Однако искреннее недоумение, прозвучавшее в его голосе, заставило ее вновь взглянуть на своего собеседника.
– Не понимаю, какая тут связь! Я пригласил вас только потому, что очень хотел танцевать с вами. Прошу вас, поверьте, это единственная причина.
Дэниеле очень хотелось ему верить. Она внимательно посмотрела на него, и он ответил неожиданно теплым, дразнящим взглядом, в котором светилось столько понимания и дружеского участия, что ее сердце тревожно и радостно забилось в ответ.
В этот момент какой-то человек за ее спиной привлек внимание Моргана. Ласковый свет в его глазах мгновенно погас, уступив место явному отвращению. Удивленная, Дэниела оглянулась и увидела, что к ним подошел Уальд Флетчер. Похоже, что Морган относится к этому негодяю столь же нетерпимо, как и она.
Если не хуже. Что, конечно же, говорит только в его пользу. Определенно, с каждой минутой Морган нравился ей все больше и больше. Возможно, она слишком быстро вынесла в отношении его несправедливое суждение, основанное только на слухах. А кто лучше ее мог знать, как несправедлива бывает людская молва!
– Я не имел чести быть знакомым с вашим партнером, леди Дэниела, – обратился к ней Флетчер. – Не будете ли вы так любезны представить меня.
Удивившись, что Морган так неприязненно относится к человеку, с которым даже незнаком, Дэниела тем не менее выполнила просьбу сэра Уальда.
– Это такое удовольствие для меня, милорд, и такая честь! – воскликнул Флетчер.
Морган ничего не ответил, но выражение его лица не оставляло сомнений в том, что он отнюдь не разделяет его чувств.
– Я очень надеюсь, что вы поможете мне уладить одно досадное недоразумение, возникшее между мной и его светлостью герцогом Уэстли, – продолжал сэр Уальд. По его заплетающемуся языку было видно, что, начав отдавать должное винным запасам этого дома, он весьма в том преуспел. – Боюсь, что неприязнь его светлости происходит от нежелания простить мне небольшой роман с ее светлостью герцогиней, когда еще она не была замужем.
Морган в ответ обжег его таким яростным взглядом, что Флетчер в испуге даже попятился.
– Герцог будет возмущен еще больше тем, что вы смеете порочить имя его жены, распространяя ложь о несуществующем романе между вами и ее светлостью. Рейчел считает и всегда считала вас хитрой, злобной тварью, так же, как и мы с братом!
Хотя Дэниела всем сердцем была согласна с такой характеристикой сэра Уальда, ее все же поразила откровенная прямота лорда Моргана. Видимо, сам Флетчер был поражен не меньше.
Неожиданно Дэниела вспомнила слова Шарлотты, которая как-то сказала ей, что Флетчер – это злобный, хитрый хорек и что нельзя верить ни одному его слову. Совпадение оценки сэра Уальда такими разными людьми позабавило ее.
– Милорд, – запинаясь, проговорил Флетчер, мгновенно трезвея, – я не позволю вам так оскорблять меня!
Мрачная улыбка Моргана не предвещала ничего хорошего.
– Ну так вызовите меня на дуэль! Лично я предпочитаю пистолеты. Допустим, завтра на рассвете вас устроит?
Красное от выпитого вина лицо баронета внезапно побледнело. Он, видимо, никак не ожидал такого поворота событий. Впрочем, так же, как и Дэниела.
– Милорд, – дрожащим голосом произнес он, – мне претит стрелять в человека только для того, чтобы выяснить с ним отношения.
– По крайней мере тогда, когда он стоит к вам лицом.
Флетчер вновь побагровел.
– Уж не хотите ли вы сказать, милорд, что я способен выстрелить человеку в спину?
– Именно это я и хочу сказать, – с дьявольской усмешкой подтвердил Морган.
Дэниела видела, что Морган откровенно пытается спровоцировать Флетчера, но подозревала, что тот слишком труслив, чтобы принять вызов.
– Лорд Морган, надеюсь, вам нравится у нас? – раздался сзади подобострастный голос Бэзила. – Для меня и моей сестры огромное удовольствие принимать вас на нашем балу.
Было очевидно, что Бэзил пытается снять напряжение, возникшее между его гостями. Но по взгляду, который бросил Морган на ее брата, Дэниела поняла, что он не жалует и Бэзила. Почему же в таком случае он принял его приглашение и приехал в Гринмонт?
Между тем сэр Уальд воспользовался появлением хозяина и растворился среди гостей.
– Примите мою благодарность, милорд, за то, что пригласили на танец мою невзрачную, неуклюжую сестру, – продолжал Бэзил, заискивающе улыбаясь. – Да еще дважды. Вы оказали нам большую честь. Надо заметить, что немногие мужчины отваживаются на такой подвиг! – Его шутливый тон явно противоречил оскорбительному смыслу слов.
– В таком случае они просто слепцы, – раздраженно бросил Морган.
