– Я взглянул на небо и увидел темно-серые, угрожающие тучи. Еще один шторм, а сейчас лишь около полудня по моим расчетам. В холмах не было изочасов, чтобы узнать время.
– Дождь тоже усиливается. Типично. Это будет ужасная ночь.
– Надеюсь, для них хуже, чем для нас.
Проехав еще около полмили, мы решили дать отдых лошадям и остановились в развалинах маленькой придорожной гостиницы, уже много лет как брошенной. Оритура построил много таких гостиниц, как говорила нам подруга Персеи. Они служили почтовыми станциями, но были разрушены Священным Походом, как и многое другое. Следов пожара на развалинах не было, и вряд ли армии рыцарей дошли так далеко. Апелаги сдались прежде, чем враг ступил на сам Калатар. Опустошение островов Илахи и разграбление Посейдониса должно было преподать им урок и обеспечить армию трофеями.
Бамалко раздал провизию. К счастью, еда была сухой, поскольку он держал ее в промасленном мешке, и мы пообедали, пока лошади отдыхали и кормились. У них еще будет возможность отдохнуть, когда я буду пытаться проникнуть в виллу, форт или чем бы оно там ни было. Прошу тебя, Фетида, пусть Равенна будет там. Не важно, если она не захочет уйти, потому что я смогу с этим справиться. Но она должна быть там. После всех этих недель ожидания, вынужденного безделья и шарахания от теней инквизиции…
Потом мы сели на лошадей и отправились дальше. Слева, к югу, одна лесистая долина сменялась другой. На заднем плане появились более высокие холмы, но это по-прежнему были холмы. Наконец мы проехали по разбитому каменному мосту над стремительной рекой и, посмотрев вверх, увидели горы. Огромные темные силуэты на фоне темного неба, они возвышались над нами, неясные из-за дождя. Их пики кутались в тучи, а за ними виднелась только серая пелена. Возможно, в погожий летний день через это открывшееся перед нами ущелье можно было бы разглядеть весь путь до залива и дальше, до края Техамы. Но не сегодня.
При виде гор мы ускорили темп и поехали по краю высокогорного луга, где паслись козы – первые признаки жизни в стороне от дороги, если не считать хрипло кричащих птиц, которые водились повсюду. Пастуха я не заметил, но предположил, что он где-то рядом. Неровная груда камней на той стороне реки вполне могла оказаться хижиной.
Нам встретилась еще одна маленькая компания, первая за долгое время. Она направлялась в другую сторону и явно спешила проехать через горы, пока шторм не разразился всерьез. А затем, в извивающейся теснине, которая сначала была похожа на другие такие же, мы увидели серую линию дороги, уходящую вбок, вверх по небольшому холму. Я проследил по ней взглядом и увидел крутой поворот через сотню ярдов. Там дорога исчезала, но потом снова появлялась, взбегая на. вершину следующего холма. Даже на таком расстоянии она выглядела грубой и ухабистой, но не было сомнения насчет того, куда она вела. Мы достигли первой развилки.
Наконец замедлив темп, мы осторожно спустились к развилке. Мышцы ног у меня начинали болеть, но совсем не так сильно, как я боялся. Однако впереди нас ждет еще много миль, и к ночи боль усилится. Палатина захватила с собой какую-то мазь из дворцовых запасов. По ее словам, это средство чудесно помогало после слишком долгой верховой езды. Я надеялся, что моя кузина права.
Когда мы остановились у развилки, Персея оглянулась, проверяя, что сзади никого нет. Я посмотрел на группу кустов и опушку леса в нескольких ярдах слева от дороги. Где наш передовой отряд? Разведчик выехал на рассвете с двумя лошадьми. Но ему предстояло покрыть больше расстояния, чем любому из нас. Вполне возможно, он еще не вернулся.
Но тут раздался окрик, и из расселины в скалах ниже дороги вышел мужчина.
– Вот ты где! – крикнула Палатина. – Успешно?
Разведчик устало кивнул.
– Уйдите с дороги, чтобы вас не увидели – здесь есть пещера.
Это было еще одно из начинаний Оритуры – пещера, которую расширили и вычистили, чтобы можно было остановиться и переждать непогоду. В боковой камере имелось место для лошадей. Это была неожиданная передышка для всех нас.
– Сколько ты насчитал дорог? – спросила Палатина, когда мы сели на широкие каменные выступы, тянущиеся вдоль пещеры. Имелся даже очаг, хотя дымоход, оказался разбит, и не было дров, чтобы развести огонь.
– Пять, – доложил разведчик. – Эта, затем еще две довольно близко друг от друга милях в четырех отсюда, еще одна в девяти милях, и последняя примерно в одиннадцати милях. Если Алидризи едет в экипаже, как говорит Персея, он или оставляет его где-то, а сам добирается к убежищу верхом, или экипаж едет дальше без него.
– И как Алидризи объяснит, почему экипаж прибыл в Калессос без него?
