Понимаете?
– Я польщен вашим доверием, – сказал Майкл. Мэгги по-прежнему держала его под руку и старалась идти в ногу. – Существует ли еще какое-нибудь место, куда я мог бы повести вас после этого?
Мэгги взглянула на него снизу вверх.
– Возможно, – сказала она.
Майкл дал девушке время собраться с мыслями и сказать то, что она хотела сказать.
– Я хочу узнать вас поближе, – произнесла наконец девушка.
– Я рад этому.
– Вы всегда нравились мне больше всех – больше всех людей, с которыми Тино был там.
– И это очень приятно слышать.
– Он всегда бывал доволен, когда вы заходили в “Сайгон”. Тино ведь был не очень уверен в себе. И ему необходимо было знать, что когда вы приезжаете в город, его ресторан – одно из тех мест, куда вы планируете зайти. Это доказывало, что вы не забыли его.
– Я действительно не забыл его, Мэгги, – сказал Майкл, и девушка плотнее сжала его руку.
Они шли вниз по Шестой авеню, и солнечный свет казался здесь теплее, чем на предыдущей улице. Вокруг текла обычная цветистая уличная жизнь – студенты, домохозяйки, бизнесмены, несколько парнишек с накрашенными губами. На углу стоял сгорбленный человек в лохмотьях, ноги которого почернели и распухли и напоминали футбольные мячи. Рядом с ним мужчина примерно одного с Майклом возраста держал перед собой бумажный стаканчик с мелочью. На подбородке его был огромный шрам, в глазах – горячечный, почти сумасшедший блеск. Вьетнам. Майкл бросил в стаканчик несколько монет.
– Теперь недалеко, – сказала Мэгги. Голос ее дрожал.
Майкл кивнул.
– Я живу все равно как... в пустоте. – Мэгги выбросила вперед свободную руку. – Это так тяжело. А поскольку я боюсь, все еще хуже. Я расскажу вам, когда мы зайдем внутрь.
Через несколько минут Мэгги уже вела его вверх по ступенькам “Ля Гросерии”. Высокая темноволосая женщина в черных лосинах подвела их к столику у окна. Солнечный свет, проникая через огромные окна, играл бликами на полированных крышках столов. Майкл и Мэгги заказали салат и кофе.
– Ненавижу бояться, – сказала Мэгги. – Но и горе само по себе – это слишком тяжело. Оно подкрадывается, когда его не ждешь. Подбирается поближе и ослепляет. – Девушка взглянула на Майкла со смешанным выражением сочувствия и понимания. – Вы говорили с Конором о своей пациентке?..
Пул кивнул.
– Как раз перед тем, как ехать сюда, я узнал, что девочка умерла. Майкл попытался улыбнуться и порадовался про себя, что не может видеть результатов этой попытки.
Лицо девушки изменилось, стало спокойнее, она как будто бы погрузилась в себя.
– В Тайпее моя мама ловила крыс специальными приспособлениями. Эти штуки не убивали крыс, а только ловили их. И мама потом поливала их кипятком. Крысы прекрасно понимали, что их ждет. Сначала они пытались бороться, прыгали на мать, но вскоре все чувства покидали их, кроме страха. Они сами становились воплощением страха.
В облаке, где-то к востоку от Шестой авеню, открылся просвет, и солнце засияло еще ярче. Взгляд девушки был встревоженным и одновременно дерзким. Пул взглянул на нее новыми глазами. Теперь, в ярком солнечном свете, он словно впервые увидел вдруг, какие у нее маленькие круглые руки, красивая золотистая кожа, чувственный рот, которого почти не покидала ироническая полуулыбка. Майкл понял, что впечатление юности, исходящее от девушки, было обманчивым. Было бы ошибкой считать молодость Мэгги главным, что есть в этой девушке. Еще несколько минут назад его поразила совершенная красота маленькой китаянки. Теперь же он увидел в ее лице нечто такое, что делало внешнюю красоту абсолютно неважной.
