Нежная меланхоличная музыка полилась из динамиков. Это была не та музыка. Майкл вынул кассету, положил обратно в коробку и достал другую. Первые аккорды “Дона Джованни” заполнили салон. С оперой легче добраться до дома.
На въезде в Уэстчестер Майкл вспомнил, что в чемодане у него лежат книги о Варваре. Почему он положил их туда?
Потому что хотел, чтобы эти книги были с ним, если он не вернется в Уэстерхолм. Он не хотел терять их, а Джуди наверняка выбросила бы, если бы нашла.
Но через час он был уже на месте, опять дома, хороший доктор Пул, свернувший с шоссе около указателя “Уэстерхолм” и едущий по улицам, где не было указателей и дорожных знаков, окруженных заборами и изгородями, через которые свешивались ветки с набухшими почками. Он пересек главную улицу Уэстерхолма, пестрящую вывесками “Лауры Эшли” и “Баскин Роббинс”, проехал мимо гаража, владелец которого, заливая бензин, любил порассуждать о науке, проехал мимо отеля “Генерал Вашингтон” и пруда с утками.
“О, горе, горе. Ласциа ле донне? Паццо! – скулил Дон Джованни. – Ты хочешь, чтобы я отказался от женщин? Ты с ума сошел – они нужны мне больше, чем хлеб, который я ем, чем воздух, когорт я дышу”.
Совершенно машинально Майкл не свернул к дому, а проехал дальше, к тому месту, где строился новый медицинский центр Сэма Стайна.
Огромный плакат, написанный зеленым по коричневому, так что почти невозможно было читать, гласил: “Медицинский Центр Уэстерхолма”. За забором никого и ничего не было. Как только придет весна сюда пригонят кучу бульдозеров и экскаваторов. Это было будущее королевство Сэма Стайна.
Майкл вернулся в машину и поехал домой. Он успел потерять сюжетную линию “Дона Джованни”, и только вслушивался в голоса которые боролись за место в салоне его машине. Майкл свернул к своему подъезду. Под колесами зашуршал гравий. Он был дома, он был в безопасности.
“В счастье и радости станем проводить мы дни и ночи”, – пела Зеряина.
Как магический свет, способный проникнуть сквозь камень, кирпич, штукатурку, дерево и кожу, музыка лилась по всему белому свету, находясь в пути куда-то еще. Майкл развернулся перед гаражом и выключил мотор. Щелкнула кассета, Майкл взял книгу, лежавшую рядом на сиденье и вылез из машины. Майкл увидел жену и Пэт Колдуэлл, которые смотрели на него из окна гостиной. Они отошли, как только Майкл направился к дому.

31
Случайные встречи
1
– Она мне нравится, – сказал Конор. – Сам не могу поверить, что это говорю я, но она не просто нравится мне – я часто думаю о ней. Знаешь, что она сказала мне? Что ей нравится моя манера говорить.
– Детей нет? – спросил Пул.
– Слава Богу, нет. Этот придурок Войцак не хотел. Дети просто сводили его с ума. Этого Войцака все сводило с ума. Я не рассказывал тебе о нем?
Пул покачал головой. Конор заказал по очередной порции выпивки и стал рассказывать, как, встретив первый раз Тома Войцака, он сразу вспомнил о Викторе Спитални. Они сидели “У Донована”. Была пятница. В понедельник Майкл вернулся в Нью-Йорк, а во вторник перенес к Конору Линклейтеру чемодан с одеждой. Каждый день он ездил к себе в офис, где принимал пациентов и пытался уладить кое-какие дела, а затем возвращался в Саут-Норуолк.
– Я еще раз убедился, что ничто на этом свете не бывает просто так. Это должен был оказаться именно Спитални. Он все время был рядом. Мы даже вспоминали о нем в Вашингтоне, помнишь?
– Помню. Но Биверс был так уверен в своей версии. К тому же я считал, что Спитални мертв. И, конечно, не мог себе представить, что это он называет себя “Коко” и убивает людей направо и налево.
