– Джемма, это я, – сказал Хантер, еще раз встряхнув ее. – Я, Хантер.
Веки ее снова дрогнули, и наконец она открыла глаза.
– Хантер? – Ее взгляд устремился к Нетти, склонившейся над его плечом, затем пробежался по кухне и в конце концов остановился на лице Хантера.
Джемма попыталась сесть.
– Что случилось?
– Вы потеряли сознание. Нетти уверена, что я совсем заморил вас голодом.
Джемма взглянула на Нетти и кивнула ей со слабой улыбкой.
– Так и было. Только маисовые лепешки и вода, иногда с дуру бросившийся под копыта лошадей кролик.
– Отведи ее ко мне домой, Хантер, и устрой поудобнее, – распорядилась Нетти. – Я сейчас приготовлю ей тарелочку супа и сразу же принесу.
Джемма попыталась сесть. Хантер помог ей подняться на ноги, но продолжал крепко обнимать за талию. Громкий пронзительный гудок разорвал тишину.
– Пароход отходит через полчаса. Всех приглашают вернуться на борт, – объяснила Нетти.
– Пароход, – прошептала Джемма.
В глазах ее была неуверенность и что-то еще. Что-то, чего Хантер не видел с тех пор, как они сбежали из поселка чокто. Страх!
Джемма судорожно вцепилась в его рубашку.
– Вы сказали, что он направляется на север… что я должна уехать… а я… – Она замолчала, ожидая, что он что-то сделает, что-то скажет. Хоть что-нибудь.
Хантер неловко застыл. Рука его по-прежнему обвивала ее талию, ладонь покоилась на ее бедре, где, казалось, ей было самое место. Но прежде чем он успел что-нибудь сказать, вмешалась Нетти:
– Не думаешь же ты посадить бедное дитя на этот пароход, Хантер Бун! Сейчас просто отведи ее ко мне домой и постарайся устроить поудобнее. Я только соберу ей немного еды.
Хантер с облегчением выдохнул – сам того не заметив, он задержал дыхание – и посмотрел на Джемму. Она настороженно, с сомнением, наблюдала за ним, словно ждала, что он станет возражать. Он чувствовал, как она дрожит.
Бун наклонился и подхватил ее на руки, прижав к себе, словно ребенка. Она оказалась легкой как перышко.
– Что вы делаете? – спросила она, без возражений обняв его за шею.
– Когда Нетти отдает распоряжения, она рассчитывает, что их будут выполнять.
На улице стало холоднее, небо потемнело и казалось свинцовым. Еще до рассвета скорее всего выпадет первый снег.
– Я упустила пароход. – Джемма посмотрела на реку, но не было заметно, чтобы это ее расстроило.
– Скоро в верховья пойдет килевая лодка. Вам лучше отправиться дальше с какой-нибудь семьей, чем с этим разномастным сбродом.
– В любом случае у меня не осталось денег, чтобы оплатить поездку, – сказала Джемма. – Я думала об этом, когда вытирала посуду. Может, я поработаю на вас… тогда бы я смогла накопить достаточно, чтобы заплатить за проезд вверх по реке. Я должна сама оплатить свою поездку, когда сюда придет другое судно.
Хантер нахмурился и сердито посмотрел на нее. Должно быть, Нетти была права, заподозрив, что девушка в жизни не выполняла никакой работы. По крайней мере никакой работы по дому.
– Почему вы так на меня смотрите?
– Не представляю, как вы станете кормить свиней или печь пироги.
– И почему же?
– Не знаю. Не думаю, что вам пришлось много практиковаться в монастыре.
– Я могу научиться.
– По моим наблюдениям, вы только и умеете, что молиться.
Они подошли к другому дому. Он был не таким маленьким, как кухонная пристройка, но и не таким большим, как фактория. Хантер поднял щеколду, и дверь отворилась внутрь, открыв взгляду большую комнату с неотесанными бревенчатыми стенами и галереей, размещавшейся над половиной комнаты. Посередине, возле прялки, с видом загнанной в угол голубки, которой некуда скрыться, стояла дочь Амелии Уайт – Люси.
