– Если здесь нет никакого мальчика, которого задерживают против его воли, значит, вы, мистер Ролинс, не станете возражать против осмотра фермы. Дебора! – ахнула она, когда к дому подъехала еще одна машина. – И Джон! – Только сейчас Эбби заметила, что в кабине грузовика сидела Лейни Торн. – Да что тут происходит?
– Ничего особенного, Эбби, у нас все в порядке, – ответила вышедшая из подъехавшей машины мать Лейни. Выражение ее лица не оставляло сомнений в том, что она сама не верит в то, что говорит. – Мистер Ролинс хочет отыскать того мальчика, о котором вы упомянули.
– Значит, ребенок существует! – Эбби не могла скрыть своего торжества. Но тут же новая мысль пришла ей в голову. – А что же Лейни…
– Он полагает, – быстро отозвалась Дебора, – что Лейни может ему помочь.
Эбби в замешательстве перевела взгляд с Деборы на Альберта.
– Хорошо, – сказала она, преодолев наконец замешательство. – Я подожду. Надо выяснить, в чем тут дело.
Альберт отвернулся от нее и опять выругался вполголоса.
– Эй, поехали! – скомандовал он и забрался в кабину.
Половину пути к реке они проехали, подскакивая на бесчисленных ухабах. Родители Лейни тащились за ними вслед в автомобиле Торна, а где-то сзади в белом полицейском джипе глотали пыль Эбби с шерифом. В какой-то момент Альберт велел свернуть от речки в сторону Мартин-Холлоу-роуд. Грунтовая дорога совершенно исчезла, и грузовику пришлось прокладывать себе путь среди высоких густых сорняков. Наконец машина застряла, и Альберт дал команду на выход.
– Ты, наверное, в этих краях никогда не была, – сказал он, обращаясь к Лейни. – Если идти прямо, попадешь к реке. Тропинка спускается к воде и продолжается на другом берегу. Идти по ней непросто, кругом заросли черники и жимолости. Тебе надо только подойти к воде и попытаться вызвать Колли. Если он там, где я думаю, то он явится. Только не зови его, пока я не подойду. Эта чертова нога!.. Ну ладно, девочка моя. Вперед.
Когда Лейни вышла к Вдовьей бухте, ее воскресное платье было порвано в нескольких местах колючим кустарником, а сердце бешено колотилось в груди. На самом берегу Лейни остановилась и прислушалась к журчанию воды, стрекотанию кузнечиков, пению птиц, жужжанию мух и слепней.
Лейни неуклюже одернула платье.
– Колли!
Ее голос почти потерялся среди разнообразных звуков летнего дня.
– Эй, Колли, отзовись! Где ты?
Теперь она кричала громче и увереннее, но никакого ответа не последовало. Тогда она поднесла ко рту свисток, набрала в грудь воздуха и дунула. Свист вышел звучный и чистый, с легким переливом в конце.
Все птицы умолкли, потом защебетали с новой силой.
Лейни ждала целую вечность, а сердце билось все сильнее. И вот она заметила какое-то неуловимое движение, и Колли возник среди зарослей на другом берегу. Как всегда, на нем не было ничего, кроме обрезанных истрепанных штанов.
Задыхаясь, он испуганно выкрикнул:
– Что ты тут делаешь?
Тут он заметил Ролинса за спиной Лейни, и на его лице отразился неподдельный испуг. Он поспешно перебежал через ручей, схватил Лейни за руку и привлек к себе. Теперь они стояли по щиколотку в воде. Колли положил руку на талию девочки. Ее белое платье составляло резкий контраст с его смуглой кожей.
– Не смей распускать руки, – быстро проговорил Колли, когда Ролинс сделал шаг вперед. – Не знаю, как она здесь оказалась, но она – ребенок. Она не понимала, что ей не стоило приходить.
– Не беспокойся, понимала, – ответил старик, очень отчетливо выговаривая слова.
