Грибовидная туча пыли поднялась над горизонтом.

Направление крена объяснило Митчеллу, что нижние этажи, не способные
выдержать угловые нагрузки, рушились сами на себя. Как та дымовая труба,
подумал он, они опускались, когда крошилось основание. Сначала Митчелл
замедлил шаг, потом остановился, обхватив рукой талию Кэрол. Даже если
бы они мчались сломя голову, то смогли бы спуститься еще на два-три эта-
жа, прежде чем здание перейдет в свободное падение, и, возможно, прибе-
жали бы прямо к тому разрушению, которое пожирало здание внизу.

- Что... что случилось? - спросила Кэрол.

Ее голос тонул в грохоте, но он разобрал это по губам.

- Дальше мы не сможем идти.

- А где мы?

- На одиннадцатом этаже.

Этаж-то был 11-й, но если его предположение верно, то, возможно, на
самом деле оставалось всего четыре-пять этажей до земли, и это расстоя-
ние все время сокращалось. Он подумал об измерительной аппаратуре внутри
той обвалившейся дымовой трубы, которая почти не была повреждена, потому
что находилась близко к оси вращения. Они с Кэрол тоже воспользуются
этим.

Пол уже накренился градусов на двадцать - двадцать пять. Митчелл по-
вел Кэрол вниз по склону, к восточной стене. Когда здание ударится о
землю, восточная стена станет полом, и их бросит на него. Но воздействие
удара будет сильно уменьшено из-за сокращения расстояния до нуля. Он
снял с себя куртку и сделал из нее что-то вроде подушки, а потом помог
Кэрол сделать то же самое. Он отдал ей свой носовой платок и велел ды-
шать через него, чтобы защитить легкие от пыли, которая, безусловно,
окутает их.

Когда они прижались к стене, уткнувшись головами в свои самодельные
подушки, вращение усилилось. Митчелл прикрыл голову Кэролл руками и пле-
чами насколько смог: если при ударе о землю обрушится противоположная
стена и упадет на их спины, то, возможно, ей удастся выжить.

- Держись покрепче, - сказал он, - мы уже поехали!

И почувствовал, как пальцы Кэрол сжали его руку.

Обхватив руками и ногами шпиль на верхушке пирамиды и плотно закрыв
глаза, Рон Ярагоски прислушивался к свисту ветра в ушах. С головокружи-
тельной скоростью его несло куда-то на восток. Когда здание Залияна
столкнулось с башней Гарнера, Рона катапультировало в пространство,
словно камень из рогатки. По траектории, направленной под углом вниз, он
пролетел над более низким зданием, потом над театром Гершвина и врезался
в стену здания кинокомпании "Парамаунт" на уровне 38-го этажа. Выбив те-
лом стекло, он заскользил по полу с силой пушечного ядра, оставляя за
собой прямую, как стрела, полоску крови и разбрасывая конторскую мебель
во всех направлениях. И тем не менее сила инерции оказалась так велика,
что, пролетев всю комнату насквозь, он вылетел в окно на противоположной
стороне. И теперь его тело парило на высоте 35-го этажа над театром
"Зимний сад", занимавшим коротенький отрезок квартала между Бродвеем и
7-й авеню. Упав, он пробил крышу и рухнул прямо на сцену. Если измерять
только по горизонтали, то комок плоти и раздробленных костей, который
когда-то был Роном Ярагоски, проделал путь в 900 футов.

Столкновение двух зданий, разрушившее верхние этажи обоих и заставив-
шее здание Залияна слегка повернуться вокруг своей оси, катапультировало
в пространство не только Рона Ярагоски: в полет ушла и цистерна с водой
на 10 тысяч галлонов, находившаяся на крыше. Этот стальной сосуд диамет-
ром двадцать футов и высотой пять прорвал оболочку пирамиды, словно па-
пиросную бумагу, и теперь громоздкий, нескладный и неуправляемый лета-
тельный аппарат падал на землю. Цистерна кувыркалась, как камень, бро-
шенный в воду, пока не рухнула в середине квартала.

Старик, стоя с распростертыми руками, словно распятый на невидимом
кресте, по-прежнему обращался к толпе, бежавшей мимо него через перек-
ресток Бродвея и 50-й улицы.

- Будьте же мужчинами, проявите твердость! - кричал он, и слезы
счастья потоками лились из его глаз. - От Божьего суда нет спасения! Из
воды мы вышли и в воду должны вернуться!