– О, как вы галантны, милорд! Неудивительно, что все женщины от вас без ума.
Дэниела чувствовала, как пылают ее щеки. От стыда она не могла поднять глаз. Ей хотелось сейчас одного – исчезнуть, раствориться, как это сделал сэр Уальд. К оскорблениям и постоянным шуточкам брата по поводу своей внешности она давно привыкла, но выслушивать все это в присутствии Моргана! Она готова была провалиться сквозь землю!
– Это не галантность, Хоутон. Я говорю искренне. Ваша сестра самая привлекательная женщина на этом балу.
Дэниела украдкой бросила на него взгляд из-под ресниц. Он был явно рассержен. Темные брови угрожающе сдвинуты, глаза сверкают от гнева. Конечно, он говорил неправду. Но она все равно была ему за это бесконечно благодарна. Он встал на ее защиту! До сих пор ни один мужчина никогда этого не делал.
Морган поклонился Дэниеле и, взяв ее руку, поднес к губам. Одно легкое касание губ – и все тело Дэниелы пронзила горячая дрожь.
– Очень рад нашему знакомству, миледи, – произнес он с улыбкой, от которой ее душа наполнилась странным трепетом. – Надеюсь, за время моего пребывания в Гринмонте я смогу узнать вас получше.
Бэзил едва дождался, когда Морган отойдет, и грубо схватил сестру за руку.
– Я не позволю, чтобы этот беспутный повеса окончательно опозорил твое имя и занес его в длинный список своих побед. Поэтому, пока лорд Морган гостит здесь, изволь-ка держаться от него подальше!
Дэниела с вызовом взглянула на брата.
– Мое имя и так опозорено, так какое это имеет значение? И что я могу поделать, если он будет искать моего общества, как, например, сегодня вечером?
– Можно подумать, ты не понимаешь, зачем он это делает! Ему хорошо известно о твоем постыдном прошлом, так почему бы и не развлечься с тобой!
Дэниела очень боялась, что Бэзил мог оказаться прав.
– Предупреждаю, я не позволю тебе путаться здесь с ним и развратничать!
– Я никогда ни с кем не путалась, ни здесь, ни где-либо еще! – яростно прошептала Дэниела. – Ну почему ты мне не веришь?
– Потому что ты лжешь!
Бэзил резко развернулся и отошел от нее, даже не дав ей возможности что-нибудь сказать в свое оправдание.
Дэниела стояла, отвернувшись к окну, едва сдерживая слезы. Боже, неужели Бэзил прав и лорд Морган ухаживал за ней сегодня только потому, что видел в ней легкую добычу?
Сначала она испугалась, что он узнал ее. Но потом убедила себя, что это не так. Какая же она дура! Разве могла она заинтересовать лорда Моргана, баловня и любимца женщин, за которым бегает даже такая красавица, как леди Элизабет! Раз он проявил к ней интерес, значит, ему от нее что-то нужно.
И что бы это ни было – ее честь или ее тайна, – она не может ему поддаться. А значит, ей придется избегать его.
Но почему одна только мысль об этом наполняет ее душу такой горечью?
С первой же минуты, когда леди Дэниела вошла в зал, Морган окончательно уверился, что она и есть загадочная ночная разбойница. Высокий рост и огненно-рыжие волосы мгновенно выдали ее. Но затем у него зародились сомнения. Почему-то он ожидал, что она должна была быть красавицей. Обычно интуиция его не подводила в таких вещах. Но леди Дэниела оказалась удручающе невзрачной. К тому же она показалась ему гораздо более тонкой и гибкой, чем та женщина, которую он держал в своих объятиях ночью. Но здесь он вполне допускал, что одежда разбойницы специально была подбита ватой, чтобы скрыть женские формы и тонкий стан.
Но больше всего Моргана смутило ее странное поведение. Вместо того чтобы держаться гордо и свободно, с той грациозной раскованностью, которая так восхитила его при их ночной встрече, леди Дэниела сутулилась, сжималась и пряталась по углам, стараясь быть как можно менее заметной. Это никак не вязалось с обликом смелой женщины, который запечатлелся в его памяти.
Даже когда он подошел к ней ближе, он все еще не был уверен, что это она. И только тонкий аромат жасмина да большие, широко открытые зеленые глаза рассеяли его последние сомнения.
Тем не менее ему было очень трудно соединить для себя образы Дэниелы Уинслоу и той великолепной ночной разбойницы, что так поразила его воображение.
И брат Дэниелы, этот льстивый Бэзил, также предстал перед ним совершенно с неожиданной стороны. До сегодняшнего вечера Морган не подозревал в нем той отвратительной жестокости, которая проявилась по отношению к своей собственной сестре. При воспоминании об этом у Моргана до сих пор сжимались кулаки. А ведь мог бы догадаться и раньше – хотя бы по тому, с каким подобострастием относился Бэзил к тем, кто выше его по положению.
Морган еле удержался, чтобы не ударить подлеца, когда увидел, каким несчастным стало выражение лица Дэниелы после его оскорбительных слов.
