Тяжелые времена наступили при демократах. Исчез первый секретарь райко
ма, и авторитет Серафимы Евграфовны оказался подорванным. Она Ц дама в г
одах, идеально приспособившаяся к прежним условиям, Ц растерялась, не з
ная, куда прислониться. Дальше Ц хуже. Грянувшую затем приватизацию, ког
да никто не знал, что надо делать, Фуфлыгина не пережила: ушла на пенсию, ки
нув на произвол судьбы Дом быта, который продолжали сокрушать обществен
ные катаклизмы.
В новых условиях не растерялась закройщица легкого платья Нина Ивановн
а Пономарева. Ателье, преобразившееся в акционерное общество, оказалось
, по сути дела, в ее власти. Акционерами стали все работницы, но ей удалось п
олучить самый значительный пакет акций. Она нашла подход к нужным людям,
сумела их заинтересовать.
Дом быта переименовали в Дом моды. Проржавевшие, но крепко державшиеся б
уквы сбили Ц и на фасаде здания появилась новая нарядная надпись: "Дом мо
ды «Подмосковье». Прожекты у Пономаревой были грандиозные: реконструкц
ия цехов, замена изношенного оборудования на новое, открытие салона-маг
азина… Словом, "планов громадье", но мешали мелкие службы, занимавшие нужн
ые ей помещения. Большинство из них удалось выжить. Оставшиеся ютились н
а задворках, и к ним теперь посетители могли попасть лишь с черного хода.

Пономарева заслуженно пользовалась репутацией напористой дамы, но зав
ершить задуманное ей не удалось. Здание, находившееся на балансе района,
по-прежнему имело своего директора. Дела с приватизацией постепенно зап
утывались, а вскоре зашли в такой тупик, что выбраться из него не представ
лялось возможным. Настал момент, когда встал вопрос о самом существовани
и Дома моды: он повис на волоске. Все валилось на глазах, и опускались руки.
Но сломить Нину Ивановну оказалось не так-то просто.
Пономарева крутилась как белка в колесе. Работать приходилось в нелегки
х условиях. "Хорошо было Фуфлыгиной держать марку, Ц зло думала она. Ц То
гда все шло как по рельсам: в магазинах Ц шаром покати, чтобы попасть к мо
дной закройщице, дамочки с ночи номера на заднице писали. А сейчас что? Все
рынки тряпьем забиты, причем дешевым тряпьем. Кто будет заказывать кост
юм, если его по более дешевой цене Ц раза в три, в четыре примерно Ц можно
купить на рынке?"
Дом моды должен был искать своего заказчика, выходить на рынок сбыта, и вы
ходить с такими моделями, которые смотрелись бы не хуже, а лучше, чем в сто
личных салонах. И дешевле! На это решила делать упор Пономарева… Надо раз
двигать плечами конкурентов на сложившемся рынке сбыта: протиснуться в
него во что бы то ни стало и занять свою нишу. Москва Ц рядом. Если Дом моды
раскрутить, то будет, будет у нее свой покупатель! Нужно только не сидеть с
ложа руки.
Для осуществления планов требовались деньги, деньги и еще раз деньги… А
где их взять? Нина Ивановна нашла спонсоров, заинтересовала их, убедила. С
кем только не приходилось иметь дело! С чиновниками, с полууголовными эл
ементами, пожелавшими вложить деньги. Льстить, улыбаться, сулить прибыль
, почести. Как ни странно, находились и такие, кто в эти тяжелые времена еще
занимался благотворительностью. Проще иголку в стоге сена отыскать, чем
таких мастодонтов. И ведь Нина Ивановна находила! Кто бы еще мог справить
ся с такой непосильной задачей? Она была средненькой закройщицей, но орг
анизатор из нее получился превосходный Ц с этим соглашались все.
Удалось доказать нынешним властям, что Дом моды Ц это не какое-то там нер
ентабельное акционерное общество, захиревшее заведение, дышащее на лад
ан: «Подмосковье» будет гордостью района, законодателем мод! Потом она д
обьется своего: дожмет вопрос с приватизацией. При ее хватке это только в
опрос времени.
Придя к власти, Пономарева прежде всего выжила старенькую бухгалтершу
Ц честную, старательную женщину, которая ни разу в жизни не поставила св
оей подписи под сомнительным документом, и посадила на ее место свою род
ную сестру Зою, даму хваткую и беспринципную. С ее помощью Пономарева мог
ла решить любой финансовый вопрос.
Для своих пятидесяти трех лет и при довольно тучной фигуре Нина Ивановна
очень легко передвигалась, причем обладала удивительной способностью
неожиданно появляться там, где ее меньше всего ждали. Она словно возника
ла неизвестно откуда: ласковая, с доброжелательной улыбкой Ц и цепким в
зглядом впивалась в собеседника, от чего тому сразу делалось не по себе. П
ономарева любила, демонстрируя свою демократичность, поболтать со стар
ыми работницами. Ее доброжелательность и любезность никого не вводили в
заблуждение. Недаром ей дали неприятное прозвище Ц Сова.
