как бы поскорее добраться до лошадей.Когда, закончив завтракать, они пошли к двери, граф вдруг сказал:— Когда Мы вернемся, я хочу поговорить с вами с глазу на глаз.— Конечно, — кивнула Минелла. — А где?— В моем кабинете. — ответил граф. — Лакей проводит вас туда.Минелла на секунду задумалась, что такого важного он хочет ей сказать, но снаружи ее ждал Сарацин, и она выбросила это из головы.Через два часа, снимая у себя в спальне амазонку, Минелла вновь вернулась к этим мыслям и подумала, не сократил ли граф преднамеренно их поездку, чтобы успеть поговорить с ней, пока остальные гости еще не вставали.Она позвонила, и когда Роза пришла, спросила, поздно ли разошлись ее подруги. Оказалось, что, как и вчера, все легли спать не раньше трех.— За завтраком никого не будет, сами увидите, мисс, — сказала Роза. — Я всегда говорю — пропуская утро, пропускаешь лучшую часть дня.— Вполне согласна, — кивнула Минелла. — А это утро было для меня особенно замечательным, потому что я скакала на самой великолепной лошади из всех, на которых я ездила за всю мою жизнь.«И вряд ли когда-нибудь поеду еще», — добавила она про себя.На это раз Минелла надела голубое платье, которое изумительно гармонировало с ее белой кожей и светлыми волосами.Минелла так торопилась, что даже не потрудилась посмотреть на себя в зеркало.Роза вынула из ее прически лишние шпильки, и Минелла поспешила в холл, где ее уже ждал лакей.— Не соблаговолите ли вы последовать за мной, мисс? — почтительно предложил он и повел ее в ту часть замка, где она еще не бывала.В конце длинного коридора лакей открыл дверь, и Минелла увидела графа, ожидающего ее в очень удобном и в то же время внушительном кабинете.На стенах висели картины Вуттона и Стаббса, изображающие лошадей. Диван у камина и стулья были обиты красной кожей.Но Минелла смотрела только на графа. Он тоже переоделся, и она подумала, что в костюме для верховой езды он ей нравится больше.— Вы на удивление быстры, Минелла, — сказал он. — Обычно женщин приходится ждать часами, но, видимо, работа на сцене требует умения переодеваться в мгновение ока.Минелла улыбнулась ему, но ничего не ответила.Она просто подошла к мраморной каминной полке и протянула руки к огню.Несколько мгновений граф наблюдал за ней, а потом произнес:— Присядьте, Минелла. Я хочу сказать вам кое-что важное.Она повиновалась и вопросительно посмотрела на него, не понимая, почему тон его неожиданно стал таким серьезным.Граф встал спиной к камину и продолжал:— То, о чем я собираюсь поведать вам, — моя тайна, и я вынужден просить, чтобы вы дали слово никому ее не рассказывать.— Да, конечно, я обещаю, — сказала Минелла.— И вы клянетесь в этом всем, что для вас свято? Я полагаю, вы молитесь Богу?— Разумеется, каждый вечер и каждое утро. Граф улыбнулся, словно ждал именно этих слов. Потом он заговорил, и Минелла впервые услышала в его голосе искреннее волнение:— Около двух лет назад я женился.Минелла посмотрела на него в изумлении. Конни никогда не говорила, что у графа есть жена.— Так получилось, — продолжал граф, — что моя жена очень похожа на вас.— Похожа на меня?— У нее такие же волосы, такой же цвет глаз, хотя — не подумайте, что я хочу вам польстить — вы гораздо красивее.— Спасибо, — спокойно сказала Минелла.— Это был поспешный брак, — продолжал граф, — и, оглядываясь назад, я понимаю, что на меня оказали давление — причем не только моя мать, которая мечтала, чтобы я поскорее женился, но и отец моей жены, посол в отставке.Повисло молчание. Потом граф произнес медленно, словно видел какую-то картину перед своими глазами:— Это случилось на юге Франции. Там живет моя мать, на вилле около Ниццы, потому что английский климат ей вреден, и у отца моей жены тоже вилла недалеко. Они очень дружны, и вместе разработали план женить меня на дочери посла, Ольвии.Голос графа внезапно переменился, и он почти выкрикнул:— Это была ловушка, и я попался в нее, как зеленый юнец!— Ловушка? — переспросила Минелла. — Но как же так?— Я должен был догадаться, — продолжал он, словно не слыша, — когда они использовали любые предлоги, чтобы заставить нас поскорее сыграть свадьбу прямо там, в Ницце, и Ольвия, казалось, ничуть не против того, что на свадьбе не будет ее английских подруг и друзей.«Быть может, она стеснялась большой церемонии», — подумала про себя Минелла.Но вслух она ничего не сказала, а в голосе графа послышались резкие, стальные ноты, когда он произнес;— Через неделю после того, как мы обвенчались, моя жена сказала мне, что она беременна и убежала с итальянцем, которого любила в течение двух лет, и с которым ее отец запретил ей встречаться.— О нет! — выдохнула Минелла.