Зияние этого шрама скрадывалось только с наступлением сумерек. Чтобы не допустить на участок любопытных, особенно детей, вокруг дома возвели грубый деревянный забор. Развалины представляли немалую опасность, поскольку нижний этаж не провалился целиком в подвал: остались небольшие отверстия, в которые кто-нибудь мог упасть.
Тени под грудами обломков словно приветствовали ночь, сливались с нею, уплотнялись, и подвальная тьма выползала из отверстий наружу, словно живое дышащее существо.

Часть вторая
Призри на завет Твой; ибо наполнились все мрачные места земли жилищами насилия.
Псалтырь, 74:20
Глава 11
«Гранада» мягко затормозила, и главный инспектор Пек из сыскной полиции присвистнул от удивления.
— Смахивает на конец света, — заметил он, и его шофер фыркнул в ответ. Пек выбрался из машины и осмотрел место происшествия. В воздухе еще стоял запах гари; все углубления на Уиллоу-роуд заполнила вода, образовав небольшие сверкающие озерца. Пожарные заливали остатки трех уничтоженных огнем домов, и громоздкие кузова их ярко-красных машин бесцеремонно разрушали унылую серость улицы. Неподалеку стояла машина «Скорой помощи» с открытыми настежь задними дверцами, готовая в любую минуту принять очередного пострадавшего. Человек в синей форме отделался от возбужденно гудящей толпы и быстро зашагал навстречу Пеку.
— Главный инспектор Пек? Мне сообщили, что вы едете, — сказал он, взяв под козырек.
Пек ответил на приветствие небрежным кивком.
— А вы, должно быть, инспектор Росс?
— Так точно, сэр. У нас тут чертовская заваруха. — И он мотнул головой, показывая на картину разрушений.
— Вижу. Первым делом вам следовало очистить улицу от тех, кто не имеет прямого отношения к событиям прошлой ночи.
— Как раз собираемся этим заняться. Беда в том, что половина из них имеет к этому отношение.
Пек удивленно поднял брови, но ничего не сказал. Росс подозвал сержанта:
— Прикажите всем разойтись, Том. Показания будем брать у каждого на дому. И уберите подальше журналистов; заявление для прессы сделаем позднее. Я думал, что вы выставили посты, чтобы не допускать на улицу посторонних.
— Выставили. Но от них мало толку.
— Ладно, свяжитесь с участком, пусть пришлют заграждения. И скажите, что нам не хватает людей. Гражданских сейчас же убрать. Немедленно.
Сержант повернулся на каблуках и начал зычно выкрикивать приказания, не делая различий между своими подчиненными и обычными гражданами. Росс посмотрел на Пека.
— Отлично, инспектор, а теперь давайте посидим в машине и спокойно все обсудим, — сказал Пек.
Оказавшись в машине, Пек сразу закурил и приоткрыл боковое окно, чтобы выходил дым.
— Итак, рассказывайте, — сказал он, с тревогой посматривая по сторонам.
Инспектор положил фуражку на колени.
— Первым сигналом об опасности было переданное по радио сообщение одного из полицейских, патрулировавших на этой улице. Это был Посгейт, он проводил надзор вместе с констеблем Хиксом.
— Надзор?
— Ну, не совсем. Но и не обычное патрулирование. Вы слышали о происходивших здесь в последнее время странных событиях?
Пек пробурчал что-то в ответ, и Росс принял это за подтверждение.
— Местные жители потребовали какой-то защиты. Мы обеспечили патрулирование, чтобы они знали, что мы начеку, но, по правде говоря, никто из нас не ожидал, что тут произойдет что-нибудь еще.
— Похоже, что вы ошибались. Продолжайте.
Инспектор неловко заерзал на сиденье.
— Наш патруль доложил, что в тупике кого-то избивают или грабят.
— В котором часу?
— Примерно в полдвенадцатого. Посгейт и Хикс подошли, чтобы разобраться, но вышло так, что разобрались с ними.
— Сколько их было?
— Трое. Юнцы. Двое белых и негр.
— И они отделали ваших полицейских?
— Это были отъявленные подонки, сэр.
Пек спрятал улыбку, затянувшись сигаретой.
— И это была не драка, — серьезно добавил Росс.
— Вот как?
— Да. Это было изнасилование.
— Прямо на улице?
— Да, сэр, на улице. Они и не подумали оттащить жертву в какое-нибудь укрытие. Но это еще не самое странное.
— Вы меня удивляете.
— Жертвой был мужчина.
Пек недоверчиво посмотрел на инспектора.
— Я поражен, — только и сказал он.
Росс испытывал мрачное удовлетворение оттого, что ему удалось чем-то пронять своего начальника.
— Его фамилия Скитс. Молодой, довольно мерзкий тип. Живет на этой улице. Видимо, возвращался из паба.
— В следующий раз будет брать такси. А как ваши парни? Сильно им досталось?
— Хиксу сломали челюсть. Почти все зубы выбили. Пока подоспела подмога, эти подонки сломали Посгейту обе руки и уже принялись за ноги.
Пек выпустил тонкую струйку сквозь плотно сжатые губы.