Он тоже вошел в ручей и с силой сжал руку Колли повыше локтя. Внезапно Лейни почувствовала такой страх за него, что страх перед отцовским наказанием показался ей смешным и глупым. Она обхватила талию Колли обеими руками и прижалась к нему.
Так они стояли в ручье, держа друг друга, когда на тропе показались остальные.
– Боже! – ахнул Джон.
– Подожди, Джон.
Дебора невольно схватила мужа за руку, как бы желая удержать его. А Альберт между тем продолжал угрожающим тоном:
– Она понимала так же точно, как и ты понимал, что следует помалкивать о ваших встречах.
Колли поднял взгляд и увидел белое от ярости лицо Торна и слезы в глазах женщины, стоявшей с ним рядом. Он резко выпустил руку Лейни и бросил ей в лицо:
– Ты рассказала!
– Он нашел свисток, – неуверенно проговорила Лейни, еще крепче прижимаясь к нему.
– Чарли научил тебя слишком многому. Я не хотел, чтобы ты кое-что знал и умел, – сказал Альберт. – Например, ты научился прятаться. После его смерти ты убегаешь от меня, как лисица от охотника. Колли, я не мог помешать ему умереть. Я ни в чем не виноват.
– Ты привел ее, потому что решил, что я приду, когда она позовет меня, – мрачно заметил Колли.
– И я оказался прав. Я заметил, что ты странный парень. Например, приходишь на зов маленькой девочки. Может, Чарли был не так уж не прав. Может быть, ты совсем не тот, кто мне нужен. Может быть, настала пора отпустить тебя.
– О чем это ты толкуешь? – спросил Колли, слегка отстраняясь от Лейни.
Альберт выпустил его предплечье.
– Тебе ни к чему скрываться, – объявил он. – Вон та женщина, – он указал на стоявшую рядом с Торнами Эбби, – явилась сюда для того, чтобы забрать тебя, если ты хочешь уехать. И шериф, как видишь, здесь. Он помогает этой женщине.
Эбби приблизилась к воде.
– Мы не желаем тебе зла. Он нарочно хочет запугать тебя. А мы хотим увезти тебя и найти тебе дом, вот и все.
Колли отступил на два шага назад. Его страх был очевиден.
– Парень, ты имеешь право пойти с ней, – сказал Альберт почти дружелюбно. – Она представляет официальные власти штата Теннесси. Эти власти решили, что с тобой плохо обращаются и тебя надо сделать цивилизованным человеком. – Старик насмешливо хмыкнул. – Они хотят, чтобы ты начал новую жизнь, желательно подальше от меня и от этой фермы.
Колли метнул быстрый взгляд на позабытую всеми Лейни. В своем белом платье она казалась воплощением невинности и чистоты.
От Альберта не укрылся взгляд Колли.
– И подальше от нее, надо полагать, – усмехнулся он.
Колли набрал в грудь воздуха, но заговорил не сразу.
– Я никуда не поеду, – робко произнес он наконец. – Я… Я еще не готов.
Альберт посмотрел ему в глаза.
– Что-то я плохо тебя слышу, парень. Повтори-ка, только четко, громко и внятно.
– Я сказал, что хочу остаться, – повторил Колли.
– Ты, кажется, просишь о чем-то?
Колли выдержал взгляд старика.
– Я умоляю, – негромко проговорил он.
– Знаешь, наверное, будет справедливо пойти тебе навстречу. Ведь я тоже намерен тебя кое о чем просить. – Альберт повысил голос: – Мисс Социальная Политика, вы все расслышали или я должен попросить Колли повторить в третий раз?
– Его слова, мистер Ролинс, ничего не значат, – решительно возразила Эбби. – Этот подросток отныне находится на попечении штата. Вы не связаны с ним ни родством, ни каким-либо иным законным образом и не имеете права удерживать его здесь.
– Нет, он связан с мальчиком, – неожиданно вмешалась Дебора.
