После многолетнего перерыва она начала посещать церковь и ничего не говорила Варду, когда тот не являлся ночевать. Сначала он возвращался домой в час или два ночи, после закрытия баров, и было легко догадаться, где он проводил время, а потом перестал приходить совсем. Когда это случилось впервые, Фэй была уверена, что его убили. Но когда он вернулся в шесть утра и на цыпочках прокрался в дом с газетой под мышкой, выражение его лица испугало ее. Вард был трезв. Фэй не стала требовать объяснений, но вдруг в памяти всплыло давнее имя: Мейзи Абернетти. Она вспомнила, как четырнадцать лет назад Вард уехал с ней в Мексику. Фэй понимала, что сейчас эта женщина ни при чем, но выражение лица мужа было таким же, как тогда, он так же пытался избежать ее взгляда. И тогда Фэй окончательно отдалилась от него. Муж приходил домой все реже, а она отупела от боли постигшей ее трагедии и больше не чувствовала ничего, с трудом умудряясь сохранять здравый смысл. Дни были заполнены работой, ночи – чувством вины, а между этим она делала, что могла, для близняшек… Семья развалилась на части буквально в несколько мгновений.
Наконец до Фэй дошли слухи, что у Варда связь со звездой из популярного дневного шоу, и, судя по всему, связь серьезная. Она молила Бога, чтобы об этом не пронюхали газетчики – ей только не хватало что-то девочкам объяснять. Однажды, когда Фэй буквально задыхалась от невыносимости происходящего, позвонил Лайонел. В тот день они вместе с Джоном вышли из номера и отправились следом за девушкой, похожей на Энн. Девушка в фиолетовом сари неуверенно шла по улице, словно под действием наркотика, и была полнее Энн. Но ребята не сомневались – это она.
Слезы потекли по щекам Фэй, когда она услышала это сообщение.
– Ты уверен?
Лайонел сказал, что почти да, но наверняка сказать пока не может… Девушка была как в полусне, в чудном наряде и в окружении странной маленькой секты. Подойти близко было сложно и окликнуть нельзя. Лайонел не хотел вселить в мать надежду, а потом разочаровать ее.
– Вообще-то мы не вполне уверены, мама, и не знаем, как поступить.
– Немедленно пойти в полицию.
– А если мы ошибаемся?
Очевидно, такое случается. Это может оказаться другая беглянка, которую тоже ищут родители.
В полиции сказали, чтобы звонили сразу. И там есть отец Браун, который всех знает. Он помогает ребятам искать Энн. Они все время поддерживают контакт с ним и с полицией.
– Может, мне вечером прилететь? – Ей теперь нечего было делать после работы. Она почти не видела Варда, и муж не пытался оправдываться за поздние возвращения. Похоже, он ждал скандала, но у Фэй на это не было сил. Иногда она сомневалась в достоверности слухов и серьезности происходящего. После стольких лет развод казался невозможным. Особенно сейчас… Если бы только они нашли Энн. И вернули Лайонела в университет. Тогда бы она могла заняться своими отношениями с Бардом… и разводом. И разводом…
Вдруг среди ночи зазвонил ее телефон, и она поняла – это может быть только Лай. Вард давным-давно не звонил ей и не приходил ночевать.
Она взяла трубку. Дыхание перехватило.
– Лай?
– В полиции тоже думают, что это Энн. Сегодня мы показали им ее. У них есть дюжина подпольных полицейских, которые работают с наркоманами и ищут беглецов из дома. Мы поговорили с отцом Брауном. Судя по всему, девушку зовут Сан Флауэр. И он знаком с ней. Но считает, что она старше Энн.
Энн сейчас четырнадцать с половиной. Но она всегда казалась старше своих лет. Лай не сказал Фэй, что, по словам отца Брауна, девушка живет в секте, предающейся странным эротическим ритуалам с групповым сексом, что полицейские несколько раз устраивали облавы на их прибежище, но не сумели доказать ничего противозаконного. Возможно, некоторые члены секты и несовершеннолетние, но все уверяли, что им уже по восемнадцать. Он не сказал Фэй, что все они употребляют много ЛСД и «магические грибы». И самое худшее – что девушка, за которой они следили, беременна. Он не осмелился сказать о таком матери. Вдруг это не Энн, лишние волнения ей ни к чему.
– Скажи, мам, ты хочешь, чтобы ее задержали или поговорили с ней? – Они никогда раньше не подходили так близко к цели, и сердце Фэй оборвалось при мысли о младшей дочери. Пять месяцев прошло с тех пор, как она видела Энн в последний раз, и один Бог знает, что с ней случилось за это время. Она приказала себе не думать о плохом и как следует вникнуть в слова сына.
– А они могут просто увезти ее и отдать вам? Лайонел вздохнул. Весь день он занимался именно этим.
– Могут, если это Энн. А если нет, если девица не беглянка и к тому же совершеннолетняя? Она же может подать в суд из-за ошибочного ареста. Большинство хиппи очень осторожны, и я думаю, Энн вовлекли в секту обманом. – Голос Лайонела звучал устало, и ее сердце заныло по сыну. Ей захотелось вернуть Энн любой ценой.
