Но почему, почему он и
х выиграет? Об этом я по-прежнему не имел ни малейшего понятия.
Холода наступили, продолжались и не собирались кончаться. Но предыдущая
зима, по словам конюхов, была несравненно страшнее. Я вспомнил, что в прошл
ом январе и феврале жарился под летним солнцем. Интересно, как Белинда, Хе
лен и Филип провели каникулы? Что бы они подумали о моем грязном унизител
ьном полусуществовании? А что подумали бы мои работники, увидев, как низк
о пал их хозяин? Эти мысли немало забавляли меня, они не только помогали ко
ротать утомительные часы, но и не позволяли мне потерять свое внутреннее
«я».
Шли дни, заполненные нудной тяжелой работой, и я начал сомневаться в том, ч
то соображал, что делаю, когда ввязался в этот маскарад. Выражение моего л
ица, речь и жесты постоянно принимали участие в спектакле, изображая туп
ую грубость. Я работал спустя рукава. Но мало-помалу притворство станови
лось все легче. Может быть, если достаточно долго притворяться опустивши
мся мерзавцем, в конце концов им и станешь? А если непрерывно наступать на
свое человеческое достоинство, то в один прекрасный день перестанешь за
мечать его отсутствие? Я надеялся, что подобные вопросы останутся для ме
ня чисто академическими, и считал, что могу не слишком беспокоиться за се
бя, пока сохраняю способность иронически относиться к своему положению.

Моя уверенность, что через три месяца пребывания в конюшне работнику вся
чески дают понять, что ему лучше уволиться, полностью подтвердилась исто
рией с Джефом Смитом.
Хамбер никогда не выезжал верхом со своими лошадьми Ц он приезжал на тр
енировку в автомобиле и возвращался в конюшню, когда там еще никого не бы
ло, чтобы проверить, выполнены ли все его приказания.
Однажды утром, вернувшись в конюшню со второй группой лошадей, мы увидел
и посреди двора Хамбера, излучавшего свое обычное неудовольствие.
Ц Ты, Смит, и ты, Роук, заведите лошадей в стойла и идите сюда.
Мы повиновались.
Ц Роук.
Ц Сэр.
Ц Ясли всех твоих четырех лошадей в омерзительном состоянии. Вычисти и
х.
Ц Слушаюсь, сэр.
Ц А чтобы в будущем ты был внимательнее, всю следующую неделю будешь вст
авать в полшестого.
Ц Сэр.
Я вздохнул про себя, хотя для меня это было самое терпимое из применяемых
им мелких наказаний, поскольку мне было не так уж трудно рано встать. Это о
значало, что я буду час с лишним просто стоять посреди двора, ничего не дел
ая, и мне будет темно, холодно и скучно. По-моему, он и сам спал мало. Окно его
спальни выходило во двор, и он всегда знал, если кто-то не появлялся на ули
це до без двадцати шесть с фонариком в руках в доказательство своего при
сутствия.
Ц Теперь с тобой. Ц Он расчетливо посмотрел на Джефа. Ц Пол в седьмом но
мере покрыт коркой грязи. До обеда ты уберешь солому и отдраишь пол с дези
нфицирующей жидкостью.
Ц Но, сэр, Ц неосторожно запротестовал. Джеф, Ц если я не успею к обеду, м
не ничего не оставят.
Ц Об этом надо было думать раньше. И вовремя выполнять свои обязанности.
Я плачу в полтора раза больше других тренеров и требую отдачи. Ты сделаеш
ь так, как я сказал.
Ц Но, сэр, Ц взмолился Джеф, зная, что если он пропустит обед, его замучит
голод, Ц нельзя ли сделать это после обеда?
Хамбер небрежно перехватил свою трость и, держа ее за нижний конец, разма
хнулся и изо всей силы ударил Джефа тяжелой ручкой по бедру. Джеф вскрикн
ул и стал тереть ногу.
Ц До обеда, Ц повторил Хамбер и удалился, опираясь на трость.
Джеф лишился своей доли водянистой полусырой тушеной баранины и, запыха
вшись, прибежал в тот момент, когда последняя ложка пудинга из хлеба с жир
ом исчезала в бездонной пасти Чарли.
Ц Сукины дети! Ц завопил он. Ц Все вы чертовы сукины дети! Он терпел еще
целую неделю. Ему пришлось вынести еще шесть ударов по разным частям тел
а, еще трижды пропустить обед, дважды завтрак и один раз ужин. Задолго до р
азвязки он уже был в слезах, но не желал уходить.
Через пять дней Касс пришел в кухню во время завтрака и сказал Джефу:
Ц Боюсь, босс на тебя взъелся. Теперь тебе не удастся ему угодить. Лучшее,
что ты можешь сделать Ц я говорю это только для твоей пользы, Ц это найт
и работу в другом месте. У босса иногда бывают такие заскоки, когда кто-ни
будь из конюхов его раздражает, и тогда его не переубедить. Ты можешь вкал
ывать до посинения, все равно ему будет все не так. Тебе ведь не хочется, чт
обы он все время колотил тебя? Я только хочу сказать Ц это все цветочки, и
если ты останешься, то очень скоро убедишься, что я прав.
