Александр привстал в стременах и натянул лук. Прицелившись вверх, он отпустил тетиву. Взмыв в небо, стрела пролетела высоко над стеной и исчезла из виду.
Со стороны укрывшихся в крепости людей, по-прежнему остававшихся невидимыми, донеслись удивленные возгласы, и выстрелы прекратились.
По-прежнему стоя в стременах, Александр выпрямился во весь рост.
- Я Александр, - крикнул он, надеясь, что имплант делает свою работу. Слова сами формировались у него в голове, и, произнося их, он понимал, что они означают, но все равно не чувствовал полной уверенности.
- Мне стало известно, что вы страдаете от гнета существ, называемых гаварниане. Я, Александр, известный как великий царь Македонии, гегемон Эллады, царь царей всей Персии и повелитель земель, протянувшихся до Индии и Восточного моря, послан к вам из мира, когда-то именуемого Земля.
- Ну, ну, рассказывай, - раздался чей-то насмешливый выкрик.
- Говорю тебе, я видел это сам, - прозвучал в крепости другой голос. - Он убил четверых из них. Ты сам сейчас убедился, как он стреляет.
- Да он просто сумасшедший, - возразил первый. - Ты только посмотри на него повнимательнее.
- Если ты считаешь, что он сумасшедший, - произнес высокий голос за спиной Александра, - тогда выйди сюда и скажи ему это в лицо.
Александр обернулся посмотреть, кому принадлежит голос. Говорила девушка.
Она прошла мимо, едва удостоив его взглядом. На ней была надета длинная туника, доходящая почти до пят, перехваченная на поясе плетеным ремешком. Светлые волосы девушки, заплетенные в две толстые косы, падали на высоко вздымающуюся грудь. У нее была приятная внешность - овальное лицо, высокие скулы и властный взгляд человека, привыкшего к повиновению.
- Во всяком случае, он меня спас, - крикнула она, - и сделал больше, чем все вы.
- Но, Нева, чего ты от нас хотела? Их ведь было шестеро.
- Открой ворота, чертов дурак.
- А как же насчет него, Нева? Обернувшись, она посмотрела на Александра, словно в первый раз заметив его присутствие.
- Большинство из них просто идиоты, - пробормотала она и снова повернулась к крепости.
- Он убил четверых гафов, - крикнула она в сторону стен, - и что мы, по-твоему, должны после этого делать? Пусти его внутрь и чествуй, как он того заслужил.
- Если мы сделаем, как ты говоришь, - произнес другой голос, в котором чувствовалась нотка сарказма, словно его владелец обращался к испорченному ребенку, - и гафы узнают об этом, то они не оставят в покое ни его, ни нас. Я уверен, за его голову уже назначили вознаграждение.
- Хватит болтать, черт возьми, и дай нам войти! Она снова повернулась к Александру и одарила его улыбкой.
- Если за нас назначено вознаграждение, - прошептал Парменион Александру, - то как мы можем доверять этим трусам? Они могут убить нас во сне.
- Вы будете под защитой главы Риса, - ответила Нева, очевидно оскорбленная предположением Пармениона, - а его слово пока еще надежная гарантия.
- Если за меня назначат вознаграждение, - вмешался Александр, - то мое появление здесь повлечет за собой вооруженный конфликт.
- Ну разумеется. - Нева улыбнулась. - Ты научишь их, как победить наших врагов, киевантов.
- Я думал, ваши враги гаварниане.
Нева показала в сторону тел, висевших на стенах:
- Это киеванты. Гафы хорошо нам платят за каждого из них.
- Мне кажется, вам предстоит проделать здесь очень большую работу, - пробормотал Парменион.
- Отведи меня к вашему лидеру, - устало сказал Александр. - Я хочу поговорить с ним о киевантах и о гафах.
- Но ты разговариваешь с ним прямо сейчас, только не говори это моему дяде - старый дурень думает, что он все еще командует здесь, - произнесла Нева с улыбкой, а затем решительно повернулась к крепости.
- А ну открывайте ворота, тупоголовые ублюдки, иначе я лично отрежу кому-то яйца, а то, что останется, - отдам гафам.
- Амазонки, - прошептал Парменион, - черт бы побрал этого Элдина Лариса.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Джентльмены, - объявил Элдин, - выплаты за первый контакт будут производиться из расчета пять к одному в пользу Александра.
Отвернувшись от экрана, Элдин подошел к занимающему всю стену окну, из которого открывался панорамный вид на Колбард. Глядя вниз, на раскинувшуюся под ним внутреннюю поверхность кольца, он почувствовал, как у него захватывает дыхание. Плодородные земли, удерживаемые гафами, находились слева от него. Это были сплошные зеленые лоскуты возделанных полей и лесных угодий, которые пересекали голубые ленты рек, впадающие в широкое внутреннее море. Почти достигая моря и образуя естественную границу с восточной окраиной земель гаварниан и холмами, заселенными людьми, блестело на солнце обширное пятно. Миллионы лет ветровой эрозии начисто удалили слой почвы, обнажив внутреннюю структуру Колбарда и создав пустыню из полированного металла.