Девочка была высокой и худенькой, ее волосы неопределенного коричневатого оттенка по цвету вполне подходили к ее серовато-коричневому платью, из которого она давно выросла. Разделенные пробором волосы были собраны в простой узел на затылке. Отдельные выбившиеся локоны свисали ей на глаза.
– Это всего лишь я, Люси. – Хантер заметил, что напряженность девочки мгновенно исчезла.
– Привет, Хантер, – сказала она так тихо, что он едва расслышал.
– Откинь одеяло, ладно, Люси? И пригляди за Джеммой, пока Нетти не вернется.
Он отнес Джемму к кровати пожилой женщины, стоявшей в углу комнаты, но счел неуместным уложить ее в грязной одежде поверх великолепного стеганого лоскутного покрывала Нетти.
Люси подлетела к кровати, откинула одеяло и снова скрылась в углу, откуда могла беспрепятственно наблюдать за происходящим, не привлекая внимания.
– Я должен вернуться и помочь Лютеру, – сказал девушкам Хантер, глядя на Джемму. Он почувствовал себя последним негодяем за то, что с ней сделал, и горько пожалел, что, поддавшись на ее уговоры, лишил ее девственности.
– Посидите спокойно, Нетти сейчас придет. А Люси пока присмотрит за вами.
– Все будет в порядке, – пробормотала Джемма. Хантер увидел, что она с любопытством смотрит на Люси. Видя его замешательство, Джемма снова взглянула на него и спросила: – В чем дело?
– Ничего, мне нужно идти.
Расстроенный, он вышел из дома Нетти, даже не оглянувшись. Опустив голову, Хантер прошагал назад до фактории, где нашел Лютера, который подсчитывал деньги в помятом металлическом ящике, служившем ему кассой. Ханна приводила в порядок комнату, расставляя скамейки возле самодельных столов и попутно подметая пол под ними.
– С ней все в порядке? – спросил Лютер, когда Хантер вошел в комнату.
Ханна остановилась, чтобы поздороваться:
– Добро пожаловать домой, Хантер! Как там Джемма?
– Нормально. – Он не собирался больше ничего говорить, пока не поднял взгляд и не увидел, что супруги выжидающе смотрят на него в надежде услышать объяснения. – Она очень устала и проголодалась. Нетти приготовит ей еду и присмотрит за ней.
Ханна поставила метлу в угол и вытерла руки о фартук. Затем подошла к столу, ближайшему к прилавку. Усевшись на край стола, она ухватилась за торец руками.
Хантер посмотрел на жену брата и подумал, что если бы собрался жениться, то хотел бы найти именно такую добродушную и работящую женщину, как Ханна. Лютер с Ханной были женаты семь лет и уже имели четверых детей. Она вышла замуж в шестнадцать лет и забеременела по пути из Огайо в Кентукки. Вместе им пришлось пережить немало тяжелых испытаний и жестоких страданий, годы нужды и болезней, но по-прежнему, когда Ханна смотрела на Лютера с ласковой улыбкой, ее сияющие глаза светились любовью.
– Где ты отыскал эту девушку, Хантер? – спросила Ханна. – Я думала, после Амелии ты научился не приглашать домой бродяжек.
– Джемма не похожа на Амелию. Скоро она отправится в Канаду. – «Как только я удостоверюсь, что она не беременна».
Хантер заметил, как Ханна и Лютер обменялись взглядами.
– Это правда, – твердо заявил он.
– Я видел, как ты смотрел на нее, Хант. А ты заметила, Ханна? – спросил Лютер.
Женщина выглядела страшно расстроенной.
– Нет. Я была слишком занята, бегая в кухню и обратно, чтобы ничего не упустить.
