– Не волнуйтесь, госпожа, – поспешил успокоить ее Прасерт, – в последний раз я видел его в гостинице для иностранцев.
– В гостинице? – Эсме даже не пыталась скрыть удивление. С чего это Йен вдруг отправился в гостиницу? Уж не приехал ли в Чингмзй ее отец?
– Уже после его ухода к нам в дом пришел китаец и сказал, что хочет, – словно оправдываясь, пояснил Прасерт, – видеть его сиятельство. Я повел китайца в гостиницу – там его сиятельство сидел с каким-то англичанином. Кажется, они выпивали…
У Эсме отлегло от сердца – если так, то, должно быть, с Йеном все в порядке. И все равно ей было неприятно, что он покинул ее, ничего ей не сказав, и отправился пьянствовать с одним из друзей.
– А что за англичанин? – спросила она.
– Раньше я никогда не встречал его, госпожа, потому что если бы встречал, то наверняка бы запомнил.
– Ну, хотя бы как он выглядел?
– Очень странно, госпожа! У него оранжевые волосы! Я еще ни у кого таких не видел! Разве у англичан бывают оранжевые волосы?
– Иногда бывают, – рассеянно ответила Эсме. Ей был известен лишь один рыжеволосый англичанин – Годфри. Так, значит, Йен отправился выпивать именно с Годфри – этим прожженным пошляком и сплетником!
Первой реакцией Эсме, разумеется, была злость. Но может быть, у британского посла имелись серьезные причины для встречи со своим атташе?
– Я думаю, лорд Уинтроп встречался с этим рыжеволосым по какому-то делу, – словно прочитав ее мысли, заметил Прасерт.
– По делу? – рассеянно переспросила она.
– Да. Рыжеволосый еще сказал… сказал вот что: «Завтра расскажешь, как тебе удалось уломать эту недотрогу». Я запомнил эти слова, хотя и не знаю, что такое «уломать» и «недотрога». Неужели лорд Уинторп что-то сломал?
И тут Эсме не выдержала.
– О том, что значат эти слова, спроси лучше самого лорда Уинтропа! – рявкнула она. – Я думаю, он будет счастлив тебе их объяснить!
«И он, конечно, объяснит. Если уж Йен готов хвастаться своими постельными победами перед таким типом, как Годфри, то наверняка поделится и с Прасертом!»
– Позвольте, я принесу вам завтрак, госпожа. – Сиамец был явно удивлен ее странным поведением, хотя так ничего и не понял.
Но Эсме молчала. Она даже не заметила, как Прасерт удалился. Горе ее было столь велико, что она не видела и не слышала ничего вокруг. Ей хотелось выть от отчаяния, кусать губы в кровь, Ну как можно быть такой идиоткой?! Пока она беспокоится за него, он преспокойно расписывает этому ничтожеству, как ему удалось уломать очередную дурочку! Сейчас они, должно быть, оба смеются над ней. Угораздило же ее полюбить человека, для которого она является всего лишь очередным приключением!
Всему виной ее глупая страсть к Йену, решила Эсме, ведь она с самого начала знала, что британский посол был отъявленным ловеласом! Да и сам Йен никогда не делал секрета из того, что она для него не более чем очередная игрушка. Он ни разу не сказал ей, что любит ее, зато недвусмысленно заявил, что никогда на ней не женится… Станет ли графский сынок жертвовать карьерой ради дочери учителя!
Эсме вспомнились слова любви, которые она шептала Йену, и то, как бурно отвечало ее тело на его ласки, когда она отдалась ему во второй раз, полусонная…
Скорее всего Йен явится домой пьяный и полностью уверенный в том, что оставленная им ненадолго добровольная пленница готова ублажать его до тех пор, пока он сам не пресытится ею и не бросит ее…
У Эсме все горело внутри от возмущения. Йен означал для нее так много, а сам он смотрел на нее как на проститутку! Да как он смеет?!
И что же ей теперь делать? Дождаться его и высказать ему все, что она о нем думает? Но какой смысл? Йен скорее всего подыщет подходящее объяснение своему поступку, затем начнет говорить ей нежные слова целовать ее, и она снова не сможет устоять… и что потом? Можно, конечно, потребовать, чтобы он, отняв у нее девственность, женился на ней… Но даже если Эсме и удастся настоять на этом, не обернется ли позже этот брак кошмаром? Не станет ли лорд Уинтроп все время попрекать ее, что женился на ней только потому, что у него не было выхода?
Нет, решила Эсме, ей нужно как можно скорее бежать из этого дома. Но куда? В консульство? Там наверняка уже в курсе всех сочиненных про нее сплетен. Можно, конечно, обратиться за помощью к Гарольду, но и тут все не так просто. Он, разумеется, будет думать, что она решила принять его предложение, а выйти замуж за человека, к которому она не испытывала, любви, Эсме не позволяла гордость.