— Подлые суки, — процедил он.
Росс не сумел в полной мере оценить сарказма старшего офицера.
— В них не было ничего женоподобного, в этих троих. Я знаю, сам их допрашивал, когда они были доставлены в участок.
— И не заметили никаких отклонений?
— Они были сильно избиты — оказали сопротивление при аресте.
— Держу пари. — Пека забавляло растущее негодование инспектора. — Ладно, Росс, я не собираюсь обвинять ваших парней в том, что они проучили этих подонков. Вам удалось что-нибудь из них вытянуть?
— Нет. Как зомби, все трое. Ни слова за всю ночь.
— А что потерпевший?
— Мои люди нашли его при попытке незаметно улизнуть домой. Он утверждает, что эти трое молодчиков сидели на тротуаре и ждали, пока кто-нибудь подойдет. Они, скорее всего, нездешние. Он никогда их раньше не видел.
— Хорошо. Я уже получил об этом представление. Что еще? — Пек кивнул на тлеющие дома. — Помимо очевидного, разумеется.
— Примерно в полвторого ночи мы получили сообщение, что какой-то неизвестный проник в дом номер... — Росс достал из нагрудного кармана блокнот и мгновенно открыл его на нужной странице. — Номер 33. Звонила миссис Джек Кимбл. Пока мои парни туда добрались, ее муж уже справился с проблемой.
— Не заставляйте меня гадать.
— У Кимблов пятнадцатилетняя дочь. Она спит в комнате, окна которой выходят на улицу. В ее спальню вломился мужчина.
— Никак еще одно изнасилование? — с омерзением спросил Пек.
— Так точно, сэр. Злоумышленник жил напротив Кимблов. Его звали Эрик Чаннинг.
— Звали?
— Да. Его уже нет в живых.
— Этот... как бишь его, Кимбл? Учинил над ним самосуд?
— Чтобы добраться до окна спальни этой девушки, Чаннинг воспользовался приставной лестницей. Он даже не потрудился открыть окно — пробил стекло головой и набросился на нее. Пока миссис Кимбл нам звонила, мистер Кимбл занимался тем, что отправлял кандидата в насильники туда, откуда он пришел. При падении Чаннинг сломал себе шею.
— "Возлюби ближнего своего", да? За этим Кимблом ничего такого не водится? Он состоит на учете в полиции?
— Нет. Просто слишком остро реагирует, вот и все.
— Будем надеяться, что суд отреагирует не так остро. Что еще?
— Ну а где-то около трех началось настоящее светопреставление, как будто этих двух инцидентов оказалось мало. Начался пожар.
— Причина?
— Сперва загорелось на одной половине, затем огонь перекинулся на примыкающий дом. Мы думаем, что ближайший к ним дом загорелся от искр.
— Да, но как начался пожар?
Росс тяжело вздохнул и снова заглянул в свой блокнот, чтобы уточнить имя. Тревогу поднял некий Роналд Кларксон, бывший бизнесмен. Он проснулся от запаха паленого. Это горела его жена, сидевшая на полу спальни. Она облила себя керосином. Кровать тоже была облита. Ему повезло: он еле успел выскочить.
Пек от удивления вытаращил глаза. От его сарказма не осталось и следа.
Росс продолжал, не без удовольствия поглядывая на лицо главного инспектора:
— К тому времени, когда прибыли пожарные, дом сгорел дотла, и примыкающую к нему половину спасти было невозможно. Дом напротив горел вовсю, но им удалось взять огонь под контроль, прежде чем он полностью охватил здание. Этой ночью здесь было восемь машин; казалось, что повторяется немецкая бомбежка времен войны.
— Еще кто-нибудь погиб — кроме жены Кларксона?
— Нет. К счастью, все успели спастись благодаря тому, что Кларксон вовремя поднял тревогу.
— Он дал какие-нибудь показания по поводу ее поступка? Ее самосожжения?
— Он сказал, что у жены в последнее время была депрессия. Пек презрительно фыркнул:
— Депрессия! Черт возьми!
— И еще одно.
— Шутите!
— Ничуть. Впрочем, это не так страшно. На рассвете, когда пожарные еще боролись с пламенем, а я носился вокруг как безумный, чтобы выяснить, что происходит, к одному из моих полицейских подошел какой-то человек и попросил, чтобы его арестовали.
— Это, должно быть, приятно вас удивило. Кто же это был — еще один псих?
— Не похоже. Его зовут Бруэр. Живет; в доме номер 9.
— И что же?
— Он боялся, что сделает что-нибудь со своей семьей. Полицейский пошел вместе с ним к нему домой и обнаружил жену и детей Бруэра связанными и запертыми в шкафу.
— И вы утверждаете, что он не псих?
— Я разговаривал с ним. Вполне благонамеренный обыватель, до смерти перепуганный своими собственными выходками. Он не мог объяснить, почему это сделал. Но хотел, чтобы его изолировали и он не смог причинить им вреда. Вот чего он боялся.
— Надеюсь, вы уважили его просьбу?
— Само собой. Сейчас он в камере, но, когда все уладится, мы отправим его в больницу.
