Мы
очутились в комнате, и прямо перед нами на стене я увидел огромные
прямоугольные блоки, от которых исходил неяркий свет. Лошадки мягко
подкатили к одному из блоков и остановились перед ним. Тут же у стены я
заметил гнома - или его подобие - маленькое горбатое, похожее на человека
существо. Гном возился с диском, закрепленным в стене за светящейся
каменной плитой.
- Капитан, посмотрите! - закричала Сара. Она могла бы и не кричать -
я видел все не хуже ее. На светящемся блоке неотчетливо возникла картина.
Это был пейзаж. Казалось, картина проступила со дна кристально-чистого
моря и ее яркие краски скрыты под толщей воды, а очертания расплываются в
легкой ряби на морской поверхности.
Это был кровавый пейзаж. Красная земля сливалась с лиловым небом; на
горизонте, над редкими темно-красными холмами бушевала стихия, а на
переднем плане ядовито желтели цветы. Я попытался сопоставить увиденное с
известными мне планетами, но картина изменилась. Теперь перед нами уже
были джунгли - мир, утопающий в зелени, испещренный пронзительно яркими
пятнами - наверно, тропическими цветами. Но за пышной растительностью
таилось что-то враждебное. От одного только вида этого непроходимого леса
я ощутил легкую дрожь.
Потом картина опять растаяла - я успел лишь взглянуть на нее - и на
месте леса уже была желтая пустыня, освещенная луной и мерцающими
звездами. Лунный свет серебром отражался в небе, преломляясь, падал на
песчаные дюны и превращал их в пенящиеся волны.
Пустыня не испарилась из виду подобно другим картинам. Она наступала
на нас, словно желая поглотить.
Я почувствовал, как Доббин бешено рванулся вперед. Я сделал отчаянную
попытку удержаться и протянул руку к седлу, где должна была находиться
задняя лука. Но напрасно - ее не было и в помине - и тут же я кувырком
вылетел из седла.
Я упал - удар пришелся на плечо - проехал по песку и наконец
остановился. Перехватило дыхание. Я с трудом встал и выругался - вернее, я
только хотел выругаться, но не смог, потому что задыхался. И уже
поднявшись, я увидел, что мы оказались в той самой пустыне, которая
вырисовывалась на светящемся камне.
Сара упала в стороне от меня. Неподалеку, пытаясь выпутаться из рясы,
уже поднимался на ноги Тэкк. Рядом с монахом ползал на четвереньках
Джордж. Он скулил, как щенок, которого ночью выпихнули за дверь в чужой
непонятный мир.
Вокруг простиралась пустыня, и не было ни травинки, ни капли воды,
только белый свет огромной луны да мерцание звезд, разбросанных по
безоблачному небу и похожих на лампочки.
- Он исчез! - хныкал Джордж, все еще стоя на четвереньках. - Я больше
не слышу его! Я потерял своего друга!
Но друг Джорджа был не единственной потерей. Пропал город, да и сама
планета, на которой он располагался. Мы были совсем в другом мире.
Мне не следовало браться за это дело. Я и раньше отдавал себе в этом
отчет. Я не верил в успех с самого начала. А ведь удача всегда только с
тем, кто верит в нее! Если уж взялся нельзя сомневаться в успехе.
Хотя, вспомнил я, у меня не было выбора. Я был обречен с того
момента, когда в первый раз увидел на Земле великолепный корабль Сары
Фостер.

2
Я возвратился на Землю в тайне от всех. Хотя слово "возвратился"
здесь не совсем правильное. До тех пор я никогда не бывал на этой планете.
Но именно на Земле я хранил свои деньги, и к тому же Земля стала
единственным местом, где я не чувствовал за собой слежки. И дело не в том,
что я нарушил закон или был не чист на руку. Просто вышло так, что многие
из тех, с кем я был когда-то связан, в конце концов разорились до нитки и
жаждали встретиться со мной. И, конечно, они бы добились своего, не попади
я на Землю, где действовало право неприкосновенности.
Корабль, на котором я приземлился, помог мне сбить этих людей с
толку. Машина едва избежала участи быть похороненной на кладбище кораблей,
хотя место ей было именно там. Залатанный, наспех отремонтированный,
корабль больше был мне не нужен. Единственное, что от него требовалось -
доставить меня на Землю. Я покинул корабль, и меня бы не огорчило, даже
если бы он распался на куски. Я на Земле - и останусь здесь.
Было очевидно, что мне предстоит встреча с Земным Патрулем.
Земля гостеприимна и придерживается принципа "в тесноте, да не в
обиде", но ей не помешает патруль, охраняющий планету от подозрительных
личностей вроде меня.
Итак, я вошел в Солнечную систему и оказался между Землей и Солнцем.
