К концу этого столетия мы заселим земной шар мужчинами и женщинами, вылитыми немцами, французами, англичанами, да кем угодно, только работать все они будут на нас. Ну, что вы думаете об этом? обратился он к Холлису.
- Весьма амбициозное стремление для государства, которое семьдесят лет создавало Нового Советского Человека, да так и не смогло.
В комнату вошла пожилая русская женщина с подносом, на котором стояли чайник и чашки. Она поставила поднос на стол и вышла.
- Наливайте себе, не стесняйтесь, - предложил Буров.
- Если эта женщина заключенная, то я даже не притронусь к тому, что было приготовлено рабыней, - проговорила Лиза.
- Ай-яй-яй, какая же вы, однако, щепетильная! На самом деле эта женщина - моя дорогая матушка. - Он налил всем чаю. - Да, представьте себе, у меня есть мать. И жена тоже, и милая малышка Наталия. Я все думаю, мисс Родз, а не захотите ли вы работать здесь, в этом доме? Научите английскому мою Наташу. Ей сейчас десять лет. Может быть, смогли бы стать кем-то вроде гувернантки.
- Вы, наверно, шутите, полковник Буров.
- Ничуть. Хотите я вас с ней познакомлю?
- Нет.
- Вы всех нас находите такими отталкивающими?
- У меня очень много русских друзей. Однако вас нет среди них.
- Посмотрим, - пожал плечами Буров. - Как говорится, время лечит.
- Это была единственная причина, по которой вы пригласили нас сюда? спросил Холлис.
- Нет, я должен вам сообщить кое-что. Начальство в Москве не согласилось предоставить вам неделю на размышление. Так что вам придется сообщить мне о своем решении прямо сейчас.
- Мой ответ - нет, - сказал Холлис и поднялся с кресла.
Буров с сомнением посмотрел на него:
- Значит, вы не будете работать на нас?
- Вы слышали мой ответ.
- В таком случае вас еще раз допросят, а затем расстреляют.
- Поэтому я ничего не потеряю, если убью вас прямо сейчас.
Буров поставил чашку и на шаг отступил от Холлиса. Сэм шагнул к Бурову. Лиза тоже встала.
- Вы что, вооружены?
- Чтобы убыть вас, мне не понадобится оружия, - ответил Холлис.
- Неужели? Вы считаете себя настолько сильным? Я тоже не слабак.
- Вот и прекрасно. Мне будет только интереснее. - С этими словами Холлис еще ближе подошел к Бурову.
- Оставайтесь на месте! - рявкнул тот.
- Сэм, ну, пожалуйста, - заговорила Лиза и повернулась к Бурову. - Я буду на вас работать. - Она обратилась к Холлису. - Прошу тебя, Сэм... Мы все обсудим. Это не стоит наших жизней. Скажи ему "да". Пожалуйста. - Она схватила его за руку. - Ну, какая разница, если на двух инструкторов будет больше? - Она снова повернулась к Бурову. - Он согласится. Только дайте мне немного времени.
Буров, казалось, размышлял.
- У меня приказ получить от вас ответ сегодня. Если в шесть часов вечера вы не скажете "да", вас тотчас же отправят в камеры. Вам ясно?
Лиза кивнула. Буров продолжал:
- У меня сегодня с утра превосходное настроение, и скажу вам почему. Майор Додсон схвачен. Он не дошел до западной стены вашего посольства двухсот метров. Так на чьей стороне судьба?
Холлис промолчал и повернулся, собираясь уйти.
- Да, теперь вы можете идти, - сказал Буров. - В шесть часов вечера доложите мне о своем решении в моем офисе. - Он указал на выход.
Холлис и Лиза вышли в холл, охранник открыл им дверь и проводил до ворот.
- Тебе хотелось выиграть время, верно? - спросила Лиза.
Холлис кивнул и сказал:
- Но ты не должна была этого делать.
- Я сделала это ради тебя, Сэм. Я поняла, что на сей раз твое эго пошло наперекор здравому смыслу. Никогда не думала, что ты можешь настолько потерять контроль над собой.
- Когда я пришел к нему, со мной все было о'кей, - ответил Холлис. Но... вот я начал думать о нем...
- О нем и обо мне? Не надо было мне ничего тебе говорить.
Холлис промолчал.
- И еще тебя вывели из себя его слова об Америке.
- Больше всего. Спасибо, что хоть ты сохранила хладнокровие в такой ситуации. Тебе ведь это тоже было нелегко.
- Ты мой должник.
- Верно. И еще я не забыл про ужин в ресторане.
- Они схватили Додсона.
- Для Додсона это дерьмово, - кивнул Холлис. - Но, может быть, теперь прекратят давить на Бурова, требуя ликвидировать лагерь.
- Если тебя интересует, останется ли школа здесь, значит, у тебя есть надежда, что кто-то придет за нами.
- Неплохо. Ты начинаешь размышлять как офицер разведки. Если начнется операция по нашему спасению, то полагаю, лучше будет, если мы останемся здесь, а не где-нибудь еще. И не дави на меня, Лиза. Иногда я даже размышляю вслух, поскольку мне не с кем обсудить все это. Сейчас дай мне подумать.