– Это было хуже всего на свете, – продолжала Мэгги. – Зрелище было душераздирающее. Наверное, я почувствовала себя так же в тот момент... когда он чуть не схватил меня. – Мэгги снова сделала паузу, лицо ее разгладилось. Было видно, что воспоминания даются девушке нелегко. – Я видела его, но не видела лица. Наверное, я немного рехнулась. Мне казалось, будто я вся в крови, но когда я осмотрела себя, оказалось, что на меня не попало ни капли. – Мэгги глянула вдруг прямо в глаза Майклу.
– И вы хотели полить его кипятком? – предположил он.
– Возможно, – на губах девушки заиграла печальная улыбка. – Но неужели такое чудовище способно чего-то испугаться?
Майкл ничего не ответил. Мэгги продолжала:
– Если бы вы увидели его тогда – там, в квартире Тино, – вам бы так не показалось. Он говорил очень гладко. И даже почти убедительно. Я не пытаюсь оспорить, что это был сумасшедший. Разумеется – да. Но он вполне владел собой и держался даже уверенно. Собирался обаять меня, чтобы я перестала прятаться. И если бы я не видела прямо перед собой тело Тино, возможно, ему бы это удалось. – Руки Мэгги с тонкими изящными пальцами того же золотистого цвета, что и вся кожа, и неожиданно массивными запястьями, начали дрожать. – Он был как... как демон. Я думала, что ни за что не вырвусь.
Теперь Мэгги выглядела по-настоящему испуганной. Майкл взял руки девушки в свои.
– Это прозвучит странно, – сказал Майкл. – Но мне кажется, этот парень боялся и боится в течение всей жизни.
– Это звучит почти что как жалость к нему.
Пул подумал о новой работе Андерхилла.
– Конечно нет, просто я считаю, мы должны как можно лучше представить его себе, чтобы понять.
Мэгги медленно убрала руки из-под ладоней Майкла.
– Наверное, вы узнали об этом от своего друга Тимоти Андерхилла?
– Что-о?!
Мэгги подперла кулачком подбородок. Она с наигранной наивностью захлопала глазами на Майкла.
– Ваш друг Гарри Биверс – плохой актер.
Девушка заметила и это.
– Наверное, это так, – ответил Майкл.
– Этот Андерхилл приехал с вами?
Пул кивнул.
– Вы – просто чудо.
– Это Гарри Биверс просто чудо. Наверное, он хочет, чтобы полиция теряла время, пытаясь отыскать Андерхилла, пока он найдет Коко сам.
– Что-то вроде этого.
– Будьте осторожны, доктор. – За этим предостережением явно чувствовался скрытый подтекст. Пул так и не понял, кого ему советуют опасаться – Коко или Гарри Биверса. – У вас есть время отправиться со мной еще в одно место? Не хочу ехать туда одна.
– Думаю, мне нет необходимости спрашивать куда?
– Надеюсь, что нет.
Они вышли на Шестую авеню, которая казалась теперь темнее Пул представил, что Коко, Виктор Спитални, наблюдает за ними из-за огромных окон на другой стороне улицы или же смотрит в бинокль откуда-нибудь сверху, из укрытия.
– Возьмем такси, – сказала Мэгги. – Но прежде мне надо сделать еще одну вещь. – Она купила что-то у газетного стенда и вернулась к Майклу, который уже успел поймать такси, и забралась на заднее сиденье. Оглянувшись, Майкл увидел, что девушка держит в руках номер “Виллидж Войс”.
Майкл велел водителю ехать сначала на Гранд-стрит, а потом отвезти его на угол Двадцать второй стрит и Девятой авеню.
– Это подарок за то, что вы оплатили мой ленч, – сказала девушка, вкладывая газету в руку Майкла. Затем она вынула из сумочки солнечные очки в металлической оправе и надела их. Несколько секунд она изучала наклейки на стекле такси, призывавшие не курить, поскольку водитель страдает аллергией, и помнить, что водитель не обязан менять двадцатидолларовые купюры.
