воплощать эти идеалы в жизнь, не допуская изменений идеала и противодействуя его нарушениям. Принципиальная неразделенность общественного и государственного, личного и публичного, юридического и нравственного выражается в том, что государственная жизнь строится по образцу семейной. Младшие обязаны подчиняться старшим – от родителей до монарха, но и старшие обязаны заботиться о младших, и верховный надзор за этим осуществляет Божественное Небо – довольно неопределенное высшее божество, по мандату которого правит император. В случае невыполнения своих обязанностей Небо может отобрать мандат у недостойного и передать его достойному. Поэтому перевороты и восстания в конфуцианстве не осуждаются, но лишь тогда, когда они ведут не к нарушению, а к восстановлению исконного порядка. Все же иные новшества недопустимы. Конфуцианство подвергалось преследованиям – вплоть до казни конфуцианских ученых – в эпоху Цинь, но уже при династии Хань стало официальной государственной доктриной.

) до 221 г. до н .э. (принятие титула Шихуаиди «первый властелин мира» циньским царем Чженом). Победа Цинь над Ци завершила долгий процесс разрушительных войн между множеством местных государств и способствовала объединению их в одно универсальное государство. Пламя милитаризма, разгоревшееся в постконфуцианскую эпоху, вспыхнуло задолго до того, как философ обратился к осмыслению дел человеческих. Уже в 546 г. до н.э. состоялась конференция по разоружению, на которой было представлено четырнадцать стран Попытка примирить враждующие государства в эпоху Лего была предпринята в 546 г. до н.э. царством Сун. Собрание представителей царств не было международной конференцией в нашем понимании, ибо все они формально считались частями империи Чжоу. Попытка эта успеха не имела.

. Отголоски этих процессов можно почувствовать в мирском консерватизме Конфуция и отстраненном квиетизме Лаоцзы [100] [100]
Лаоцзы (прозвище, означающее «старый ребенок»: настоящее имя – Ли Эр; годы жизни неизвестны, традиционно считается старшим современником Конфуция) может быть назван квиетистом (квиетизм – от лат. quietus – «безмятежный, спокойный» – в собственном смысле слова – возникшее в XVIII в. в католицизме, но популярное и среди протестантов учение об абсолютном подчинении своей воли Богу, вплоть до безразличия к собственному спасению; в переносном – созерцательное бездействие) достаточно условно. Его учение, изложенное в книге «Даодэцзин», – даосизм (от «Дао», труднопереводимого термина, означающего буквально «путь» и имеющего смыслы: «первопричина мира», «суть Вселенной», «основной закон Природы») – выдвигает главным принципом «увэй»-«недеяние», – но это никак не просто созерцательный покой, а подчинение Природе, ненарушение естественной гармонии. достижение единства человека с Природой. К культуре, к государству Лаоцзы относится с недоверием. С его точки зрения, правитель-мудрец должен, отвергнув роскошь и войну, возвратить народ к простоте и неведению, существовавшим до возникновения культуры и морали. Подобное учение заставляло его адептов стремиться к аскетизму, а это привело к превращению даосов в секту отшельников и к созданию в I–III вв. даосской религии, где от учения Лаоцзы мало что осталось (хотя оно продолжало почитаться и вошло в общекультурный фонд китайцев), а основой стала магия, и в первую очередь попытки достижения бессмертия с помощью аскезы и различных алхимических действий.

. Оба мыслителя понимали, что в истории их общества век роста остался далеко позади. Как же назвать это общество, на прошлое которого один мудрец смотрел благоговейно, подобно Эпиметею, а другой, подобно христианину, упорно отворачивался от него, как от града погибели? Условно это общество можно назвать «древнекитайским».
Теперь заметим, что махаяна – церковь, через которую древнекитайское общество стало отеческим современному дальневосточному обществу, – напоминает христианскую и отличается от ислама и индуизма тем, что источник жизни ее не был местного происхождения. Христианство возникло в пустынях Сирии и было занесено на эллинистическую ночву насильственно депортированными сирийцами, ставшими внутренним пролетариатом эллинистического общества. Махаяна появилась на индских просторах, принадлежавших сначала греческим царям Бактрии, потом «грекофильствующим» кушанам, но зародилась она в бассейне реки Тарима в провинциях Кушанской империи до того, как эти провинции были завоеваны и аннексированы китайским универсальным государством Младшей Хань в конце I в. н.э. [101] [101]
Махаяна зародилась в Северо-Восточной Индии, но не в Синьцзяне, где протекает река Тарим, видимо, в I в. до н.э. В Китай она проникла при императоре Минди (58-75) еще до завоевания Китаем восточных провинций Кушанского царства в 90 г. Религией Китая был не махаянистский буддизм, а причудливый сплав конфуцианства, буддизма, даосизма и традиционных верований. Любой китаец, кроме членов буддийского и даосского духовенства, в быту молился духам предков и благодетельным богам, в официальной жизни был конфуцианцем, в минуты размышлений о жизни и смерти обращался к буддийским и даосским учениям – и все это безо всяких религиозных кризисов.