Айлеви, разумеется, знал, что их с Лизой похитили, и, в сущности, он предвидел это похищение. Вот почему Сэз пытался уговорить Лизу отказаться от полета. И не просто так он расспрашивал Холлиса о характеристиках советского вертолета МИ-28. Он уже тогда планировал провести эту операцию.
Но затем в Шереметьеве Айлеви упомянул об обмене, теперь, когда появилась возможность наложить лапу на большинство из трех тысяч выпускников "школы обаяния" в Штатах. Вообще-то Сэз никогда не лгал своим коллегам; просто он давал десять верных ответов на один и тот же вопрос.
Холлис пытался просчитать ход мыслей Айлеви. В этом не было ничего невозможного, поскольку они оба занимались одним и тем же делом. Холлис был уверен в том, что Айлеви не только знал об их похищении, но и догадывался, что их доставят в "школу обаяния". Айлеви не хотел бы, чтобы Лиза долго пробыла в руках Бурова, ведь он все еще любил ее.
Его размышления прервала Лиза:
- Думаю, мы недооцениваем ум Бурова, - сказала она.
- Да. Меня поразила его маленькая речь, - согласился Холлис и добавил: - Он во власти навязчивой идеи. Проще говоря, маньяк.
- А чем ты собираешься заниматься до шести часов вечера?
- Думать. Изучать. Ты готова к долгому дню?
- Конечно. Мне нравится наблюдать за твоей работой. Ты меня интригуешь.
Он взял ее под руку, и они зашагали по дороге мимо торгового центра, здания штаба, пока не пришли к дому ветеранов иностранных войн.
Холлис и Лиза поднялись на крыльцо и вошли в дом. В комнате отдыха было многолюдно. Они увидели Пула с тремя курсантами за карточным столом.
- О, привет, полковник, - поздоровался Пул, поднимая глаза от карт. Доброе утро, мисс Родз. Не хотите присоединиться и сыграть в покер?
- Нет, спасибо. Кто-то сказал мне, что вы состоите в комиссии по заготовке дров.
- О, разумеется. Я подойду к вам через секунду. Дайте мне закончить кон.
Холлис и Лиза сели за ближайший столик. Мужчины разыграли кон, и один из курсантов выложил комбинацию из тузов и шестерок. Пул обратился к игрокам.
- Это называется "комбинацией мертвеца".
- Почему? - спросил один из игроков.
- Такую комбинацию набрал Дикий Билл Хикок, когда кто-то выстрелил ему в спину в Дэдвуде. Это городок где-то на Западе Америки. Не помню название штата. Но это несчастливая комбинация, даже если ты выигрываешь с ней. Тузы на шестерках. Когда у кого-то в покере набирается эта комбинация, вы говорите "комбинация мертвеца". - С этими словами Пул встал из-за стола. Вернусь чуть позже. Не соприте мои денежки.
Молодые люди заулыбались. Пул вместе с Лизой и Холлисом вышли на улицу.
- Вообще-то "комбинация мертвеца" состоит из тузов и восьмерок, заметил Холлис.
- Правда? Как глупо с моей стороны! - Пул усмехнулся и сказал шепотом: - По крайней мере раз в день я должен кого-нибудь из них надуть, иначе скверно себя чувствую.
- Вас когда-нибудь ловили на этом? - спросила Лиза.
- Разумеется. Примерно с дюжину раз. После чего Лена - это моя жена на неделю попадала в каталажку. А ей все равно. Она гордится мною всякий раз, когда ее уводят в карцер. Прежде чем угодить сюда, она провела четыре года на лесоповале. По сравнению с тем, где она побывала, здешние камеры напоминают комнаты отдыха. В карцере ей не приходится стирать или застилать постель, поскольку там постелей просто нет. Когда она возвращается домой, я готовлю ей отменный обед.
- Но если им взбредет в голову учинить с ней что-нибудь похуже, как, собственно, и с вами?
- Могут. Однако не решаются. Я уже объяснял вам, теперь они чаще используют пряник, чем кнут. Но в один прекрасный день они снова вернутся к суровым мерам. Почему-то у меня такое чувство, что это не за горами.
- И вы по-прежнему будете нести всякий вздор о жизни Америки?
- Конечно. Видите ли, мисс Родз, вам это может показаться не очень серьезным - я имею в виду такую мелкую ложь, например, как с тузами и шестерками. Но я не забываю правдивую историю, которую как-то прочел об одном английском летчике, заключенном вместе с другими летчиками в немецком замке во время второй мировой войны. Он находился там несколько лет, конечно, не пятнадцать или двадцать, как мы. Мысль о том, что он не может причинить вред своим врагам, очень угнетала его. Тогда он решил вырезать куски из прогнивших балок замка и вставлять их в крепкие балки здания, зная, что через пятьдесят или сто лет гнить будет уже весь замок. Вы можете понять подобную психологию?
- Да, - ответил Холлис. - Я слышал подобные истории.