Фамилию «Пономарева» Нина Ивановна стала носить после очередного заму
жества. Прежде, когда работала закройщицей, она звалась Саватеевой. Имен
но тогда к ней намертво прилипла эта мерзкая кличка Ц Сова. Прозвище как
нельзя лучше подходило Пономаревой… А ведь действительно похожа на Сов
у: глаза круглые, они могут долго смотреть на собеседника не мигая; взгляд
настороженный, даже когда улыбается. Дорогая косметика, нанесенная умел
ой рукой, не скрывает, а скорее подчеркивает неприятное выражение лица.
Во второй бригаде по пошиву легкого женского платья работала ее двоюрод
ная сестра, Марья Алексеевна, но между родственницами особой любви не за
мечалось. Нина Ивановна словно бы стеснялась своей неудачливой сестры: т
а всю жизнь проработала мастером Ц и даже на закройщицу не смогла выучи
ться! Главный бухгалтер Зоя к Марье Алексеевне относилась и вовсе пренеб
режительно, между ними существовали давние разногласия.
Пономарева никогда ни на кого не повышала голос, но ее, даже когда она еще
работала закройщицей, опасались. Человек, предъявлявший к ней претензии
, неизбежно бывал наказан. Теперь, когда она набрала такую силу, многие пре
жние недоброжелатели ее просто боялись, предпочитая поскорее убраться
с глаз долой.
Некоторые помнили Серафиму Евграфовну Фуфлыгину, сравнивали ее с Поном
аревой. "Нинка Ц акула, любого схарчит, Ц шептались в цехах. Ц Скоро окон
чательно все в свои рученьки заберет. Мягко стелет, да жестко спать". Кто-т
о подхалимничал перед ней и открыто восхищался: молодец, дескать, баба Ц
не теряется, не будь ее, давно разогнали бы всех, к едрене фене! Мастера выс
шей квалификации помнили лихие времена, когда им, чтобы выжить, приходил
ось выполнять заказы предприятий: шить типовые халаты, какие-то мешки и ч
ехлы. Они, умевшие угождать вкусам самых капризных заказчиков, тупели от
такой работы, теряли свои мастерские навыки.
И вот сегодня, высмотрев в зале трех фотокорреспондентов, парочку владел
ьцев торговых центров и одного крупного предпринимателя, который заинт
ересовался ее идеями, Пономарева волновалась, как никогда. Подъехали, пр
авда, не все, кого она надеялась увидеть, но вечер еще не начался. Она помни
ла одно: от нынешнего показа зависело будущее "Подмосковья".
Катерина не была знакома во всех тонкостях с теми трудностями, которые и
спытывал Дом моды (и лично его главный художник-модельер), но твердо знала
: от результатов этого вечера зависела ее судьба. На сегодняшнем показе р
ешался вопрос: годится она в манекенщицы или нет?
"Сидела бы, как прежде, в бригаде по пошиву легкой одежды, выполняя работу
ручницы, Ц с тоской думала девушка, Ц и голова бы ни о чем не болела, а теп
ерь…"
Катя ловила на себе настороженные взгляды женщин, находившихся сейчас в
громадной примерочной, и еще больше терялась. Казалось, что все вокруг до
гадываются о ее состоянии и, искоса разглядывая новенькую, в недоумении
пожимают плечами: ну какая из этой скованной барышни манекенщица? Стоит
как неживая, в комок сжалась, такую выпусти на публику Ц с трех шагов спот
кнется! Разве это модель? Мордашка, и вправду сказать, миловидная, глазищи
громадные, зеленые, в пол-лица, волосы Ц роскошная рыжая грива с золотист
ым отливом, такого тона никакими красками не добьешься, фигура тоже в пор
ядке, но… Робкая она какая-то, пугливая, уверенности не хватает. Не умеет с
ебя подать, сырой материал, с которым надо еще работать и работать. Да вот
только стоит ли?.. Таких красоток, возомнивших о себе невесть что, хоть пру
д пруди, но не каждая может на публике чувствовать себя как рыба в воде. А б
ез этого незачем и затеваться. На иную глянешь без грима Ц душат слезы, а
на подиуме Ц прямо королева! Выгодно преподнести себя Ц это особое иск
усство, которым овладевают немногие.
Катя еще раз посмотрела на часы и ругнула свою легкомысленную подружку
Ц Наташу Богданову, которая втравила ее во все это, а сейчас безбожно опа
здывала. Царева опять в подробностях припомнила вчерашний допрос, котор
ый учинила ей Пономарева, и поежилась.
Пять месяцев назад Катя устроилась в Дом моделей на работу в бригаду по п
ошиву легкого платья. Ее взяли ученицей ручницы. Три с половиной месяца о
на проходила обучение, старательно выполняя все, что ей поручали.
