— Все это только предположения,— отмахнулся Хинч.— Спросите у Гезы Халаса!
— Спросим, когда... Хинч насторожился.
— Когда?..
— Когда найдем,— договорил капитан.
— Вот как!— Доктор поудобнее уселся в кресло.— А сейчас-чего вы от меня хотите?
— Ну как вам сказать...— Пооч в раздумье глядел на Хинча.— Я могу арестовать вас по подозрению в убийстве или в убийстве с целью ограбления. Или в воровстве. Перечислять дальше? А вы что выберете?
Хинч неприязненно посмотрел на капитана.
— Ничего. Я ни в чем не виновен.
— А как же имя пациентки?
— Я ошибся.
— А украденная коллекция?
— Я не имею к этому никакого отношения!
— Тогда еще кое-что: вчера после пяти вечера вы слышали в приемной чьи-то шаги. Верно?
— Да.
— А чьи это были шаги, вы не знаете?
— Нет.
— Вы никого не видели?
— Нет.
— Что это были за шаги?
— Неужели это важно?— изумился Хинч.
— Петля ведь на вашей шее, а не на моей,— пожав плечами, сказал Пооч.
— Но какое отношение эти шаги имеют к убийству?
— Возможно, это были шаги убийцы.
— Это исключено!— возразил Хинч.— Ведь шаги были женские!
— Да что вы говорите?
Хинч понял, что сболтнул лишнее, и покраснел.
— А что я такого сказал?
— Откуда вы знаете, что убийца — мужчина?
— Я этого не знаю.
— Вы только что сказали...
— Я оговорился! Случайно. Но я полагаю, что это был мужчина, потому что у женщины не хватит на это сил...
— На что?
— На то, чтобы поднять тело и выбросить его в окно.
— Так,— произнес Пооч, затем достал сигарету и поглядел на ее кончик.— Вы могли бы мне дать нож для разрезания бумаги? Он уже нашелся?
Лоб доктора Хинча блестел от пота.
— Пожалуйста,— пробормотал он и полез в ящик.— Он и не терялся, все время был здесь.
— Утром вы сказали, что он куда-то делся.
— Я ошибся,— сказал Хинч и протянул нож капитану.
— Замечательная вещица.— Пооч повертел нож в руках.— Почему, собственно, вы называете его ножом для разрезания бумаги? Это же настоящий кинжал. Вещь, предназначенная для убийства. Вы им еще не пользовались?— спросил он, возвращая нож.
— Для убийства?—спросил Хинч, вздрогнув.
— Нет,— улыбнулся капитан.— Для разрезания бумаги. Хинч убрал нож в ящик.
— Вещь совершенно ненужная. Я совсем им не пользуюсь. Просто память о моем друге. Бывшем друге. Приятно сознавать, что он обо мне вспомнил.
— А вы не задумывались, почему он подарил вам именно эту вещь?
— Вещь ценная. Серебряная. Мой друг Борошш занимался стариной.
— Да, я знаю. Семнадцатым веком. Вы бы узнали драгоценности?
— Какие драгоценности?
— Которые Михай Борошш оставил своей жене. И которые пропали из ее дома.
— Я никогда их не видел.
— Так, у меня к вам еще один вопрос. Мне нужно подробное описание внешности Гезы Халаса. Как я уже говорил, мы его разыскиваем. Будем делать фоторобот. Вы хорошо знаете Гезу.
— Именно я должен описать его внешность?
— Да, именно вы.
— Может быть, кто-то другой сделает это лучше меня?
— Так вы отказываетесь?
— Нет-нет, что вы!— поспешно воскликнул доктор.— Мне известно, что долг каждого гражданина оказывать помощь работе милиции... вот только...
— И пожалуйста, поточнее,— перебил его Пооч.
— Хорошо. Лет тридцати...
— Напишите все это,— сказал капитан.— Возможно, я вас потом вызову для составления точного портрета.
Хинч достал ручку, вынул из ящика лист бумаги и склонился над столом. Спустя некоторое время он протянул листок капитану.