Но несмотря на это, прошло еще два дня, прежде чем Джеф нехотя собрал свой
армейский рюкзак и убрался из конюшни подобру-поздорову.
Чахлый мальчишка явился на следующее утро ему на смену, но он продержалс
я всего три дня, поскольку Джимми уже успел стянуть его одеяла, а у него не
хватило сил отбить их обратно Он жалобно простонал две морозные ночи нап
ролет и ушел, не дожидаясь третьей.
Утром следующего дня, перед завтраком, и сам Джимми получил удар палкой. О
н опоздал к завтраку и с проклятиями выхватил кусок хлеба из рук Джерри.

Ц Где мой хренов завтрак? Разумеется, мы его съели.
Ц Ладно, Ц сказал он, оглядев нас, Ц можете заодно заняться и моими лоша
дьми, чтоб они провалились! А я сматываюсь. На хрена мне тут торчать Ц хуж
е, чем срок тянуть. Уж я-то не буду сидеть и ждать, чтобы меня взгрели еще ра
з, можете не сомневаться.
Реджи сказал:
Ц Почему ты не пожалуешься?
Ц Кому?
Ц Ну… в полицию.
Ц Ты спятил? Ц Джимми был изумлен. Ц Ну ты и козел! Значит, я пойду в полиц
ейский участок и скажу, что хочу пожаловаться на своего хозяина Ц он, дес
кать, ударил меня тростью? Для начала они здорово повеселятся. Похохочут
до упаду. А что потом? Допустим, они заявятся сюда и спросят у Касса, не обра
щаются ли здесь с кем-нибудь плохо. А Кассу совсем не хочется расставатьс
я с тепленьким местечком. И он скажет Ц нет, ничего такого я не видал. Мист
ер Хамбер такой милый добрый джентльмен, у него золотое сердце, а чего мож
но ждать от бывшего уголовника, кроме вранья? Не смеши меня. Я сматываюсь,
и если у вас еще не все мозги отсохли, вы здесь тоже не задержитесь.
Никто, однако, не последовал его совету. От Чарли я узнал, что Джимми пробы
л здесь на три недели дольше него, то есть одиннадцать недель.
Когда Джимми с вызывающим видом удалился, я всерьез задумался о своих пе
рспективах. Одиннадцать недель, самое большее двенадцать, и Хамбер начне
т пускать в ход палку. Я здесь уже три недели, значит, у меня есть еще максим
ум девять, чтобы выяснить, какой же все-таки допинг он применяет. Я, конечн
о, мог бы попробовать продержаться столько же, сколько Джеф, но если я не р
аскрою метод Хамбера до того, как он примется меня выживать, едва ли у меня
будет шанс достичь успеха, когда он приступит к делу.
Уже три недели, подумал я, а мне не удалось узнать ничего, кроме того, что я х
очу как можно скорее выбраться отсюда.
Места Джефа и Джимми заняли два новых конюха Ц высокий парень по имени Л
енни, который побывал в борстале
Борстал Ц исправительное заведение для м
олодых преступников (от 16 до 21 года). Первое такое учреждение было открыто в
Борстале, пригороде Рочестера, графство Кент, в 1902 году.
и гордился этим, и Сесил, хронический алкоголик лет тридцати пяти.

По его словам, его вышибли уже из половины английских конюшен, так как он н
е мог расстаться с бутылкой. Не знаю, где ему удавалось добывать спиртное
и как он его прятал, но каждый день к четырем часам он бывал на три четверт
и пьян, а каждую ночь храпел в мертвецком оцепенении.
Жизнь, если ее можно так назвать, тем временем продолжалась. У каждого из р
аботников, похоже, была веская причина стремиться заработать побольше. Л
енни должен был выплачивать деньги, украденные им у другого хозяина, у Ча
рли где-то была жена, которой он платил алименты, Сесил пил, Реджи копил де
ньги, а жалованье Джерри Хамбер отсылал прямо его родителям. Джерри горд
ился тем, что помогает им.
Я дал понять Джаду Уилсону и Кассу, что мне до зарезу нужны эти шестнадцат
ь фунтов в неделю, потому что я задолжал за купленный в рассрочку мотоцик
л. К тому же это давало мне отличный повод отлучаться в субботу днем на поч
ту в Поссет.
Общественного транспорта, который соединял бы конюшню с Поссетом, больш
им поселком в полутора милях от нас, попросту не существовало. Касс и Джад
Уилсон, хотя и имели машины, никогда никого не подвозили. Таким образом, мо
й мотоцикл был единственным доступным средством передвижения, но я, к по
стоянному неудовольствию конюхов, отказывался использовать его для ве
черних поездок по заснеженной дороге в пивную. Поэтому мы практически ни
когда не бывали в Поссете, если не считать двух свободных часов в субботу
днем и воскресных вечеров, когда менее длинный и тяжелый рабочий день ос
тавлял людям силы отправиться в пивную пешком.