– Вот именно. – Разведчик кивнул, курчавые волосы упали ему на глаза. Он с досадой отбросил их и продолжил: – Поэтому я искал места, где можно спрятать экипаж. У самой дальней развилки этого никак нельзя сделать на расстоянии двух миль в обе стороны, а боковая дорога слишком крута. На девятимильной и обеих четырехмильных такие места есть, и у самой ближней из них явно останавливались экипажи, причем недавно, не больше недели назад. Все дороги ведут в горы. Я не стал далеко по ним проходить, поскольку не хватало времени. Да, у этой развилки экипаж тоже оставить негде. Самое интересное: я нашел следы копыт, недавние, в нескольких дюжинах ярдов вверх по первой из четырехмильных развилок.
– Давайте посмотрим карту, – распорядилась Палатина. Персея передала ей клеенчатую карту, позаимствованную из дворца, где был изображен этот район. Мы развернули ее на сухом участке пола пещеры.
– Мы здесь, – сказал разведчик, указывая на место, где никакого ответвления дороги не было обозначено. – Следующие две и последняя на карте здесь и здесь, девятимильной нет, но она у маленького озера вот тут.
– Это долина Сайдино… дальше Матродо… та, что в девяти милях, даже не имеет названия, а последняя – Профтос.
– На самом деле мы не можем перекрыть их все, – заметил Бамалко. – В Тандарисе это казалось возможным, но подумайте об этом сейчас. Если мы пошлем кого-то к самой дальней развилке, а Алидризи сойдет здесь, кому-то придется поехать к наблюдателю в том конце и с ним вернуться. Значит, двоим из нас пришлось бы проехать лишние двадцать две мили. Это примерно столько же, сколько мы уже проехали. Еще одному пришлось бы одолеть лишних восемнадцать миль – к девятимильной развилке и. обратно, – что почти так же плохо. Короче говоря, если у нас нет веской причины, мы должны отбросить те две.
– Я съездил туда и уверяю вас, это не шутка, – добавил разведчик.
– Полагаю, ты прав, – молвила Палатина, внимательно рассматривая карту.
– Нет, он определенно прав, – твердо заявила подруга Персеи. Она была выше и мускулистее большинства калатарцев. Вероятно, южанка, как Лиас. – Если мы не собираемся просто оставить там людей и велеть им трогаться обратно через определенное время.
– Это тоже неразумно, – возразил Бамалко.
– Его убежище не может быть в долине Профтос, – вмешался вдруг Текрей. – Мой клан имеет там несколько фортов, и мы граничим с Калессосом. Долина слишком открыта, а мы не очень любим тот клан. Не думаю, что Алидризи стал бы рисковать.
– Спасибо, – поблагодарила Палатина. – Следующая долина выглядит более привлекательно. Здесь ничего не отмечено – даже не верится, что есть место для дороги. Туда очень трудно попасть.
– Надо выбирать возможное, – сказал разведчик. – Та долина очень крутая и каменистая. Если какие-то варианты мы исключаем, этот тоже можно исключить, лошади там не пройдут.
– Ну, хорошо, хорошо, – раздраженно ответила Палатина. Она была недовольна, что не может наблюдать за всеми дорогами, но я согласился с остальными. Туда ехать слишком далеко. Если Алидризи не свернет ни на одну из первых трех дорог, мы сможем предположить, что он выберет следующую. А если его и Равенны там не окажется, значит, мы были неправы. В крайнем случае Текрей может попросить помощи у людей своего клана. Будь у нас немного больше времени, мы бы все сделали основательно, но прошлой ночью все сочли, что нужно торопиться. Послезавтра день Рантаса, и таскаться верхом по округе было бы очень подозрительным. Мы должны сделать это сегодня, или придется ждать еще три дня.
В конце концов мы решили, что четверо из нас будут сообща наблюдать за двойной развилкой – разведчик сказал, что с каждой из этих дорог видна другая. Мы с Палатиной, Текреем и Бамалко отправимся туда, а Персея, ее подруга и разведчик останутся здесь.
– К сожалению, не в этой теплой пещере, – уточнила Палатина. – Если Алидризи остановится здесь, ее обязательно обыщут, поэтому и тут, и там нам придется найти удобный пункт наблюдения. Место, где мы сможем их увидеть, а они нас – нет, и откуда можно будет послать верхового незаметно для людей в экипаже.
– Тогда лучше всего – лес.
– Нет, если станет темно, то не лучше, – возразил разведчик. – Посланный будет плутать между деревьев, пытаясь выбраться обратно на дорогу. И вполне может заблудиться.
– Когда заблудится, тогда и будем беспокоиться, – решила Палатина. – Персея, если Алидризи проедет мимо первой развилки, вы немного подождите, потом следуйте за ним и остановитесь, не доезжая до следующей. В противном случае вам лучше послать кого-нибудь к нам через лес.
– Я съезжу, если потребуется, – вызвался разведчик. – На другой лошади. Моим нужен долгий отдых.
– Ты сам-то еще не измучился? – спросила Палатина.
