Внимательно следя за мелькающими вдоль дороги вывесками, Бишоп ощутил легкое покалывание в желудке. Пора перекусить. Он взглянул на часы, прикидывая, сколько осталось ехать до места. Отлично, времени еще полно. Он должен явиться туда не раньше трех. Телефонный звонок раздался сразу после ухода двух детективов; человек на другом конце провода назвал себя Ричардом Браверманом. Бишопа ему рекомендовал какой-то приятель, и Браверман захотел нанять его как исследователя-парапсихолога для осмотра дома в Робертсбридже, графство Суссекс.
Услышав, что Бишоп готов приступить к обследованию уже на следующий день, новый клиент обрадовался. Уточнив местонахождение дома, Бишоп не стал задавать никаких вопросов, касающихся предстоящей «охоты»: он предпочитал знакомиться с обстановкой на месте. Бишоп воспринял этот заказ с удовольствием — ему хотелось снова погрузиться в работу. Вчера вечером он навещал Линн в психиатрической клинике и, как всегда, вернулся оттуда в подавленном состоянии. Она все больше замыкалась в себе — на этот раз даже не стала на него смотреть. Закрыла глаза руками и не убирала, пока он не ушел.
Его дурное настроение несколько развеяла весенняя ясность наступившего дня и предвкушение новой работы. Он притормозил возле паба, неожиданно показавшегося слева.
Через час Бишоп снова выехал на дорогу, заметно повеселев после сытной трапезы. Добравшись до Робертсбриджа, он спросил, где находится дом Бравермана, и его направили на узкую боковую дорогу, пересекающую железнодорожное полотно и круто забирающую вверх. На вершине холма скромный полустертый указатель, почти полностью скрытый живой изгородью, неохотно признал, что «Два Кольца» расположены в тупичке, отходящем от главной дороги. «Два Кольца» — именно так назвал этот дом Браверман по телефону. Бишоп вырулил на изрытую колеями проселочную дорогу и не без удовольствия проехал по ухабам и рытвинам; такая езда превращала вождение автомобиля в нелегкую задачу. Едва увидев дом, он сразу понял причину его необычного названия. Дом представлял собой перестроенную хмелесушилку, точнее, две хмелесушилки. Два круглых строения были соединены конструкцией более привычной формы, по всей видимости служившей когда-то амбаром. Перестройка была современной и очень тщательной; оригинальность формы радовала глаз. За домом простирались зеленеющие поля, великолепие которых скрадывала зима. Границы полей выделялись темно-зелеными полосами. Бишоп проехал в широкий внутренний двор, протянувшийся во всю длину прямоугольного здания; башни хмелесушилок располагались прямо на газонах, переходивших чуть поодаль неухоженный пустырь. Подходя к двери, Бишоп уже знал, что «изгнание» предполагаемых духов будет успешным — подобные крупномасштабные конструктивные переделки часто приводят к странным поскрипываниям и постукиваниям, возникающим вследствие соединения старых и новых материалов, но обычно приписываемых владельцами неким обиженным духам. Он позвонил в огромный медный звонок и прислушался.
Никто не подошел. Он позвонил еще раз.
Кажется, какое-то движение? Нет, не отвечают. Он снова позвонил.
Бишоп постучал в дверь:
— Эй, есть кто-нибудь?
«Только мы, духи», — подумал он про себя.
Он повернул ручку и толкнул дверь. Она легко подалась.
— Добрый день! Мистер Браверман! Есть тут кто-нибудь? — Войдя в длинную галерею, Бишоп с любопытством осмотрелся. Свет, льющийся из множества окон, играл на великолепном, гладко отполированном ореховом полу, отбрасывая зайчики на темные, затянутые гобеленом стены. Небрежно расставленная вдоль коридора мебель явно была антикварной и представляла немалую ценность, а несколько ковров приглушали ощущение неуютной пустоты, которую мог вызвать сверкающий пол. Справа от себя он увидел пару двойных дверей, ведущих в круглые части здания. Стараясь не наступать на ковры, чтобы не испачкать их изысканные узоры, Бишоп подошел к ближайшей двери и, постучав, приоткрыл ее. Огромный дубовый стол повторял круглую форму комнаты. Широкая балка, выступающая из изогнутой стены, играла роль каминной полки над заполненным дровами, но незажженным камином. Над полкой висел небольшой портрет, и человек, изображенный на нем, показался Бишопу знакомым. Пол покрывал темно-коричневый ковер с толстым эластичным ворсом.
— Мистер Браверман! Вы дома?
Какой-то шорох за спиной заставил Бишопа обернуться. Он бросил взгляд на верхнюю галерею.
— Мистер Браверман?
Ни звука. Затем какой-то глухой удар. Там кто-то был.
— Мистер Браверман, это Крис Бишоп. Вы мне вчера звонили. Никакого ответа. Он подошел к лестнице. Движение наверху повторилось.
Бишоп поставил ногу на первую ступеньку.
Джессика спустилась по лестнице в холл института.
— Мистер Ферьер? — обратилась она к невысокому человеку в очках. — Я Джессика Кьюлек.
