- Да. Сила молитвы спасет меня.

- Господь помогает тем, кто сам себе помогает. Если ты будешь сидеть
и молиться, то тебя прихлопнет, как жука. Господь только что велел мне
прыгать отсюда, так что до свидания!

- Господь - мой пастырь, - едва выговорил Бун сквозь рыдания высоким,
тоненьким голосом. - Я не стану ни на что сетовать. И хотя я уже иду че-
рез долину, над которой нависла тень смерти, не страшусь никакого зла.

Слатер презрительно фыркнул.

- Да уж, только ты ведь не идешь, ты висишь.

Он ослабил тиски своих ног, сжимающих трос, и, перебирая руками, на-
чал спускаться вниз. А Преподобный Бун оперся локтями о перила так
сильно, что боль в руках стала почти невыносимой, но, несмотря на это,
не мог изменить своей позы, не мог сделать вообще никакого движения,
чтобы помочь себе. Его глаза были плотно закрыты, зубы оскалены, из гор-
ла вырывались всхлипы, похожие на причитания его бабушки, когда та пре-
давалась печали. Не в силах говорить, Бун молился про себя:

- Помоги мне, Господи. Помоги мне сейчас. Если ты когда-либо стремил-
ся помочь своему слуге, который носит тебя в своем сердце, окажи эту по-
мощь. Ты нужен мне сейчас, Господи! Не дай мне умереть!

У него звенело в ушах, слезы текли по щекам, и он приготовился встре-
тить смерть. Что-то мягко подтолкнуло платформу. Бун открыл глаза и пос-
мотрел вниз. Нижний конец платформы висел прямо над крышей десятиэтажно-
го здания, стоявшего на противоположной от здания Залияна стороне. Глаза
Буна расширились от изумления: плоская асфальтовая крыша была всего в
каких-то шести футах под его ногами! С радостным криком он разжал руки и
упал на кучу мусора.

- Благодарю тебя, Господи! - прорыдал он, вставая на ноги.

Качаясь как пьяный, Бун бросился бежать по крыше, не замечая ги-
гантской тени, следовавшей за ним, вломился через дверь на лестницу и
ринулся вниз, перепрыгивая разом через четыре, шесть и даже восемь сту-
пенек.

- Благодарю тебя, Господи! - кричал он снова и снова, истерически хо-
хоча. - Благодарю тебя, Господи!

Перевел с английского С. БУРИН.

(Окончание следует.)

Copyright(c) 1984 by Robert Byrne. Перевод (c) ЗАО издательство
"Центрполиграф", 1994.

Любителям приключенческой литературы

НЕБОСКРЕБ

Роберт БИРН. Миссис Аннет Вайман сидела в своей тесной спаленке на
40-м этаже башни Гарнера, и ее изящные пальчики порхали, словно птички
колибри, над клавиатурой процессора. Она напряглась, чтобы расслышать
голос, идущий из вставленных в уши микрофонов, и исправила непонятный
кусок текста. Если и был в этом мире человек, который диктовал хуже, чем
мистер Мушковец, ей бы очень хотелось знать, кто он. Голос Мушковца был
либо с хрипотцой, как помехи в радиоприемнике, либо в ее ушах явственно
звучало бульканье, как если бы рядом стояла кипящая маисовая каша. Се-
годня это была главным образом каша. Что он сказал: "мясо сурка" или
"мясо с сыром"?

Она застыла, глядя в окно. Обычно Аннет держала жалюзи поднятыми,
несмотря на опостылевший вид на здание Залияна, расположенное в восьми-
десяти футах к западу, но несколько минут назад она опустила их, потому
что небо расчистилось и солнце, отражаясь от пирамиды на залияновской
крыше, слепило ей глаза. Теперь на окно упала тень, поэтому она и потя-
нула за шнур и подняла жалюзи.

Следующее предложение прозвучало еще невнятнее, чем предыдущее. Ей
пришлось выбирать между "вы заказываете пиво, а не какую-то касторку" и
"вы наказываете пиво, а не капусту и не порку". Отражения в окнах здания
Залияна cтранным образом запрыгали. Миссис Вайман уставилась на верти-
кальные полосы стены залияновского здания, заполнившие ее окно. Порази-
тельно! Если бы Аннет точно не знала, что этого не может быть, она могла
бы поклясться, что здание стало ближе к окну, чем всего пятнадцать минут
назад. И чем больше она смотрела на него, тем ближе оно становилось. Бо-
лее того, казалось, что оно как бы скашивается, словно клонится в ее
сторону.

Аннет вынула микрофончики из ушей и отложила их в сторону, напряженно
всматриваясь в окно. Ей не очень хотелось подойти к окну и рассмотреть
получше, потому что она наслаждалась этой иллюзией и не хотела, чтобы
она исчезла. С того места, где стоял стул, картина выглядела на удивле-
ние реалистично, будто, сидя в поезде подземки, воображаешь себе, что
это вовсе не он движется, а станция.

- Шарлен, - позвала она, - подойди-ка и посмотри на это. Мне кажется,
я схожу с ума.

