Капитан провел их на корму и открыл дверь.Каюта, предназначенная для них, состояла из спальни, к которой примыкала маленькая ванная — большая роскошь на кораблях, как знала Минелла из рассказов отца, — а также гостиной, где стояли длинный стол и три кресла, привинченные к полу, чтобы они не скользили и не прыгали по каюте во время качки.Пока они беседовали с другими офицерами, матросы снесли вниз сундуки, и камердинер графа уже распаковывал тот, где были вещи, которые могли понадобиться Минелле вечером.— Если вам что-нибудь будет нужно, милорд, — сказал капитан, — пусть ваш камердинер скажет об этом стюарду, и тот все сделает.— Спасибо, капитан, — ответил граф, — но я уверен, что мы ничего не забыли. Я хочу еще раз поблагодарить вас за то, что вы так любезно предоставили нам свою собственную каюту.— Для меня это честь! — откликнулся капитан, восхищенно глядя на Минеллу.Едва он ушел, Минелла подбежала к иллюминатору, чтобы взглянуть на море.— Как жалко, что я не могу подняться на мостик и посмотреть, как корабль выходит из гавани.— Я уверен, что вам позволят это сделать завтра, — сказал граф, — но сегодня вам лучше довольствоваться чем-нибудь другим.— Корабль точно такой, как я представляла, — воскликнула Минелла. — Папенька рассказывал мне, что капитанские каюты всегда очень роскошны и обшиты панелями, как эта, с занавесками на иллюминаторах и картинами на стенках.На самом деле это были довольно плохие изображения военных кораблей, но Минелле они казались настолько уместными здесь, что она смотрела на них с восторгом.В каюте был книжный шкаф, в котором она увидела множество книг о кораблях. Минелла надеялась, что у нее будет время прочесть хотя бы некоторые из них прежде, чем они достигнут Каира.В дверь постучали, и стюард внес бутылку вина в ведерке со льдом и кофейник.— Это очень мило, — сказала Минелла, когда стюард поставил ведерко и кофейник на стол, — хотя я предпочла бы не пить кофе на ночь, потому что боюсь не заснуть.— По-моему, это невозможно! — усмехнулся граф. — Последние две ночи в замке вы спали как убитая.Минелла рассмеялась.— Вы, должно быть, сочли, что невежливо с моей стороны ложиться спать так рано, — сказала она, — но поскольку я и встаю всегда рано, то после десяти часов чувствую себя сонной. У меня вошло в привычку отправляться спать в час, который для Конни еще разгар дня.Еще не закончив говорить, она уже поняла, что сделала очередную ошибку.Если бы она была на гастролях, то никак не могла бы ложиться спать в десять часов.Впрочем, граф никак не прокомментировал ее слова, а просто налил ей кофе, а себе — вина.В это время в каюту вошел камердинер:— Я все приготовил, милорд. Если вам понадобится что-то еще, пошлите за мной кого-нибудь из матросов.— Хорошо, Хайс, — сказал граф. — Спокойной ночи!— Спокойной ночи, милорд! Спокойной ночи, миледи!Камердинер вышел из каюты, а Минелла, допив кофе, направилась в спальню и сняла шляпку и пелеринку.Она положила их в кресло и внезапно замерла в изумлении.Хайс повесил ее длинную ночную рубашку с одной стороны кровати, а с другой она увидела одежду графа, разложенную на кресле, его тапочки и пижаму.На мгновение она подумала, что ей померещилось.Потом она повернулась и бросилась назад в гостиную.— Там какая-то ошибка! — воскликнула она. Граф поставил на стол опустевший бокал.— Ошибка? — переспросил он.— Где ваша спальня?Воцарилась тишина. Потом граф сказан:— Я думаю, Минелла, самое время прекратить разыгрывать из себя невинную деву!— Я… Я не… понимаю!— Это было блестящее представление, как я уже говорил вам, и человека менее опытного чем я, оно, несомненно, могло бы ввести в заблуждение.— Я не понимаю, что… вы хотите сказать…— Тогда позвольте мне выразиться яснее, — сказал граф. — Я нахожу вас очень красивой, и не вижу причин, почему мы не должны наслаждаться нашим плаванием вместе, тем более что мы, как предполагается, являемся мужем и женой!Минелла уставилась на него. Ее глаза стали такими большими, что, казалось, заполнили собой все лицо. На мгновение у нее перехватило дыхание.Потом едва слышным голосом она прошептала:— Вы подразумеваете?..— Я подразумеваю, — сказал граф, — что позабочусь о вас, когда мы вернемся в Англию. Я куплю вам дом — в Сент-Джон-Вуд или, если хотите, в Челси, — и я думаю, Минелла, мы будем счастливы вместе! Минелла ахнула.— Вы предлагаете мне… стать вашей любовницей?Она не совсем хорошо представляла себе, что это значит, но она читала о любовницах Карла Второго и французских королей и смутно понимала, что это не соответствует облику истинной леди.Граф улыбнулся.— Я прошу, чтобы вы остались со мной, Минелла, и позволили мне заниматься с вами любовью. Если вы действительно хотите получить роль в «Гейети», я обещаю, что вам достанется самая лучшая.