Александр посмотрел через плечо на Пармениона и выразительным взглядом попросил его не обращать внимания на иронические комментарии.
- Все очень просто, о царь царей. - Александр запнулся на этих словах, но ему было необходимо продолжать играть свою роль. - Я покажу тебе секретный способ побеждать врагов и приумножать твою славу. Сражаясь вместе, как сплоченный отряд, твои воины смогут громить врагов, в десять раз превосходящих их числом.
- А затем я смогу делать с моими врагами все, что захочу? - произнес Иварн тоном капризного ребенка.
- Совершенно верно.
- А что, если ты подведешь нас завтра? - спросил один из стражников.
Александр посмотрел на него со спокойной улыбкой:
- Ошибки быть не может.
- Будем на это надеяться, - многозначительно произнес Иварн.
Александр понимал, что его положение очень шаткое. Принадлежащий ему лук стоил дороже имущества всего поселения, и только обещание победы над врагом из соседней долины удерживало на плечах его голову.
- На, выпей еще! - внезапно воскликнул Иварн и, с трудом поднявшись на ноги, протянул Александру флягу с забродившим козьим молоком.
- Может быть, тебе пора отдохнуть? - предложил Александр. - Затемнение уже скоро закончится. Нам необходимо выступить как можно раньше, поскольку киеванты, наверное, уже узнали о том, что мы готовимся к нападению.
Иварн в ответ небрежно махнул рукой и рухнул в деревянное кресло, которое он называл своим троном.
- Я пойду проверю посты, - сказал Александр холодным тоном и поднялся со стула.
Он коротко кивнул главарю и вышел из лачуги. По привычке ему все еще казалось, что, выйдя ночью на улицу, он окажется в темноте. Однако в период затемнения интенсивность освещения падала только до уровня обычного облачного дня или сияния полной луны над покрытыми снегом равнинами за пределами Бактрии. Он посмотрел в направлении, которое мысленно называл северо-западом, и увидел в отдалении, У самого подножия Олимпа, мерцающее на темном фоне пятно света и поднимающуюся над ним тонкую струйку дыма. Через несколько часов он выступит против них и сделает первый шаг к основанию новой империи.
Его снова охватило ощущение необычности происходящего. Он посмотрел на запад и на направленном вверх изгибе поверхности смог увидеть голубые реки, гладь далекого моря, темные горные долины, зеленые леса и белые пики горных вершин. А дальше тянулась сплошная зеленовато-синяя полоса, постепенно исчезающая в лучах потускневшего солнца.
- Знаешь, он собирается тебя убить после того, как ты победишь для него киевантов.
Обернувшись, он увидел, что рядом с ним стоит Нева. Он по запаху почувствовал ее приближение, поскольку, как и все местные жители, она смотрела на купание как на вредное и напрасное занятие.
Александр решил, что эта девушка выглядела бы достаточно привлекательно, если ее отмыть и одеть в наряды, к которым он больше привык. Она приблизилась к нему и, коснувшись рукой его плеча, прижалась сбоку всем телом.
- Если ты захочешь, я буду твоей до конца затемнения.
- Спасибо за оказанную честь, - прошептал Александр в ответ, надеясь, что Парменион догадается не упускать из виду вторую руку девушки, лежавшую, как он знал, на рукоятке ее кинжала, - но уже скоро нужно будет поднимать людей. И я не могу растрачивать силы перед битвой, иначе боги перестанут мне помогать.
- Я думала, такому мужчине, как ты, вполне по силам познать за ночь троих женщин, а затем перерезать горло своим врагам.
- Ну да, конечно. Но я хочу служить твоему дяде, используя все имеющиеся у меня силы.
- Разве ты не слышал, что я тебе сказала? Старый козел прямо сейчас планирует твое убийство.
- Но почему ты мне об этом рассказываешь?
- Неужели ты сам не понимаешь?
Нева начала тереться лобком о его бедро, и в ее движениях только слепой не увидел бы имитацию того, что, как она надеялась, очень скоро должно было произойти.
Порывистым движением Александр обнял девушку и, проглотив появившийся в горле комок, поцеловал ее в шею. Она вздрогнула и застонала от удовольствия. Парменион, не отрывавший взгляда от ее руки на рукоятке кинжала, не смог сдержать сальной улыбки.
- Дорогая, я хочу того же, чего и ты, - прошептал он, - но если я не выиграю завтрашнее сражение, даже тебе не помешать своему дяде получить мою голову. Мне нужны все силы для победы, но затем ты получишь от меня достойное вознаграждение. - Он поцеловал ее еще раз, а затем быстро разжал объятия и отступил на несколько шагов.