Справа находились разрезанные глубокими складками вершины холмов, на которых обитали люди. Прямо под собой Элдин мог различить место, где всего лишь несколько часов назад он высадил Александра. Быстро пробежав пальцами по расположенной рядом клавиатуре, Элдин вывел на экран сильно увеличенное изображение, переданное с парящих в воздухе микрокамер, следящих за тем, что происходило на поверхности. Он бросил короткий взгляд на Александра, все еще находясь под впечатлением того, что тому сейчас удалось совершить. Отвернувшись от экрана, Элдин вновь перевел свое внимание на кохов, собравшихся в смотровой комнате.
Яхта Корбина, «Гейммастер», была пришвартована к пирсу, сооруженному на вершине одной из холодильных башен Колбарда. Если не принимать во внимание экран и контрольное оборудование, установленное в одной из стен, остальная часть комнаты по внешнему виду напоминала старый, хорошо обставленный охотничий домик или элитарный мужской клуб. Кресла были обтянуты кожей, стены покрыты панелями из полированного тика, импортированного с одной из планет с тропическим климатом, выращивающей на продажу ценные породы деревьев. Хотя кораблю было еще меньше года, комната пропиталась специфическим мужским запахом, составленным из аромата дорогих сигар, выдержанного бренди и кожи. Эта яхта, само собой, была предметом зависти других кохов, но Корбин давно славился умением во всем обставлять своих соперников по бизнесу.
Сервороботы бесшумно сновали между кресел, поднося выпивку кохам.
- Превосходно, мой славный Элдин, - произнес Корбин. В его голосе чувствовалось удовлетворение от многообещающего начала игры. - Просто превосходно. Александр в избытке наделен всеми качествами, которыми, по моему представлению, он и должен был обладать.
- Какими он должен был обладать, и даже еще сверх того, - вставил Зола, приблизившись к Элдину. - Я совершил большую оплошность, когда поставил на то, что первый контакт закончится не в его пользу. Но больше я не допущу подобной ошибки.
- Контакт на межчеловеческом уровне - это одно дело, - рассудительно произнес Букха, все еще не в силах оторвать взгляд от табло тотализатора. - Но готов вас заверить, первое же организованное столкновение между гаварнианами и людьми будет иметь однозначный, заранее предсказуемый результат. И никакой Александр ничего в нем не изменит.
- Но с помощью наших устройств дистанционного наблюдения, - возразил Корбин, - ты сам только что видел, как не моргнув глазом он выбил из седла четверых всадников - гаварниан, чьи достоинства ты так нам нахваливал.
- Знаешь, - произнес Зола вкрадчивым голосом, приблизившись к Букхе сбоку, - может быть, эти воины просто были второсортными.
Букха повернулся к Золе и продемонстрировал ему оскал своих выдвинутых вперед клыков.
Зола в испуге отпрянул назад:
- Ну, ну, не стоит из-за такого пустяка вести себя словно варвар.
- Да у меня и в мыслях не было проявлять враждебность. Я просто зевнул.
- Джентльмены, первый эпизод игры завершен, - вмешался Элдин. - Вы можете рассчитаться друг с другом, используя главную файловую систему. И, как у нас заведено, наши гостеприимные хозяева, кохи Корбин Габлона и Букха Таг, организовали для вас банкет по случаю удачного начала.
- От Зергха еще не поступало никаких новостей о высадке Кубара? - поинтересовался Сигма.
- Сведения скоро поступят, - ответил Элдин.
Тут через распахнутые двери в комнату вплыл стол, плотно заставленный самыми изысканными деликатесами, какие только можно было найти во всем Магеллановом Облаке, и кохи с возбужденными возгласами обступили его со всех сторон. Даже ксарн присоединился к ним, отказавшись по такому случаю от своей повседневной диеты и решив попробовать то, что он считал сырой пищей.
* * *
Бросив взгляд через плечо, Кубар убедился в том, что оруженосец по-прежнему идет рядом с ним, держа в руке Боту - серебряный жезл, символизирующий власть, который он придумал для себя много веков назад. Но это было в далеком прошлом, покрытом прахом и удаленном на две тысячи эст, или, если использовать общепринятый теперь, по словам Зергха, человеческий термин, на четыре тысячи лет. Прах, все они давно превратились во прах. Все друзья, все многочисленное войско, некогда представлявшие собой значительные фигуры в борьбе за объединение мира, - все они стали прахом.