Она тоже выступила вперед и вошла в воду. Но направились она не к Лейни. Она поспешно вытерла кулаком красные от слез глаза и положила обе руки на костлявые плечи Колли.
– Дебора, назад! – скомандовал Джон Торн, но она не обратила на него ни малейшего внимания.
Колли ничего не понимал, но не сделал попытки вырваться.
Только сейчас Лейни увидела, как он вырос за последнее время. Он был уже выше ее матери, значительно выше. Дебора смотрела на его шелковистые черные волосы, скуластое лицо, упрямо сжатые губы, в его темные глаза…
– Я смотрю на тебя, – проговорила Дебора, – и ты кажешься мне призраком.
– Он еще ничего не знает, – предупреждающе сказал Альберт.
– Но вы расскажете ему.
– Да, только когда все уйдут и мы с ним останемся вдвоем. Чарли был прав. Настал момент истины.
Дебора провела ладонью по волосам Колли.
– Тогда верните мне дочь, и мы уедем домой. – Взгляд ее встретился со взглядом главы департамента социальной политики. – Эбби, вы, наверное, поедете с нами?
– Я не могу оставить мальчика с…
– Можете. Завтра, когда я успокоюсь и все как следует обдумаю, я приду к вам в департамент и объясню почему.
Она произнесла эти слова таким непреклонным тоном, что Эбби смутилась. Поколебавшись, она отошла от Торна и зашагала к машинам. Джон взял дочь за руку и повел прочь. Лейни видела, что отец сердится. Когда он уселся за руль джипа, она взглянула в ту сторону, куда он смотрел, не отрываясь. Он наблюдал за Колли.
Какая же тайна окружает мальчика, который когда-то вытащил ее из омута?
Ему исполнилось шестнадцать лет. Он достиг роста в пять футов одиннадцать дюймов и продолжает расти. И лицо его стало другим. Взрослым. Когда произошла эта перемена? У него узкая кость, поэтому он не мог нарастить заметную мускулатуру, и все-таки благодаря тяжелому физическому труду в поле на его руках и груди обозначились бицепсы.
Что же так ненавистно в нем Джону Торну? Его ярко проявившаяся мужественность или же его привычка дичиться людей? Неряшливый вид? Независимый характер?
– Идем, – приказал мальчику Дьявол, и тогда Колли забрался в кузов грузовика.
Старик отъехал первым. Джип Торна следовал за его машиной. Джон напряженно молчал, и его молчание Лейни ощущала как густую, вязкую массу, наполнившую салон автомобиля.
И вдруг заговорила мама:
– Он – сын Броди. Это написано на нем. Когда-то поговаривали, что Броди влюбился в одну девушку с фермы, и она забеременела.
– Дебора, это же не любовь. Ролинсы не умеют любить, – жестко возразил Джон. – Альберт обращает на женщин так мало внимания, так мало их уважает, как никто другой. Он не любит женщин.
– Может быть, Броди любил ту девушку. Ты не знал его. Ты ведь приехал в Спрингс уже после его смерти. Тебе была поручена та работа на ферме, которую прежде выполнял Броди. Броди отличался от Альберта и Джеймса как ночь от дня. Я не знаю, что случилось с той девушкой, но, глядя на Колли, я понимаю, что кое-какие разговоры были, по крайней мере отчасти, справедливы.
– Теперь разговоров станет куда больше, – отрезал Джон. – Дебора, он же только наполовину человек, а наша дочь возится с ним, как с любимой игрушкой. Она встречалась с ним тайком.
Лейни похолодела, но мать тут же вступилась за нее:
– Она поступила неправильно, и ее нужно наказать за обман. Но она еще ребенок. Пожалуйста, не кори ее за то, чего она еще сама толком не понимает.
– Ей необходимо знать правду.
– Нет! – умоляюще воскликнула Дебора и испуганно взглянула на Лейни. – Я уже говорила тебе, ты видишь обитателей реки в неверном свете.