— Вот, пожалуйста. Этого достаточно?
Пооч пробежал глазами написанное и кивнул. Затем убрал сигару, которую так и не закурил, листок положил в портфель рядом с фотографией Жофии.
— До свидания, доктор.
— Вы меня не арестуете? — спросил его Хинч.
— Нет,— улыбнулся Пооч.— Оставлю здесь... в качестве приманки.
— Я думал, что за домом установлено наблюдение,— сказал Хинч и встал с кресла.
— Как раз поэтому.
Вцепившись в край стола, Хинч наклонился вперед и хрипло спросил:
— А если... преступник все-таки проскочит?
— Еще не поздно сделать признание.— Пооч взялся за ручку двери.
Хинч снова сел.
— Мне нечего вам сообщить.
— Как хотите.
Луиза уже дважды обработала грядки с капустой, но время совершенно не двигалось. Когда пробило полдень, она выпрямилась и почувствовала, что у нее заболела поясница. Луиза вошла в дом, чтобы немного передохнуть, но здесь ее беспокойство только усилилось. До еды она даже не дотронулась, хотя на обед был фасолевый суп с копченой свининой — ее любимое блюдо. Луиза вернулась в огород и принялась за грядки с огурцами, которые были ближе к забору, и она то и дело могла выглядывать на улицу.
Было уже три. когда наконец появился Йожеф.
— Тетушка!— крикнул он и стал трясти калитку. Луиза облегченно вздохнула и бросилась открывать.
— Иду, иду! Ловаш был бледен.
— Неприятности так и сыплются,- проворчал он и сразу пошел в кухню за палинкой.
— Ну что там еще?
— Во-первых, я опоздал на работу. Пока добрался, было уже начало девятого. Пришлось сказать, что моей тетушке стало плохо.
— На меня, что ли, сослался?
— А на кого же еще?— Ловаш сделал глоток прямо из бутылки.— Кто бы вас ни спросил, скажите, что я был здесь.
— Отсюда бы ты успел,— недовольно сказала Луиза.— Ты же ушел вовремя.
— Ну так что ж, что вовремя?— огрызнулся Ловаш.— У меня автобус сломался. А другой был битком, и я не смог в него сесть. Вот вам уже полчаса. Неужели трудно сказать, что я был здесь? Во-вторых, директор заметил, что я выпил. Учуял запах палинки. Я сказал, что это я с перепугу, Теперь понятно?
— Ну хорошо, хорошо,— уступила Луиза.— Тебе виднее.— Она снова наклонилась над огурцами.
— Вы были у доктора?— спросил Ловаш через некоторое время.
— Нет.— Луиза выпрямилась.— Ну как я туда пойду?— принялась она оправдываться.— Если не доктор, то уж милиция точно обратит внимание...
— При чем тут милиция?—оторопел Ловаш.
— Да там полным-полно милиции!— К Луизе вернулась ее обычная уверенность.— Так всегда бывает... Я по телевизору видела! Незачем туда ходить.
— Тогда я пойду сам,— решил Йожеф.
— Лучше тебе туда не ходить!-~ испуганно воскликнула Луиза и тихо добавила:— Будь осторожен!
— Я и так осторожен!
— Ну что тебе там делать?
— Я поговорю с доктором. Должен я знать, куда девалось мое имущество! Все, что там было, принадлежит мне! Я это так не оставлю!
— Тсс! Не ори здесь!— оборвала его Луиза.— Идем в кухню, там никто не услышит.— В доме было прохладнее.— Давай все обдумаем,— предложила она,— Что тебе надо от доктора? Неужели это так важно, чтобы рисковать головой?
— Головой?— переспросил Ловаш.— Это как же вас понимать? Потупившись, Луиза пробормотала:
— Ведь ты тоже мог это сделать, Йожи. По завещанию, после смерти Евы все состояние переходит к тебе. Кстати, завещание-то нашлось?
— Нет еще,— хмуро сказал Йожеф.— Но найдется.
— Знаешь, что я тебе скажу? Это против тебя!