— Вы можете представить, что я тогда чувствовал, — горько сказал граф, — но я был твердо намерен скрыть ото всех нанесенное мне оскорбление и тот факт, что меня поймали с помощью одной из самых избитых уловок!Минелла не понимала, что это значит. В то же время она отчаянно жалела графа, зная, как больно этот поступок жены задел его гордость.— Что же вы сделали? — тихо спросила она.— Я вернулся в Англию и решил, что никто не должен жалеть меня, никто не должен смеяться надо мной у меня за спиной, — ответил он и с насмешкой добавил:— Никто не осмелился бы делать это в лицо.— Разумеется, но ведь никто не знал, что вы женаты?— Все об этом знали! — с досадой сказал граф, как будто это был глупый вопрос. — О нашей свадьбе было объявлено не только во всех английских газетах, но и во всех французских! Когда я вернулся, меня ждали груды поздравительных писем.— Представляю, как все это было ужасно для вас! — с сочувствием сказала Минелла.— То, о чем я вам только что говорил, — произнес граф, — известно только моей матери и отцу моей жены.— Я… Я не понимаю.— Своим знакомым я сказал, — продолжал граф, — что моей жене пришлось остаться во Франции с отцом, у которого расшатано здоровье. Всякий раз, когда я уезжаю отсюда или из моего дома в Лондоне, я говорю, что еду ее навестить и жду, что она вернется в Англию, как только ее отец или поправится, или умрет.— И они верят вам?Губы графа искривились в циничной усмешке.— Не у многих людей достанет отваги назвать меня лгуном!— Но где же теперь ваша жена?— Со своим любовником в Италии, — ответил граф. — Недавно я получил от нее письмо с просьбой дать ей развод.Минелла непонимающе взглянула на него.— И вы отказали ей?— Конечно! Почему я должен стать жертвой скандала? Почему я должен позволить не только моим друзьям и врагам — а у меня множество и тех, и других, — но также любому горожанину, покупающему газеты, узнавать о моих личных делах?— Я понимаю, что для вас это было бы оскорбительно, — сказала Минелла, — но это подразумевает, что вы не можете жениться снова, и вырастить сына, который унаследует этот замечательный замок.— Я знаю, — сказал граф так, словно его обидело то, что сказала Минелла.— Я… Мне очень жаль.— И теперь на сцене должны появиться вы.— Я?— За два дня до отъезда из Лондона, мне было поручено представлять ее величество королеву Викторию в Каире, когда генерал Китченер прибудет туда шестого октября, после блистательной победы в Судане.— Вы имеете в виду битву при Омдурмане?— Я вижу, вы читаете газеты! — усмехнулся граф. — Да, как вы знаете, он сейчас герой дня. Генерала будут чествовать в Египте, а когда он вернется в Англию, как стало мне известно из конфиденциальных источников, ему пожалуют графский титул.— Что ж, я рада! — воскликнула Минелла. — Я всегда восхищалась его военным талантом, и теперь он отомстил за смерть генерала Гордона.Граф приподнял бровь, словно был удивлен ее осведомленностью, и сказал:— Ее величество особенно просила меня посетить все официальные приемы, а на них меня должна сопровождать супруга.Минелла затаила дыхание.— Я вижу, что это ставит вас в весьма неловкое положение. Что же вы будете делать? Граф посмотрел Минелле прямо в глаза.— Я надеялся, что, поскольку вы ищете работу, я мог бы нанять вас для этой цели.— Я… Я не… понимаю.— Это же так просто, — сказал он. — Вы выглядите достаточно похожей на мою жену, чтобы даже те, кто видел ее фотографии, не стали задавать никаких вопросов. Как я уже говорил вам, вы блестящая актриса, и спектакль, который вы играли эти два дня, представляется мне безупречным.— Мой… спектакль?На губах графа мелькнула легкая улыбка:— Могу лишь сказать, что, когда вы выдаете себя за дочь аристократа, ваше поведение, речь и выражение лица вполне естественны.Минелла нервно вздохнула.— Но это совсем не то, что сыграть вашу жену.— Я прослежу, чтобы вы не сделали ошибок, — сказал граф. — Это всего три дня в Египте, и, конечно, прием офицеров на линейном корабле, на котором мы будем путешествовать.— Линейный корабль?— Именно на нем мы поплывем в Египет. Я точно не знаю, будет ли генерал Китченер возвращаться на нем.— Линейный корабль! — повторила Минелла дрожащим голосом.Она всегда мечтала увидеть боевой корабль, и то и дело просила отца рассказать ей о судах, на которых ему доводилось путешествовать по свету.— Я уверен, — продолжал граф, — что вы отнесетесь к этому как к работе. Если вы справитесь с ней, я заплачу вам 500 фунтов, и этого хватит, пока вы не найдете себе другое занятие, которое вам по душе.— Этого слишком много! — быстро сказала Минелла.Граф рассмеялся.— Первый случай, когда женщина говорит, что я предлагаю ей слишком много!— Но… Ведь в конце концов это же ненадолго..