Человечек вскочил на ноги и нервно завертел своей шляпой, как штурвалом. На его лице мелькнула улыбка, но тут же исчезла. Весь его плащ был усеян темными пятнышками, как будто перед самым входом в институт он попал под дождь.
— Боюсь, что мой отец не сможет вас сегодня принять, — сказала Джессика, давно привыкшая к беспокойному поведению посетителей, впервые оказавшихся в институте. — В последнее время мы были довольно... заняты, и у нас накопилась масса дел. Вы сказали, что состоите в Метафизическом исследовательском обществе?
Ферьер кивнул:
— Да, и мне очень важно встретиться с Джейкобом Кьюлеком. — Голос у него был пронзительный и тонкий. — Нельзя ли уделить мне десять минут? Не больше.
— Вы можете вкратце изложить суть дела?
— Боюсь, что нет, — резко ответил человечек, но спохватился и добавил извиняющимся тоном: — Это конфиденциально.
Поняв по лицу Джессики, что она останется непреклонна, Ферьер быстро подошел к ней, бросая тревожные взгляды на секретаршу. Девица разговаривала с кем-то по телефону, но он на всякий случай понизил голос до шепота:
— Это касается Бориса Прижляка.
Джессика оторопела:
— Что вам известно о Прижляке?
— Это конфиденциально, — повторил Ферьер. — Об этом я могу сказать только вашему отцу.
Почувствовав смутное беспокойство, Джессика колебалась. Тут действительно могло оказаться что-то важное.
— Хорошо. Только десять минут, мистер Ферьер.
Джессика провела коротышку наверх, в кабинет отца. Из-за двери доносился приглушенный голос Джейкоба Кьюлека. Слепец выключил диктофон и поднял голову.
— Да, Джессика? — отозвался Кьюлек, узнав ее стук, ее походку и ощутив ее присутствие.
— К тебе мистер Ферьер. Я уже упоминала о его визите.
— Да, да, из Метафизического исследовательского общества, не так ли?
Человечек странно притих, и Джессике пришлось ответить вместо него:
— Да, отец. Я объяснила, что ты очень занят, но мистер Ферьер утверждает, что дело касается Бориса Прижляка. Я подумала, что здесь может быть что-нибудь важное.
— Прижляк? У вас есть какая-то информация?
Ферьер прокашлялся.
— Да, но, как я уже объяснил мисс Кьюлек, это строго конфиденциально.
— Моя дочь, мистер Ферьер, является моим личным ассистентом. Кроме того, она заменяет мне глаза.
— Все равно, я хотел бы...
— Джессика, мистер Ферьер, вероятно, не откажется от кофе. Не могла бы ты?..
— Отец, мне кажется...
— Черный кофе, мисс Кьюлек, если можно. — Ферьер натянуто улыбнулся Джессике, сверкнув стеклами очков, за которыми внезапно стало не видно глаз. Ее беспокойство усилилось.
— Я тоже буду кофе, Джессика. — Голос отца звучал спокойно и твердо, и она поняла, что возражать бесполезно. Выйдя из кабинета, Джессика быстро зашагала по коридору — она не собиралась оставлять Джейкоба наедине с этим нервным типом ни на минуту больше, чем было условлено. Поравнявшись с дверью своего кабинета, она замедлила шаги и решила туда зайти. Подошла к телефону и сняла трубку.
Анна открыла дверь и приветливо улыбнулась двум дамам, стоявшим у порога. Она видела их впервые, но сияла так, точно это были ее старые знакомые.
— Слушаю вас, — сказала она, слегка поклонившись.
— Нам надо повидать мисс Киркхоуп, — сказала та, что была повыше, и улыбнулась в ответ.
Широкое лицо экономки сморщилось в гримаске сожаления.
— Я, право, не знаю...
— Передайте, что это касается ее брата Доминика, — резко, без улыбки объяснила вторая.
Анна была слишком вежлива, чтобы закрыть дверь перед носом гостей, и когда она через минуту вернулась, дамы уже были в холле. Если она и удивилась, то не подала виду.
— Мисс Киркхоуп сейчас вас примет. Подождите, пожалуйста, здесь. — Предложив следовать за ней, Анна провела их в комнату для посетителей. Дамы расположились на диване, причем высокая не переставала приветливо улыбаться, а низкорослая с непроницаемым видом изучала обстановку.
— Одну минутку, пожалуйста. Мисс Киркхоуп сейчас спустится. — Анна поклонилась и вышла из комнаты.
Прежде чем появилась Агнес Киркхоуп, прошло целых пять минут — она настояла, чтобы закончить партию в рамми, которую они с Анной затеяли на кухне. Хотя во всем остальном от филиппинки было мало пользы, она обладала сверхъестественной способностью открывать черные двойки, и мисс Киркхоуп решила во что бы то ни стало отыграть проигранные сегодня пять фунтов. До победы оставалась всего одна карта, и она громко застонала, когда Анна стукнула по столу и показала хозяйке неизменную черную двойку, побивающую даму червей, которая была на руках мисс Киркхоуп. Почему она не вытащила из колоды пару нужных карт, пока Анна ходила отворять?