По субботам я снимал с мотоцикла толстый пластиковый чехол и ехал в Посс
ет с переполненным счастьем Джерри на заднем сиденье. Я всегда брал с соб
ой простоватого Джерри, потому что бедняге всю неделю приходилось тяжел
ее всех, и вскоре у нас установился определенный распорядок. Первым дело
м мы шли на почту, где я отправлял вымышленный взнос за мотоцикл. На самом
деле, пристроившись на краю стола, заваленного бланками телеграмм и обры
вками розовой промокательной бумаги, я каждую неделю писал отчет для Окт
обера, предварительно убедившись, что никто из наших не заглядывает мне
через плечо. Если я получал ответ, то читал его, рвал на мелкие кусочки и вы
брасывал в корзину.
Джерри счел вполне естественным, что я провожу на почте как минимум четв
ерть часа, и убивал это время в противоположном конце магазина, в отделе и
грушек. Дважды он покупал там большой механический игрушечный автомоби
ль и играл с ним на полу спальни, пока тот не ломался; и обязательно каждую
неделю он покупал детский комикс за четыре пенса, над которым удовлетвор
енно хихикал несколько дней. Читать он не умел, поэтому часто просил меня
объяснить ему надписи к рисункам, и вскоре я близко познакомился со всем
и приключениями обезьянки Микки и Флипа Маккоя.
Выйдя из здания почты, мы снова садились на мотоцикл и проезжали еще двес
ти ярдов по улице, чтобы выпить чаю. Ритуал чаепития происходил в пустом к
вадратном кафе со стенами цвета маргарина, холодным освещением и грязны
ми столами. В роли украшений здесь выступали плакаты с рекламой кока-кол
ы, волосами мышиного цвета, уложенными на макушке в жидкую растрепанную
прическу.
Но все это не имело значения. Мы с Джерри заказывали и с неописуемым удово
льствием съедали гору телячьих отбивных, яичницы, раскисшей жареной кар
тошки и ярко-зеленого горошка. Чарли и остальные конюхи занимались тем ж
е самым за соседними столиками. Девица знала, откуда мы, и смотрела на нас
сверху вниз Ц ведь ее отец был владельцем кафе.
На обратном пути мы с Джерри набивали карманы плитками шоколада, чтобы д
обавлять его к нашему скудному меню, и этого тайного запаса нам хватало р
овно на столько времени, сколько требовалось Реджи, чтобы его обнаружить
.
К пяти часам мы уже снова были в конюшне, мотоцикл в чехле, главное событие
недели напоминало о себе лишь изжогой, а впереди нас ждали очередные тос
кливые семь дней.
В этой жизни у меня было достаточно времени на размышления. Я часами выез
жал лошадей по устланному соломой кругу на замерзшем поле, часами вычища
л пыль из их шкур, часами убирал грязь из их конюшен и приносил им воду и се
но, часами лежал мочью без сна, слушая удары копыт внизу и храп и бормотани
е, доносившиеся с соседних кроватей.
Снова и снова я мысленно перебирал все, что видел, слышал и читал с момента
своего приезда в Англию, и самым важным фактом в этой цепи мне казался слу
чай с Суперменом в Стаффорде: ему дали допинг, он был двенадцатым в серии,
но не выиграл.
Я попробовал изменить последовательность: ему дали допинг и он не выигра
л, а был ли он на самом деле двенадцатым в серии? Он мог быть тринадцатым, че
тырнадцатым… не исключено, что были и другие неудачные попытки.
В третье воскресенье, проведя у Хамбера около двух недель, я написал Окто
беру письмо и попросил его найти газетную вырезку из папки Томми Стейплт
она, где говорилось о лошади, которая взбесилась и убила женщину в паддок
е на скачках в Картмеле. Я попросил его также проверить эту историю. Недел
ю спустя я уже читал его отпечатанный на машинке ответ.
«Олд Итониан, убитый в Картмеле, Ланкашир, в этом году накануне Троицы, про
вел ноябрь и декабрь прошлого года в кс нюшне Хамбера. Хамбер приобрел ег
о на аукционных скачках снова продал в Лестере через семь недель.
Но: Олд Итониан взбесился на демонстрационном круге де начала скачек; он
должен был бежать в гандикапе, а не аукционное заезде; в Картмеле коротка
я финишная прямая. Ни один из это фактов не вписывается в общую картину.
Анализы на допинг дали отрицательный результат.
Никто не смог объяснить причины его странного поведения».
Видимо, подумал я, у Томми Стейплтона были кое-какие соображения на этот с
чет, иначе он не вырезал бы эту заметку, но не был достаточно уверен, чтобы
действовать без предварительной проверки. Проверка его и погубила. В это
м больше не может быть сомнений.
Я разорвал письмо и повел Джерри в кафе, сильнее обычного ощущая дыхание
опасности за своей спиной. Впрочем, это нс отбило у меня аппетит и не помеш
ало насладиться единственный съедобным обедом за неделю.
Через несколько дней за ужином, пока Чарли не включил свой транзистор, чт
обы послушать ежевечернюю программу поп-музыки из Люксембурга (которая
мне даже стала нравиться), я воспользовался недолгим затишьем и завел ра
зговор о скачках в Картмеле. Оказалось, что там бывал только пьяница Сеси
л.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35