И только тогда Гусь выбрался из-за мусорного бака на соседнем дворе и перелез на свой двор.
- Гусь, ты же дал нам расписку! - сердито подступила к нему Лена.
- А чего она ковры решила выбивать прямо на ваших богов, огрызнулся Гусь, показывая на фанерные "статуи". - Загрязнение среды получается. Вот я охранял ваш свежий воздух.
- Ты бы видела, какой он прыжок сообразил через планку и через забор! - сообщил Ларионов Елене.
- И с чемоданом в руках! Я его прыжок случайно на плёнку снял. Прыжок аж два во! - сжал кулаки Тарас и выставил вперёд два больших пальца.
- Стресс... Ничего особенного, - скептически сказал Вадим. - С испуга можно и не такую высоту взять.
- Вот бы ты и пугался почаще, - посоветовал ему Тарас.
- Слушай. Гусь, а почему бы тебе не заняться спортом? - убеждал его Вениамин. - Вон у тебя какие перспективные ноги... для прыжков... или для бега... А пока бы с нами и побегал, и попрыгал...
- А какой мне хозрасчёт просто так бегать? - проворчал Гусь. Я убегаю только от милиции, а прыгаю - от дворников.
- За милицию и за дворников дают пятнадцать суток, а у нас целый портфель золотых медалей. Побежал бы... и взял... одну... - без всякой иронии сказала Елена.
- Подумаешь, медаль! Что у меня их нет, что ли? - Он раскрыл чемодан, порылся в "хипповых" майках и достал какую-то спортивную медаль на ленточке. - Вот... Взял... и... побежал...
- Ты мне этого не говорил, я от тебя этого не слышала! - Елена торопливо отошла от него. - Не расслабляться! Не расслабляться! Марафон-прыжки продолжаются!
- А медали действительно золотые? - крикнул ей вслед Гусь.
- Золотые, - обернулась к нему Елена. - Мой дядя был чемпионом по прыжкам, из спорта ушёл, а медали подарил нашим олимпийским играм!
Вадим Масюков что-то зашептал Гусю на ухо.
- Ларионов? - спросил Гусь.
- Может пригодиться вашей компании, - тихо сказал Вадим.
- Так ведь он у вас наверняка ах какой ах-ах-ахтивист! - дурачился Гусь.
- В том-то и дело, что уже нет, - так же тихо продолжал Вадим. - Зазнаваться начал. Режим нарушает, девчонок у своих приятелей отбивает, за другую команду под чужой фамилией выступать хочет.
- Да я ему сначала за это морду набью... - разозлился Гусь. И, подумав, добавил: - А потом возьму в свою оркестру!..
Стеллка вновь привязалась к Ларионову:
- Слушай, а может, у тебя есть богатая бабушка или тётя... богатая, но очень больная?.. Может, тебя ожидает большое наследство?
- Нет, не ожидает, - сдерживая себя изо всех сил, вежливо ответил Вениамин.
Лена Гуляева засекла Сидякина возле статуи "Дискобол", хотя он не то чтобы скрывался от Лены, но старался как-то вроде бы не попадаться ей на глаза. Человек с флейтой, которым он обещал обеспечить олимпийские игры вообще и лично Ларионова, не появлялся, хотя и вправду по телефону несколько раз давал честное слово, что уже выходит...
- Мама флейтиста сказала, что он уже пошёл, - не ожидая вопроса, сказал Тарас Лене.
- А ты сам случайно на флейте не играешь? - спросила его Лена и на отрицательный ответ Сидякина добавила: - Странно, из тебя бы большой свистун вышел.
- А ты не забыл снять на плёнку прыжок Ларионова? - спросила она Сидякина уже более миролюбиво.
- Я уже снял.
- Когда проявишь, - смягчилась Лена, - будешь в красном уголке демонстрировать кинограмму прыжка чемпиона наших олимпийских игр, а мы все будем этот прыжок изучать, так?
- А по-моему, не так! - влезла в разговор Таня. Они даже не заметили, как она подошла.