Присев на грубое деревянное крыльцо, Эсме напряженно размышляла, куда же ей теперь идти. В Чингмэе ей практически никто не был известен, кроме Йена, Годфри, Гарольда, и Чена. Ах да, есть ведь еще преподобный Тэйлор – как это она о нем забыла? Уж он-то наверняка ей поможет – старик всегда был так добр к ней и всегда верил в нее…
Эсме решительно поднялась, но ее вдруг остановило новое сомнение. Не прогонит ли просительницу его преподобие, узнав, что Йен все-таки сумел соблазнить ее? Нет, если кто ее и осудит, то только не преподобный Тэйлор! Как знать, может быть, он даже сможет что-нибудь придумать, чтобы помочь ей избежать брака с Майклзом…
Вот только как уйти, когда бдительный Прасерт наблюдает за каждым ее шагом и уж наверняка не отдаст ей вещи? Впрочем, сиамца нигде не было видно – очевидно, погруженная в свои невеселые мысли, она и не заметила, как он за это время куда-то отошел.
Оглядевшись еще раз вокруг для пущей безопасности, Эсме проскользнула в комнату Прасерта. Обыск небольшой клетушки не занял у нее много времени: буддистская религия, которую, как правило, исповедуют сиамцы, предписывает человеку иметь лишь самое необходимое из вещей. Не прошло и минуты, как Эсме уже обнаружила в углу узел со своей одеждой.
«Теперь, – подумала она, – мне нужны ключи от калитки! Впрочем, возможно, они тоже где-нибудь здесь».
Удача снова улыбнулась ей – на вбитом в стену гвозде она действительно обнаружила связку ключей. Прижав к груди узел с одеждой, Эсме вернулась в дом и спрятала узел и ключи в дальнем углу кладовки. Все оказалось настолько до смешного просто, что она сама удивилась, почему не попыталась убежать раньше. Впрочем, решила Эсме, поразмыслив, дело вовсе не в этом: просто в глубине души она все время надеялась остаться с Йеном навсегда… Теперь ей необходимо было подавить в себе эту надежду и честно признать, что дальнейшее промедление ни к чему хорошему не приведет…
Прасерта Эсме нашла на расположенной отдельно от дома кухне, где подросток весело болтал с поваром-сиамцем, который что-то жарил на большой сковороде.
– Послушай, Прасерт, – проговорила она жалобным голосом, – я, пожалуй, не буду завтракать: мне что-то нездоровится. Лучше я полежу до прихода лорда Уинтропа…
Глаза сиамца тревожно округлились.
– Чем я могу вам помочь, госпожа?
– Спасибо, мне ничего не надо. – Эсме не хотелось обманывать ни в чем не повинного подростка, но выхода у нее не было. – Я только немного полежу, и все пройдет.
– Да уж, – Прасерт покачал головой, – прилечь вам не мешает. А если что-то понадобится, вы всегда можете позвать меня.
– Спасибо тебе! – Эсме изо всех сил старалась выглядеть непринужденно. – Но я все же предпочла бы, чтобы ближайшие несколько часов ты меня не беспокоил. – Сказав это, она медленно заковыляла к дому.
Однако, как только дверь за ней закрылась всю ее «болезнь» тут же как рукой сняло. Эсме быстро переоделась в костюм Лека и заплела косичку. Под брючину она на всякий случай пристегнула свой кинжал. Хотя ей не очень хотелось брать с собой этот кинжал, чтобы он не напоминал ей о Йене, но после печального опыта с Хенли она знала, что оружие никогда не может оказаться лишним.
После того как недолгие приготовления были закончены, Эсме осторожно выглянула в сад. Никого. Она выскользнула из двери и еще раз окинула взглядом дом, в котором волею судьбы познала тайны любви. Подойдя к калитке, она дрожащими руками перепробовала несколько ключей, пока наконец не нашла подходящий. Стараясь шуметь как можно меньше, Эсме отперла калитку и оказалась на улице. Связку ключей она решила оставить на гвозде, торчавшем с внутренней стороны калитки. Сердце замирало: а вдруг Прасерт услышал ее шаги? Однако сиамец, по-видимому, был слишком занят разговором с поваром…
Подойдя к дому, Йен постучал в калитку. После нескольких изнуряющих часов, проведенных с Ченом, он чувствовал себя очень усталым. Возможно, ему следовало бы сдать Чена в консульство, но он предпочел пока этого не делать – а вдруг Чен и Майклз не единственные, кто замешан в деле' о шпионаже? Вот почему Йен допрашивал Чена на том самом месте, где задержал его, – в плавучем доме, поджидая, когда Вонг вернется с Майклзом. Однако когда Вонг наконец появился, он был один – Майклз успел скрыться. Передав Чена своему агенту, Йей поспешил домой – вряд ли Майклз за столь короткое время успел узнать, где прячется Эсме, но на всякий случай ему следовало поторопиться.
В первую очередь Йен хотел убедиться, что с Эсме все в порядке; затем он собирался принять ванну и лечь спать. «Лучше всего, если она при этом будет рядом!» – улыбнулся он про себя.
Калитку долго никто не открывал, и Йен снова постучал. Никакого ответа. Тогда он дернул калитку – и та подалась неожиданно легко. Стало быть, калитка не была заперта! Это сразу насторожило Йена – Прасерт никогда бы не допустил такого! Неужели что-то пошло не так и Майклз все же успел пронюхать, где скрывается Эсме?