Минелла в ужасе вскрикнула и быстро сказала:— Я не могу!— Почему? — спросил граф. — Я настолько вам отвратителен?— Нет… Нет, не то, чтобы… Просто я только притворялась актрисой, потому что Конни попросила меня занять место Кэти.— И не сомневалась, что вы меня заинтересуете! — насмешливо сказал граф. — Что ж, это у вас получилось! Я хочу вас, Минеппа, так что перестаньте противиться наслаждению, которое мы оба, наверное, получим.С этими словами он двинулся к ней, и Минелла в отчаянии крикнула:— Нет, нет! Конни не имела в виду это!— Я совершенно уверен, что имела! — ответил граф. — В конце концов, как вам отлично известно, Конни живет с Коннингтоном, а до него у нее были другие любовники, в том числе Чарли, пока он не предпочел Нелли, и Рой Хейвуд!На мгновение Минелла потеряла дар речи, но потом с новой силой воскликнула:— Как вы смеете говорить такие злые вещи о Конни! Конни хорошая девушка. Ее отец пастор, и хотя папенька помог Конни, как помогал каждому, он никогда бы не… обидел ее! Никогда! Никогда! Никогда!Она кричала так яростно, что от ее голоса каюта, казалось, дрожала.Внезапно, стоя перед графом с горящими от гнева глазами, Минелла поняла, что совершила последнюю, самую страшную ошибку.Она была так потрясена и испугана, что разрыдалась.— Бы хотите сказать, — спросил граф странным голосом. — что вы — дочь Роя Хейвуда?Из-за слез Минелла не могла говорить, и граф подошел к ней вплотную.— Не плачьте, Минелла, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы сказали мне правду.— Как вы могли говорить такие ужасные и злые вещи о Конни и папеньке! — рыдала Минелла.Она почувствовала, что граф обнял ее, и, как ни странно, его объятия успокаивали. Она уткнулась ему в плечо, не переставая рыдать.— Конни хорошая! Я знаю, что она хорошая! — бормотала Минелла, как будто пыталась уверить в этом саму себя. — Она восхищалась папенькой, еще когда мы были детьми и вместе учились. И все…— Я не хочу, чтобы вы огорчались, — мягко сказал граф. — И, конечно, я верю вам, если вы говорите, что это правда.Минелла подняла к нему мокрое от слез лицо.— Вы верите мне?Внезапно она осознала, что взгляд, устремленный на нее, и выражение его лица совсем не такие, какими она привыкла их видеть.Поняв вдруг, что он обнимает ее и его лицо совсем рядом с ее лицом, Минелла сделала попытку отстраниться, но он не позволил.— Я думал, что вы знаете, — сказал он все тем же тихим, странным голосом. — Ведь вы причиняли мне невыносимые страдания, потому что я полюбил вас.— Вы любите меня?Ее голос был едва слышен.— Я люблю вас! — повторил граф.Потом он притянул ее к себе и их губы соприкоснулись.Только через секунду Минелла подумала, что должна сопротивляться, а еще через мгновение поняла, что всю жизнь мечтала об этой минуте.Это было воплощение всех ее надежд, ответ на все вопросы и символ всего, во что она верила.Сначала граф целовал ее очень нежно. Потом, почувствовал мягкость и невинность губ Минеллы, он стал настойчивее и требовательнее.Ей казалось, будто он захватил ее сердце и тянет его из тела, чтобы сделать своим.Как будто бы солнечное сияние окутало их. Этот свет исходил от их душ и все же был частью божественного света.Это было так изумительно, так необыкновенно! Поцелуй любимого человека всегда представлялся Минелле именно таким, и она знала, что если бы умерла сейчас, то превратилась бы в ангела.Он открыл для нее рай, в котором живут влюбленные, рай в котором жили отец и мать Минеллы.Когда граф отстранился, она воскликнула, задыхаясь от счастья:— Я люблю вас! Я люблю вас! Но я не знала этого, пока вы не поцеловали меня!— И я люблю тебя! — сказал граф. — Я полюбил тебя, моя дорогая, в то же мгновение, когда ты впервые вошла в комнату, и я подумал, что никогда не видел такого изящества и совершенства!— Вы действительно меня любите?— Я люблю тебя сильнее, чем можно выразить словами!Он вновь принялся целовать ее, неистово, отчаянно, словно боялся потерять.Минелле уже не было страшно.Она знала только, что он чем-то похож на ее отца и радовалась, потому что встретила мужчину, о котором мечтала, о встрече с которым просила в молитвах.Внезапно они оба поняли, что двигатели уже работают, и корабль движется из гавани Саутгемптона в открытое море.Граф сел в одно из кресел, усадил Минеллу рядом с собой и вновь обнял ее так крепко, словно боялся, что она исчезнет.Он долго смотрел на нее, а потом спросил:— Как ты могла решиться на такой возмутительный и опасный поступок?— Я приехала к Конни просить помощи, потому что мне была нужна работа, — сказала Минепла.Увидев, что граф не понимает, она спросила:— Разве вы не знаете, что папенька умер?