— Возможно, я не понравлюсь его матери. Минелле пришло в голову, что после поездки в Египет ей придется вернуться к Конни и снова просить ее о помощи.Поэтому было бы ошибкой выражать уверенность в том, что все сложится хорошо.— Может быть и так, — уныло признала Конни. — Во всяком случае, попытка не пытка. Если не выйдет, всегда можно найти что-то другое. Как я тебе уже говорила, наш хозяин сумеет помочь тебе лучше, чем кто-либо еще.— Я понимаю, что мне повезло, — тихим голосом произнесла Минелла. — И огромное тебе спасибо, Конни, что ты привезла меня сюда. Это были самые интересные дни в моей жизни!На мгновение воцарилось молчание. Потом Конни сказала;— Я рада, что тебе понравилось, но тебя никто не обидел?При этом Конни пристально взглянула на Минеллу, словно думала, что та что-то скрывает.— Нет, — немного растерянно ответила Минелла. — Кто мог меня обидеть?— Вчера ты опять очень рано отправилась спать, — заметила Конни. — И граф ушел очень быстро.Она говорила немного смущенно, и в то же время в ее голосе был какой-то намек, которого Минелла не понимала.— Я устала, — объяснила она, — и думаю, что граф тоже. Утром мы ездили на лошадях, а я встала в восемь часов.Конни обвела взглядом спальню и спросила:— Ты не просыпалась мочью?— Мет, ни разу, — сказала Минелла, — даже несмотря на то, что со мной спала дочка Розы. Конни недоверчиво взглянула на нее.— Кто с тобой спал?— Роза — это служанка… У ее сына режутся зубки, так что я взяла к себе ее старшую дочь, которой три года, чтобы Роза как следует выспалась. Она совсем не ворочалась, и мы отлично выспались!Конни по-прежнему смотрела на нее так, будто не могла поверить в то, что услышала. Потом она отошла к окну и, выглянув наружу, сказала:— Чистому все чисто! Я помню, как папенька заставлял нас переводить это на латынь, и я никак не могла справиться?Минелла ничего не поняла, и спросила:— Что ты будешь делать, Конни, если твои родители когда-нибудь узнают, что ты играешь на сцене?— Что они будут делать! — парировала Конни. — расстроятся, конечно, но вряд ли сумеют меня уговорить отказаться от театра!— Разумеется, нет, но…— Никаких «но»! — перебила Конни. — Я наслаждаюсь каждой минутой. Я делаю то, что мне хочется, и всю жизнь буду благодарить твоего отца за то, что он представил меня Джорджу Эдвардсу.— И теперь ты помогла мне, как обещала когда-нибудь помочь папеньке, — тихо сказала Минелла.— Надеюсь, что так, — откликнулась Конни. — И еще я надеюсь, что, где бы он ни был, он одобряет то, что я сделала.В ее голосе послышался отзвук рыдания, и Минелла сказала:— — Не сомневаюсь в этом. Не тревожься, Конни. Я Могу сама о себе позаботиться. Конни рассмеялась сквозь слезы.— Это уж точно! — сказала она. — И, может быть, все и впрямь будет хорошо. Глава 6 Садясь в поезд до Саутгемптона, Минелла вновь подумала, что начинается самое захватывающее приключение в ее жизни.С тех пор как граф сказал ей, что она должна ехать с ним в Каир, Минелла чувствовала себя так, словно попала в сказку, и все, что происходит вокруг — только чудесный сон.Поднявшись наверх к миссис Харлоу, она поразилась переменам, произошедшим в ней.До того миссис Харлоу смотрела на Минеллу с тем же скрытым презрением, как на Конни и на других хористок.Но теперь она была сама приветливость и любезность.— Его светлость сказал мне, что отвезет вас к своей матери, мисс, — сказала она. — Вам понравится ее светлость. Пока она жила здесь, ее все любили.— Наверное, теперь вы скучаете без нее, — сказала Минелла.— Конечно, скучаем, — согласилась миссис Харлоу. — Теперь вы можете переодеться в платье леди Сибиллы. Роза и другие служанки уже провожают гостей.— Надеюсь, леди Сибилла не будет возражать, что вы даете мне ее платья, — сказала Минелла взволнованным голосом.— Она будет счастлива, мисс! И они пойдут вам гораздо больше, чем те безвкусные тряпки, которые вы носили до этого.Миссис Харлоу окинула пренебрежительным взглядом платье Минеллы, которое та собиралась снимать, и добавила:— С вашей стороны, мисс, было очень любезно взять к себе маленькую Эльспет. Роза смогла отдохнуть, а отдых был ей просто необходим. Я едва поверила своим ушам, когда она рассказала мне, как вы были добры!— Никаких хлопот девочка мне не доставила, — сказала Минелла. — Мы обе спали как убитые.Ей показалось, что в глазах миссис Харлоу мелькнул немой вопрос, но Минелла не имела ни малейшего желания выяснять, в чем дело.Сестра графа, которая, как выяснила Минелла, была замужем за новым губернатором Мадраса, покупала платья в самых дорогих магазинах на Бонд-стрит.Все они были мягких пастельных оттенков и таких фасонов, которые всегда выбирала мать Минеллы.