- Как не так? - взъерошилась Лена.
- Если изучать кинограмму прыжка, то её надо изучать у настоящего чемпиона, а не у Ларионова!.. - разъяснила Таня.
- Цветкова, - спросила её официальным голосом Гуляева, - ты как думаешь, колесо фортуны тяжёлое или не очень тяжёлое?
- Я под него ни разу не попадала, поэтому не знаю, какое оно, - съязвила Таня Цветкова.
- А я знаю, что оно очень тяжёлое... потому что мы его все, всем миром, поворачиваем в сторону Ларионова, - с пафосом произнесла Гуляева, - а ты... а ты палки вставляешь! И куда?.. В спицы колеса фортуны! И кому вставляешь спицы? Самому Ларионову!
- Ах, они колесо фортуны поворачивают?! То-то во дворе с утра до вечера скрип какой-то ужасный стоит! Я все думала, что это за скрип? А это они всем миром колесо фортуны поворачивают. Не тем мажете, - неожиданно закончила свою тираду Цветкова, - оттого и скрип, и вообще не в ту сторону колесо поворачиваете!
- Как это не тем? Почему это не туда? - совсем без пафоса переспросила Гуляева Цветкову. - И вообще, Цветкова, я тебя вывела за твой характер из кворума, я тебя и из форума выведу! - пригрозила Лена.
- А вот и не выведешь! - совсем как маленькая, показала язык Таня. - Из форума вывести нельзя!
- Это почему? - удивилась Лена.
- Потому: кворумы приходят и уходят, а форумы остаются.
Елена хотела ответить на это что-нибудь похлеще, но, видно, ей ничего такого не пришло в голову, поэтому она отмахнулась от Цветковой, как от назойливой мухи, тем более, что ей на глаза вновь попался Гусь.
- Ну как, Гусь, охраняешь нашу олимпиаду?
- Охраняю, мать-начальница... но из последних сил.
- Молодец, Гусь! - одобрила Лена.
Светлана Мухина с портфелем в руках подбежала к Тане.
- Подержи портфель с медалями. Я за мороженым сбегаю. Жарко очень.
- Для себя или для Елены? - спросила Татьяна, принимая портфель из рук Мухиной.
- Я на подтекст не отвечаю, - крикнула уже на бегу Светлана.
Татьяна как бы взвесила в воздухе портфель, потом посмотрела на Гуся и многозначительно сказала:
- Золотые!.. Килограммов пять...
У неё мелькнула мысль: а что, если Гусь соблазнится на золотые медали. Конечно, он дал расписку и держится пока молодцом, но чем, как говорится, чёрт не шутит.
- Это странно, но единственное, чего я не знаю, - сказал Гусь, строя, как всегда, на своём лице невероятные гримасы, - а что, золотые медали, которыми награждают спортсменов, действительно сделаны из золота?..
- Это действительно странно, - согласилась с Гусем Цветкова, про золото и золотые изделия ты бы должен знать всё. Так вот, продолжала она, - спортивные медали делают из чистого золота девяносто шестой пробы.
Между прочим, Цветаева и сама не знала и, привирая Гусю про "чистое золото девяносто шестой пробы", думала про себя: "А действительно, из чего делаются спортивные медали?" И решила тоже про себя, что из какого-нибудь сплава. Тем временем Гусь, посмотрев оценивающим взглядом на портфель с медалями, надел тёмные очки.
- Гусь, подержи, пожалуйста, этот портфель с золотыми медалями, - подчеркнула голосом Татьяна слово "золотыми", - а то у меня в тапочку камень попал...
Гусь оторопело взял портфель. С портфелем в руках он неожиданно для себя начал перебирать ногами на месте, потом побежал, делая по двору круги всё больше и больше.
- Что такое?.. Я бегу... Я убегаю... - Гусь нёсся по двору, делая гигантские прыжки и приговаривая: - Господи, избави меня от лукавого и не соблазни, господи, не введи во искушение!.. - И с этими религиозными словами он с невероятной быстротой вылетел со двора.
