Чтобы понять успехи Англии в заокеанской экспансии, необходимо оценить последствия всех общеевропейских войн и учесть превратности европейской истории начиная с последней четверти XV в., а затем расширить кругозор до границ современного западного мира.
Остается рассмотреть две последние главы английской истории: возникновение парламентарной системы правления и возникновение индустриальной системы – институтов, которые обычно рассматриваются как институты специфически английские, лишь позже распространившиеся на другие части мира. Для нашей цели эти главы английской истории являются решающими, и логично в данном случае обратиться к признанным авторитетам в этой области. Относительно парламентарной системы целесообразно сослаться на отрывок из лекции лорда Актона о Генрихе IV и Ришелье. «Всеобщая история, естественно, зависит от сил, которые не являются национальными, но есть следствие более общих причин. Расцвет королевства во Франции – это часть аналогичного движения в Англии. Бурбоны и Стюарты подчинялись одному закону, но с различными результатами» [прим3] [прим3]
Lord Acton. Lectures on modem History. London, 1906.

.
Другими словами, парламентарная система, локально проявившись в Англии, была продуктом силы, отнюдь не специфичной для Англии, но действовавшей одновременно как в Англии, так и во Франции Период кон. XVI–XVII в. ознаменовался и в Англии, и во Франции социальными и политическими переменами, даже потрясениями. В Англии это правление Елизаветы I Тюдор (1533-1603, королева с 1558), приход к власти династии Стюартов в 1603 г. Английская революция 1642-1660 гг. Реставрация в 1660 г. Вторая революция 1688 г. Во Франции – религиозные войны (1562-1598), воцарение династии Бурбонов в лице Генриха IV (1553-1610. король Наварры с 1562, Франции – с 1586, фактически – с 1594). правление кардиналов Ришелье (1585-1642, глава Королевского совета с 1624) и Мазарини (1602-1661, первый министр с 1643), Фронда (1648-1653) – антиабсолютистское движение буржуазии («Фронда городов» – 1648-1649) и высшей аристократии («Фронда принцев» – 1650-1653), наконец, вершина могущества Франции, ее «великий век» эпоха правления Людовика XIV (1638- 1715. король с 1643. самостоятельно правил с 1661 ). Общим в развитии обеих стран были переход от феодального к буржуазному (или протобуржуазному) государству, рост политического влияния буржуазии и уменьшение или, во всяком случае, модификация власти высшей аристократии. Но не менее существенны и различия. В Англии абсолютизм никогда не достигал такой мощи. как во Франции. Буржуазия реализовывала там свое влияние через местное самоуправление или палату общин, аристократия – через палату лордов или правительство, членами которого являлись ее представители. Во Франции же происходило ограничение и даже упразднение муниципального самоуправления и высших сословных законосовещательных учреждений Генеральных Штатов, рост государственного аппарата, в котором все большую роль играли представители буржуазии, именно так достигавшие своих политических целей: аристократия концентрировалась вокруг двора, который был силой весьма влиятельной, но куда менее конструктивной, нежели палата лордов в Англии.

.
Что касается английской промышленной революции, то ее возникновение было описано двумя крупными специалистами в этой области – мистером и миссис Хаммонд. «Почему эта революция началась в Англии в XVIII в.? Атлантика была столь же важна для торговли, как в древности – Средиземное море. После Колумба самыми активными купцами стали те, которые искали выход из Атлантики. Среди торгующих народов XVIII в. позиция англичан была наиболее благоприятна благодаря географическому положению, климату и ходу истории. Испанцы использовали свой контроль над Новым Светом исключительно в политических целях, а вывозимое из Америки богатство тратилось ими отнюдь не на развитие промышленности. С другой стороны, английские колонисты в Америке оседали в местах, где было мало золота и серебра. Их форпосты постепенно разрастались в общины, которые нуждались в британских потребительских товарах, а домой колонисты посылали продукты промышленного назначения… События в Европе также способствовали быстрому развитию промышленности Англии, поскольку европейские войны XVII–XVIII вв. причинили здесь меньший ущерб, чем на континенте, а религиозная и политическая борьба в Англии XVII в. завершилась принятием конституции и установлением правительства, весьма благорасположенного к торговле. Среди других преимуществ Англии по сравнению с Францией – гражданское право, свобода внутренней торговли, заинтересованность аристократии в коммерции, недоверие со времен Стюартов к государственному контролю и терпимость в религии. Стагнация политики, религии и жизненного уклада в XVIII в. ускоряла концентрацию промышленности. Концентрация же в свою очередь подстегивала страсти к техническим изобретениям, чему способствовали также расцвет математики и открытия в физических науках. Вот почему Англия оказалась наиболее подходящей ареной для промышленной революции» [прим4] [прим4]
Hammond. J.H. and Barbara. The Rise of Modern Industry. London, 1925, Preface, pp. VIII–IX.