Я надеялся, что компьютер не обманул меня при расчетах. Я выжимал из
своего драндулета все, что было возможно, к тому же я воспользовался
солнечным притяжением, и мимо Солнца мы промчались так, как будто за нами
гнались черти. Был даже один рискованный момент, когда мне показалось,
что, срезав путь, мы подошли к светилу слишком близко. Но спасла
радиационная защита; я сбавил скорость наполовину, и Земля оказалась прямо
впереди по курсу.
Заглушив двигатель и отключив все системы, я летел по инерции в
направлении к Земле. Слева, не более чем в пяти миллионах миль от меня,
пронеслась Венера.
Мне повезло, и Патруль не обнаружил меня. По правде говоря, им было
бы непросто это сделать. Мой корабль не оставил энергетического следа, и
все его электронные устройства были отключены. Единственное, что они могли
засечь - это просто груду металла, да и то небольшую. Кроме того, мне
удалось миновать Солнце, а солнечная радиация затрудняет обнаружение даже
посредством лучших приборов.
Конечно, с моей стороны это была безумная попытка, и на самом деле я
подвергался большой опасности. Но я уже пережил множество межпланетных
гонок с преследованием и, случалось, испытывал судьбу. Я рискнул и на этот
раз.
На Земле существует только один космодром. Для них этого вполне
достаточно, потому что корабли курсируют здесь не часто.
На Земле осталось мало людей, все они разлетелись по космическим
далям. Те немногие, кто еще остался, считаются безнадежными мечтателями.
Они полагают, что жизнь на планете, которая была колыбелью человечества,
возвышает их над остальными.
Теперь же эти идеалисты, а также люди, подобные мне, и являются
обитателями Земли. Мне говорили, что сентиментальные чудаки с Земли не
более чем сборище надменных лжеаристократов, но я не опасался их. Я не
собирался иметь с ними дело. Возможно, я займусь экскурсионными кораблями,
которые время от времени привозят на прародину человечества толпы
паломников, или грузовыми кораблями - но не более.
Я установил корабль и ушел от него прочь. С собой у меня были две
сумки, и в них вмещалось все мое добро - то немногое, что я успел
схватить, когда на меня были спущены собаки. Корабль не распался на части,
он просто стоял, как загнанная лошадь, и являл самое жалкое зрелище,
которое только можно представить.
Недалеко от места стоянки моей развалюхи я увидел прекраснейшую из
космических машин. Блестящий, изящный корабль, от которого веяло мощью, -
он был похож на космическую яхту, страстно устремленную в небо. Конечно,
разглядывая корабль со всех сторон, я не мог точно сказать, что скрывалось
внутри. Но каждый корабль всегда говорит сам за себя, и что касается
этого, то я был уверен: на него не пожалели средств. Стоя перед кораблем и
изучая его, я почувствовал, как у меня чешутся руки к нему прикоснуться.
Думаю, что желание дотронуться до корабля было тем сильнее, чем лучше
я понимал, что мне больше не вернуться в космос. Я вышел из игры. Мне
предстоит провести остаток жизни на Земле. Иначе меня сцапают.
Я покинул посадочное поле и прошел через таможню - если это можно
было так назвать. Таможенники просто выполнили необходимые формальности.
Они не имели ничего против меня, как и против кого-либо другого. Все
сходятся на том, что таможня - лучшее учреждение на Земле.
Я остановился в гостинице при космодроме. Устроившись в номере, я
спустился в бар.
Я был немного навеселе, когда в бар вошел робот и пугливо уставился
на меня.
- Вы - капитан Росс?
Неужели я снова влип в историю? - подумал я в тревоге. На Земле не
было ни одной души, которая что-либо знала обо мне или о моем прибытии.
Мои контакты здесь ограничились только общением на таможне и со служащим
гостиницы.
- У меня есть для вас письмо, - сказал робот, протягивая послание.
Конверт был без марок и скреплен печатью. Я раскрыл его, вытащил
записку и прочел:
Гостиница "Хилтон".
Капитану Майклу Россу.
Буду очень обязана капитану Россу, если он поужинает сегодня вместе
со мной. Моя машина будет ожидать у входа в гостиницу в восемь часов. И
позвольте мне, капитан, первой поприветствовать вас на Земле.
Сара Фостер.
Я сидел, уставившись на листок бумаги. Робот-бармен, скользя вдоль
стойки, подкатил ко мне и забрал пустой стакан. "Еще одну порцию?" -
спросил он.
- Еще одну, - ответил я.
Кто такая эта Сара Фостер, и как она узнала обо мне спустя час после
моего появления на Земле?
