– Спасибо за кофе.

– Я все же думаю, – сказал Боамунд, – что он мог бы подождать немного, чтобы попрощаться.
На склоне горы было холодно, и Бедевер слегка поежился.
– Ему надо было спешить, – объяснил он. – Неотложная встреча или что-то вроде того. Но он просил передать тебе свои самые наилучшие пожелания.
Боамунд кивнул:
– Что ж, тогда встретимся в доме чуть попозже. Мне тут просто надо, э-э, зарыть кое-что в этой пещере там наверху, так что…
Бедевер хотел что-то сказать, но не смог вымолвить ни слова. Он повернулся и начал быстро спускаться по склону. Боамунд наморщил лоб, потом пожал плечами и опустил глаза на карлика.
– Ну что ж, – сказал Ноготь, – вот мы и снова здесь. Я принес лопату, как ты сказал.
Боамунд кивнул, поправил у себя подмышкой черный полиэтиленовый мешок, в котором находился Святой Грааль (но он был единственным, кто знал об этом, разумеется), и пустился вверх по склону с такой скоростью, какую позволяли развить его длинные ноги.
В пещере все было точно так же, как это было совсем недавно, когда он проснулся. На полу по-прежнему валялись куски ржавых доспехов, в воздухе все еще витал сильный запах плесени и машинного масла.
– Ты молодец, что вспомнил про это место, Ноготь, – сказал он. Карлик отвел взгляд и пробормотал что-то насчет того, что в пещере неплохо бы прибраться.
– Вот и хорошо, – сказал Боамунд. – Ты тогда давай прибирайся, а я тем временем вырою яму.
Минут десять спустя Боамунд отложил лопату, вытер лоб и опустился на колени. Грааль очень хорошо уместился в месте своего последнего пристанища. Рыцарь с почтением кивнул ему, затем забросал его землей и примял руками.
– Черт возьми, – сказал Ноготь несколько сдавленным голосом. – Думаю, ты весь вспотел, пока копал.
– Да, пожалуй, – ответил Боамунд. – Я бы сейчас много дал за хороший стакан холодного молока.
Ноготь покраснел как маков цвет и начал рыться в своем рюкзаке.
– Я как раз вспомнил, что у меня с собой есть… – начал было он, но язык с трудом повиновался ему.
– Ноготь, ты просто чудо! Как это ты умудряешься обо всем подумать? – сказал Боамунд, сделав хороший глоток. – Не знаю, что бы я без тебя делал, право. Я знаю, что иногда забываю сказать спасибо, но… Эй-эй, никто не давал команды плакать, ты что?
– Сенная лихорадка, – сморкаясь, соврал карлик. – Не обращай внимания.
– Ну, прости, – ответил Боамунд и одним глотком допил остатки молока. – А знаешь что, – удивленно проговорил он, – мне что-то ужасно захотелось… захотелось…
Он лег на спину, и через мгновение уже крепко спал. Ноготь взял из его рук молочную бутылку и поставил рядом; потом снял с плеча большую холщовую сумку, которую принес с собой. Она была размером с него самого и очень тяжелая.
– Это надо же, который раз попадается на это молоко, – проворчал карлик с нежностью. Он открыл сумку и осторожно достал из нее меч и золотую корону.
– Ну, пока, что ли, – произнес карлик. Он водрузил корону на голову спящего Боамунда, вложил ему в руки меч и на цыпочках тихонько вышел из пещеры. Тут он остановился, вытащил клочок бумаги, который дал ему мистер Магус, и громким голосом, запинаясь, прочел написанные там слова. Последовала ярчайшая вспышка голубого пламени, и пещера исчезла, словно ее никогда здесь не было.
Ноготь еще немного постоял, не думая ни о чем в особенности; потом он вспомнил, что остальные рыцари, скорее всего, захотят выпить чая на дорогу. Им предстоял дальний путь – через широкое море, до самого острова Авалон, где нет ни осени, ни зимы, где люди не стареют, и где (согласно Симону Магу, по крайней мере), если ты хочешь пиццу, ты должен пойти и сделать ее себе сам. Туркин едва терпел.
– Без карлика им будет не обойтись, – сказал сам себе Ноготь. Он еще раз обернулся, чтобы взглянуть на склон горы, где прежде находилось устье пещеры, по привычке наклонился, чтобы подобрать пустой пакетик из-под чипсов, и быстро побежал вниз по склону.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41