Как и три брата, ушедшие раньше его, Клиарн умер всего лишь день назад, или с тех пор прошло уже четыре тысячи лет? Кубар отвернулся от оруженосца и закрыл глаза. «Мои три брата», - подумал он, и душа его наполнилась болью, знакомой всем гаварнианам, потерявшим братьев. Как и все гаварниане, он появился на свет вместе с тремя братьями и единственной сестрой. Но братья ушли из этого мира раньше его, чтобы, остановившись в Бинде, Зале Покоя и Тихого Созерцания, ожидать, когда все четверо соединятся снова, чтобы вместе совершить последний переход и присоединиться к Незримому Свету.
«Ах, мои братья, - с печалью подумал он, - как долго вам пришлось меня ждать. Неужели несколько тысячелетий вы просидели в молчании, наблюдая за тем, как воссоединяются другие, и только меня по-прежнему нет? Может быть, вы уже опасаетесь, что я никогда не появлюсь во Вратах Света? Или ваши души перенеслись через время вместе со мной? Захватил ли с собой Клиарн, чьи мертвые глаза смотрели на меня всего лишь день назад, захватил ли он с собой двоих других, умерших ранее?»
- Прости меня, Клиарн, - прошептал он, повторяя то, что говорил себе уже тысячу раз за время путешествия через небеса в этот новый мир. Открыв глаза, он снова посмотрел на чужое солнце, испускающее ослепительно белые лучи, так непохожие на мягкое рубиновое сияние родного светила. Он оторвал взгляд от солнца и посмотрел на горизонт, уходящий с двух сторон вверх - два зеленовато-голубых рога с вкраплениями коричневых пятен.
Глядя в ту сторону, которая, по словам Зергха, считалась здесь севером, он увидел перед собой три уходящих в небо горы, казалось бы нависавших над самой головой, хотя до ближайшей из них было не меньше дюжины лиг. За ними располагались еще три таких же громадины. Причем одна поднималась прямо из моря. Город, к которому он направлялся, лежал у подножия горы, мысленно названной им Валдинка, Гора Духов. Когда его задача будет выполнена, он заберется на Валдинку, если такое возможно, и посмотрит на то место, где когда-то причаливали большие корабли, плавающие среди звезд. У себя дома он часто плавал по небу, и воспоминание об этом наполнило душу Кубара тихой радостью, поскольку именно в период его правления шары, наполненные теплом огня, впервые поднялись над землей. Он одержал решающую победу у Хеды, использовав воздушные шары как тактическую уловку. Возможно, после того, как все закончится, он попробует с их помощью покорить вершины гор.
После того как все закончится. Эта мысль заставила его улыбнуться. Как часто в самые трудные дни пятой коалиции или в ссылке, продолжавшейся сто ночей, он повторял про себя, «как только все закончится». Сколько раз он испытывал острые приступы ностальгии по тем временам, когда все еще только начиналось и три единокровных брата были еще вместе с ним.
Но тела братьев уже давно стали пеплом. И ностальгия тоже стала пеплом, так же как и его дети. Все это являлось расплатой за покорение мира. Он снова посмотрел на Пагу, и Пага, как всегда, ответил ему взглядом, полным заботливого участия к своему господину.
Он уже много лет был его оруженосцем. Кубар не раз просил Пагу занять должность, которую он на самом деле давно заслужил, но друг детства всегда отвечал отказом, желая лишь одного - преданно служить ему. Пага не раз спасал ему жизнь, когда с ним была лишь горсточка единомышленников, преследуемых и презираемых, охотившиеся на них аристократы смотрели на это скорее как на забаву, чем как на войну. Больше половины его жизни прошло с тех пор, как он собрал в своем поселении первый отряд и поднял восстание против крепостничества и феодального гнета. Пага был последним, кто остался с ним из той, покрывшей себя немеркнущей славой, компании.
Опять это слово - слава. Когда война, продолжавшаяся двадцать лет, подошла к концу, как часто они стали использовать его. Слава была единственным утешением для тех, кто понес тяжелые утраты. Это слово почему-то делало ношу не такой тяжелой, ведь они объединили не только земли, но и весь народ в один класс свободных индивидуумов - объединение, за которое пришлось расплачиваться кровью целому поколению.
Он еще раз посмотрел на вогнутый мир, который словно был вывернут наизнанку или создан по законам Зазеркалья, где горизонты ведут себя не так, как положено. Так, на протяжении жизни нескольких сотен поколений про него рассказывали легенды - о том, как он поднялся на гору Валдинка после последней битвы и смерти Клиарна, а затем таинственно исчез, чтобы присоединиться к Незримому Свету.
Он тихо усмехнулся. Исчезновение стало финальным актом, тем цементом, который окончательно скрепил союз, созданный его полубожественной волей. И вот теперь он оказался здесь, в другой эпохе, призванный совершить то же самое с его отдаленными потомками, которые сумели подняться к звездам, что когда-нибудь должно было произойти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41