Я мог бы, конечно, навести справки, но вокруг никого не было. Кроме
того, мне почему-то казалось - я и сам не мог понять почему - что не стоит
ни о чем выспрашивать.
Возможно, это ловушка. Я знал: есть люди, ненавидящие меня настолько,
что могут попытаться тайно вывезти меня с Земли. Конечно, им уже известно,
что я приобрел корабль, но вряд ли кому-то пришло в голову, что подобная
развалина доставит меня на Землю. И никто, естественно, не догадывается,
что я уже на Земле.
Я сидел в баре, тянул стакан за стаканом и, пораскинув мозгами,
наконец решил рискнуть.
Сара Фостер жила в просторном доме на вершине холма. Холм был окружен
дикой местностью, которая простиралась на много акров и, в свою очередь,
окружала акры тщательно ухоженных лужаек и аллей.
Посреди всего этого расположился огромный дом, сложенный из
обожженного кирпича, с широкими галереями, огибающими здание, и
многочисленными трубами на крыше.
Я предполагал, что у дверей меня встретит робот, но навстречу мне
вышла сама Сара Фостер. На ней было нарядное зеленое платье, которое
касалось пола и, создавая бешеный контраст, подчеркивало огненный оттенок
ее растрепанных волос и непослушного локона, как будто навсегда упавшего
ей на глаза.
- Капитан Росс, - сказала Сара, протягивая руку, - как мило, что вы
пришли. И вас не смутила моя невразумительная записка! Боюсь, я поступила
необдуманно, но я слишком хотела увидеться с вами.
В высоком зале, где мы встретились, было прохладно. Его стены
покрывали свежевыкрашенные деревянные панели; паркетный пол был
отполирован до блеска, а с потолка свисала массивная хрустальная люстра.
От дома веяло богатством, эдаким земным аристократическим размахом - и все
это мне очень понравилось.
- Остальные в библиотеке, - сказала она, - давайте присоединимся.
Она взяла меня под руку, и мы прошли через зал к двери, ведущей в
комнату, которая отличалась от зала, как небо от земли. Комната могла
сойти за библиотеку - несколько полок в ней были заставлены книгами, - но
больше всего она походила на склад трофеев. Каждую стену украшали чучела,
на застекленной полке хранилось оружие, на полу лежали шкуры животных, на
которых еще сохранились головы с навеки застывшим оскалом.
В комнате возле огромного камина сидели два человека, и, когда мы
вошли, один из них поднялся. Это был долговязый изнуренный человек с
длинным, худым и смуглым лицом. Не солнце и не ветер затемнили его лицо,
подумал я, глядя на него, просто чувствуется, какие темные мысли шевелятся
у него в мозгу. Он носил темно-коричневую рясу, опоясанную четками, и был
обут в крепкие сандалии.
- Капитан Росс, - сказала Сара Фостер. - Позвольте представить вам
монаха Тэкка.
Он протянул мне свою костлявую руку.
- Официально, - сказал он, - меня зовут Хьюберт Джексон, но я
предпочитаю, чтобы меня называли монахом Тэкком. Во время моих
странствований, капитан, я много слышал о вас.
Я пристально взглянул на него.
- Вы много путешествовали?
Надо признаться, я встречал таких типов и раньше, но никогда не питал
к ним симпатии.
Он кивнул.
- Много и далеко, - сказал он. - И всегда в поисках истины.
- Иногда, - заметил я, - истину найти совсем не просто.
- А теперь, капитан, - быстро проговорила Сара, - познакомьтесь с
Джорджем Смитом.
Второй незнакомец неловко поднялся на ноги и вяло протянул руку в мою
сторону. Это был маленький кругленький человек неопрятной наружности, с
абсолютно белыми глазами.
- Как вы догадались, - начал Смит, - я слепой. Вы, конечно же,
простите меня за то, что я не встал, когда вы зашли в комнату.
Я почувствовал себя неловко. Я впервые встретил человека, который так
открыто заявлял о своей слепоте.
Я пожал его руку, она оказалась совсем вялой - даже не верилось, что
это рука живого человека. Слабое рукопожатие Смита вполне соответствовало
его облику.
Слепой нащупал стул и уселся.
- Сюда, пожалуйста, - сказала Сара. - Сейчас подадут напитки. Вкус
моих друзей мне известен, а вот ваш...
- Если позволите, шотландское виски.
Я занял указанное место, Сара тоже уселась, и мы, вчетвером, словно
дружная компания, устроились вокруг камина, и со стен на нас взирали
набитые чудища, привезенные с других планет.
Сара заметила, что чучела привлекают мое внимание.
- Я совсем забыла, - сказала она. - Прошу прощения. Вы ведь никогда
ничего не слышали обо мне - пока не получили мою записку, конечно.
- Мне очень жаль, сударыня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31