– Не настолько. – Мужчина ухмыльнулся. – Нечасто выпадает случай сделать что-то стоящее.
– Насколько мы опережаем Алидризи? – поинтересовалась моя кузина, все еще глядя на карту. – Я плохо разбираюсь в экипажах.
– Если он выехал, когда должен был, примерно через полчаса после нас… тогда мы опережаем его на час, на-полтора.
– Но вряд ли Алидризи останавливался на отдых, поэтому нам лучше двигаться дальше. Следующие несколько часов будут скверными для всех, и погода все ухудшается и ухудшается. Будьте осторожны, чтобы эти реки нас не отрезали. Кто-нибудь знает, насколько длинные здесь долины? – Она указывала на двойной узел в четырех милях от нас, где дороги из двух боковых долин сходились на карте почти в одной точке.
– Если я не ошибаюсь, Матродо около десяти миль длиной, – ответил Текрей. – Она кончается у моря, над утесами. Другая на карте выглядит длиннее, но я не уверен, так ли это на самом деле.
– Та тоже кончается у моря, – сообщила подруга Персеи.
– Вы уверены, что залив несудоходен? – спросил я. – Если все так думают, что может быть лучшей защитой? Вдруг Алидризи держит наготове «скат», пришвартованный к подножию утеса?
– Ты не видел Берега Гибели, – покачал головой Текрей. – Таманес был прав. Если там и можно пройти, то только летом, на большом корабле и с гениальным штурманом.
– И все-таки будем иметь это в виду, – решила Палатина, складывая карту. – Не возражаешь, если я пока не отдам ее?
– Не возражаю. Но нам пора двигаться. Нужно проехать еще четыре мили под дождем.
– Не напоминай.
Дождь барабанил по камням, в пещере было темно и сумрачно, и выходить не хотелось. Только когда Палатина надела капюшон, плотно запахнулась в плащ и вывела наружу свою лошадь, я услышал стук копыт нескольких лошадей – очень близко.
Увидев ужас на лицах своих спутников, я схватил Палатину за руку и оттащил за укрытие скалы.
– Приготовить посохи! – прошипела она, когда лошади замедлили шаг, а потом остановились. Кто-то спешился всего в нескольких ярдах от нас, и мне показалось, что я услышал голос, хотя в шуме дождя и ветра невозможно было разобрать слова.
– Слишком поздно, – вздохнула Палатина. Мы вышли на открытое место и увидели пятерых всадников в плащах с капюшонами и еще одного, с луком за спиной, который стоял у великолепного жеребца с серебряной гривой.
– О нет! – тихо молвила Персея.
– Ты становишься небрежной, Палатина, – спокойно произнес Мауриз.

Глава 29

– Ты что здесь делаешь? – резко спросила Палатина, пока Текрей и остальные выходили из пещеры. Ближайшим к нам всадником оказалась Телеста, невысокая и легкая, но тоже на великолепной лошади. Что до остальных – ну, вероятно, это были охранники; у каждого за спиной висел лук, а к седлу был приторочен колчан стрел.
– Вы были неосторожны, – повторил Мауриз, передавая поводья своего жеребца подъехавшему охраннику. – За вами следили.
– Следили? – удивилась Персея. – Кто?
– Сакри. Возможно, несколько. Мы убили двоих, но это не значит, что они были единственными. Мидий знает, что вы уехали из города. Что, во имя Стихий, вы делаете?
– Пытаемся исправить ваши ошибки, – ответила Персея, прежде чем Палатина успела открыть рот. – Вас это не касается.
– Боюсь, что касается. – Мауриз направился к нам, и я увидел блеск металла под его плащом. Фетийские чешуйчатые доспехи, единственные доспехи в мире, которые действительно удобны, если верить Палатине, но очень трудны в изготовлении и страшно дороги, поэтому чужеземцам редко удается их раздобыть. – Палатина мой друг, я не хочу видеть, как она или Катан попадет в руки Сферы. И вы, я думаю, тоже. Что вы здесь делаете?
– Персея права, – раздраженно молвила Палатина, но я видел, что она не испытывает такой ярости, какую испытывала бы; если бы так некстати появился кто-то другом. Встанет ли ее дружба с Мауризом снова поперек дороги? Мы должны быть нейтральными, преданными только фараону и больше никому. В этом весь смысл. А что будет, если люди из различных фракций начнут вторгаться в наше дело? Особенно эти двое, чей план и стал причиной, вынудившей Равенну сбежать. – Мы пытаемся исправить ваши ошибки.
– Мы делаем то же самое, – в первый раз заговорила Телеста. – Вполне возможно, что Сфера последует за вами сюда, а у нее людей гораздо больше, чем вас.
– Существует такая вещь, как секретность, – с досадой ответила Палатина. – Не думаю, что убийство людей, следующих за нами, – лучший способ сохранить в тайне то, что мы делаем. Что инквизиторы скажут Мидию? «Да ладно, ваша милость, мы все время теряем сакри в этих горах, и какая разница, почему не те вернулись, кого вы послали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67