– Вы уверены, что хотите поехать в “Сайгон”? – спросил Майкл.
– Я хочу повидать Винха, – сказала девушка. – Мне нравится Винх. Мы с ним часто подолгу беседовали. Мы оба считаем, что белые американцы – непостижимые экзотические личности.
– Вы были там после того вечера?
– Думаю, вам известен ответ на этот вопрос. – Мэгги сняла очки и поглядела на Майкла почти что со злостью.
– Я рад, что нам удалось поговорить, – сказал Майкл.
Мэгги неуверенно взяла его за руку. Майкл слышал, как бьется пульс девушки.
На Гранд-стрит Майкл очень удивился, увидев в окне ресторана табличку с меню, выставленную на всеобщее обозрение.
– Здорово, правда? – спросила Мэгги. – Мы откроемся, как только позволят юристы. Винх попросил меня помочь ему. Конечно, я рада возможности поработать. Это означает, что я не буду чувствовать, что потеряла Пумо целиком и полностью.
Когда такси остановилось, девушка открыла дверь и сказала:
– Возможно, мне не следует этого говорить, но у вас очень неприкаянный вид. Там есть комната для вас, – Мэгги кивнула на ресторан, – если понадобится где-нибудь остановиться.
Мэгги ждала, что ответит Майкл.
– Я довольно скоро приеду повидаться с вами, – произнес он наконец. – Вы собираетесь жить здесь?
Мэгги покачала головой.
– Позвоните мне к Генералу.
Видя его растерянность, девушка загадочно улыбнулась и вышла из такси.
– Кто такой Генерал?
Мэгги посмотрела на газету, которую держал в руках Пул.
Он тоже посмотрел на первую страницу и увидел, что Мэгги умудрилась каким-то образом записать там номер телефона. Когда он снова поднял глаза, девушка уже открывала дверь ресторана.

30
Еще одна встреча друзей
1
– И это, по-твоему, полчаса? – напустился Биверс на Майкла как только впустил его в темную неприбранную комнату. Конор загадочно улыбался Майклу, сидя на стуле в углу, а Тим Андерхилл, одетый в поношенные джинсы и старый свитер с капюшоном, приветственно помахал рукой. Даже при тусклом свете Тим сейчас гораздо больше, чем в Бангкоке, напоминал того Андерхилла, которого знал когда-то Майкл, – он казался здоровее, шире в плечах, не таким растерянным. Пожимая руку Майкла и улыбаясь, Тим не походил ни на преступника, ни на сумасшедшего и вообще не имел ничего общего с тем типом, которого рассчитывал найти Пул.
– Мы заказывали пиццу, – сказал Гарри Биверс. – Тут кое-что осталось.
На грязном столе в картонной коробке лежал заветрившийся кусок пиццы.
Пул отказался, Гарри переложил остатки пиццы в крышку от коробки, а саму коробку понес на кухню.
Конор подмигнул Майклу.
– Теперь, когда он пришел, – крикнул с кухни Биверс, – может кто-нибудь хочет выпить?
– Конечно, – ответил Конор.
– Я – кофе, – сказал Андерхилл, и Майкл, подумав секунду решил к нему присоединиться.
Было слышно, как Гарри открывает дверцу бара, вынимает бокалы, открывает холодильник, достает лед.
– Так что ты делал так долго? – крикнул Биверс. – Ты что думаешь, мы здесь в игрушки играем? У меня есть для тебя новости Тебе лучше начать относиться к нашему делу серьезно.
Андерхилл, сидевший у окна, улыбнулся Майклу. Рядом с ним, на небольшом столике, где стоял телефон, лежала толстая пачка бумага.
– Пишешь что-нибудь? – спросил Майкл.
Тим кивнул.
– Иногда мне кажется, что я здесь единственный, кто воспринимает наши планы всерьез, – снова послышался из кухни голос Биверса.