– Я не смотрел на Джемму как-то по-особенному, – сказал Хантер. – У меня вообще не было времени глазеть по сторонам.
– Он все время следил за ней взглядом, – сказал Лютер Ханне. – Даже пролил виски на прилавок. Дважды.
– Значит, ты влюбился в нее, – рассмеялась Ханна. – Никогда не думала, что снова наступит такой день.
– Я не влюблен в нее или кого-либо другого, если на то пошло. – Хантер поднял ящик с деньгами и наклонился, чтобы засунуть его под кипу одеял под прилавком. Когда он выпрямился, брат с женой все еще выжидающе смотрели на него. – Говорю вам, – продолжал Хантер, – я никогда больше не свяжу себя с женщиной, и вы оба об этом знаете. Я не создан для того, чтобы жить с кем-нибудь вместе.
– Хантер Бун, ты говоришь глупости! – фыркнула Ханна.
– Ты собираешься всю жизнь прожить на чердаке этой фактории, как отшельник? Тебе ведь всего двадцать восемь, – напомнил Лютер.
– Вскоре я отправляюсь дальше на запад, за реку. Может быть, до самого Техаса. Но скорее всего вверх по Миссури. Множество новых земель ждут, чтобы их исследовали. Обширные неизведанные пространства для таких мужчин, как я. Хочу все их увидеть.
– О, Хантер, ты не можешь так говорить! Не теперь, когда наши дела только-только пошли в гору, – сказала Ханна, не сумев сдержать недовольства в своем голосе. – Ты потрудился больше, чем мы все, вместе взятые. Только благодаря тебе мы добились таких успехов.
– Я давно собирался уйти. Я только ждал, когда Люси немного повзрослеет. К тому же у Нетти недавно умер Джед. Лютер не смог бы поддерживать вас всех, поэтому я остался. Теперь, когда пароходы начали регулярно ходить по реке, не будет трудностей с сообщением и торговля оживится. Здесь будет больше проезжающих. Вы сможете отлично позаботиться о себе и получить немалую прибыль.
– Я не намерена обсуждать твой отъезд, Хантер. Я хочу побольше узнать о Джемме. – Ханна скрестила руки на груди и принялась раскачивать ногой под столом.
– Я нашел ее в Новом Орлеане. Вернее сказать, это она нашла меня. Убедила взять ее с собой до этого места. Она даже предложила мне золотую монету…
– И ты ее взял? – Ханна смотрела на него скептически.
– Взял лишь столько, чтобы снарядить ее и купить вторую лошадь, – ответил Хантер. – Но она об этом не знает.
– Она направляется в Канаду?
– Она так сказала, но я ей не верю, – честно признался Хантер. – Может, она и впрямь только что из монастыря, если судить по молитвам, которые она постоянно бормочет, но я сильно сомневаюсь, что она побывала где-нибудь вблизи Алжира, – закончил он.
Лютер закончил выставлять чистые стаканы на стенную полку позади прилавка и, обогнув угол бара, встал рядом с Ханной.
– Ну ладно, кем бы она ни была, она задела тебя за живое, братец. Любой сразу увидит. – Он взглянул на Ханну в поисках поддержки.
Ханна кивнула.
– Скажу тебе правду, Лютер. Она действительно околдовала меня, не буду отрицать. Она совершенно сводит меня с ума, – согласился Хантер.
Джемма еще долго смотрела на дверь хижины, после того как Хантер закрыл ее за собой. Она чувствовала такое огромное облегчение, оттого что он не отослал ее на пароходе, что совершенно забыла о Люси, которая по-прежнему оставалась в комнате. Когда девочка выступила из тени, Джемма даже подпрыгнула на постели от неожиданности. Ее испуг быстро прошел, и она снова улеглась, наблюдая за девочкой, которая подошла ближе.
– Я Джемма О'Херли, – начала разговор Джемма и умолкла, ожидая ответа.