. Отсюда пошло распространение махаяны, религии, охватившей все китайское общество и особенно популярной среди внутреннего пролетариата его.
Родина древнекитайского общества находилась в бассейне Желтой реки. Позже оно распространилось и на бассейн Янцзы. Бассейны обеих рек стали родиной сыновнего дальневосточного общества, которое распространилось на юго-восток вплоть до океанского побережья Китая, а на северо-востоке – до Кореи и Японии Проникновение китайцев на Юг началось еще в VIII в. до н.э. с укреплением царства Чу (XI в.-223 до н.э.), которое включало в себя и области с аборигенным населением. В циньскую эпоху границы Китая простирались до территории нынешнего Вьетнама. Особо активным заселение Юга стало в IV–VI вв., когда тысячи людей, спасаясь от кочевников, хлынули на земли к югу от Янцзы. Считается, что мигрировало до 1/8 населения Севера. Китайское влияние на Корейском полуострове стало распространяться во II в. до н.э. В корейских государствах с IV–VI вв. официальным языком был китайский, языком культуры – ханмун, китаизированный корейский, письменностью – китайская иероглифика. Первые контакты Китая и Японии относятся к I в. до н.э., но активное воздействие китайской культуры, распространение языка, принятие письменности и широкое влияние буддизма – к VI–VIII вв.

. Таким образом, территориально дальневосточное общество отстоит от отеческого древнекитайского не столь далеко, как, например, западное от эллинского или иранское от сирийского. Здесь ближе аналогия с арабским обществом или с индуистским.

Реликтовые общества

Данные, полученные нами в результате исследования сыновне-отеческих связей в истории, позволяют идентифицировать не только живые, но и мертвые общества, о которых до нас дошли лишь отдельные археологические свидетельства.
Иудеи и парсы – реликты сирийского общества эпохи Ахеменидской империи, нормальная жизнь которой была неожиданно и насильственно прервана походами Александра Великого и, как следствие, засильем эллинизма. Монофизиты и несториане – продукт реакции сирийского общества на это чужеродное вторжение в ситуации, когда внутренний пролетариат покоренного общества был достаточно силен, чтобы оказать сопротивление и избежать полной ассимиляции, но не настолько силен, чтобы изгнать чужеродный элемент полностью. Несторианская и монофизитская ереси – это последовательный протест против синкретизма и адаптации, которые несло в себе христианство. Несторианство и монофизитство – это попытки удержать религию сирийского происхождения как фамильную черту сирийского наследия. Однако христианство к V в. н.э. было настолько пропитано эллинистическими влияниями, что не могло уже служить эффективным средством в борьбе с эллинизмом. Поэтому несторианское и монофизитское движения были обречены на поражение. Изгнание эллинизма из сирийского мира и создание собственной религии, созвучной исканиями сирийского внутреннего пролетариата, – таковы были роль и задача ислама – «тоталитарной» сирийской религии, антиэллинской по своему духу.
Ламаистская махаяна Тибета и Монголии в чем-то соответствует несторианству и монофизитству, будучи примером бессильной, незрелой реакции. Ламаистская, или тантрическая, форма махаяны Буддизм начал проникать в Тибет еще в VII в. сначала в хинаянистском, а потом махаянистском варианте. В XI в. усиливается основанный еще в VII в. Падмасамбхавой тантризм – то ли ответвление махаяны. то ли особое буддийское учение (не смешивать с индуистским тантризмом, где особую роль играет поклонение обожествленной мужской и женской силе) – мнения специалистов расходятся, – в центре которого находятся магия (санскр. «тантра» – «хитросплетение»; «сокровенный текст», «магия»), медитация, йогическая практика для достижения не просто нирваны, а состояния будды, т.е. полного духовного совершенства еще при жизни. Центрами магической практики стали монастыри (монах – по-тибетски «лама» – отсюда название учения). Реформатор ламаизма Цзонкаба (1357-1419) придал ему современный вид, с его пышными культовыми и строгими организационными формами. Высшие ламы являются хубилганами – перерожденцами – будд. бодхисатв, почитаемых святых (несмотря на то что, по ортодоксальному буддизму, они достигли нирваны и цепь перерождений прекратилась). Венчают пирамиду панчен-лама, перерождение владыки Рая будды Амитабхи, и далай-лама, перерождение бодхисатвы Авалокитешвары. Первый выше по духовному сану, но святость его столь велика, что он не может заниматься земными делами. С 1639-1640 гг. далай-ламы стали не только духовными, но и светскими владыками Тибета. В XVI в. ламаизм утвердился в Монголии, в XVII в. – в Бурятии, в XVIII в. – в Калмыкии.