После экзамена, на который Царева представила выполненное от начала и до
конца изделие, ей присвоили третий разряд мастера легкого платья. На ком
иссии, состоявшей из закройщиц и мастеров, особенно лютовала старая Тата
ринова. Сшитое Катей платье закройщица только что на зуб не пробовала Ц
и недоверчиво крутила головой, рассматривая карман с клапаном. "Ну что ты
тащишь во все стороны?! Ц не выдержала бригадир Лида. Ц Вырвешь листочк
у". Ц "У хорошего мастера карман не оборвешь, Ц возразила Татаринова. Ц
Меня знаешь как мурыжили, когда на мастера шла? А в нонешнее время, я смотр
ю, раз, два Ц и в дамки… Здесь надо было с двумя обтачками карман делать, сл
ожности больше. Да и не будет она у тебя в бригаде сидеть: эвон ноги какие
Ц упорхнет! Учишь их учишь, да толку-то…"
Экзамен у Кати приняли, и она стала работать в бригаде ручницей. Но вышло т
ак, что Татаринова оказалась права. Вчера Катя чувствовала себя крайне н
еудобно перед Лидой: получилось, что она ее подвела. Татаринова ехидно ух
мылялась, но благоразумно помалкивала. Если сама Пономарева не против, т
ак чего тогда пузыриться?
Трудный выдался день у Катерины…
Для Богдановой же никаких трудностей словно бы и не существовало. Кате к
азалось, что она буквально слышит рядом с собой уверенный голос подруги: "
Ну что ты стонешь? Вернуться в цех всегда успеешь!" Но в том-то и дело, что ря
дом с ней сейчас никого из близких не было.
Ох, Наташка, Наташка!.. Явится ведь в последнюю минуту: яркая, блистательна
я, веселая и взбалмошная. Богданова могла позволить себе любую выходку, п
отому что она здесь Ц своя. Ее признавали за лидера даже те, кто ненавидел
и завидовал. Двадцатилетнюю красавицу манекенщицу Наталью Богданову з
аслуженно считали лицом Дома моды «Подмосковье». В ней был некий особый,
весьма редко встречающийся шарм.
Царева уныло посмотрела в окно: медленно кружащиеся снежинки лениво пад
али вниз. Лишившись, даже на короткое время поддержки подруги, Катерина о
собенно остро почувствовала, как многого ей не хватает. И главное Ц она з
десь чужая. В цехе уже как-то привыкла к людям. Там кто-то был к ней доброже
лателен, кто-то Ц равнодушен, а здесь другое: полное отчуждение и насторо
женность…
Ц О чем задумалась, девонька?
Катя, вздрогнув от неожиданности, обернулась. Рядом стояла Пономарева.
Ц Не трясись, перед первым показом все так. Держи себя в руках и ни на что н
е реагируй. Ц Теплая рука Нины Ивановны властно притянула Катю к себе.
Ц Главное Ц с подиума не свалиться, прямо на почтенную публику. Ц Кругл
ые глаза Пономаревой глядели насмешливо. Ц Иди, пора одеваться.
Она подтолкнула Катю к стайке девушек, весело щебетавших в стороне.
Катя вспомнила предостережение Наташи Богдановой: "Ты не смотри, что Нин
ок такая ласковая. Пономарева всех новеньких обхаживает: добренькая Ц с
ил нет"… Однако сейчас Катя плевать хотела на все предостережения. Она ис
пытывала искреннюю благодарность Нине Ивановне за поддержку. А вот Ната
шка действительно повела себя по-свински. Подруга называется!
Пять молоденьких манекенщиц, как по команде, повернули головы, когда к ни
м приблизилась Царева.
Ц Это ты новенькая, да? Ц прищурилась на Катю крашеная девица. И шумно вы
дохнула, демонстрируя полное непонимание ситуации. В ее наивных голубых
глазах не было теплоты. Она посмотрела на Катю как на неодушевленный пре
дмет. Девица и сама внешне напоминала куклу, выставленную для продажи на
прилавок. Волосы, выкрашенные в неестественный цвет, делали ее старше и в
ульгарнее.
Остальные модельки встретили новенькую молчанием.
Ц А это правда, что ты раньше в бригаде ручницей работала? Ц вдруг резки
м голосом спросила одна из них с длинными темными волосами. Ее лицо с подв
еденными черными глазами казалось высокомерным. Она была по-настоящему
красива, и ее строгая красота резко контрастировала с кукольным личиком
голубоглазой красотки.
Ц Да, Ц ответила Царева.
Ц И что, мало платили? Или дело не пошло? Ц Черные глаза впились в Катю.
Ответить Царева не успела Ц рядом вынырнула голова Нины Ивановны.
Ц Барышни, потом пообщаетесь. Время!
Ц Я только хотела спросить… Она что, вместо Эльвиры Каневой теперь буде
т?
Ц Почему тебя это интересует? Ц Пономарева развернулась к говорившей
всем корпусом.
Ц Да я…
Ц Чтобы про эту мерзавку и скандалистку я больше не слышала! Ц прикрикн
ула на нее Нина Ивановна. Ц Болтаешь много! Прикуси язычок и займись дело
м… Или хочешь вылететь следом за этой правдолюбкой?
Девушки разом приумолкли.
Ц А ты… Ц Нина Ивановна почти вплотную приблизилась к голубоглазой кр
асавице. Ц Много себе позволяешь! Мне надоели твои выкрутасы. Смотри! Ц
угрожающе произнесла она. Ц На прошлой неделе вовремя не явилась, из-за
тебя едва показ не сорвался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40