– А я Люси Уайт. – Девочка стояла перед ней, скрестив руки на груди, словно прикрываясь, отчего ткань ее слишком узкого и короткого платья натянулась. Подол намного не доставал до лодыжек, которые сильно выпирали на ее тонких ногах. Подняв взгляд, Джемма увидела, что Люси наблюдает за ней. Когда девочка покраснела, Джемма пожалела, что та поймала ее за разглядыванием неказистого наряда, из которого она явно выросла.
– Нетти шьет мне новое платье, скроенное на меня, – прошептала девочка, потирая одну ногу другой. – Я знаю, что это слишком короткое, но у Нетти не хватает времени, чтобы дошить новое. На ней ведь вся готовка и работа на ферме. Кроме того, ей больше нравится стегать одеяла, чем шить платья.
От объяснений девочки, высказанных извиняющимся тоном, Джемма почувствовала себя еще хуже.
– Я… я уверена, что платье будет очень красивым, – запинаясь, пробормотала она.
Люси пожала плечами:
– Это не имеет значения.
«С каких это пор новое платье не имеет значения для молодой девушки?» – удивленно подумала Джемма.
– Вам что-нибудь нужно? – Люси все так же стояла рядом, ни много ни мало – неловкая сиделка при тяжелобольной.
Джемма покачала головой:
– Нет, большое спасибо. Нетти с минуты на минуту должна прийти.
– Что с вами случилось?
– Я хотела приключений, – сказала Джемма, потирая висок, – но никак не ожидала таких впечатляющих результатов.
Люси, похоже, немного освоилась. Даже подтащила к постели стул, но не уселась, а только слегка присела на краешек, как если бы собиралась в любой момент упорхнуть.
– Я очутилась в Новом Орлеане, сбежав от… – Взглянув в доверчивые прелестные глаза Люси, Джемма уже не смогла заставить себя пуститься в нелепые россказни о людях эмира и бегстве из Алжира. – Я должна была как можно скорее уехать оттуда. Я увидела на улице Хантера, и мне показалось, что ему можно доверять и что на него вполне можно положиться… Ты видела большой кинжал, который он носит, а также его ружье, которое всегда при нем?
Люси кивнула.
– Я уговорила его сопровождать меня до этих мест. Я сказала ему, что направляюсь в Канаду, чтобы встретиться там со своим отцом и братом.
– Но это неправда? – Люси с жадностью ловила каждое ее слово.
На мгновение Джемме показалось, что Люси видит ее насквозь, но потом она поняла, что девочка просто уловила намек в том, как она подбирала слова.
Прежде чем ей пришлось снова выдумывать увертки, отвечая на вопросы Люси, в дверь постучали, и девочка поспешила открыть ее. Порог переступила Нетти. В руках она держала поднос, на котором стояла тарелка, доверху наполненная ветчиной с ломтями свежего хлеба, намазанными маслом, и зеленой фасолью с беконом, а также большой стакан молока.
– Теперь, пока ты ешь, я пойду скажу Хантеру, чтобы наполнил для тебя ванну горячей водой, а потом ты как следует вымоешься и ляжешь спать. – Нетти торопливо направилась к очагу, сняла с крюка тяжелый черный котел и выскочила за дверь, прежде чем Джемма успела произнести хоть слово.
– Похоже, вы остаетесь, – тихо сказала Люси, наблюдая, как Джемма с жадностью отправляет в рот изрядные порции сочащейся жиром зеленой фасоли.
Проглотив, Джемма кивнула:
– Похоже, что так. Ты ничего не имеешь против?
Люси продолжала молча смотреть на Джемму, и девушке показалось, что пауза тянется слишком уж долго. Девочка стояла ссутулившись, мягкие волосы падали ей на глаза. Она обхватила локти ладонями, словно хотела обнять себя, потому что больше никто никогда этого не делал.
«Может быть, она ревнует?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39