.
Это авторитетное суждение, относящееся к той сфере английской истории, которую принято считать сугубо национальной, для нас представляет особый интерес. Оно свидетельствует, что обстоятельства, касающиеся внутренней истории Англии и сделавшие ее индустриальной страной, являются специфически английскими, однако в нем учитывается и общее положение Англии в тогдашнем мире, ее географическое положение и политическое место в системе равновесия власти. Если игнорировать все эти обстоятельства, то такое историческое событие, как возникновение в Англии индустриальной системы, становится непонятным. Таким образом, видно, что Великобритания не является «умопостигаемым полем исследования» сама по себе. Защитник поля исследования, ограниченного национальными рамками, не сможет отстоять свою позицию ссылкой на будущий ход событий, ибо сама промышленная революция, с ее сокращением расстояний, развитием международной торговли, размахом объемов ее, с изобретением подводной лодки и самолета, безусловно, заложила такой фундамент для международной солидарности, какого еще не знала мировая история. Следовательно, национальная история Великобритании, если рассматривать ее изолированно, не является, никогда не была и не будет «умопостигаемым полем исторического исследования», и если это верно в отношении Великобритании, то, значит, верно и в отношении всякого иного национального государства. Поэтому, продолжая поиск возможного умопостигаемого поля исторического исследования, мы должны выбрать единицу более крупного масштаба, чем нация.
Поле, в котором Великобритания является частью. Краткий обзор английской истории, несмотря на отрицательный результат, тем не менее, предоставил нам ключ. Главы этой истории, привлекшие наше внимание, оказались в действительности главами повествования из жизни какого-то общества, в котором Великобритания была лишь частью, действующим лицом, испытавшим на себе те же опыты, что пережили и другие участники событий – Франция, Испания, Португалия, Нидерланды, Скандинавские страны и т. д.
Действующие силы истории не являются национальными, но проистекают из более общих причин. Взятые в своем частном национальном проявлении, они не могут быть правильно поняты, и поэтому их должно рассматривать только в масштабах всего общества. В то же время различные части по-разному испытывают на себе воздействие одной и той же силы, ибо каждая из них по-своему реагирует на воздействие извне и ответно влияет сама.
Следует сказать, что общество в своей жизни сталкивается с серией задач, которые оно и решает наиболее приемлемым для себя образом. Каждая такая проблема – это вызов истории. Посредством этих испытаний члены общества все больше и больше дифференцируются. Каждый раз одни проигрывают, другие успешно находят решение, но вскоре некоторые из решений оказываются несовершенными в новых условиях, тогда как другие проявляют жизнеспособность даже в изменившихся обстоятельствах. Испытание следует за испытанием. Одни утрачивают свою оригинальность и полностью сливаются с основной массой, другие продолжают борьбу в сверхъестественном напряжении и тщетных ухищрениях, третьи, достаточно умудренные, достигают высот совершенства, строя свою жизнь на новых путях. В этом процессе невозможно понять индивидуальное поведение в условиях единичного испытания, но необходимо сопоставить его с поведением других в условиях последовательности вызовов как последовательности событий в жизни общества, взятого в целом.
Таким образом, английская история не прояснится до тех пор, пока она не будет рассмотрена в сопоставлении с историями других национальных государств, входивших в более широкое сообщество, каждый из членов которого реагировал специфическим образом на происходящее. В каждом случае мы должны мыслить в терминах целого, а не части, видеть главы повести как события жизни общества, а не отдельного его члена, следить за судьбами его представителей – не за каждым в отдельности, а в общем потоке – воспринимать их как голоса единого хора, которые имеют значение и смысл в общем строе гармонии, но теряют их, как только становятся набором отдельно звучащих нот. Вглядываясь в историю с этой точки зрения, мы в мутном хаосе событий обнаружим строй и порядок и начнем понимать то, что прежде казалось непонятным. Этот метод интерпретации исторических фактов можно пояснить на примере из истории городов-государств Древней Греции в период с 725 по 325 г. до н.э.
Города-государства столкнулись тогда с проблемой нехватки продовольствия, которого у эллинских народов, как правило, хватало, ибо сельскохозяйственное производство было достаточно интенсивным, чтобы обеспечить нужды внутреннего рынка. Когда возник продовольственный кризис, различные государства стали по-разному искать пути его разрешения. Так, например, Коринф и Халкида Массовое переселение греков в основываемые ими колонии, т.н. Великая колонизация. происходило в VIII–VII вв. до н.э. Разные полисы выбирали разное направление колонизации. Выходцы из расположенного на о. Эвбея г. Халкида устремились в Италию, основали ок. сер.VIII в. до н.э. г. Кумы (позднее переселенцы из Кум поставили «Новый город»- Неаполь) на Апеннинском полуострове и на ближайшей к нему точке о. Сицилии – г. Занклу, позднее переименованный в Мессану (совр. Мессина). Халкидийцы же колонизовали расположенный на северном побережье Эгейского моря полуостров Халкидику. потеснив местные фракийские племена. Активно участвовали в колонизации и полисы, расположенные на Истмийском перешейке. Коринф и Мегара. В 734 г. коринфийцы основали в Сицилии Сиракузы, которым было суждено стать самым мощным греческим полисом Западного Средиземноморья. Заселенные эллинами области Италии и Сицилии получили название Graecia Magna (Великая Греция) – откуда и современное слово «Греция», перенесенное на прародину.