Его охватило тогда совершенно неуместное в той ситуации желание обнять и утешить девушку.
Но что стояло за этим странным отношением Бэзила к сестре? Моргану вспомнились слова Ферри о том, что Дэниела ездит верхом и стреляет гораздо лучше своего брата. Может быть, дело именно в этом? Бэзил производил впечатление самолюбивого маленького человечка с непомерными амбициями, который едва ли смирится с превосходством над собой женщины.
Возможно, Моргану за то время, что он проведет в Гринмонте, еще представится случай выбить дурь из этого коротышки. Как ни странно, эта мысль немного подняла ему настроение.
Краем глаза Морган заметил, что к нему вновь направляется леди Элизабет Сандерс и вид у нее крайне недовольный, если не сказать больше. Морган усмехнулся. Ну еще бы, она, видимо, разгневана тем, что он пригласил Дэниелу на танец дважды, в то время как ее – ни разу. Он прекрасно знал, что красавица жаждет заполучить его в свои сети, и почти готов был уступить. Почти.
Леди Элизабет ближе всех подходила к тому идеалу женщины, которую искал Морган, а идеалом для него служила красавица Рейчел. Пожалуй, красотой и очарованием леди Элизабет почти ей не уступала. Но Морган очень сомневался, что найдет в ней то, что так привлекало его в невестке, – бесконечную доброту, силу духа, взаимопонимание. Внезапно ему пришло в голову, что этими качествами в полной мере обладает его ночная разбойница, и такое направление мыслей ему очень не понравилось.
К своему удивлению, Морган вдруг понял, что не испытывает никакого желания танцевать с леди Элизабет. Резко развернувшись, он постарался незаметно выскользнуть из танцевального зала в соседнюю комнату прежде, чем красавица успела запустить в него свои коготки.
Внезапно он поймал себя на мысли, что взглядом ищет Дэниелу. Сейчас она показалась ему более привлекательной, чем в первый момент. Ее огромные зеленые глаза были великолепны, а веснушки, рассыпанные по хорошенькому носику, придавали девушке особенное очарование. Нравилась ему и ее высокая, стройная фигура. Как приятно встретить женщину, с которой можно разговаривать, не сгибаясь при этом в три погибели.
В соседнем небольшом зале возле столов с угощением и вином Морган увидел некоторых лондонских друзей Бэзила и невольно поморщился – никого из них он не хотел бы видеть среди своих знакомых.
С угодливой улыбкой к нему подошел лорд Руфус Олдфилд. Этого бесчестного сплетника и негодяя Морган презирал почти так же, как Уальда Флетчера.
– А вы и в самом деле бесценный гость, лорд Морган, – обратился к нему сей достойный джентльмен. – Пожертвовали собой, чтобы оказать честь хозяину и станцевали два танца с его не слишком привлекательной сестрой.
Морган ответил ему таким холодным взглядом, от которого более чуткий собеседник почувствовал бы себя крайне неуютно.
– Я пригласил леди Дэниелу не по обязанности и не из уважения к хозяину, а просто потому, что мне хотелось с ней танцевать.
Олдфилд понимающе ухмыльнулся.
– А, так вы услышали о ее скандальном прошлом и решили немного порезвиться с ней, пока вы здесь?
Морган внутренне напрягся.
– Что вы имеете в виду? Какое скандальное прошлое? – угрожающе спросил он.
– Как, вы ничего не знаете? Я полагал, о ее загубленной репутации знает весь Лондон. Еще семнадцатилетней дебютанткой она стала любовницей Джилфреда Ригсби. Говорят, она была влюблена в него как кошка и сама добивалась того, чтобы он лишил ее невинности.
– Джилфред Ригсби? – недоверчиво переспросил Морган. Он неплохо знал этого беспринципного негодяя и карточного шулера. Конечно, этому развращенному бездельнику нельзя было отказать в привлекательности и умении обращаться с женщинами, но Моргану как-то трудно было представить такую разумную женщину, как леди Дэниела, жертвой его чар.
Но, возможно, в семнадцать лет Дэниела была еще слишком неопытной, чтобы разглядеть суть этого привлекательного ловеласа.
Ухмылка Олдфилда стала еще шире.
– И следует заметить, что Ригсби был не единственным, кто пользовался благосклонностью леди Дэниелы. Были и другие.
Но этому Морган уж точно не мог поверить. Он прекрасно помнил панический страх Дэниелы, ее неопытность. Тогда она показалась ему скорее женщиной, которая испытала на себе жестокое обращение мужчины, чем опытной развратницей, ищущей мужских ласк. Тем не менее ее образ становился для него все более загадочным и интригующим.
– Конечно, теперь на бедняжке никто никогда не женится, – продолжал Олдфилд, радуясь возможности рассказать такие пикантные новости свежему человеку. – Две ее сестры, обе настоящие, красавицы, сделали прекрасные партии, но Дэниела навсегда останется на шее несчастного Бэзила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44