– У меня есть основания смотреть на них именно так. С какой стати ты его защищаешь? Ты же знаешь, кто он такой. Я не желаю, чтобы она пострадала.
– Джон, этот мальчик ничего плохого не сделал. Он попытался защитить Лейни, когда ему показалось, что Альберт вот-вот накажет ее. Однажды он спас ее, когда она тонула. Он – сын Броди. Ты понимаешь, что это означает? Некоторые мои друзья и родные сейчас живы только благодаря Броди Ролинсу. Он вытащил их из карьера. Этот город многим обязан ему, а значит, и его сыну.
– Не верю своим ушам, – зло бросил Джон. – Что ты несешь? Пусть он ничего не сделал. Моя дочь не должна стать жертвой дикаря.
– Так ты не разрешишь мне видеться с Колли? – решилась выговорить Лейни. – Но почему? Зачем я только нашла его? Чтобы его забрал этот старик? Почему мне нельзя его видеть?
Отец повернул голову.
– Неужели ты не понимаешь? Нельзя, потому что…
– Не надо, Джон. Ей еще рано это знать. Не перекладывай свою боль на плечи ребенка.
Теперь голос матери, к немалому удивлению Лейни, звучал решительно и гневно. Лейни не помнила, чтобы она когда-нибудь выходила из себя.
Ее тон подействовал на мужа. Когда Джон заговорил опять, Лейни почувствовала, что в его словах содержится какой-то потаенный смысл.
– Ты считаешь, что Колли – это мальчик, с которым можно играть на речке. Я знаю его с другой стороны. Однажды он на моих глазах в драке до полусмерти избил другого парнишку. Я своими глазами видел, как он выполняет на плантации работу, которая под силу разве что мужчинам вдвое его старше. Я наблюдал, как он объезжал лошадь. И я видел, что он сам наполовину зверь. Я хорошо знаю, о чем говорю. Он не годится тебе в друзья, Бет.
Наступившее молчание прервала Дебора. Она произнесла очень тихо и хладнокровно:
– Джон, нашу дочь зовут Элейна. Не Бет.

Часть II
ОДИНОКИЕ СЕРДЦА
Глава 6
В меньшей из двух гостиных нижнего этажа стоял орган, на котором в былые времена Лэнсинг Блэкберн с чувством играл каждую субботу для своих постояльцев и друзей. Протереть его тщательно отполированную поверхность от пыли было секундным делом, но в этот день Лейни, протирая орган, то и дело прерывала работу и бросала взгляды в висевшее над ним зеркало.
Вьющиеся темные, с легким каштановым отливом волосы обрамляют лицо.
Ярко-голубые глаза, огромные, с длинными ресницами. Они странно смотрятся на загорелом лице.
Небольшой нос. Полные губы.
Лицо матери. Правда, Дебора светит мягким светом, а Лейни сверкает.
В ней меньше спокойствия, больше энергии.
Жизнь несправедлива, в частности, и потому, что красивым женщинам легче добиваться своего, нежели всем прочим. Гены не должны играть в судьбе человека такую большую роль, однако факт остается фактом.
Совесть шептала ей: то, что ты намерена совершить, неправильно.
Бывают в жизни обстоятельства, мысленно возразила Лейни, когда совесть становится ненужной обузой. С ней уже случилось столько бед, что бог, несомненно, позволит ей воспользоваться своим главным преимуществом, чтобы получить то, что ей нужно.
– То, что ты видишь в зеркале, тебе, разумеется, нравится, – раздался за ее спиной голос матери. – Судя по тому, как ты долго собой любуешься.
Теперь Лейни увидела в зеркале и мать, которая неслышно подошла сзади.
– Мама, – вдруг заговорила Лейни, – как ты думаешь, я красивая?
Дебора была удивлена вопросом. Она медленно подняла руку и дотронулась до волос дочери.
– Насколько я понимаю, ответ тебе известен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43