использовали свое избыточное население для колонизации заморских территорий – в Сицилии, Южной Италии, Фракии и других местах, – где местное население было либо слишком малочисленным, либо слишком темным, чтобы оказать сопротивление вторжению. Таким образом, географические владения греческого общества просто расширялись за счет колоний, без существенных изменений в его структуре. Сельское хозяйство, которым занимались колонисты, институты, под началом которых они жили, представляли собой точную копию условий, к которым они привыкли у себя на родине.
Другие города-государства искали решения, предполагавшие изменение образа жизни. Так, Спарта, например, удовлетворяла свой земельный голод не колонизацией заморских территорий за пределами эллинского мира, а захватывая близлежащие греческие земли в Мессении Мессения, область в юго-западной части Пелопоннеса населенная дорийцами – ветвью греческого народа, к которой принадлежали и спартанцы. В результате Первой (734-724 до н.э., даты ориентировочные) и Второй (2-я пол. VII в. до н.э.) Мессенских войск Мессения была покорена Спартой.

. В результате Спарта ценой упорных и продолжительных войн покорила своих отнюдь не слабых соседей и присоединила территории, удержание которых потребовало создания регулярной военной силы. В сложившейся ситуации Спарта вынуждена была милитаризировать свою жизнь снизу доверху, что она и сделала, укрепив и реорганизовав некоторые примитивные социальные институты, существовавшие и в ряде других греческих общин, но уже отмиравшие и неэффективные.
Афины реагировали на проблему переселения несколько иным образом. Сначала они попросту игнорировали ее. Однако кризис угрожал вылиться в социальную революцию. Но и тогда Афины не стали на путь захвата и присвоения чужих земель. Они выработали свое собственное, оригинальное решение. Сельскохозяйственное производство было переориентировано на экспорт, начали интенсивно развиваться ремесла и торговля, что привело к перестройке политических учреждений, вынужденных разделить власть с новыми классами, вызванными к жизни экономическими изменениями. Другими словами, афинские государственные деятели предотвратили социальную революцию с помощью успешного проведения экономической и политической революции, открыв тем самым новый путь для развития эллинского общества. Именно это имел в виду Перикл, назвав этот кризис школой для Эллады В переданной (или сочиненной) знаменитым греческим историком Фукидидом (ок. 460-400 до н.э.) речи виднейшего афинскою государственного деятеля. стратега Перикла (ок. 490-419 до н.э.) сказано: «…все наше государство есть школа Эллады».

. В той степени, в какой Афины жили для себя, их постигло горе еще до того, как эллинское общество подошло к своему закату Мощь и богатство Афинского государства, позволявшие проводить политику, направленную на смягчение внутренних социальных противоречий за счет государственной благотворительности, а также на развитие культуры, основывались среди прочего на беззастенчивой эксплуатации союзных и подчиненных полисов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167