Мисс Киркхоуп посмотрела на женщин с нескрываемым возмущением.
— Вы хотели сообщить что-то о Доминике, — напомнила она без предисловий.
— Вам известно, что он был парафилиаком? — не менее бесцеремонно спросила низкорослая.
— Простите, кем? — Грубость незнакомки ошеломила мисс Киркхоуп.
— Парафилиак, — приятно улыбаясь, объяснила высокая, — это человек, склонный к сексуальным извращениям.
Мисс Киркхоуп невольно схватилась за горло, но, овладев собой, с достоинством прошла на середину комнаты и посмотрела на них сверху вниз.
— Полагаю, что это какой-то шантаж, — презрительно бросила она.
— О нет, мисс Киркхоуп, — учтиво возразила высокая, открывая свою сумочку. — Это кое-что похуже.
Глава 13
Бишоп остановился на верхней ступеньке и осмотрелся. Справа от него были двери, ведущие в прямоугольную часть дома; слева — верхняя галерея зала и еще одна лестница.
— Мистер Браверман! — снова крикнул Бишоп и тихо выругался. Неужели дом пуст? И звуки, которые он только что слышал, производили стены? Или блуждающие призраки, которые, как утверждает владелец, обитают в этом доме? Еще одна попытка, и хватит. Браверману следовало его встретить. По окнам застучал слабый дождь.
— Есть тут кто-нибудь?
По ступенькам, набирая скорость, запрыгал красный резиновый мяч. Стукнувшись о стену, он отскочил обратно на лестницу и медленно скатился вниз.
Бишоп вытянул шею и посмотрел на верхний этаж. Должно быть, дети вздумали над ним подшутить.
— Я пришел к мистеру Браверману. Не могли бы вы сказать, где он?
Молчание, только какой-то шорох. Или шарканье ног?
Бишопу это надоело. Еле сдерживая раздражение, он быстро, через две ступеньки, взбежал наверх.
Пожелай они убить его сразу, они бы в этом преуспели; но им хотелось насладиться его умиранием, посмаковать его. Поэтому первый удар по голове был не слишком сильным.
В дверях появился человек с двустволкой, нацеленной Бишопу в лицо. Он не скрывал своего удовольствия от этой игры и скалил зубы в предвкушении того, что за этим последует. Бишоп в ужасе замер на лестничной площадке. Из других дверей выступила женщина с занесенным над головой молотком, уже начинающим опускаться.
«Оглуши его, — без слов приказал ей муж. — Стукни его как раз за ухом, чтобы только оглушить. И тогда, прежде чем он умрет, мы немного позабавимся».
Удар пришелся сбоку, но в последнюю секунду Бишоп успел заметить молоток и инстинктивно пригнулся, поэтому молоток только слегка скользнул по его черепу. Бишоп упал к стене и покатился вниз по лестнице. Женщина стояла слишком близко: падая, Бишоп задел ее ноги и увлек за собой. Молоток выпал из ее рук и застучал по деревянным ступеням, опережая их кувыркающиеся тела. Женщина пронзительно закричала.
«Сука бестолковая, — выругался про себя мужчина, — вечно все испортит!» Он снова поднял ружье и навел на сцепившиеся внизу фигуры.
— Отвали от него, глупая корова! — заорал он. — Дай мне выстрелить! — Теперь Бишопа следовало убить немедленно.
Женщина попыталась высвободиться, и Бишоп, несмотря на шок, увидел нацеленные на него дула двустволки. В тот миг, когда одна черная дыра озарилась вспышкой, он рванул отползающую женщину на себя. Весь заряд попал ей в грудь, и частицы свинца, прошедшие навылет, задели одежду Бишопа. Пока Бишоп пытался откатиться от женщины, она визжала не переставая.
Человек на верхней площадке не был особенно потрясен — скорее, он просто разозлился. Опущенное было ружье снова поднялось. На этот раз он прицелился более тщательно. Увидев на ступеньках молоток, Бишоп быстро приподнялся на колени, схватил его и запустил вверх. Это был нелепый, заведомо неточный бросок, но человек машинально пригнулся, дав Бишопу возможность вскочить на ноги и броситься бежать. Следующий выстрел вспорол паркет за его спиной. Понимая, что добежать до выхода, пока этот человек перезарядит ружье, не удастся, Бишоп кинулся в какие-то двери, моля о том, чтобы за ними оказалась лестница, ведущая на задний двор. По крайней мере, здесь он найдет хоть какое-то прикрытие. Бишоп оказался в комнате, где стояла только маленькая кровать, и побежал дальше. В следующей комнате, кроме кровати, тоже почти ничего не было. Еще одна дверь — и он очутился в узком темном коридоре. Лестница вела к закрытой двери.
Позади Бишоп слышал приближающиеся шаги и громкую брань. Он сбежал вниз по ступенькам и, поскользнувшись, врезался в дверь. Пошарив в темноте, нашел ручку и резко дернул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49