.
- А Линда знала, что вы откладываете деньги на счет?
- Нет.
- Линда работала?
- Да.
- Понимаете ли вы, что она лишала себя многих удовольствий, всех тех
мелочей, которые так много значат для любой женщины, чтобы постоянно
давать вам деньги на учебу в юридическом колледже?
- Наверное.
- А вы еще и присваивали часть денег?
- Что значит _п_р_и_с_в_а_и_в_а_л_? - закричал Летти. - Эти деньги
давались мне!
- Но они вам давались со специальной целью, правда?
- Возможно.
- А вы тайком от вашей невесты часть этих денег относили в банк, где
завели себе счет с тем, чтобы у вас имелись свободные деньги для других
целей?!
- Вовсе не для других, нет! - возразил Летти.
- Но ведь деньги вам давались на то, чтобы вы могли учиться и
закончить образование?
- Да.
- А вы их полностью не тратили?
- Я получал больше, чем мне в действительности требовалось.
- Но ведь избыток вы ей не возвращали?
- Нет. Я отказывал себе во всем, мистер Мейсон, жил экономно, чтобы
иметь возможность помогать...
- Кому?
- Линде.
- Тогда вам следовало сказать ей, что она дает вам слишком много
денег, и вернуть все излишки.
- Я же объяснил, что излишки относил в банк.
- Счет был открыт на ваше имя?
- Да.
- Так... Теперь скажите, вы видели меня девятого числа в Юме, штат
Аризона?
- Видел.
- И вы сказали мне, что вы совсем без денег?
- Да.
- И я дал вам двадцать долларов?
- Да.
- После этого вы немедленно вернулись в Эль-Сентро, позвонили Линде и
сказали, что израсходовали решительно все, и попросили телеграфом
перевести вам еще двадцать долларов, так это или нет?
- Я попросил субсидию, чтобы вернуться домой.
- Вы велели ей перевести вам телеграфом двадцать долларов, не так ли?
- Да.
- И сказали ей, что все потратили?
- Да.
- Но в это время у вас еще были те двадцать долларов, которые вы
получили от меня?
- Но ведь это был заем?
- Вы намеревались вернуть мне деньги?
- Конечно.
- Но они у вас были?
- Да.
- И вы знали, что я вам их дал, чтобы взять на себя ваши расходы?
- Нет, вы их мне дали вовсе не с такой целью.
- С какой же?
- Вы их мне дали, чтобы я поехал в отель в Юме.
- А вы деньги взяли, но в отель решили не ехать?
- Я передумал.
- Но деньги-то находились у вас?
- Я посчитал, что эти деньги мне были даны для совершенно
определенной цели, мистер Мейсон. Вы же сами велели мне ехать в отель в
Юме, а я решил этого не делать. Поэтому и не желал использовать ваши
деньги. Я позвонил Линде и попросил перевести мне телеграфом деньги на
обратный проезд.
- В таком случае, что же вы сделали с теми двадцатью долларами,
которые я вам дал? Отправили их мне почтой на адрес конторы, прибавив, что
крайне сожалеете и что...
- Нет, конечно. Они были у меня.
- И как долго вы их хранили?
- Я могу расплатиться сейчас.
- Я не прошу вас сейчас со мной расплачиваться. Меня интересует, как
долго вы их хранили?
- Они все еще у меня.
- Вы их не потратили?
- Нет, - после некоторого колебания ответил Летти.
- В Тихуане вы проживали в лучшем отеле?
- Да.
- Ваши расходы были оплачены?
- Я сам заплатил.
- Из денег, что вам перевела Линда?
- Нет, те ушли.
- Какими же деньгами вы расплачивались?
- Теми, что мне дал мистер Маршалл.
- Вы в Тихуане заходили в разные увеселительные заведения?
- Да.
- Играли на скачках?
- Да, - ответил Летти, немного подумав.
- И не один раз?
- Да.
- И окружной прокурор вас снабдил даже деньгами для игры на скачках?
- Он не сказал мне, что с ними делать.
- Он вручил вам крупную сумму, и все?
- Да. В первый раз он дал сто пятьдесят долларов.
- В первый раз?
- Да.
- Значит, был еще и второй раз?
- Да.
- Сколько вы получили еще?
- Еще сто пятьдесят долларов.
- Таким образом, вы получили от окружного прокурора триста долларов?
- Да.
- А еще что?
- Он дал мне добро на расходы в отеле в Мексикале, сказал владельцу
отеля, чтобы тот ни в чем мне не отказывал, а счет переслал в округ. Округ
оплатит по этому счету.
- И вы жили в отеле в кредит?
- Да.
- А те деньги, что я вам дал, истратили на скачках?
- Ничего подобного я не делал!
- Значит, вы потратили деньги, данные вам прокурором, на скачках?
- Ну... да.
- А окружной прокурор дал вам эти триста долларов для того, чтобы вы
играли на скачках?
- Нет, конечно.
- Тогда почему же вы их истратили на игру на скачках?
- Это были мои деньги, и я мог их тратить на все, что мне
заблагорассудится.
- Разве деньги не были вам даны на жизнь и необходимые расходы?
- Ну, полагаю, что да.
- Что было сказано, когда вам вручали деньги?
- Он вообще ничего не сказал. Просто отдал их мне и сказал, что они
мне, наверное, потребуются.
- Вы оплатили из них свои расходы?
- Ну... да.
- А потом принялись играть на скачках?
- Я... Должен же я был чем-то заняться? Я был отрезан от друзей, мне
запретили общаться с кем бы то ни было.
- Хорошо, теперь вернемся к тому моменту, когда окружной прокурор
упомянул мое имя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27