Достав из ножен кинжал, Йен медленно пошел к дому, стараясь не шуметь, чтобы не спугнуть чужака, если таковой действительно находится внутри.
Войдя в дом, Йен начал осторожно подниматься по лестнице. «Самым лучшим, – подумал он, – было бы обнаружить Эсме мирно спящей в своей постели…»
Однако кровать, в которой Эсме спала, когда он ее покинул, оказалась пуста. Он осторожно обошел все спальни – никого. Вдруг за спиной ему почудились чьи-то шаги… Йен мгновенно обернулся, но тут же с облегчением вздохнул – это был Прасерт.
– Лорд Уинтроп? – При виде кинжала паренек, судя по всему, здорово перепугался.
Йен поспешил опустить руку с зажатым в ней оружием.
– Где Эсме? – требовательно спросил он.
Сиамец, судя по его виду, все еще не оправился от испуга.
– Очень странно, хозяин, – пролепетал он. – Госпожа только недавно спрашивала меня о вас, а вы спрашиваете о ней…
– Так ты видел ее сегодня утром? – уже тише, чтобы снова не напугать сиамца, произнес Йен.
– Конечно, хозяин. – Голос Прасерта наконец обрел прежнюю силу. – Она пришла во флигель для слуг и спросила, где вы. Я сказал, что вы ушли еще в полночь и до сих пор не возвращались, и это, как мне показалось, ей не понравилось. Потом она сказала, что ей нездоровится и хочется полежать и чтобы я ее не беспокоил. Я и не беспокоил… А потом она исчезла… Вы обошли все спальни, хозяин?
– Да. – Йен мысленно обругал себя за то, что, уходя, не дал Прасерту указаний построже следить за Эсме. Но мог ли он знать, что ему придется отсутствовать столько времени? Ему предстоял лишь разговор с Хенли, а пришлось еще долгое время возиться с Ченом…
– Все это очень странно, хозяин, – произнес Прасерт. – Госпожа очень беспокоилась, куда вы делись. Я сказал ей, что вы в гостинице, пьете вино с этим рыжим джентльменом, но от этого она почему-то еще сильнее забеспокоилась.
Йен похолодел. Если Прасерт сообщил Эсме, что он отправился выпивать с Годфри, то нетрудно догадаться, что она в таком случае подумала, и что после этого могло прийти ей в голову. Нужно поскорее объяснить ей, что произошло на самом деле, но для этого сначала придется ее найти…
– Пожалуйста, Прасерт, – Йен нахмурился, – постарайся припомнить все слово в слово: что ты сказал, что она ответила – все детали…
Прасерт, пересказывая все подробно, дошел до слов атташе «расскажешь, как ты сумел уломать эту недотрогу». Йен мысленно принялся ругать Годфри на чем свет стоит. Из-за этого идиота он, возможно, навсегда потерял свою любовь!
Не теряя ни минуты, Йен спустился вниз и обошел комнаты нижнего этажа, но его поиски не увенчались успехом. Не обнаружил беглянку и Прасерт.
– Постарайся припомнить, – попросил Йен, когда они снова встретились в доме, – во что была одета госпожа, когда приходила к тебе?
– В тот же саронг, что и всегда…
Йен задумался. Вряд ли Эсме отважилась бы снова выйти на улицу в саронге после случая в бангкокском порту. Скорее всего она нашла что-то другое.
– Ты не возвращал ей ее одежду? – поинтересовался он у Прасерта.
– Нет, хозяин, вы же приказали мне не делать этого! Я всегда выполняю приказы моего господина…
– А где узел с ее вещами? Принеси его мне!
Сиамец поспешно вышел и долго не возвращался. Потеряв терпение, Йен сам отправился на Поиски и вскоре обнаружил подростка в его каморке – Прасерт лихорадочно и, судя по всему, уже не в первый раз перерывал свои вещи.
– Так, значит, она все-таки взяла его? – Голос Йена выдавал его испуг, но ему сейчас было не до того, чтобы скрывать свои эмоции.
– Не знаю, кто взял. – Прасерт сам был перепуган до смерти. – Но мешка нет!
Йен в растерянности вернулся в дом. Сомнений не было – Эсме сбежала. Сбежала в тот момент, когда в городе находился Майклз, который, возможно, хочет ее убить! Теперь рядом с ней нет никого, кто мог бы ее защитить, и виной тому не кто иной, как он сам, – он ведь так ни разу и не сказал ей, что любит ее и собирается жениться на ней…
Опустив голову, Йен поплелся в библиотеку. Он понимал, что все случившееся – всего лишь расплата за его упорное нежелание понять, какой была Эсме на самом деле. И все же он вовсе не собирался сдаваться и рассчитывал найти Эсме раньше, чем это сделает Майклз, даже если для этого ему придется обыскать весь город дюйм за дюймом!
– Простите, хозяин, – подойдя к нему, сконфуженно пробормотал Прасерт, – это моя вина. Я должен был следить за госпожой Эсме и не оставлять ее одну, но… Она так беспокоилась о вас – кто же мог догадаться, что она вдруг решит вас покинуть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48