Конор кивнул.
– Что ж, по крайней мере сейчас мы продвинулись вперед. Биверс говорит, что на объявления не было пока никакой реакции.
Пул тоже говорил с Гарри Биверсом, который минут примерно десять жаловался на то, что Тим Андерхилл бросил его в трудную минуту.
– Гарри зол на нас как собака.
– Гарри зол на весь белый свет.
– Но я ничего не знал про Винха.
– Я думаю, мы не знали самого Винха. Биверса взбесило то, что Майкл рассказал Мэгги Ла об Андерхилле, а та рассказала Винху.
– И что же они теперь делают? – спросил Конор. – Неужели и Тим, и Винх, и его ребенок живут вместе в ресторане?
– Не думаю. По-моему, Винх и его дочка живут у родственников. Вроде бы Андерхилл в старые времена помогал семье Винха и теперь тот хочет вернуть долг.
– Надеюсь, у тебя все в порядке, Майк?
Как только Майкл увидел в окне Пэт Колдуэлл, стоящую рядом с Джуди, он сразу понял, что брак их достиг финальной стадии. Джуди была едва в состоянии сказать ему пару слов, она быстро удалилась в свою комнату. Пэт, окрыленная важностью собственной миссии, доверительно сообщила Майклу, что жена его чувствует себя униженной и преданной после чего-то, произошедшего между ними. Поэтому она больше не хочет оставаться с ним в доме одна. Пэт была здесь, чтобы приободрить и поддержать Джуди и чтобы посмотреть на то, что Джуди считает для себя унизительным.
– Конечно, ты можешь прогнать меня, – сказала Пэт, – и если ты это сделаешь, я уеду. Я очень приблизительно представляю себе, в чем дело, Майкл. Мне нравитесь вы оба. Джуди попросила приехать, и я приехала.
Майкл провел ночь на кушетке в своем небольшом кабинете, Пэт – в комнате для гостей. Когда Джуди сказала, что никогда не сможет простить Майклу того, как он с ней обошелся, – причем похоже было, что она и сама в это верит, – Майкл переехал в отель “Джордж Вашингтон”, где было несколько комнат для местных жителей, в основном детей с родителями. К следующему вечеру он перебрался к Конору. Теперь Майкл проводил часть дня в беседах со своим адвокатом Максом Атласом, которому явно стоило огромного труда скрывать свою убежденность в том, что его клиент сошел с ума. Макс Атлас был из тех, кто никогда не улыбается. На его полном лице всегда были написаны угрюмость и сомнение, но в те часы, которые он проводил с Майклом, выражение лица адвоката было как на похоронах. Атласа угнетали не семейные проблемы его клиента, а то, что тот готов был выйти из бизнеса непосредственно перед тем, как дело начало приносить приличный доход.
– Однажды она пришла к нам на работу, – рассказывал Конор. – На ней был блейзер. Очень красивый. Я увидел, как она входит. Она была чудо как хороша, ничего не скажешь. Несмотря на то, что только что увезли ее бывшего, и настроение у женщины было не из лучших. Бен Роим позвал меня и сказал: “Конор, мне кажется, ты должен познакомиться с моей племянницей Эллен”. Сначала я подумал, что с этой женщиной у меня ничего не выйдет. Но тут оказывается, что ее отец был плотником, дед был плотником, плотником был Бен Роим, ее дядя, и даже ее муж, который был совершенно невыносим с тех пор, как вернулся из Вьетнама, тоже пытался делать вид, что плотничает. Теперь ты понял, что ей нравится?
– Кажется, да, – ответил Майкл.
– Нет, ты догадайся, что она любит делать?
– То же, что и ты.
По лицу Конора расплылось удивленно-восторженное выражение.