– Скажи, пусть делают все, как полагается. Нам необходимо узнать, она это или нет.
Сын кивнул на своем конце провода.
– Я завтра в десять утра встречаюсь с ними. Они подкараулят ее у дома и проследят за ней. Если мы сумеем поговорить, то поговорим, если нет, то ее просто задержат под предлогом, что она под действием наркотиков, или еще что-нибудь придумают.
Фэй была потрясена.
– Так она наркоманка?
Лайонел поколебался, нерешительно посмотрел на Джона. Они до смерти устали от поисков. Грязь, наркотики, мерзость, совокупление, оборванные дети. Они уже готовы были все бросить, но теперь… Если бы только это была она…
– Да, мама, похоже, это все-таки Энн. И выглядит неважно.
– Она больна?
В ее голосе слышалась такая мука, что сердце Лайонела едва не разорвалось.
– Нет. Просто в эйфории. И живет в странном месте, что-то вроде восточной секты.
– Боже мой! – Может быть, Энн побрила голову? Фэй не могла представить себе такого. Само место было за пределами ее понимания, она бывала там с Лайонелом и Джоном, пыталась помочь им в поисках. И если честно, испытала облегчение, когда они отправили ее домой. Теперь Фэй рвалась обратно, она интуитивно чувствовала, что Энн там. Мысленно Фэй представляла дочку такой, как в тот день, когда родила ее. Трудно поверить, что это случилось так давно.
– Мы позвоним тебе завтра, мама. Как только что-то узнаем.
– Я весь день буду в офисе. – И добавила: – Мне заказать билет на дневной рейс на всякий случай?
Он улыбнулся в трубку.
– Просто будь на месте. Я позвоню в любом случае, Энн это или нет.
– Спасибо, дорогой. – Он самый любимый ее сын, мечта любой матери. И неважно, что он гомосексуалист. Она любит его больше Грега… Но Фэй любила обоих. Грег не так эмоционален и тонок, он бы никогда на три месяца не бросил учебу, чтобы искать сестру. Приезжая домой, он все время твердил, что Лайонел полоумный. Вард смотрел на сына зверем только за то, что тот произносил запрещенное имя. И Фэй с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на мужа при Греге. Ей слишком долго приходилось обуздывать себя, чтобы пережить все это, и, может, развод принес бы ей облегчение. Но пока некогда об этом думать. Самое важное сейчас – Энн.
Фэй лежала без сна и вспоминала дочь, когда та была маленькой, ее смешные словечки; как пряталась от всех и льнула к Лайонелу. Она родилась в несчастливое для семьи время, как теперь понимала Фэй. Но в чем же она виновата? Беда, свалившаяся на них вскоре после рождения Энн, заставила Фэй продать дом, вещи, украшения, переехать в ужасный домишко на Монтерей Парк, потом Вард их бросил, и она одна должна была прокормить всех, зарабатывать на жизнь. Энн, конечно, затерялась в этом бедламе. Другие уже к тому времени подросли и не так нуждались в матери. Она успела уделить им достаточно внимания, но Энн… На Энн у нее никогда не хватало времени… С тех пор Фэй работала, работала, работала… Она вспомнила, как няня через несколько месяцев после рождения дочки подходила к ней, предлагала подержать или покормить ребенка. А Фэй отвечала: «Потом… Мне некогда…» – и снова и снова проходила мимо малышки. И вот настал час расплаты. Как же она могла говорить, что у нее нет времени на ребенка? Какое право имеют люди заводить детей, если у них нет на них времени? Но ведь когда она ждала Энн, жизнь была необыкновенно легка. Нет, она плохая мать, плохая мать, плохая мать… Фэй думала, не слишком ли все поздно, не возненавидела ли ее Энн на всю оставшуюся жизнь? А ведь такое возможно, признавалась она себе. Есть вещи, которые не исправить никогда, например, ее нынешние отношения с Вардом… и с Энн. И отношения мужа с Лайонелом… Ткань их семьи за последние несколько месяцев порвалась в клочья. В шесть она встала, так и не сомкнув глаз. Ей было не до сна: мысли, действительно ли Лайонел видел Энн, раздирали мозг.
Фэй приняла душ, оделась, подождала, когда девочки уйдут в школу, и поехала в свой офис. Странно, почему Вард вовсе не пытается оправдываться и даже не звонит. Иногда муж приходил домой, но она не задавала никаких вопросов и уходила спать в комнату Грега. Супруги совсем не разговаривали.
Проходя в то утро через холл, Фэй заметила, как Вард спускался вниз, но не окликнула его. Пока она ничего не хотела говорить ему про Энн, поскольку не была уверена, что нашли именно ее, и когда днем зазвонил телефон, она чуть не потеряла сознание. Секретарша сказала, что это Лайонел, и Фэй поспешно нажала кнопку на своем аппарате.
– Лай?