Ответа не последовало. Она откинулась на спину и потянула на себя
дверь спаленки. Шарлен не оказалось за столом. И вообще никого не было.
Куда же все подевались? Уж не пропустила ли она чего-нибудь из-за того,
что ее уши были заполнены этим Мушковцом с его маисовой кашей во рту?

Аннет встала с кресла и подошла к окну. Улицы внизу были пустыми, ес-
ли не считать аварийных машин и нескольких бегущих фигурок. На 50-й ули-
це, за 8-й авеню было... что, что?.. какой-то провал? Создавалось впе-
чатление, что куда-то пропал целый кусок улицы. Облако тумана, или дыма,
или пыли поднималось с тротуара вдоль всего основания здания Залияна.
Разглядывая его фасад, она увидела, что по меньшей мере двенадцать окон
и плит куда-то подевалось, вот в одном из окон появился какой-то предмет
- то ли конторка, то ли стол - и выпал на улицу.

Здание приближалось, и в этом не было никаких сомнений. Двигалось все
сооружение - она могла догадаться об этом по тому, как плясали отражения
в окнах. То, что оно наклонялось, подтвердил и взгляд на крышу, которая
больше не находилась там, где ей полагалось быть. Здание Залияна падало
на нее, причем с такой скоростью, что любая попытка спастись казалась
совершенно бессмысленной.

Миссис Вайман попятилась назад, натыкаясь на мебель и цепляясь за нее
руками, и не сводила глаз с приближающейся громады. Потом повернулась и
бросилась бежать мимо брошенных столов, мимо лифтов, вниз по ступенькам.
Выбраться на улицу она не успеет, это ясно, подумала Аннет, надеясь
только на одно: что она успеет убежать, убежать как можно дальше от
преследовавшей ее галлюцинации. И миссис Вайман летела по коридору так
быстро, как только может бежать обезумевший от ужаса человек.

Глава 27
Полиция уже почти очистила зону 50-й улицы, оттесняя людей в сторону
Бродвея, и только один старик в заляпанной жиром и грязью куртке оказал
сопротивление.

- Черт тебя побери, болван, - раздраженно кричал полицейский, толкая
его в спину, - пойдешь ты наконец?

- А смысл-то какой? - пожимал плечами старик, не отвечая на толчки и
не двигаясь с места. - Мы же все так или иначе через несколько минут
окажемся под водой. Ненавижу говорить: "Я вас предупреждал", и все-таки
- я вас предупреждал.

- Да-да, и над Эйнштейном тоже смеялись, я знаю.

- Громоздите, громоздите ваши здания! Этот остров непременно уйдет
вниз. Почему бы людям не прислушаться? Вы плюете на законы природы и
Господа - и заплатите страшную цену. Эй, поосторожнее! Мне же больно! Я
вас знаю, я вас тут видел раньше. Вы один из тех полицейских, которых я
пытался предупредить. А вы меня не слушали, так же, как и остальные.

- Шевелись давай.

- А теперь вот Манхэттен уходит под воду, как Атлантида. Слишком уж
большой вес.
Господь такого не одобрит.

Полицейский погрозил ему дубинкой.

- Если ты не уберешься отсюда, мне придется всыпать тебе и оттащить
за шиворот!

- Это будет абсолютно напрасной тратой энергии. Мы все скоро утонем -
и здания, и люди. Можно одинаково хорошо утонуть на 8-й авеню, как и на
Бродвее, так ведь? Весь остров пойдет на дно... точнехонько в те отбро-
сы, которые мы сваливали туда долгие годы. Смирись с этим!

- Манхэттен - не остров, а полуостров. Полуострова не тонут.

- И где же об этом написано? Где говорится, что полуострова не тонут,
а?

Тень здания Залияна уже накрыла театр Гершвина на северной стороне
улицы и, словно дождевая туча, двигалась поперек фасада здания киносту-
дии "Парамаунт", которое тянулось от середины квартала до Бродвея. Опус-
тившаяся тень заставила полицейского обернуться и мгновенно забыть о
старике.

- Здание падает, - крикнул он бегущим людям. - Бегите на север или на
юг!

Старик покачал головой в ответ на панический призыв. Позор! Люди бе-
гут и верещат, как истерические девицы, и полиция улепетывает вместе с
ними!

- Пришел день Страшного суда, вот он! - взывал старик, протягивая к
ним руки. - Неужели вы не можете сохранить хоть каплю достоинства!

Кусок сборного бетона отделился от парапета крыши и стремительно про-
летел 780 футов до перекрестка. К моменту удара о землю он двигался со
скоростью 150 миль в час и разорвался с силой ящика динамита. Один кусок
размером с шар для боулинга пролетел поперек мостовой, словно пущенный
по воде камень, и ударил в спину бегущего Пита Харлея. Каска слетела с
его головы, он упал лицом на тротуар, раскинув руки и ноги, словно вце-
пился в землю, пытаясь спастись.

