И чем больше я смотрел, тем больше их находил.
— Природа имеет свойство подкрадываться незаметно, — доверительно сообщил Кинселла, и я кивнул, соглашаясь с его доморощенной философией. — Я могу в любое время заехать с парочкой помощников, Майк. Мы мгновенно очистим все клумбы.
— Все в порядке. Я займусь завтра же. Хоть занятие будет.
— А как музыка, не пишете?
— М-м-м, в последнее время голова занята другим.
— Ну, предложение остается в силе. Зовите в любое время.
Мидж уже возвращалась, за ней по дорожке шли Майкрофт и еще двое. Это напоминало не дружеский визит, а целую делегацию. Майкрофт помахал рукой в мою сторону, и я разглядел, что двое с ним — это Джилли и Нейл Джоби.
Подойдя ближе, лидер синерджистов осмотрел коттедж — очень внимательно, мне показалось, как инспектор, выискивающий дефекты. И когда он оказался в нескольких футах от меня, я почувствовал, что Майкрофт не так уж спокоен, как старается держаться. Видите ли, беспокойство таилось в его глазах — они бегали и ни на чем долго не останавливались. Даже когда мы пожимали друг другу руки, он по-прежнему смотрел мимо меня на коттедж. Потом, не сказав ни слова, Майкрофт приподнял мою левую руку и осмотрел пальцы и предплечье, поворачивая во все стороны. Остальная компания собралась вокруг, охая и ахая.
Они так напоминали мне о моем долге перед Майкрофтом, что я уже подумал, не следует ли заплатить.
Майкрофт наконец посмотрел на меня.
— Человеческая воля с Божественным Духом, Майк, — тихо проговорил он, как бы объясняя причину исцеления моей руки.
— И немножечко лекарства, в которое окунули руку? — предположил я.
— Всего лишь стерилизующий раствор. Надеюсь, наше вторжение не оказалось очень уж некстати?
Я из вежливости покачал головой.
— Вы не зайдете? — вмешалась Мидж. — После выходных мы совсем одни, и неплохо бы поговорить с новыми людьми.
Меня привела в ужас едва прикрытая колкость, это было совсем не в духе Мидж.
— Было бы очень мило, — ответил Майкрофт, его не пришлось уговаривать. — Мы так, случайно, а то бы купили вина.
— У нас осталась неоткупоренная бутылка, что Хьюб привез в прошлый раз, — сказала Мидж. — Мы выпьем ее, если вам по нутру собственный продукт.
Компания приняла ее шутку, и Мидж рассмеялась вместе с ними. Боюсь, моя улыбка была кисловатой.
Мидж протиснулась между Кинселлой и мной, приглашая Майкрофта войти, и он уже собрался, но запнулся. Шагнул на крыльцо и вдруг замер. И хотя уже сгущались сумерки, я заметил, что Майкрофт мгновенно побледнел.
— Мне было бы очень интересно осмотреть этот чудесный дом снаружи, прежде чем войти, — быстро проговорил он; пожалуй, слишком быстро. — Эти ступени выглядит очаровательно.
Очаровательно? Старые каменные ступени?
— Возможно, мы войдем через другую дверь, — добавил Майкрофт и оценивающе посмотрел на белые стены. Ради забавы он по пути звякнул в колокольчик, и его выводок почтительно хихикнул.
Мидж снова вышла. Судя по ее улыбке, печали последней недели улетучились, и я начал жалеть, что не обладаю хоть долей харизмы Майкрофта.
— Рада, что вам так понравился Грэмери, — зардевшись, сказала Мидж.
Он на мгновение притронулся к ее плечу:
— Это дом великой радости.
Мидж неуверенно посмотрела на меня, но я не раскрывал рта.
— Ступени, наверное, скользкие, так что будьте осторожны, — предупредила она.
Майкрофт проворно подхватил ее под руку.
— Тогда поддержим друг друга, — весело проговорил он, но его глаза хранили серьезность и не мигали.
— Я изберу менее живописный маршрут, — сказал я, пока они поднимались по ступеням. — Принести вино и фужеры, да? — Они не обратили на меня никакого внимания, Мидж вся была поглощена показом чарующих видов Грэмери. — Давай, давай, выслуживайся, — пробормотал я про себя.
— Привет, Майк!
Джилли не пошла с остальными. Она стояла на дорожке в длинной узорчатой юбке и идущей к ней цыганской шали, и ее наряд очень вписывался в сад за спиной. На ногах у нее были открытые сандалии, тонкие ремешки которых обвивали голени. Когда девушка подошла ближе, я заметил на ее лице косметику — только чтобы оттенить и так хорошенькое личико.
— Вам помочь с вином? — спросила она.
— Конечно, если не хочешь тоже совершить кругосветное путешествие.
— Я чувствую, что и так хорошо знаю Грэмери.
Это самое спокойное место из всех, какие я посещала.
— В последнее время не очень. — Слова вырвались у меня, прежде чем я успел сдержать их.
Джилли вопросительно изогнула брови, но я улыбнулся ей и, не вдаваясь в подробности, пояснил:
— Домашние проблемы.