— Хорошо, только сначала я с ним поговорю. Это все?
— Насколько мне известно. Как я уже сказал, мы проверяем все дома.
— И все же, что за безумие охватило эту улицу, инспектор?
— До недавнего времени это был обычный спокойный район. Все началось год назад.
— Вы имеете в виду то групповое самоубийство?
— Да сэр. Этот дом — он назывался «Бичвуд» — только вчера снесли.
— Почему?
— Как я выяснил, владелице этот дом просто осточертел. Он всегда пустовал, агенты не могли его продать.
— Возможно, обитавшие в нем духи мстят за разрушение. Росс внимательно посмотрел на Пека.
— На днях там произошли довольно странные события. Некто по имени Кьюлек сообщил нам, что он будет проводить в этом доме сеанс или что-то в этом роде. Мы проверили, есть ли у него разрешение от владелицы.
— Так значит, там действительно водились призраки? — Пек с сомнением покачал головой.
— Не знаю. Зато в подвале обнаружили голую женщину. Это была сиделка, которая, как выяснилось, прикончила своего хозяина — старика с этой улицы, — за которым она ухаживала уже много лет.
— Да, я слышал об этом. Но ничего не знал о сеансе.
— Я не уверен, что это был именно сеанс. Знаю, что там присутствовал какой-то эксперт по привидениям.
— Ясно. Надо будет поговорить с этим Кьюлеком и прочими, кто был там вместе с ним.
— Неужели вы думаете, что это имеет какое-то отношение к привидениям? — Росс был удивлен.
— Увольте, инспектор. С другой стороны, не думаю, что это имеет какое-то отношение к качеству питьевой воды. Я считаю, самое время собирать факты и пытаться их осмыслить. В противном случае скоро здесь не с кем будет поговорить: все либо перемрут, либо окажутся в психушке.
Резкий стук в окно заставил обоих обернуться. Над ним склонилось старушечье грубое лицо. Стук повторился.
— Кто здесь главный? — проскрипела женщина, глядя прямо на Пека.
— Чем могу служить, мадам? — спросил инспектор, приспустив стекло.
— Куда подевался мой чертов пес? — спросила старуха, и Пек обрадовался, увидев, что к ним спешит тот самый сержант, с которым недавно разговаривал Росс.
— Простите, мадам, но если... — начал Пек.
— Как сквозь землю провалился! Всю ночь его не было. Почему вы просиживаете тут свою задницу, вместо того чтобы искать его?
— Сообщите подробности сержанту. Я уверен, что он поможет найти вашу собаку, — учтиво ответил Пек. И вздохнул с облегчением, когда полицейский увел вздорную старуху под руку. — Такое бедствие, а она лезет со своим дурацким псом!
Инспектор Росс удивленно покачал головой.
— Виноват, сэр. — Сержант снова подошел к окошку машины.
— В чем дело, Том? — спросил Росс.
— Я просто подумал, что вас это заинтересует. Насчет собак.
Пек красноречиво закатил глаза.
— Сэр, возможно, это пустяки, но жалоба этой пожилой леди уже пятая за сегодняшнее утро. Это пятое домашнее животное, пропавшее за ночь. Похоже, они все разбежались.
На брошенный в упор взгляд Пека Россу оставалось только пожать плечами.
Глава 12
Мирная кентская пустошь, по которой ехал Бишоп, помогла ему привести в порядок расстроенные мысли. В воздухе повеяло весной, и эта неожиданная перемена погоды оживила унылое однообразие сельского пейзажа. Несмотря на ощутимый мороз, можно было подумать, что времена года перепутали свой обычный порядок. Бишоп старался держаться окольных дорог, которые быстрее привели бы его к пункту назначения, но и они были переполнены транспортом. Он хотел спокойно все обдумать.
Безумие на Уиллоу-роуд продолжалось; более того, оно набирало силу. Вчера ему нанесли визит двое из уголовного розыска, и битых два часа донимали его расспросами о «Бичвуде» и причинах, побудивших обследовать этот дом. Он рассказал им все, что знал: об опасениях Джейкоба Кьюлека, о своей собственной решимости доказать, что в этом доме нет никаких привидений, о неожиданном столкновении с голой женщиной, скрывавшейся в подвале. Умолчал только о пережитой им галлюцинации. Полицейских явно не удовлетворил его рассказ, и, уходя, они довольно грубо сообщили, что через день-другой ему придется дать официальные показания и что главный инспектор Пек весьма заинтересован этой историей.
Сначала Бишоп хотел позвонить Джейкобу Кьюлеку и Джессике, но что-то его остановило. В какую-то минуту он вдруг понял, что все это смертельно ему надоело и лучше держаться от этого дела в стороне. В то же время ему хотелось снова встретиться с Джессикой, и это желание приводило его в замешательство. После завершения обследования «Бичвуда» их взаимная враждебность заметно ослабела. Накануне в парке все его негодование по поводу убеждений Джессики рассеялось, и он смог посмотреть на нее просто как на привлекательную женщину. Но Бишоп старался противиться ее очарованию — обязан был противиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49