Она посмотрела на него голодным взглядом, глазами, затуманенными от похоти.
- Только присматривай за Лотаром. Это здоровенный телохранитель с тупой физиономией. Он сделает все, что скажет Иварн; остальные слишком трусливы, чтобы пойти против тебя в открытую.
- Спасибо. И знай, все твои желания скоро исполнятся. - Бросив взгляд на Пармениона, он пробормотал: - Убираемся отсюда поскорее.
Он поспешно оставил Неву, все еще задыхающуюся от страсти.
Парменион собрался отпустить похабную шутку, но прежде чем он успел проронить хотя бы слово, взгляд Александра дал ему понять, что подобные комментарии способны завести его в слишком глубокую воду.
Нева проводила взглядом Александра, скрывшегося за углом. Она все еще дрожала от возбуждения, а он ушел. Затем ее мысли переключились на Лотара, который, пошатываясь, направлялся к своей хижине, чтобы поспать остаток ночи. «Что ж, - подумала она, - необходимо сделать кое-какие приготовления, и хотя Лотар глуп, у него есть несколько неоспоримых достоинств». Она вздрогнула от приятного предчувствия.
* * *
- Держите строй! - проревел Парменион. - И следите за тем, чтобы ваш щит прикрывал соседа слева!
Звуки сигнальных рожков неприятеля стали громче. Город походил на муравейник, в который сунули палку, заставив обитателей проявить кипучую активность. Защитники Киеванта высыпали из ворот, выкрикивая проклятия и оскорбления. Александр смог только удивленно покачать головой. Эти люди казались еще более грубыми и неотесанными, чем те, которые следовали сейчас за ним.
Все происходило в точности так, как предсказывала Нева. Стычки между жителями различных поселений представляли из себя отчасти кровную месть, отчасти кровавый спорт. Когда враждующие стороны решали выяснить между собой отношения, они встречались перед воротами крепости одной из сторон и целый день осыпали друг друга оскорблениями. Для них это был цивилизованный способ провести хороший поединок.
Время от времени, рассказывала она, кто-нибудь набирался храбрости и приближался к рядам противника, еще более оживленно крича и жестикулируя. От противоположной стороны, выкрикивая ответные проклятия, тоже отделялся один представитель, а затем, продолжая изощряться в оскорблениях и жестикуляции, порою бросив друг в друга копья, соперники сближались. Поединок прекращался, когда после удачного удара дубинки один из соперников получал серьезное ранение или, в редких случаях, падал бездыханным. Раненый отступал под защиту своих товарищей, которые в ходе поединка подбадривали его выкриками и, само собой, делали ставки на того, кто победит. Соплеменники раненого бойца бросали копья или выпускали несколько стрел в спутников победителя. На этом сражение обычно заканчивалось.
Иногда сражение носило более массовый характер, и сразу несколько дюжин мужчин, а порой и женщин обменивались ударами, но это был предельный уровень ведения боевых действий между поселениями.
После нескольких дней подобных баталий одна из сторон признавала себя побежденной и либо убиралась под защиту родных стен, либо возвращалась домой, оставив, как требовал обычай, своих павших. Их головы, разумеется, выдавались гафам за вознаграждение. Если набиралось достаточное количество свежих голов, то гафы могли засчитать их как ежегодную дань и на некоторое время оставить поселение в покое.
Эти люди пали так низко, что потеряли всякое представление о том, как вести нормальную войну. И если поначалу Александр считал такую возможность почти невероятной, то попытки обучить жителей Риса элементарным основам воинского искусства убедили его в обратном. Слушая рассказ Невы, он вспомнил о легендарных героях, сражавшихся один на один под стенами Трои, - но те люди были героями, а здесь речь шла о дерущихся мужланах.
Александр со спины Буцефала окинул взглядом свою странную армию, марширующую следом за ним строем в четыре колонны. Он хорошо теперь представлял, как несколько веков назад гафы смогли одержать верх в войне за плодородные земли, после чего загнали людей на высокие холмы и начали охотиться на них для развлечения, как он сам охотился в горах на диких кабанов.
- Сир, мы подошли совсем близко. Мне кажется, уже пора.
Александр кивнул Пармениону и сделал ему знак перестроить походные колонны в положение для атаки. Ему требовалось держать свое войско в постоянном движении и не давать людям времени задуматься о том, что должно было произойти. Нева уверяла его, что соотношение сил должно быть приблизительно одинаковым, но ее оценка оказалась неверной. Из ворот укрепленного поселения уже высыпало не менее пяти сотен человек. Но противник мог иметь даже десятикратное численное превосходство, и Александр все равно не испытывал бы при этом особого беспокойства. Дисциплина против количества уравнивала соотношение сил. Данное правило уже не раз доказывало свою справедливость на полях сражений.