— Наверное, — сказала Минелла немного нерешительно, — у леди Сибиллы такой же цвет волос, как у меня.— Чуть потемнее, — ответила миссис Харлоу, — но кожа у нее такая же белая. Ее платья модны и в то же время «благопристойны», если вы понимаете, что я имею в виду.Минелла едва удержалась от смеха, поскольку совершенно точно знала, что миссис Харлоу «имеет в виду».Впрочем, она подумала, что вслух говорить об этом не стоит, и только поблагодарила миссис Харлоу за чрезвычайно изящные платья, которые Роза торопливо упаковала в большие дорожные сундуки.Через несколько минут Минелла уже была одета в очень симпатичное дорожное платье из мягкого синего крепа с пелеринкой, обшитой атласом такого же цвета.— Ма море может быть прохладно, — сказала миссис Харлоу, — и я велела уложить еще несколько толстых плащей и меховой жакет, который, я уверена, вам пригодится.Минелла хотела возразить, что этого слишком много.Мо потом она подумала, что если она возьмет с собой мало вещей, то графу будет стыдно за нее на приемах.— Только одно напутствие, — сказала миссис Харлоу. — Вам совсем ни к чему уродовать ваши волосы, мисс. Мы все восторгались ими, потому что они выглядят так естественно. Меня всегда раздражали все эти локоны и завитки, несмотря даже на то, что эта мода распространилась среди аристократок так же, как и среди актрис.Последнее слово она произнесла с такой интонацией, что Минелла опять едва удержалась от смеха, но, напустив на себя серьезный вид, заметила:— На сцене они выглядят очень красиво.— Вот пусть там и остаются! — отрезала миссис Харлоу и сразу, словно испугавшись собственной грубости, принялась говорить о другом.Спустившись вниз, чтобы попрощаться с Конни, Герти и Нелли, Минелла заметила, что они смотрят на нее какого странно.— Ты не теряла времени даром! — сказала Нелли, целуя ее на прощание. — По-моему, ты поступила очень умно!Минелла думала, что она имеет в виду ее поездку во Францию и ответила:— Я всегда мечтала увидеть Средиземноморье.— Надеюсь только, что это тебя не разочарует, — злобно сказала Герти. Конни быстро вставила:— Мы все желаем тебе удачи, Минелла, дорогая, и я уверена, что графине ты понравишься. Его светлость говорит, что ей трудно читать, а у тебя красивый голос. Мой отец всегда так говорил.— Постараюсь вспомнить, как он учил меня произносить по буквам все слова, которые мы не могли правильно написать! — улыбнулась Минелла.Потом девушки и их кавалеры уехали, а Минелла долго махала им вслед.Когда экипажи скрылись из виду, граф посмотрел на нее и сказал:— Теперь нам нужно спешить. Поезд будет ждать нас через четверть часа.Минелла ахнула и со всех ног побежала наверх.Впрочем, оказалось, что ей уже нечего делать, потому что миссис Харлоу и Роза закончили упаковывать вещи, и три больших сундука ждали, когда придут лакеи и заберут их.Еще тут были две шляпные картонки, сумочка для Минеллы и пара перчаток, которые, как она была совершенно в том уверена, стоили гораздо больше, чем еда, которую она могла съесть за неделю.Туфли леди Сибиллы, к счастью, тоже оказались Минелле почти впору, хотя и были, как и сапожки для верховой езды, немного великоваты.Но по крайней мере это было лучше, чем наоборот.Наконец, надев очень симпатичную шляпку с ленточкой такого же цвета, как платье, Минелла взяла сумочку и попрощалась сначала с миссис Харлоу, а потом — с Розой.— Поцелуйте за меня Эльспет, — сказала ома. — Если будет возможность, я привезу ей французскую куклу. Уверена, она ей понравится.— Вы очень добры, мисс, — сказала Роза. — Я буду молиться, чтобы вы получили место компаньонки у ее светлости.Минелла почувствовала себя слегка виноватой оттого, что молитвы Розы будут потрачены впустую, и вдруг подумала, что можно подвести выдумку и правду под один знаменатель.Она сказала:— Спасибо, Роза, и, пожалуйста, молитесь, чтобы я не наделала слишком много ошибок.Граф ожидал ее в холле, и, хотя вслух он ничего не сказал, Минелле показалось, что ему нравится, как она выглядит.На платформе их ждал слуга, и по их разговору с графом Минелла поняла, что это камердинер, который только что приехал из Лондона.Поезд на Саутгемптон, пыхтя, медленно остановился у платформы. Для Минеллы и графа были заказаны два купе в первом классе, а для его камердинера — во втором.Багаж был уложен, проводник взмахнул флажком, и поезд тронулся.Сев напротив графа, Минелла взглянула на него горящими глазами и воскликнула:— Какое захватывающее приключение! Граф улыбнулся ей.— Да, по крайней мере это будет интересно, — сказал он. — Не сомневаюсь, что вы горите желанием познакомиться с генералом Китченером.