– Все о'кей, мама. Расслабься. – Его трясло с головы до пят, но он не хотел, чтобы мать поняла это. Было очень трудно вызволить ее оттуда, но полиция справилась, и никто не оказался в обиде, даже Энн. Она была под действием наркотиков и, когда ее уводили, похоже, ничуть не встревожилась, хотя седовласый парень, сидевший неподалеку, сделал знак рукой в сторону Лая с Джоном и объявил, что боги накажут их, потому что они крадут его ребенка. Но девушка дала ребятам себя увести и даже улыбнулась Лайонелу. Вроде бы она его узнала. Но она была слишком накачана, и, возможно, придя в себя, станет буйной, как дьявол. Лай и Джон приготовились к худшему, полицейские вообще к такому привыкли, и рядом доктор.
Фэй затаила дыхание, и у нее вырвалось:
– Это Энн? – Она закрыла глаза.
– Да, мама. С ней все в порядке. Более-менее… Они наконец ее нашли. Лай снова посмотрел на Джона. За последние месяцы связь между ними окрепла, и оба поняли, что это – на всю жизнь. Они выглядели как супруги, прожившие вместе годы. Лайонел заставил себя вернуться к матери, ждавшей на другом конце провода.
– С ней все в порядке, мама. Полиция отдала ее на мое попечение. Я привезу ее домой через пару дней, когда она приспособится.
– Приспособится к чему?
Предстоит многое рассказать ей, но пока рано. По крайней мере – не по телефону. Но надо подготовить мать.
– Она же давно не с нами, мама. Ей снова надо привыкнуть к реальному миру. Здесь у нее была совсем другая жизнь. – Он подыскивал выражения потактичнее и надеялся, что она не услышит всего того, что он сам услышал от полицейских.
Полиции была хорошо известна эта секта, ее ритуалы, и мать умрет, узнав, через что пришлось пройти Энн, хотя внешне она не казалась ни измученной, ни истерзанной. Лайонел находил, что сейчас сестра выглядит даже лучше прежнего, хотя это скорее всего от наркотиков. Когда их действие кончится, она вряд ли покажется такой же счастливой. Полиция обсуждала, как привлечь к суду принудивших Энн к подобной жизни; ведь ей всего четырнадцать, и, возможно, они даже применили бы силу, но потом решили вообще не поднимать шума. Они хотели подождать, не возбудят ли сами Тэйеры уголовное дело против секты за похищение и соблазнение их дочери. Лайонел понимал, что родители должны решать сами. А Фэй все пыталась разгадать, что стоит за словами сына.
– Она под действием наркотиков?
Он поколебался, но что скажешь, кроме правды?
– Да, похоже на то.
– Сильный? Героин?
Фэй побледнела. Если это так, ее жизнь кончена, с героином расстаться невозможно.
– Нет, нет, мама. В основном, марихуана, ЛСД и другие галлюциногены. – Он уже становился экспертом. Фэй вздохнула.
– А сейчас она в полиции?
– Нет. У нас в отеле, она примет ванну, успокоится.
– Я прилечу следующим рейсом.
Лайонел стиснул зубы. Он отчаянно хотел отмыть девушку перед тем, как появится мать. Но следующий рейс не оставлял на это времени. И еще одно ей следовало рассказать. Это уже заметно.
– Мам, но тебе надо знать кое-что еще… Фэй инстинктивно почувствовала: от нее что-то скрывают. Наверное, Энн нездорова… Что-то случилось…
– Мам…
– Что, Лай?
– Она беременна.
– Господи! – Фэй разразилась слезами. – Ей же всего четырнадцать.
– Мне очень жаль, мама…
– А где этот парень?
У него не хватило мужества сказать, что отец ребенка, может, и не один парень, а около тридцати членов секты. Фэй торопливо записала в блокноте:
«Позвонить доктору Смиту». Он может сделать аборт. Смит оказывал такую услугу звезде, снимавшейся в одном из ее фильмов год назад. И если он не сможет помочь девочке, Фэй отвезет ее в Лондон или Токио. Наверное, ее изнасиловали. Мысль о беременности Энн – ужаснее всего, но она напомнила себе: надо благодарить Бога за то, что дочь вообще нашлась. Повесив трубку, она еще долго плакала, закрыв лицо руками, потом глубоко вздохнула, расправила плечи и пошла вниз через холл к Варду. Надо ему рассказать, как бы мало теперь их ни связывало. Это и его дочь. Она ломала голову над тем, как разделить их деловую жизнь. До сих пор Тэйеры работали, как прежде, но теперь, когда нашлась Энн и вернется Лай, она поставит вопрос ребром. Фэй остановилась у его офиса. Секретарша вздрогнула.
– Мистер Тэйер у себя? – Фэй знала, что муж там, по крайней мере, несколько минут назад она его видела.
Секретарша явно нервничала, роняя на пол карандаши, старательно избегая взгляда Фэй.
– Нет… Его нет…
– Неправда, – Фэй не собиралась выслушивать всякую чушь. – Я знаю, что он там.
– Он… нет… Ну да, он там… Но просил его не беспокоить.
– Прелюбодействует на диване? – Глаза Фэй пылали. Она наверняка знала, что сейчас происходит в офисе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53