Гигантская тень нависла над ним, увеличиваясь одновременно с усилени-
ем громовых раскатов, заполнивших воздух. Ветер устремился сквозь обра-
зовавшееся ущелье, кусая его распухшие ноги и ударяя в спину с такой си-
лой, что ему стоило больших усилий удержаться на месте. Ветер становился
все сильнее и сильнее, сметая и гоня перед собой все подряд: комья гря-
зи, обрывки газет, обломки и осколки здания. Нет, это был вовсе не прос-
той ветер, это был какой-то ураган, посланный Господом, перед концом
света, как будто Он намеревался вычистить землю до самых глубин, прежде
чем отправить ее на дно морское. Гигантская, устремленная в небеса волна
кружащихся в вихре обломков пронеслась мимо старика, оторвала его от
земли... а цистерна с водой налетела на него сзади и прокатилась над
ним. Долгие годы он знал, что этот потоп придет, и вот он поднял его
вверх, опрокинул и навсегда сомкнулся над его головой. Он был прав! Он
был прав! Ну, так кто же на самом деле оказался клоуном, сумасшедшим, а,
кретины? Чтобы сказать все это, он открыл рот, и его легкие наполнились
водой.

Здание Залияна падало прямо на северо-западный угол башни Гарнера,
сорокашестиэтажного небоскреба, стоявшего к нему фасадом на противопо-
ложной стороне 8-й авеню. Медленное тяжелое соприкосновение двух крыш
было почти величественным, словно столкновение супертанкеров или встреча
двух китов. И будто пытаясь уклониться от удара, башня Гарнера в верхней
своей части отклонилась назад футов на пятнадцать и согнулась градусов
на десять, а потом медленно двинулась обратно. Это изломанное движение
привело к тому, что стальной каркас здания отделился от своей облицовки,
которая упала на землю, словно серебряный занавес. Со всех четырех сто-
рон вертикальными каскадами посыпалось цветное стекло.

Аннет Вайман, от ужаса сжавшаяся в комочек на восточной стороне 40-го
этажа, была уверена, что это столкновение сшибет ее здание, как вторую
костяшку домино в падающем ряду. Ее швырнуло на четвереньки, и она по-
чувствовала, что скользит вниз по внезапно круто наклонившемуся полу в
сторону внешней стены, которой больше не существовало. Сумев ухватиться
за дверной косяк, она повисла на нем и стала ждать самого худшего. Это
был жуткий момент колебания, когда небоскреб, словно океанский лайнер,
сбитый набок гигантской волной, балансировал в неизвестности: то ли су-
меет выровняться, то ли опрокинется совсем.

Сопротивляться соскальзыванию вниз по этой горке на высоте сорока
этажей было невозможно. В течение следующих тридцати секунд, когда зда-
ние раскачивалось и изгибалось, отчаянно стараясь восстановить равнове-
сие, миссис Вайман довольно сильно изранилась. Пол коридора, словно ги-
гантские качели, вернулся на прежний уровень и даже чуть выше него, под-
нимаясь так быстро, что ее подбросило почти до потолка. Даже стоя на
четвереньках, Аннет не могла удержать равновесия: сначала пол уходил
вниз, потом поднимался, одновременно сгибаясь и разгибаясь, а ее швыряло
от одной стены к другой.

Наконец качка прекратилась, и она обнаружила, что находится в здании,
лишившемся трети своего пола. Падая, здание Залияна, как клешня, распо-
роло башню Гарнера сверху донизу, выдирая из ее нутра лифты и лестницы с
той же уверенностью, с какой мясник удаляет кость из куска мяса. Беспо-
мощная женщина оказалась на высоте четырехсот восьмидесяти футов в зда-
нии, которое без особого преувеличения можно было назвать грудой костей
без кожи и позвоночника.

Она пролежала, сжавшись в комочек, несколько часов, прежде чем нашла
в себе силы доползти до края пропасти, откуда ее можно было увидеть.

Отступая назад через центр перекрестка 51-й улицы, Лузетти, не отводя
глаз, смотрел на столкновение в вышине. Он видел, как два небоскреба
сдирали друг с друга кожу, как угол башни Гарнера был сокрушен устремив-
шимся вниз зданием Залияна, как Чарльз Кэстльман безмятежно стоял на са-
мой середине улицы, ожидая, пока заполнившая небо громада стекла и бето-
на обрушится на него. Лузетти надо было бы бежать на восток или на запад
по 51-й улице и попытаться спрятаться от смертельного дождя рикошетом
летящих обломков под каким-нибудь другим зданием, но он никак не мог
оторвать глаз от зрелища опрокидывавшегося восьмисотфутового небоскреба,
падавшего, падавшего, падавшего, словно громадный топор.