— Вот если бы кого-нибудь поймали... Ведь подозреваемых-то вон сколько! К примеру, Геза. Уж ему-то выгоднее всего было это сделать. Видать, мало по одной вещи-то, он захотел все сразу! Или, скажем, доктор. Вы же сами говорили, что он поднимался на двадцатый этаж. И как раз тогда! Вы сказали об этом следователю?
— Нет, не сказала,— помедлив, призналась Луиза.
— А почему?
— Я не верю, что это сделал доктор!
— Почему это вы не верите?— мрачно спросил Ловаш.
— Ну какие у него причины?
— Да вы же сами говорили! Ревность, месть... Надо только намекнуть об этом в милиции, а остальное они и сами додумают. Знаете что?— вдруг осенило Ловаша.— Собирайтесь и идите в милицию. И расскажите там все, что вам известно.
— Мне ничего не известно,— отступила Луиза.— Это только мои предположения...
— Тогда поделитесь с ними своими предположениями!
— Ой, Иожи, ничего хорошего из этого не выйдет!
Быстро оценив ситуацию, Ловаш понял, что ему, если Луиза все расскажет, это будет выгодно сразу по двум причинам: во-первых, появится улика против доктора, во-вторых,- сам Ловаш уже не будет в центре внимания. И тогда наступит подходящий момент, чтобы предъявить завещание.
— Собирайтесь, вам говорят!— грубо сказал он. Но Луиза не двигалась с места.
— Нет!—твердо произнесла она.— А если доктор не виноват?
— Я не хочу заставлять вас силой...— взорвался Ловаш.— Вы знаете, я не такой человек! Но если вы будете ломаться... я за себя не ручаюсь! Черт побери! Я не собираюсь спорить с какой-то глупой бабой!..
Крики стали слышны на улице. Стоявший у калитки лейтенант Кепеш понял, что пора вмешаться. Он слышал голоса — мужской, похожий на голос Йожефа Ловаша, раздраженно кричал, а женский, который мог принадлежать только Луизе, виновато оправдывался. Вдруг раздался пронзительный крик, затем глухой шум, и все стихло.
Кепеш перемахнул через забор, в два прыжка подскочил к дому и распахнул дверь. Увидев распростертое на полу тело, он в первый момент растерялся.
Склонившаяся над телом женщина, выпрямилась и удивленно посмотрела на лейтенанта. Это была Луиза, в руках она держала моток веревки, рядом валялась скалка.
— Вы его вот этим?..— спросил лейтенант, кивнув на скалку.
— Этим,— с виноватым видом сказала Луиза.—А что мне оставалось делать?
— Он мертв?
— Что вы... я старалась ударить не очень сильно.
— А зачем вам веревка?
— Я хотела его связать. Вы же не знаете моего племянника!
— Неужели он преступник?— изумился Кепеш.— Уберите-ка веревку и облейте его холодной водой.
Ловаш открыл глаза.
— Где я?— Увидев Кепеша, он тут же вспомнил вчерашний разговор в милиции и сел.— Как вы здесь оказались?
Кепеш решил предоставить этот допрос капитану Поочу.
— Собирайтесь,— приказал он,— и следуйте за мной.
Подходя к кабинету, капитан Пооч увидел сидевших в коридоре Луизу и Ловаша.
— Я как раз был у тети Луизы...- поднимаясь, начал Ловаш.
— Сейчас все расскажете,— сказал Пооч и вошел в комнату. Лейтенант Кепеш сидел за своим столом.
— Разрешите доложить: этих двоих доставил я.
— Видел,— кивнул капитан.— Что случилось?
— По вашему распоряжению я отправился к Луизе за описанием внешности Гезы Халаса и у нее застал Ловаша, который, как выяснилось, доводится ей племянником. Они из-за чего-то поссорились, и женщина ударила молодого человека по голове так, что он потерял сознание.— На всегда строгом лице Кепеша промелькнула тень улыбки.
— Понятно. Позовите их сюда. Луиза и Ловаш вошли в комнату.