— Я читала в газетах о его победах, — ответила Минелла, — однако, хотя он и блистательный полководец, генерал представляется мне довольно странным и замкнутым человеком.— Так и есть, — кивнул граф. — В то же время мне говорили, что, когда он проводил службу в честь генерала Гордона, по его щекам текли слезы.Минелла была удивлена.— Никогда бы не подумала, что такой человек способен плакать.— Ручаюсь вам, что в подобные минуты плачут даже мужчины, — заметил граф. Минелла вздохнула.— Я так мало знаю о людях, — сказала она, — потому что за всю мою жизнь у меня почти не было знакомых.Она сказала, не подумав, и с опозданием сообразила, что граф должен считать ее артисткой, только что вернувшейся с гастролей.А он, словно решив, будто она просто говорит то, что он хочет услышать, сухо сказал:— Вы мне почти ничего не рассказываете о себе. Я не знаю даже названия пьесы, в которой вы играли в Бирмингеме.Минелла подумала, что скоро не сможет выносить необходимости все время лгать. Кроме того, она была совершенно уверена, что наделает ошибок, и пробудит в графе подозрения.После паузы она сказала:— Мне кажется, было бы ошибкой теперь, когда я притворяюсь вашей женой, думать о том, что я делала… раньше. Мне всегда говорили — думай о себе в том качестве, в котором ты в данный момент пребываешь, и именно это я… пробую делать.— Очень похвальная мысль!В голосе графа явственно слышался сарказм, и Минелла почувствовала, что ее слова для него неубедительны.Впрочем, в дороге они говорили в основном о вещах, не имеющих отношения к сцене.Они говорили о лошадях графа, о его наследственной должности при дворе, о местах, которые он повидал, путешествуя за границей, и все это казалось Минелле чрезвычайно интересным.Оказалось, что он совсем недавно вернулся из Индии, где гостил у своей сестры.Он описал ей храмы, жару, обязанности своего шурина, который был в Индии вторым человеком после вице-короля.— Мне хотелось бы съездить в Индию, — мечтательно сказала Минелла, — и попробовать изучить индуизм и буддизм. Это интереснее, чем просто разглядывать храмы и разговаривать с людьми.— Вам самой не кажется странным ваш интерес к таким вещам? — спросил граф.— Почему? — возразила Минелла. — В Англии мы христиане, но другие народы исповедуют другие религии, которые тоже стараются сделать человека лучше, и нам нельзя опираться только на догму.Минелла говорила так, как могла бы говорить со своей матерью, которая всегда интересовалась подобными вещами.Поскольку в этот момент она смотрена в окно, то не заметила скептического выражения, мелькнувшего в глазах графа. Поезд был нового типа, из тех, в которых есть коридор, и когда настало время второго завтрака, камердинер графа принес большую корзину, которую они захватили из замка.Он поставил ее на пол, а граф сказал Минелле:— Вряд ли вы знакомы с Хайсом. Он служит у меня всего несколько месяцев.Минелла улыбнулась камердинеру, тот поклонился, и граф сказал ему:— Поскольку ее светлость не взяла с собой служанку, я надеюсь, Хайс, что вы будете заботиться о ней так же, как обо мне.— Почту за честь, милорд, — ответил Хайс, Он разложил столик и выставил на него еду. В корзинке было шампанское, а лимонада граф не взял, хотя помнил, что Минелла предпочитает его, так что ей пришлось выпить полбокала.Когда камердинер убрал со стола и удалился, Минелла спросила:— Вероятно, Хайс полагает, что я действительно ваша жена?— Именно этого я добивался, — кивнул граф. — И поскольку у него не было возможности поговорить с кем-то из замка, у него нет причин мне не верить, — Разумеется, — согласилась Минелла.К тому времени, когда они поднялись на борт большого линейного корабля, который ожидал их в гавани, Минелла уже порядком устала.Капитан приветствовал их и представил своим офицерам.Потом он сказал:— Поскольку я намерен, милорд, как можно скорее выйти в море, я думаю, что вы и ее светлость хотели бы взглянуть на свои каюты.— Благодарю вас, капитан, — ответил граф. — Мы оба очень устали и хотели бы выспаться прежде, чем нас начнет трепать ветер в Бискайском заливе.Капитан рассмеялся.— Последние несколько дней погода была спокойной, и мы надеемся, что она сохранится такой на время плавания.Провожая их на нижнюю палубу, он говорил:— Надеюсь, вам будет удобно, милорд. Я предоставил вам мою личную каюту, потому что корабль несколько переполнен, ибо мы берем с собой офицеров и солдат, чтобы заменить тех, кто погиб в Омдурмане, а также еще резервные части, и это, кстати, наводит на мысль, что генерал Китченер задумал провести еще одну кампанию.— О Боже, я надеюсь, что нет! — воскликнула Минелла.Впрочем, мужчины так увлеченно говорили о триумфе Китченера, что они вряд ли ее услышали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17