- Ой, Гусь медали украл! - завопила Татьяна. - Гусь медали украл! Ура!.. То есть... караул!
- Ребята, Гусь медали украл! Караул, милиция! - полетело из конца в конец двора. Изо всех голосов выделялся торжествующий голос Масюкова. В нём было что-то неистребимо банальное в смысле: "Я говорил! Я говорил!"
На крик Масюкова к спортплощадке со всех сторон двора сбежались участники олимпийских игр. Через толпу девчонок и мальчишек пробивалась судейская коллегия. Впереди всех летела, казалось, что на множественно развевающихся складках своего модного летнего платья, как у богини Победы - Ники Самофракийской, - Елена Гуляева. На её разгневанном и победоносном лице было столько чувств, что с Елены в эту минуту можно было вполне лепить не дошедшую до нас голову Ники Самофракийской (статуя богини дошла до нас без головы).
- Я говорил, что этому Гусю нельзя верить! - раздавались голоса. - А расписочка-то липовой оказалась!.. А как же это случилось?.. Он, может, всё время только этого момента и ждал... А как это случилось? Как? Выхватил из рук Мухиной портфель, и был таков!.. Да не у Мухиной, а у Цветковой. Я говорил, нельзя все медали в одном месте держать! Сначала надо было наградить медалями, а потом уж игры устраивать!.. Надо в милицию заявить!
- Ищейку вызвать! - предлагал Масюков. - Дело уголовное.
- Как это случилось? Он у тебя действительно вырвал портфель? - грозно и официально подступила Елена к Мухиной, которая вернулась под шумок с мороженым.
- Нет, он не вырывал... Я его дала подержать Татьяне.
- А я его дала подержать Гусю. У меня камень в тапочку попал, - в свою очередь сказала Татьяна.
Елена без сил опустилась прямо на землю.
- Всё пропало! Всё! Какие же олимпийские игры без медалей и без награждений?
- Ничего не пропало! - заявил Ларионов. - Мы его сейчас разыщем и отнимем портфель с медалями! Охотники, за мной! В какую сторону он скрылся?
Татьяна показала на ворота. Группа "охотников" во главе с Ларионовым умчалась в указанном направлении. Как говорится, по горячим следам.
- Ларионов! Не смей! Ты наша олимпийская Вера, Надежда и Любовь! - истошным голосом завопила Гуляева.
В тот же момент Гусь с портфелем перелетел через забор, словно его на подкидной доске подбросили. Все оставшиеся сначала в ужасе шарахнулись от него, а затем устремились вслед за ним. А Гусь стал вновь делать круги по двору, голося:
- Да держите меня! Держите! Не бойтесь! - Он опять перепрыгнул через забор, скрылся и тут же появился снова. - Да держите меня! Держите, не бойтесь! Если боитесь по одному, то все сразу наваливайтесь! Я сам не могу остановиться!
При всём этом Гусь, словно наиискуснейший регбист, ускользал и отстранялся от преследователей, вместо мяча прижимая к животу драгоценный портфель с медалями.
Вадим крикнул бежавшему рядом с ним Сидякину:
- Чего ты, Сидякин, хватай его!
- Да, его схватишь, а потом он первым в список поставит! отказался Тарас, стараясь не приближаться к Гусю вплотную.
- Что это с ним? - спросил у Сидякина Леонид, бежавший чуть впереди.
- Двигательный рефлекс!.. По Павлову!.. Динамический стереотип!.. Временная связь... Раз в руки попала чужая вещь, надо бежать, научно-популярно объяснил Тарас.
Наконец Ларионов, падая, изловчился и схватил перескочившего через него Гуся с криком:
- В регби! Так в регби! Коридор! Схватка! Завал!
Гусь завалился, подрубленный под коленки, ловко захваченный Ларионовым.
- Куча мала! - вскричал Геннадий, налетая на Гуся вместе со всей поисковой группой.
Все навалились на Гуся. Получился, как говорят велосипедисты, "завал". Из-под кучи малы ползком, пыхтя, выбрался Гусь.