С помощью пинков, тычков и окриков Парменион начал перестраивать нерадивых воинов из походных колонн в фалангу глубиною в пять рядов. Александр согласился с доводами Пармениона относительно того, что, ввиду отсутствия нужного количества человек, фаланга должна иметь меньшую, чем обычно, глубину рядов, с тем чтобы ее фланги были разнесены на всю ширину долины, по которой предстояло вести наступление.
Александр наложил стрелу на тетиву лука и направил Буцефала за спину выстроившихся в шеренги солдат. Александр не привык руководить своим войском, оставаясь в тылу, но он считал, что в данной ситуации, держась сзади, верхом на устрашающем животном и со стрелой, приготовленной для первого дезертира, ему будет значительно проще одержать победу в предстоящей битве. Куда лучше было командовать фалангой из тыла, чем скакать впереди на лихом коне, а затем, обернувшись, обнаружить, что его «армия» решила отправиться домой.
Оскорбления, выкрикиваемые киевантами, стали хорошо различимы.
- Мы мочимся на ваши головы, грязное отребье.
- Вы живете внизу, и мы выше вас.
Этого он никак не мог понять. Почему относительное местоположение поселений по высоте имело для них такое значение, просто не укладывалось у него в голове. Абсурдность подобных представлений казалась очевидной даже Пармениону. Но жители Риса сочли себя смертельно оскорбленными и начали отвечать гневными выкриками.
Парменион, державший в руке штандарт, который представлял собой всего лишь кусок материи с нанесенными на него грубыми очертаниями горы Олимп, повернулся к своим людям и приподнял флаг над головой.
Александр бросил взгляд через плечо, туда, где в тени нависающего утеса сидел Иварн в окружении своих телохранителей, приготовившись наблюдать за сражением с безопасной дистанции. Он не сомневался, что этот старый мерзавец будет держаться в отдалении до тех пор, пока решающий перевес не окажется на той или иной стороне.
- Ну хорошо, Парменион, давай поскорее покончим с этим глупым спектаклем, - сказал Александр, раздосадованный тем, как смехотворно выглядит его пестрое войско. Стоявший рядом с Александром мальчик начал отбивать ритм на барабане, и Парменион, держа штандарт высоко над головой, повел фалангу в наступление на киевантов, встретивших необычное зрелище насмешливыми выкриками.
Несколько бойцов бросили через плечо неуверенные взгляды на Александра, но одного выразительного движения кончика стрелы оказалось достаточно для того, чтобы убедить их вернуться к выполнению поставленной перед ними задачи.
Фаланга маршировала по ложбине и неуклонно приближалась к беспорядочной толпе киевантов, расположившейся в сотне шагов от стен своего поселения. Дистанция между ними становилась все меньше, и в толпе уже стали хорошо различимы отдельные лица.
* * *
Элдин установил камеры на максимальное увеличение и, умело переключаясь между различными видами, выводил на главный экран одно изображение за другим. На это сражение никто не делал серьезных ставок, и Элдин руководствовался чисто профессиональным интересом, поскольку он должен был внимательно следить за всем, что происходило на поверхности. Ему первому из всех современников выпал случай стать свидетелем того, как Александр Великий организует сражение. Возможно, ему удастся подметить здесь какую-нибудь закономерность, способную помочь в дальнейшем при оценке вероятного исхода будущих сражений.
Он знал, что Корбин с большим любопытством просмотрит отснятый материал и некоторые кохи захотят получить копии. Но до начала масштабных боевых действий между гаварнианами и людьми, ожидаемого в ближайшее время, почти все кохи покинули яхту Корбина и вернулись домой, чтобы заняться делами или предаться другим развлечениям. Как только обстановка на поверхности Колбарда станет накаленной, они немедленно прилетят обратно - и записи предыдущих сражений будут представлять для них большой интерес.
Как казалось Элдину, было нечто трогательное в том, что некогда всемогущий царь вынужден теперь командовать таким сбродом. Он все еще находился под впечатлением манер и облика Александра. Имелись все основания ожидать с его стороны проявления некоторого высокомерия, подобно тому, как держались с ним кохи, которым он служил. В нем, несомненно, чувствовалось царское величие, но оно не мешало Элдину оценить по достоинству, а затем даже полюбить этого человека. Чувства Элдина основывались не на том, какое место он занимал в истории, что само по себе являлось достаточным поводом для восхищения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41