– это отголосок тщетного усилия повернуть развитие религии вспять, попытка обратиться к первоначальной индской религии. Тантрическая махаяна была половинчатой, а поэтому неудачной преемницей индуизма – «тоталитарной» индской религии, из которой внутренний пролетариат индского общества создал свою вселенскую церковь.
Эти реликты не ведут нас к прояснению и идентификации каких-либо других обществ того же вида, но они позволяют рассмотреть ошибки, деформации и стратификации, которые происходят при столкновении двух или более обществ. Ниже мы рассмотрим этот аспект «социальной геологии» более подробно.

Минойское общество

Обратимся к мертвым обществам, которые мы ранее идентифицировали с помощью ряда признаков, выявленных на основании анализа обществ живых. Если попытаться рассмотреть исторические основания какого-либо не существующего ныне общества, то можно обнаружить в более древних слоях все те же типические признаки, что указывая на наличие у исследуемого нами уже умершего общества исторического предшественника.
Так, позади эллинского общества обнаруживаются признаки общества еще более древнего. Морская держава, контролировавшая со своей базы на Крите Эгейское море, вполне соответствует понятию «универсальное государство». За Критом в эллинской традиции закрепилось название «талассократия (морское владычество) Миноса» «Талассократия» буквально значит «моревладычество». Этот термин утвердился не просто за островом Крит, а за периодом его истории – 1750-1450 гг. до н.э., – когда цари критского города Кносса властвовали не только над самим островом, но и, благодаря мощному флоту, над архипелагами и побережьем Эгейского моря. Это отразилось в легендах о мудром царе Миносе, ставшем после смерти судьей загробного царства, о чудовище Минотавре, обитавшем в кносском дворце Лабиринте, и пр. Современные исследователи полагают, что в указанное время мог существовать реальный царь Минос.

. Это общество оставило по себе память в виде дворцов в Кноссе и Фесте, которые были обнаружены в начале XX в. западными археологами. Через призму памятников древнегреческой литературы, «Илиады» и «Одиссеи», можно различить неясные следы движения племен. Эти поэмы создают впечатление позднейшего свода или квинтэссенции некогда существовавшего эпического цикла, который складывался вокруг двух сюжетов: «Осада Трои» и «Семеро против Фив». Окончательную форму, ту, в которой поэмы дошли до нас, они получили не позднее VI в. до н.э. как результат длительного литературного процесса От поэм троянского цикла до нас дошли две: «Илиада» и «Одиссея», созданные, видимо, в сер. VIII – нач. VII в. до н.э. Долгое время творения эти бытовали устно или в случайных записях, и лишь в сер. VI в. до н.э. назначенная афинским тираном Писистратом (560-527 до н.э. с перерывами) комиссия установила канонический текст. Окончательная редакция поэм была проведена в сер. III в. до н.э. учеными Александрийской библиотеки. Поэмы фиванского цикла не дошли до нас, но известно, что они существовали.

Однако движение племен, которое сквозь века вдохновило поэзию Гомера, известно также и из официальных египетских документов эпохи Нового царства. И хотя эти документы не относятся непосредственно к тем событиям, которые описывает Гомер, они, тем не менее, дают картину исторической ситуации, где события такого рода вполне могли иметь место и которая полностью подтверждается археологическими свидетельствами. Движение племен началось вторжением варваров – ахейцев и им подобных – с европейских берегов Эгейского моря. Стихия варварского нашествия преодолела сопротивление критских «талассократов». Разрушенные варварами критские дворцы – материальные свидетельства эпохи, которую археологи называют «поздний Миной II» Археологи делят историю древнего Крита на три периода:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167