— Садитесь.— Пооч указал на стоявшие возле стола стулья.— Вы, оказывается, знакомы, больше того — даже родственники. Причем вы оба забыли мне об этом сообщить. Прошу вас меня не перебивать,— он жестом остановил Ловаша, который хотел что-то сказать.— Вы будете говорить, когда я вас спрошу. Я полагаю, что вы, молодой человек, не собирались вводить нас в заблуждение. А вы, сударыня, при первом нашем разговоре намеренно скрыли имя вашего племянника. Значит, вы его не хотели называть?
— Да.
— Вам известно, где находился ваш племянник в пятницу в пять часов вечера?
— Нет.
— Вы не видели его в доме, где произошло убийство, в это время?
— Не видела.
— Расскажите, тетушка, что вы тогда видели!— не удержался Ловаш.
— Вы что-нибудь видели?— спросил капитан.
— Да, видела,— сказала Луиза и, помедлив, добавила:— Я видела доктора Хинча. Около пяти он поднимался по лестнице на двадцатый этаж.
— Откуда вы так точно знаете время?
— Потому что ровно в пять к доктору пришла пациентка.
— А вы видели, как доктор вернулся?
— Нет. Я проводила пациентку в приемную, а сама ушла на кухню.
— А дверь вы оставили открытой?
— Нет. Дверь я закрыла. Я не хотела, чтобы доктор знал, что я за ним подглядывала, он из-за этого сердится. Но потом я слышала, как доктор вернулся и прошел к себе в кабинет. Тогда я пошла и открыла дверь.
— Зачем?
— Я думала, Ева зайдет рассказать мне, что за шум был у нее наверху.
— Шум?.. До этого вы утверждали, что ничего не слышали?
— Я не была уверена. Мне только почудилось, и я решила, что господин доктор пошел наверх посмотреть, что там случилось.
— Но почему вы мне сразу об этом не сказали?
— Тогда я еще не знала, что случилось!
— Как не знали? Я же сам поставил вас об этом в известность!
— Да, но... я была так растеряна,— выкручивалась Луиза.— Толком не помню, что я тогда говорила.
— Зато я помню.
— Все случилось неожиданно... А сейчас я хочу кое-что добавить.
— Все, что вы сейчас скажете, мы занесем в протокол.
— Теперь я скажу все, что знаю.
— Тетушка,— снова вмешался Ловаш,— расскажите, какая связь была между доктором и Евой?
— А между ними была связь?— спросил Пооч.
— Ну... В общем, доктор не прочь был поухаживать за Евой, но она дала ему от ворот поворот. Да еще назвала глупой старой обезьяной. Господин доктор страшно обиделся и потом все вспоминал об этом.
— Так, что еще?
— Еще этот Геза,— смущенно произнесла Луиза,— много раз встречался с Евой в квартире у доктора. Я не хотела об этом говорить, потому что Ева умерла.
— Они встречались до или после смерти Михая Борошша?
— До смерти Борошша. А потом Геза ходил прямо к Еве. И больше они у доктора вместе не бывали.
— Как проходили эти встречи? — спросил Пооч.— Это были любовные свидания?
— Да,— потупившись, сказала Луиза.
— Вы в этом уверены или это ваши предположения?
— Мои предположения. Они запирали дверь.
— Так, понятно,— кивнул Пооч. Лейтенант Кепеш быстро стучал на машинке.
— Хотите что-нибудь добавить к своим показаниям?— спросил капитан.
— Нет,— тихо ответила Луиза.— Вроде бы нет.
— В таком случае,— капитан повернулся к Ловашу,— теперь, молодой человек, ваша очередь. Вы, сударыня, подождите пока в коридоре.— Когда Луиза вышла, Пооч спросил:— Вы сейчас впервые об этом слышали?
— Нет. Тетя мне уже все рассказала.
— Вот как! И вы не сочли нужным сообщить нам об этом?
— Я сам только сегодня узнал,— сказал Ловаш, стараясь не смотреть следователю в глаза.
Пооч изменил тему разговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24