— Мне говорили в клубе, но в газетах ничего не было о его смерти.— Наверное, я должна была поместить сообщение в «Тайме» или в «Морнинг пост», — сказала Минелла, — но у меня не было денег.— Не было денег?— Папенька оставил очень много долгов, и до сих пор еще не все оплачены.— Но почему ты поехала именно к Конни?— Конни не знала, что папенька умер, — объяснила Минелла. — Она написала ему письмо, в котором благодарила его за то, что он устроил ее в «Гейети»и выражала надежду, что однажды сумеет оказать ему ответную услугу.В глазах графа мелькнуло понимание, но Минелла не заметила этого и продолжала:— У меня был единственный выбор — поехать в Бат к моей тетушке леди Бантон, но она очень старая и неприятная женщина. Я знала, что с ней я не уживусь.— Так что ты прямо из деревни направилась в Лондон! — сказал граф так, будто хотел убедиться, что она не сделала еще какой-нибудь глупости.— Я приехала в пятницу, — сказала Минелла, — а тут как раз пришли Герти и Нелли и сказали, что Кэти заболела.— Так вот как все произошло!— Ну да, и они предложили, чтобы я заменила Кэти.— Сумасшедшая мысль! — воскликнул граф.— Не понимаю, почему вы так говорите, — сказала Минелла. — Конни предупредила, что я никому не должна говорить, что я дочь лорда Хейвуда, потому что хористки для леди — неподходящее общество. Но я знала, что замок будет такой же, как те, в которых папенька имел обыкновение гостить, и мне хотелось на него посмотреть.— Твой отец бывал у меня, — сказал граф. — И он был одним из самых хороших и веселых гостей, которых я когда-либо видел! . — Я благодарна вам за эти слова, — сказала Минелла. — И вы, наверное поймете, если я скажу, что, быть может, это папенька… привел меня к вам.Она говорила немного смущенно, и граф притянул ее к себе и поцеловал в лоб.— Я уверен в этом, — сказал он. — В то же время твоя мать никогда бы не позволила тебе так рисковать.Минелла улыбнулась.— Точно так же думала и я. Но когда вы попросили меня поехать с вами в Каир, я будто наяву услышала, как папенька говорит: «Никогда не бойся барьера!»Потом, словно вспомнив, с чего все началось. Минелла тихо сказала:— Я люблю вас… Но я знаю, что маменька не одобрила бы меня, если бы я приняла ваше предложение…— Разумеется, нет! — твердо сказал граф. — Мое сокровище, я хочу задать тебе один вопрос.С этими словами он взял Минеллу за подбородок и повернул ее лицо к себе.Он посмотрел на нее долгим взглядом и спросил:— Если я дам своей жене развод, о котором она просит, ты выйдешь за меня замуж?Глаза Минеллы вспыхнули, все лицо ее озарилось, и это сияние заранее сказало графу, каким будет ответ.Потом она нерешительно пробормотала:— Вы совершенно уверены, что действительно хотите видеть меня своей женой, а не… тем, что вы предлагали недавно?— Если я предложил это, то виновата в том только ты, — сказал граф. — Как я уже говорил, я полюбил тебя с первого взгляда, и с каждой минутой моя любовь становилась сильнее. Но, моя любимая, я не думал, что для меня возможно взять в жены актрису, и к тому же ты достаточно умна, чтобы понимать: я отчаянно боялся ошибиться еще раз.— Возможно, это было бы… ошибкой жениться на мне?Граф улыбнулся.— Я боролся со своей любовью к тебе, — сказал он. — Но все мое существо говорило мне, что ты чиста и непорочна, как ангел, и совсем не такая, какой притворялась.— А теперь?— Теперь я знаю, что ты именно та женщина, которую я искал всю свою жизнь, но лишь для того, чтобы пережить разочарование и предательский обман.Его голос внезапно пресекся, и Минелла порывисто воскликнула:— О, пожалуйста, не надо так говорить! Клянусь, я никогда не обману вас и не причиню вам зла! На самом деле я… хочу оберегать вас.Граф улыбнулся, и, приблизив губы к ее губам, проговорил:— Я сам хотел бы тебя оберегать!— Наверное, любовь заставляет каждого стремиться защищать любимого человека, оберегать его от ран духовных и ран телесных.— О Боже, как я люблю тебя!Он начал целовать ее снова, его поцелуи были неистовыми, страстными, и Минелла почувствовала, что уже не в состоянии думать. Она знала лишь, что сияние, исходящее от них обоих, становится все ярче и ярче.Они стали частью друг друга, и ничто, даже таинство брака, не могло сблизить их еще больше.Прошло много времени, пока граф наконец не сказал:— Моя любимая, ты устала, и тебе нужно лечь спать.Минелла вопросительно взглянула на него, и он добавил:— Ты знаешь, что я не сделаю ничего, что могло бы тебя опечалить, и хотя это будет очень нелегко, мы подождем, пока я не стану свободен, и не смогу взять тебя в жены. До того времени мы не будем жить как супруги, как бы мне этого ни хотелось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17