— О, значит мы не вовремя.
Продолжая улыбаться, я вздохнул:
— Нет. Может быть, нам как раз нужна компания. — Но не добавил, что лично я Майкрофта и его клан пригласил бы отнюдь не в первую очередь. Впрочем, Джилли немножко отличалась от остальных, мне нравились ее простота и мягкость. В эру пацифистов-шестидесятников она бы была в большой моде.
— Принесем вина? — сказал я, поворачиваясь и входя в дом.
Джилли прошла за мной и встала на пороге; казалось, полумрак в кухне был причиной ее нерешительности.
— Я включу свет, — сказал я, проходя к выключателю, и поежился: с темнотой пришел холод.
Указав на буфет, я сказал Джилли, что фужеры в нижнем отделении, и подошел к кухонному шкафу, чтобы достать бутылку вина. Когда я обернулся, девушка уже ставила фужеры на стол.
— Сейчас откупорю, — сказал я, выдвигая ящик и доставая штопор. — Вино недостаточно охлаждено, но, полагаю, никто не будет возражать. Вы в Храме много его делаете?
— Хватает нам самим, но не на продажу. Для этого у нас нет лицензии.
С пробкой мне пришлось повозиться.
— Ничего, если я спрошу: откуда вы берете деньги для вашей организации? Ведь эти корзины и прочее не дают большого дохода.
Ответ вылетел из нее легко, как пробка, которую я вытащил:
— Майкрофт сам по себе очень богатый человек Когда-то в Соединенных Штатах он владел огромной промышленной фирмой, имеющей много дочерних компаний во многих странах.
— Да? И что он производил?
— Игрушки.
— Ты шутишь!
Она покачала головой, забавляясь моим удивлением.
— Его фирма выпускала кукол, головоломки, кубики — все для малышей.
— Ах, так вот почему вы так заинтересовались Мидж.
Она, не понимая, уставилась на меня.
— Дело в том, что Мидж иллюстрирует детские книжки, — продолжал я. — В каком-то смысле это тот же бизнес.
Джилли тихо рассмеялась:
— А, теперь я поняла вас. Но Майкрофт отказался от коммерческого отношения к жизни, когда основал Синерджистскую организацию. Он любит рассказывать нам, что дети всего мира, обеспечив ему финансовый фундамент, помогли и найти ему своих Избранных Детей, питомцев.
— И все же Храму нужно добывать деньги для существования? Вы же делаете всякие безделушки на продажу.
Это позабавило ее:
— На это не проживешь, Майк. Это дает маленький доход, но мы торгуем, чтобы встречаться с людьми, чтобы они знали о нашем движении...
— Так как же?..
— Говорю вам: Майкрофт очень богат, нас обеспечивают его бизнес и дочерние компании. И конечно, как сам Майкрофт дарует все, что имеет, Храму, так же поступают и остальные последователи. Все принимается с радостью и благодарностью, даже если это всего лишь несколько фунтов. Питомцы отказываются от всего материального имущества, чтобы очистить себя перед нашим Храмом.
Звучит очень в духе Майкрофта, подумал я и понюхал вино в откупоренной бутылке, чтобы скрыть циничное выражение лица. И все-таки, похоже, он угрохал на секту свое богатство.
— А чем пожертвовала ты, Джилли?
— О, всего несколькими фунтами, почти ничем. И меня приняли так же, как и всех остальных.
— Нет, я имею в виду: чем ты пожертвовала? Домом, семьей?
— Внешние влияния должны быть отвергнуты если Усыновленный хочет полностью охватить учение.
Миленький лексикон.
— "Усыновленный"?
— Так мы называем наших посвященных.
Она провела пальцем по верхней кромке фужера на столе. Я услышал над головой шаги и приглушенные голоса — очевидно, остальные входили в Грэмери через дверь на верхнем этаже.
— И ты больше не видишься со своей семьей? — настаивал я.
— В этом нет надобности. Я бросила колледж, чтобы присоединиться к синерджистам, и не верю, что родители простят мне это. Они старались мне помешать, Майк, и все, чего добились, — это полного разрыва семейных связей.
— Как ты можешь говорить так о своих родителях? Боже, они, наверное, до сих пор с ума сходят от тревоги.
Ей стало неловко, будто разговор принял не тот оборот, какой она планировала. Но это не остановило меня.
— А как с такими, как Кинселла? — спросил я, меняя курс. — Как он стал синерджистом, и от чего отказался он?
— Это совсем не так. Мы ни от чего не отказываемся — мы отдаем, чтобы получить.
Еще более милое выражение.
— Так что он отдал?
— Мы не знаем, что приносят в Храм другие. Это знают только Майкрофт и его советники.
— Финансовые советники? Значит, он содержит бухгалтеров.
— Да, так же как и церкви. Так же как приходится делать всем более или менее крупным организациям.
Если упоминание бухгалтера и было воспринято как упрек, то упрек не вызвал раздражения.
Джилли придвинулась ко мне, ее пальцы коснулись моего запястья.
— Вас заинтересовал наш Храм, Майк? Поэтому вы задаете вопросы?