– Она любит сидеть у тебя в квартире и разговаривать. Любит пойти с тобой в бар пропустить стаканчик. Мы потрясающе проводим время вместе. Эллен говорит, что просто без ума от меня. Ей хочется иметь маленький домик в Вермонте. И человека, на которого можно положиться. И еще ей хочется детей. Этот осел не разрешал ей рожать детей, что лишний раз подтверждает, какой это ублюдок. А я хочу иметь детей, Мики, нет, правда. Устаешь жить только для себя.
– А сколько раз ты уже встречался с Эллен?
– Наверное, раз четырнадцать-пятнадцать. Иногда мы просто выпиваем по кружке пива, прежде чем Эллен идет куда-нибудь с родителями. Они очень о ней пекутся. Эллен получает немного денег от Бена Роима, в принципе она в таких же стесненных обстоятельствах, как и я.
– Мне надо уйти с твоего пути, – сказал Майкл. – Тебе ведь вовсе не надо, чтобы я спал у тебя, Конор. И надо было сказать мне об этом, когда я позвонил. Я мог отправиться куда-нибудь еще.
– Да нет. Мать Эллен чем-то там заболела и дочь ухаживает за ней. Так что пару дней нам все равно не светит спать вместе. К тому же, мне так хотелось рассказать тебе о ней.
Несколько секунд Конор глядел в сторону. – Но все же, когда вы собираетесь ехать в Милуоки? Ее мать уже начинает вставать и даже выходить на улицу.
– Я смогу уехать только послезавтра. До этого меня ждут еще одни похороны. Пациентка, о которой я тебе рассказывал.
– Мики, ты не будешь возражать, если я...
– Ну конечно же нет.
– Она тебе понравится, – заверил друга Конор, вылезая из-за стала и направляясь к таксофонам.
Через десять минут он вернулся с сияющим лицом и сообщил, что Эллен очень скоро будет здесь.
– Забавно, но я чувствую себя так, будто снова родился на свет, – сказал Конор. – Как будто до этого плавал в космосе, а теперь вернулся наконец на землю. Ну и долго же я летал, приятель!
– Да, – кивнул Пул.
– Во время нашего путешествия, когда я пытался оглянуться назад, то меня там как будто не было. Было такое чувство, точно плывешь под водой с закрытыми глазами. Как во сне. Я был не человеком, а каким-то человекообразным пятном. А теперь я – это опять я.
Конор залпом допил пиво и поставил бокал на стойку.
– Я правильно говорю?
– Я как Эллен, – сказал ему Майкл. – Мне нравится слушать как ты говоришь.
2
Чуть позже Пул тоже пошел к автомату, размышляя над словами Конора. Для него все было примерно так же. В Сингапуре и Бангкоке все было четко и ясно – ему напомнили о Вьетнаме. Но вскоре все переменилось, и теперь Сингапур и Бангкок казались весьма мирными местами, а то, что окружало его сейчас, напоминало Вьетнам. Еще один Элвис преследовал его. В отличие от Конора, Пул не думал, что спят, когда бродил по Садам Тигрового Бальзама и Бугис-стрит, но, возможно, первый момент его истинного пробуждения наступил на шатком мостике рядом с трущобами из картонных коробок. Именно там он начал отказываться от всего, к чему привык.
Майкл опустил в таксофон мелочь и набрал номер жены. Он ожидал услышать автоответчик, но после первого же гудка кто-то поднял трубку.
Тишина.
– Здравствуйте, кто это? – спросил Майкл.
– А это кто? – ответил незнакомый женский голос. Майкл понял, с кем разговаривает.
– Здравствуй, Пэт. Это Майкл. Я хотел бы поговорить с Джуди.
– Я сделаю, что смогу.
– Пожалуйста.
Пул прождал несколько минут, глядя на Конора, который пристально приглядывался к каждому, кто входит в дверь. Сегодня ночью он съедет с квартиры Конора и переберется в отель. Несправедливо лишать товарища личной жизни.