Гарри появился в комнате с двумя бокалами, полными льда и какой-то прозрачной жидкости, один из которых он поставил перед Конором. Затем он, пройдя за спиной Майкла, уселся с другой стороны стола, где, очевидно, сидел и до его прихода.
– А кофе можешь сварить сам. Ты тоже здесь живешь, – сказал он Андерхиллу.
Тот немедленно встал и отправился на кухню.
– Думаю, я должен посвятить доктора Пула в содержание нашего разговора в его отсутствие, – Гарри был одновременно сердит и доволен собой. – Но сначала хотелось бы кое-что уладить.
Биверс поднял бокал и, поморщившись, поглядел на его содержи мое.
– Я ведь не должен думать, что ты дождался, пока уедем мы с Конором, чтобы побежать к лейтенанту Мэрфи и выложить ему все, что знаешь? Я не должен так думать, Майкл? Или должен?
– С чего бы тебе так думать? – Майкл с трудом скрыл свое удивление и сдержался, чтобы не рассмеяться. Биверс явно нервничал.
– Возможно, ты хочешь уничтожить результаты проделанной работы. Чтобы быть в хороших отношениях с Мэрфи. Может, ты ведешь двойную игру.
– Двойная игра, – эхом отозвался Конор.
– Успокойся, – велел ему Гарри. – Я хочу знать об этом, Майкл. По тому, как смотрели на него Конор и Тим, Майкл неожиданно донял, что оба понимают, что он провел этот час с Мэгги Ла.
– Конечно я не ходил к Мэрфи, – сказал Майкл. – Да он все равно был занят с Мэгги.
– Так что же ты делал?
– Мне надо было купить кое-что для Джуди. Андерхилл улыбнулся.
– Я не знаю, почему все вы, парни, настроены против меня, – сказал Биверс. – Я же работаю день и ночь над планом, который каждому из вас принесет кучу денег. – Еще один подозрительный взгляд на Пула. – А если Джуди что-то нужно, почему бы ей не попросить Пэт, чтобы она привезла?
– Пэт собирается в Уэстерхолм?
– Сегодня днем. Она сообщила мне об этом утром. А ты разве не знаешь?
– Я уезжал в спешке, – Пул по-прежнему держал на коленях газету.
Андерхилл принес ему чашку кофе, и Пул сделал долгий глоток, радуясь возможности хоть ненадолго прервать этот неприятный разговор. Он никогда не был в квартире Гарри Биверса, и теперь любопытство заставило его оглянуться по сторонам.
Второе впечатление мало чем отличалось от первого – в комнате все было перевернуто вверх дном – этого даже беспорядком нельзя было назвать.
На столе между Конором и Гарри стояла стопка грязных тарелок и приборов. Чемоданы и сумки Андерхилла лежали за его стулом, рядом со стопкой журналов и газет. Биверс все еще читал “Плейбой” и “Пентхаус”. Но больше всего ощущению полного хаоса способствовали горы видеокассет, валявшихся прямо на полу. Их было больше сотни – одни в коробках, другие без, будто с ними играл на ковре маленький ребенок. Грязные рубашки, нижнее белье, брюки цвета хаки лежали в дальнем углу раздвижного дивана, на котором, должно быть, спал Тим Андерхилл. На одной из стен висела фотография Настасьи Кински в обнимку со змеей. Рядом были приколоты две журнальные обложки, с каждой из которых ухмылялась самоуверенная физиономия лейтенанта Биверса. В маленьком алькове в форме буквы “L” стояла небольшая кровать, напоминавшая детскую, с подушкой в черной наволочке и черными простынями, видневшимися из-под мятого одеяла. В комнате пахло пиццей и грязным бельем.
Гарри Биверс, в своих изысканных костюмах, шикарных галстуках и модных подтяжках, возвращался каждый вечер в эту унылую конуру. Единственным углом в комнате, где был относительный порядок, был небольшой островок, который сделал для себя Тим Андерхилл из стула и стола, на котором лежала стопка страниц с машинописным текстом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84