В ее голосе слышалась надежда, а в пальцах чувствовалась теплота.
— Не настолько, чтобы присоединиться, — ответил я.
Ее рука соскользнула, но глаза напряженно смотрели в мои.
— Вы бы нашли с нами много счастья. Вы бы постепенно узнали многое, что другим не дано узнать.
— Многое какого рода?
Теперь она отвела глаза.
— Я всего лишь из питомцев. Полномочия и право обучать имеют только Избранные.
— Кинселла?
— И другие. Впрочем, и я могу вам помочь, Майк. Каждому Усыновленному позволяется иметь духовного товарища. — Ее пальцы снова нашли мое запястье, но на этот раз в ее пожатии чувствовалась твердость. — Мы в любое время можем поговорить о вещах, которые не требуют обращения к сущности учения. Мы могли бы встретиться...
Не подумайте, что я не испытал соблазна Джилли была симпатичная девушка, а в последнее время я чувствовал себя вроде как отверженным со стороны Мидж. А ровная и мягкая твердость ее пожатия подразумевала нечто большее, чем просто разговор подразумевала, что «духовный товарищ» означает и другие аспекты особых отношений. Или это были только мои фантазии?
— Ты хорошенькая, Джилли, — сказал я, помолчав, — но я могу в данный момент иметь лишь одного духовного товарища, и этот товарищ сейчас наверху. Возьми пару фужеров, а?
Я взял бутылку и зажал между пальцами ножки трех фужеров.
Если Джилли и почувствовала, что ее отшили, то не подала виду, и снова я задумался, не померещилось ли мне ее приглашение.
— Я понимаю, о чем вы говорите, — сказала Джилли, держа в каждой руке по фужеру, — но если когда-нибудь почувствуете потребность...
Она намеренно оставила предложение недосказанным, и, естественно, мое воображение продолжало давать себе волю. Девушка отвернулась, но перед этим улыбнулась мне одними глазами, не дразня, даже не соблазнительно, а как будто понимая гораздо больше меня. И возможно, так оно и было.
— А скажи мне еще кое-что, — сказал я, останавливая ее. — Почему именно здесь?
Она изумленно взглянула на меня.
— Почему Майкрофт расположил свой синерджистский Храм здесь? Он американец, и, как я понял, когда был в Храме, среди последователей тоже немало американцев — так зачем же было всей организации переезжать в Англию?
— Потому что это...
— Джилли!
Голос был довольно спокойным, но девушка вздрогнула, словно ее хлестнули плетью, и обернулась.
У подножия лестницы, как обычно засунув руки в карманы, стоял Кинселла. Он дружелюбно улыбался, но я как будто бы заметил в выражении его лица тень раздражения.
— А мы уж подумали, куда это вы оба пропали, — проговорил он мягким тоном.
— Мы идем, — ответил я, держа перед собой вино и фужеры. — Джилли только что просветила меня в общих чертах насчет синерджистов, хотя должен признаться, я не много понял.
— Ну, сам основатель под вашей крышей, Майк. Майкрофт может объяснить все лучше любого из нас. Знаете, раньше мы не хотели пичкать вас подобным, это не наш стиль.
— Да я и не настолько любопытен. Это я так, просто чтобы разговор поддержать.
— Разумеется. Позвольте помочь с этими фужерами.
— Я справлюсь. Ведите всех.
Прежде чем снова подняться по лестнице, Кинселла оглядел помещение, словно ища что-то.
И снова я спросил себя, что же в Грэмери заставляет его так нервничать.
* * *
— Пределы человеческого ума устанавливаются самими людьми.
Майкрофт переводил взгляд с лица на лицо, оценивая эффект, произведенный этим утверждением как на посвященных, так и на непосвященных — к последним относились Мидж и я. Он сидел в единственном кресле в круглой комнате, Мидж и Джилли расположились на диване, а я — на подлокотнике дивана. Кинселла и Джоби развалились на полу, потягивая вино и почтительно внимая своему лидеру. Комнату освещала единственная лампа, за окнами, казалось, не было ничего, кроме черноты.
— Сама цивилизация послужила тому, чтобы притушить врожденные возможности нашего ума, — продолжал Майкрофт. — Новые практические навыки и научные исследования все больше уменьшают наше знание самих себя. Не случайно, что у ребенка без так называемой зрелой мудрости психические способности больше, чем у взрослого.
— Я понял, что вы имеете в виду, — сказал я, — и вряд ли эта теория оригинальна. — Я не намеревался быть грубым, но мы уже минут двадцать слушали проповеди Майкрофта, и мне это начало надоедать. — Вот послушайте: знание говорит, что мы не можем летать. Можно в это верить, можно не верить, но факт остается фактом.
— Нет, Майк, — терпеливо ответил он. — Знание самого себя сообщает, что ты не можешь летать. Но даже в этом ты научился думать просто в терминах своего физического тела, а не сознания. Прежде всего, нет ничего, что может ограничить нашу психику. Сила, заключенная во всех нас — если хотите, психическая энергия, — не может быть ограничена психическими аспектами нашей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43