Снова зазвучал мягкий голос Пэт:
– Она не подойдет, Майкл. Извини. Она вообще не хочет говорить с тобой.
– Попробуй еще раз. Пожалуйста.
– Последняя попытка.
На этот раз Джуди подошла к телефону почти сразу.
– Тебе не кажется, что нам надо встретиться и обсудить дела?
– У меня такое впечатление, что нам не о чем говорить.
– Нам много о чем надо поговорить. Или ты хочешь, чтобы это дело целиком и полностью перешло в руки юристов?
– Держись подальше отсюда. Я не хочу тебя видеть. Я не хочу, чтобы ты спал на диване, и я не хочу разговаривать с тобой сейчас.
Все это было игрой – рано или поздно Джуди опять захочет, чтобы все оказалось, как раньше. Сейчас она хочет, чтобы муж страдал. Он не дал ей сделать то, что она будто бы хочет всем сердцем.
– Делай как знаешь, – сказал Майкл, но Джуди уже положила рубку.
Майкл уныло поплелся обратно в бар. Конор оглядел его и сказал:
– Эй, парень, мы с Эллен можем ведь, в принципе, остаться у нее. Мы пользуемся моей квартирой только потому, что Эллен живет в Бетеле, и мне было бы дольше добираться оттуда до работы Ну и еще, честно говоря, потому, что этот Войцак увешал все стены разной ерундой – фотографиями в военной форме, кучами медалей; куда ни посмотришь – везде Войцак, Войцак, Войцак. Постепенно это достает.
Пул извинился и снова вернулся к таксофону. Теперь в баре было уже полно народу, и Майклу был едва слышен металлический голос, объясняющий ему, как пользоваться кредитной карточкой.
На звонок ответил мужчина, спросил его имя и сказал, что сейчас позовет Мэгги. Голос его звучал вполне дружелюбно.
Через несколько секунд Мэгги взяла трубку.
– Очень хорошо, доктор Пул. И как это вы догадались, что я хочу поговорить с вами?
– У меня есть идея, которая, возможно, покажется вам интересной.
– Мне уже интересно.
– Тим Андерхилл не говорил вам о предстоящей поездке в Милуоки?
– Нет, Тим ничего мне не говорил.
– Наверное потому, что пока еще нет полной определенности. Мы собирались наведаться к родителям Виктора Спитални и провести там немного времени, посмотреть, не удастся ли добыть какую-нибудь новую информацию о нем. Может, он присылал открытки или кто-то что-то слышал про него – надежды мало, но стоит попытаться.
– И?
– И я подумал, что, может быть, вы могли бы отправиться с нами. Вы ведь можете опознать Спитални по фотографиям. И вы ведь так или иначе часть того, что происходит. Вы уже имеете отношение к этому делу.
– Когда вы уезжаете?
Майкл сказал, что сегодня собирается заказать билеты на воскресенье и рассчитывает, что поездка займет не больше пары дней.
– Через неделю мы открываем ресторан.
– Это займет не больше одного-двух дней, причем, вполне вероятно, что мы ничего не найдем.
– Тогда зачем же мне ехать?
– Потому что мне бы очень этого хотелось.
– Тогда я еду. Перезвоните мне, сообщите, когда вылетаем. приеду прямо в аэропорт. Там и отдам вам деньги за билет.
Вешая трубку, Майкл улыбался.
Он обернулся и увидел Конора, который стоял теперь лицом лицу с женщиной, которая была, наверное, примерно на дюйм выше его. У женщины были вьющиеся каштановые волосы, одета она была в клетчатую рубашку, длинную жилетку и выцветшие облегающие джинсы. Конор кивнул в сторону Майкла, и женщина обернулась. У нее был высокий лоб, изрезанный глубокими морщинами, четко очерченные брови и лицо, выдававшее ум и силу характера. Она вовсе не походила на то, что ожидал увидеть Майкл.
– Это – тот парень, о котором я тебе рассказывал, – пояснил Конор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84