Минелла сделала паузу и добавила:— И, конечно, мне придется купить несколько платьев.— Об этом я уже думал, — ответил граф. — Нет времени. Фактически, когда мои гости завтра разъедутся, мне нужно будет сразу же отправляться в Саутгемптон.Он посмотрел на Минеллу и добавил:— И я хочу, чтобы вы поехали со мной.— Но… Что же я надену?— Как мы уже выяснили, платья моей сестры полностью вам подходят, и так получилось, что их здесь достаточное количество.— Но что она скажет, узнав, что я… надевала их?— Я уверен, она будет только рада меня выручить, — ответил граф. — Сейчас она в Индии, где пробудет не меньше года, и все платья, которые она оставила, за это время выйдут из моды.Он помолчал и насмешливо добавил;— И тогда ей, как прочим женщинам, будет «нечего надеть»!— В моем случае это действительно так!— Тогда уверяю вас, что наверху есть набитый битком платяной шкаф, ожидающий вас. Минелла сжала ладони.— Все это звучит так… захватывающе, но в то же время пугающе. А вдруг я подведу вас?— Я думаю, что это маловероятно, — сказал граф.— Возможно, Конни или Герти могли бы сделать это лучше, чем я.Граф посмотрел на нее так, словно не мог поверить, что она говорит серьезно. Потом он сказал, так же, как в свое время отец Минеллы:— Все Конни нашего мира не сравнятся с вами, Минелла, и, конечно, не смогут «сыграть» графиню Винтерборн!Минелла поднялась на ноги и подошла к окну.Она посмотрела на парк, где листья на деревьях начинали желтеть, Наступала осень, и по утрам уже было прохладно.Она думала о том, что сказала бы маменька по поводу этого предложения графа.Но 500 фунтов! Их можно было бы растянуть на целую вечность.И путешествие в Египет на линейном корабле! Разве может она отказаться от такого приключения?Внезапно она увидела отца — так ясно, словно он стоял рядом, красивый, небрежный, со своей обычной неотразимой улыбкой на губах.— Никогда не бойся барьера, — сказал ом, так как часто говорил, когда учил ее ездить на лошади.Минелла повернулась к графу.— Я согласна, — сказала она. — Но вы должны обещать, что если я вдруг сделаю какую-нибудь ужасную ошибку и заставлю вас стыдиться меня, вы не будете слишком сердиться.— Обещаю, — ответил граф. — И я бесконечно признателен вам, Их взгляды встретились, и Минелла почувствовала, что сердце внезапно быстрее забилось у нее в груди. Наверное; сказала она себе, это из-за того, что я согласилась.Потом она спросила:— Что я должна сказать Конни?— Об этом я тоже подумал, — ответил граф. — Я сам скажу ей, что моя мать ищет компаньонку, и я предложил вам поехать к ней во Францию.— Умно придумано! — воскликнула Минелла. — Но вы думаете, что Конни поверит?— Я позабочусь, чтобы она поверила, — уверенно сказал граф. — А теперь веселитесь, пока остальные не уедут из замка.Предвосхитив вопрос, уже готовый сорваться с губ Минеллы, он добавил:— Я велю миссис Харлоу упаковать все вещи моей сестры, которые, по ее мнению, вам могут понадобиться. Как только гости разъедутся, вы сможете сменить это красивое, но чересчур пышное платье на какое-нибудь более благопристойное.— Боюсь, что все мои платья должны будут уехать с Конни. Они принадлежат «Гейети»! Граф рассмеялся.— Так вот у кого вы их позаимствовали!— Ну да.— Как я сразу не догадался! — воскликнул граф. — Но поскольку они так вам идут, я думал, что вы сами их выбирали.— Я никогда не стремилась к таким роскошным нарядам!— «Вычурным» будет вернее, — сказал граф. — Возможно, они хороши для гейети герлз, если в будущем вы хотите стать одной из них, но определенно не подходят для моей жены!Минелла улыбнулась.— Я чувствовала себя принцессой из сказки, а теперь мне придется снова стать обычной девушкой.Сказав это, она подумала о том, что имела в виду себя настоящую, а не юную актрису, вернувшуюся с гастролей.Боясь, что граф что-то заподозрит, она быстро добавила;— Уже время ленча, и нам, наверное, лучше присоединиться к остальным, иначе Конни начнет расспрашивать меня, о чем мы с вами беседовали.— Да, конечно, — согласился граф. — А потом миссис Харлоудаст вам какое-нибудь платье и упакует те, что вы привезли с собой.Видя, что граф все досконально продумал, Минелла слегка успокоилась.Только вернувшись в свою спальню после шумного ленча, на котором все много смеялись, она почувствовала, что сердце ее бьется так, словно у нее в груди трепещет тысяча бабочек.Она понимала, что отправляется в безумное путешествие, которое может закончиться весьма плачевно.Внезапно Конни, как ураган, ворвалась в комнату:— Граф только что сказал мне, что, кажется, он нашел тебе работу. Звучит весьма респектабельно, и это как раз то, что тебе нужно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17