Лузетти и стоящий рядом с ним полицейский сделали было шаг к упавшему
футах в двадцати от них человеку, потом заколебались и посмотрели вверх,
не летит ли оттуда что-нибудь еще. Какой-то пожилой мужчина в темно-си-
нем деловом костюме быстро прошел мимо них в сторону перекрестка. Он то
ли не понимал грозящей ему опасности, то ли просто игнорировал ее. Муж-
чина держался прямо и своим спокойным, размеренным шагом напоминал
сельского сквайра на прогулке. Дойдя до лежащего без сознания Харлея, он
наклонился и, взяв его за обе руки, попытался оттащить в сторону от па-
дающего здания. Было ясно, что одному ему не справиться. Подстегнутые
его мужеством Лузетти и полицейский бросились на помощь.

- Держите его, - сказал мужчина, приподнимая Харлея.

- Чарли! - с недоверием выдохнул Лузетти. - Что ты здесь делаешь?

Полицейский взял Харлея за одну руку, Лузетти - за другую, и так они
почти бегом потащили его в северном направлении. Мужчина в синем костюме
внимательно наблюдал за ними, но не сдвинулся с места.

- Чарли! - крикнул Лузетти через плечо, задыхаясь. - Беги! Убирайся!
- И добавил,
обращаясь к полицейскому: - Ты знаешь, кто это? Чарли Кэстльман! Он
спроектировал здание Залияна!

- Да? Хреновая работенка.

Лузетти бросил Харлея и остановился посередине улицы, крича и разма-
хивая руками:

- Чарли! В чем дело? Беги, Бога ради!

Здание Залияна теперь уже наклонилось так круто, что его верхушка как
бы обогнула дома на противоположной стороне улицы. Клубящаяся белая пыль
указывала на места, где оседающее здание терлось облицовкой о тротуар.
Грохот и скрежет сопровождались звоном разбивающегося стекла. Кэстльман
спокойно дошел до центра перекрестка, остановился и посмотрел вверх, на
гигантскую стену, опрокидывающуся на него.

Впервые за долгие годы из глаз Лузетти хлынули слезы.

- Нет! - крикнул он. - Не делай этого!

Его голос звучал сдавленно, да и в любом случае в таком шуме его не-
возможно было расслышать. А Чарльз Кэстльман, явно удовлетворенный тем,
что оказался в месте, которое должно стать центром столкновения, спокой-
но стоял, подняв голову и держа руки по швам. Он не вздрогнул, не откло-
нился, когда кусок облицовки обрушился на мостовую рядом с ним, и про-
должал стоять, как человек, ожидающий, что его вот-вот увенчают венком
победителя.

В середине дня не так уж много мужчин стремятся заплатить двадцать
баксов за то, чтобы обнаженная женщина плюхнулась к ним на колени и ода-
рила парой любезностей. Строго говоря, в тот день их вообще не было в
кафе "Страна грез", находящемся в десятиэтажном, оставленном владельцами
кирпичном здании рядом с башней Гарнера, как раз напротив устремленного
ввысь здания Залияна. Дорин и Мэдж, две девушки, работавшие в тот день,
сидели при свечах в своей лишенной окон комнатке для переодевания и раз-
мышляли, насколько долго затянется авария: на минуты, часы или недели.
Такая возможность не исключена, сказала Дорин, припоминая предсказание
какого-то астролога, которое прочла в одной из бульварных газеток в уни-
вермаге. Там говорилось, что мировая энергетическая система постоянно
нарушается и что роду человеческому однажды снова придется добывать себе
огонь примитивным способом.

Но не только эти грустные мысли и темнота заставляли их с беспо-
койством смотреть друг на друга. Дело было еще и в вибрации. Их полураз-
валившееся старенькое здание, приговоренное к сносу, тряслось так, слов-
но какой-нибудь грузовик тащил его за собой на буксире. Крошка Тим, их
вышибала и кассир, а также распорядитель всех развлечений, спустился на
улицу посмотреть, что происходит. Прошло уже минут пять, а он все не
возвращался. А теперь над их головами возник звук, будто кто-то бежал с
крыши по деревянным ступенькам. Бум, бум, бум, бум! Бум, бум, бум, бум!
Три длинных шага - и прыжок на лестничную площадку, все ближе и ближе,
все громче и громче. Доносились также взрывы пронзительного смеха и кри-
ки: "Благодарю тебя, Господи!" Кто-то мчался вниз по лестнице и через
считанные секунды должен был ворваться сюда, хотя это совершенно невоз-
можно: с верхних этажей давно всех выселили.

Женщины встали, завязывая пояса на своих полистироловых халатах, тут
дверь распахнулась и Р. Дж. Бун, он же Преподобный Ральф, буквально
впрыгнул в комнату.

- Лестница, - закричал он, безумно озираясь в полутьме, - где лестни-
ца?

Мэдж игриво показала на занавешенный дверной проем, а Доррин уже отк-
рыла рот, готовясь что-то сказать.

- Вы бы выбирались отсюда, - крикнул Бун, отшвыривая в сторону зана-
веску и вылетая в открывшийся за ней коридор, - залияновское здание па-
дает!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32