Пул обнял их за плечи и, понизив голос, сказал:
- Ну вот, примерно то же самое мы испытываем здесь. Только у нас современный вариант перекладин замка. Иногда я думаю об этих учебных курсах и сравниваю их с кремниевыми кристаллами. Предполагается, что мы собираем на этих кристаллах правильную микросхему, чтобы затем они смогли вставить ее в большой компьютер мозга русских курсантов. Но мы наносим на них еле заметные царапинки. Крошечные дефекты, которое минуют контроль качества. Потом русские отправляются на Запад вместе с этими малюсенькими недостатками, и возможно, большую часть времени их компьютер работает слаженно и без перебоев, или перебои начинаются не в критический момент. Но однажды, в нужное время, например, когда он будет лететь на полном ходу на высоте 26 000 футов и попытается провести какой-нибудь маневр, вот тут-то подпорченный кристаллик и треснет. И тогда это крохотное повреждение в нужном месте и в нужное время станет роковым. Это может случиться именно тогда, когда один из этих олухов сядет играть в карты с каким-нибудь парнем из ЦРУ. Понимаете?
- Конечно.
- Мы стараемся.
- Знаю.
- Кстати, вы курите кубинские сигары?
- Нет.
- А сейчас закурите. - Пул вытащил из кармана тренировочного костюма две алюминиевые трубочки и протянул одну из них Холлису, который тут же сунул ее себе в карман. - Тут списки всех американцев, которые побывали здесь в прошлом и находятся сейчас. В них даты прибытия в лагерь, а также даты смерти. Если вам удастся передать списки в посольство, это будет взрывом бомбы, полковник!
- Знаю.
- Но, может быть, посольству не нужен подобный взрыв?
- Возможно. А может быть, они сделают то, что обязаны сделать.
- Правда? Так, значит, у вас есть какая-то надежда... ладно, не стану снова расспрашивать. - И Пул переменил тему разговора: - Как вы провели утро?
- Я уверен, что вам известно о нашей встрече с Буровым. А что, это в порядке вещей, когда он приглашает к себе домой?
- Частенько. Это как приглашение к директору школы на рюмку шерри. Но наш комитет год назад запретил это. Мы ходим к нему только тогда, когда получаем непосредственный приказ отчитаться за работу. И никогда не пьем с ним, даже стакан воды. Полагаю, это оскорбило его, но теперь он ничего нам не предлагает и не требует запросто захаживать к нему домой.
- Правильно.
- Вы можете рассказать мне, что он от вас хотел?
- Ну, в основном ему хотелось нас расстрелять. Но он бы довольствовался и нашей работой здесь.
- Если бы у вас была уверенность, что он просто расстреляет вас, то я бы посоветовал вам предложить ему сменить работу. Но он будет вас допрашивать, а это не слишком приятно.
- Знаю, - ответил Холлис. - Но у нас есть выбор: или мы принимаем его предложение работать, или подвергаемся весьма неприятному допросу с применением наркотиков и детектора лжи. И в обоих случаях он собирается выудить у нас такие вещи, которые я предпочел бы не разглашать.
Пул посмотрел на Холлиса, затем на Лизу и спросил ее:
- А вы тоже из разведки?
- Да. Но только совсем недавно. Раньше я писала пресс-релизы.
- Я должен дать ему ответ в шесть часов, - продолжил Холлис. - Мы скажем ему "да", но я постараюсь потом выиграть время, прежде чем предстать перед детектором лжи.
- Зачем вам выигрывать время? - пристально посмотрев на Холлиса, спросил Пул.
Вот отличный вопрос, подумал Холлис. Как бы он хотел ответить Пулу: "Пора заставить людей в Вашингтоне пошевелиться". Сэм знал, что Айлеви представит президенту весьма убедительные доказательства того, что Лизу Родз и его, Холлиса, похитили и они не разбились при аварии вертолета, а содержатся в "школе обаяния". Также Айлеви заявит в Совете национальной безопасности, что в голове Холлиса хранится гораздо больше информации, чем бы им хотелось передать русским. Айлеви станет умасливать, упрашивать и угрожать. Сэз способен даже притащить в Белый дом генерала Сурикова и предъявить леденящий душу микрофильм с именами трех тысяч советских агентов. Этим микрофильмом он просто оглушит президента и его советников. И в конечном счете даже в Вашингтоне поймут, что необходимо что-то предпринять, и черт с ней, с этой разрядкой напряженности.
- Так для чего надо выиграть время? - повторил Пул.
Холлис не ответил на поставленный вопрос, он лишь сообщил Пулу:
- Буров утверждает, что они схватили Додсона.
- Джек... схвачен?
- Так говорит Буров.
Пул, похоже, был ошарашен, но все-таки сумел взять себя в руки.
- Теперь начнется кровавая бойня, - сказал он.
- Сегодня вечером я буду говорить с Буровым. Посмотрим, что можно сделать.
- Ничего у вас не получится.
- Однако я сделаю все возможное.
- Хорошо... черт, сегодня вечером эта идиотская вечеринка в честь Хэллоуина. Начинается в семь. Мы все должны присутствовать на ней вместе с женами.
- Вот там и поговорим, коммандер, - сказал Холлис. - Как вы считаете, сейчас не слишком рано для выпивки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57