Когда здание Залияна обрушилось на улицу, его мгновенно окутала кипя-
щая туча пыли. Всем телом Лузетти почувствовал страшный удар насыщенного
песком ветра, заставивший его зажмуриться и прикрыть голову руками. Еще
прежде, чем он услышал грохот падения, он ощутил какое-то волнообразное
движение под ногами. Если бы он не закрыл глаза, то, возможно, сумел бы
как-то подготовиться к тому, что за этим последовало: мощный толчок бук-
вально вздыбил мостовую, выгнув ее дугой. Как и припаркованные поблизос-
ти автомобили, его подбросило в воздух футов на пять и швырнуло на кучу
гранитных обломков. Он поднялся на ноги и был сбит снова, на этот раз
сильной звуковой волной. Грохот достиг такой невыразимой силы, что Лу-
зетти захлопал руками по ушам и закричал. Внутри собственной головы он
услышал какие-то хлопающие звуки и ощутил двойной удар боли, после кото-
рого уже вообще ничего не слышал. Лузетти вновь попытался встать, но но-
ги подогнулись, и он упал лицом вниз. Приподнявшись на локтях, он увидел
картину продолжающегося разрушения. Из зданий выпадали окна, обрушива-
лись карнизы, улицы были заполнены водой и клубящимся паром, а люди, на-
половину ослепленные поднимающейся пылью, бежали, обезумев от ужаса.

Где-то далеко впереди квадрат света, обозначавший станцию "50-я ули-
ца", увеличивался по мере приближения к нему поезда. Мануэль Роза прищу-
рился. Что-то там было не в порядке. Огни светофора, который он только
что миновал, вообще не горели, а когда он взялся за радиомикрофон, чтобы
доложить об этом, вагон начал вибрировать так сильно, что ему пришлось
положить микрофон обратно и сосредоточиться на контрольных приборах.
Рельсовая колея казалась волнообразной, и пелена пыли просачивалась вниз
из темного устья туннеля. Передний вагон вдруг стал взбрыкивать, словно
молодой бычок на бойне.

Боясь, как бы поезд не сошел с рельсов, Роза сначала притормозил, а
потом и почти совсем остановил поезд. Он уже подъехал к станции доста-
точно близко и мог кое-что разглядеть: стальные колонны у края платформы
отклонились в направлении какой-то неясной точки в четырехстах футах от
него. Бог мой, да там же, в туннеле, люди! Они шли, держась за стены, а
поезд медленно приближался к ним.

- Что это с вами такое? - прокричал им Роза, проезжая мимо. - Вы что,
рехнулись? Убирайтесь отсюда!

- Стойте! Стоп! - закричали они в ответ.

- Почему мы останавливаемся? - услышал Роза из громкоговорителя голос
кондуктора,
находившегося в середине состава.

- Тут люди...

Человек из транспортной полиции бежал к нему вдоль края платформы,
размахивая руками над головой. Поезд остановился, втащив на станцию
только два передних вагона, словно змея, высунувшая голову из норы. Для
середины дня платформа, как ни странно, была пустынной. Роза видел, как
несколько неясных фигур спрыгнули с платформы прямо на пути и побежали в
туннель, к южному концу станции. Вагон подземки трясся на своих рессо-
рах, а в воздухе стоял приглушенный гул.

- Назад! - прокричал полицейский, поравнявшись с кабиной машиниста. -
Уводи поезд назад...

- А что случилось-то? - Роза нажал на кнопку своего радиопередатчика,
чтобы кондуктор мог слышать их разговор.

- Там какое-то здание падает... Давай, пускай его задним ходом... в
туннеле будет безопаснее...

- Задним ходом? Да там же другие поезда на подходе, ты понимаешь!

- Их остановили... возвращайся в туннель... это самый надежный спо-
соб, чтобы...

Громкий треск заставил их повернуть головы. В сотне ярдов от них от
третьего рельса полыхнул град голубых искр. Казалось, что вся станция
пришла в движение. Искры тут же были накрыты камнями, падавшими сверху.
Роза попытался сдвинуть поезд с места, но не смог.

- Издох! Тока нет!

- Пусть люди идут через вагоны состава. - Гром стал таким сильным,
что полицейскому пришлось кричать, чтобы Роза услышал его. - Они могут
дойти пешком до Пятьдесят седьмой улицы.

И, к изумлению Розы, полицейский спрыгнул с платформы и бросился бе-
жать вдоль состава, прямо в глубь туннеля. Роза продел большой палец под
золотую цепочку на своем жилете и, вытащив часы, взял их в руку. Точное
время может пригодиться для отчета, который ему придется представить.
Выбираясь из кабины, он нажал на крошечную запорную петельку. Крышка ча-
сов с легким щелчком поднялась так же плавно и негромко, как делала это
всегда. Ручная работа высочайшего уровня. В прежние времена знали, как
надо делать вещи.

Пассажиры уже вскочили на ноги. Одни уставились на него со страхом и
смятением на лицах, а другие уже ожесточенно проталкивались к концу ва-
гона. Один мужчина ухитрился раздвинуть двери настолько, что смог напо-
ловину протиснуться в них.

- Дамы и господа, нас просят покинуть поезд в организованном порядке
через задний вагон. Не бегите. Если все мы просто проявим хладнокро-
вие...

Он замолчал, осознав, что никто не слышит его голоса, как и голоса
кондуктора из громкоговорителя. Все перекрывал приближающийся рев.

Повернувшись, он посмотрел через дверь вниз, на пути. Рельсы изогну-
лись влево, словно спагетти, а с потолка сползал пласт старинной кладки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32