- Ребята, ей-богу, не хотел! - взмолился Гусь, отдавая портфель. - Можете поверить. Не хотел! Если уж Гусь расписку дал, то это железно. Это просто: чем чёрт не шутит, когда бог спит. Можете меня, ребята, подвергнуть ну самому острому кизму!.. Я кизма не боюсь! Подвергайте хоть сейчас!.. Как древнего грека, который не сдержал своего слова.
- Это какому ещё кизму подвергать тебя? - удивился запыхавшийся Цветков.
- Что, вы не знаете, что такое кизмы? - удивился на этот раз незапыхавшийся, к удивлению всех, Гусь. - А ещё интеллигенты! Он такой ещё острый, острый... как нож, наверное...
Все переглянулись, озадаченные, а Сидякин расхохотался.
- Придётся тебе, Гусь, мне деньги платить за то, что я у тебя переводчиком буду работать - с русского на русский переводить. Это надо же такое придумать: острый кизм, - продолжал хохотать Сидякин, - такого слова нет, а есть остракизм! - Продолжая смеяться, Тарас стал объяснять Гусю, что это значит: - Это значит подвергнуть человека общему осуждению, презрению... Эх ты, кизм острый! - Сидякин хлопнул Гуся по плечу.
- Да это не я, - оправдывался Гусь, - это Жора-Интеллигент пугал всех этим кизмом. Нет, за что же Жору все интеллигентом зовут, если он такие пенки пускает?..
- Да ладно!.. Не убежал же совсем!.. А вы обратили внимание, как Гусь бежал?.. Он через такой забор перемахнул, что у меня глаза на лоб полезли!.. Подумаешь, взял!.. Гусь с этим портфелем медалей два метра десять сантиметров взял! Правда, под свисток Масюкова! - каждый как мог комментировал происшествие с Гусем.
- Все по местам, - приказала успокоившаяся Елена. - Олимпийские игры продолжаются!
...Все, продолжая переговариваться, стали расходиться и разбегаться. Кто к медпункту, кто в сектор для прыжков, кто к судейской беседке.
- Прыгает Цветков! Приготовиться Масюкову, - крикнула Лена, поглядывая на небо. Июнь - румянец года - явно не оправдывал своего названия. Как бы этот дождь не сорвал сегодня состязания.
- Прыгает Цветков! Приготовиться Масюкову! - повторил диктор Виктор слова Гуляевой.
К этому времени один только Сидякин с недоумевающим Гусем остались на том самом месте, где сидели и раньше.
- Не понимаю, что это со мной случилось? - продолжал довольно искренне удивляться Гусь. - Так держался...
- Ты работу Павлова о рефлексах читал? - спросил его Тарас.
- Я - о рефлексах Павлова?! - изумился Гусь.
- Как? Ты разве не читал? А тебе бы по роду твоей деятельности надо её знать... Понимаешь, у тебя между чужой вещью и бегом установилась временная связь...
- Временная? Какая ещё временная? У меня эта связь постоянная! - сказал Гусь и добавил многозначительно: - А насчёт этого портфеля с медалями, так я, может, вас разыграл всех, я, может, шутник... А вы... рефлекс, олухи! Ча-ча-ча!
- Гусь, а ведь ты интеллигентный человек, - сказал Тарас и хотел было нарисовать его в своем блокноте, но его окликнула Гуляева.
- Сидякин, копию трости Пушкина сделал? - спросила она Тараса.
- Сделал, - откликнулся он.
- В точности как у Пушкина будет?
- Точь-в-точь.
- А вес? - спросила Елена.
- Шестнадцать килограммов, как в аптеке.
- Смотри, не обвесь... - предупредила Елена.
- Не в магазине... А зачем я её делал? - заинтересовался он, доставая из-под низкой спортивной скамейки сделанную им в точности копию тяжёлой пушкинской трости.
- Сейчас мы её Ларионову преподнесём, - сказала Гуляева, - пусть она его вдохновляет... Ларионов! - позвала она Вениамина.
Ларионов подошёл к Елене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16