Но по-настоящему его беспокоила только Тильда – она ушла в себя, избегала разговоров с ним наедине и полностью погрузилась в свадебные приготовления и домашние дела, готовясь стать хозяйкой дома. Ему хотелось самому все ей показать, но она заявила, что ей достаточно советов и разъяснений герцогини и миссис Симз. Он заметил ее замкнутость со дня их помолвки, когда вернулся от пастора и ему сказали, что она с головной болью лежит у себя в комнате. Мать сообщила, что лорд Пембертон до этого беседовал с Тильдой в библиотеке. Криспин тотчас пошел к ней, но дверь была заперта. С тех пор он виделся с Тильдой исключительно в присутствии других. Ему удавалось лишь подарить ей целомудренный поцелуй, когда он вечером провожал ее до дверей спальни. Но она пресекала все его попытки к доверительному разговору, да к тому же в спальне ее ждала Сара. Криспин чувствовал, что не стоит при ее теперешнем состоянии напрашиваться к ней в постель. Днем она либо была занята примерками нарядов для себя, для Милли и для Анти, либо находилась у герцогини, где составлялись бесконечные списки гостей, меню и обсуждались такие важные вещи, как количество свадебных пирогов.
За десять дней до свадьбы терпение у него лопнуло, и он решил, что сегодня вечером пробьет брешь в ее “линии обороны”. Чтобы не насторожить Тильду, за обедом он беседовал с ней о погоде и о севообороте, а потом в гостиной разговаривал только с тетей Серафиной. Но обмануть Тильду ему так и не удалось – она была настороже, и он сразу это почувствовал, когда провожал ее к лестнице. Он спросил, что ее беспокоит, и она ответила равнодушным голосом, хотя дрожь в пальцах, слегка сжавших ему руку, выдала волнение.
– Дядя сказал, что… он не поведет меня к алтарю.
Криспин разъярился. Пембертон хочет выставить ее в неприглядном свете! Он взял себя в руки.
– Щекотливое положение, но его нельзя назвать непреодолимым. Вы что-нибудь придумали?
Она кивнула.
– Я подумала, что поскольку уже была замужем, то Милли с дядей пойдут впереди к алтарю, а я последую за ними, как обычная замужняя цодруга невесты.
Он возмущенно фыркнул.
– Я не потерплю, чтобы моя невеста плелась к алтарю словно побитая собачонка!
Она сердито на него взглянула, но он и этому обрадовался – пусть лучше разозлится, но не обдает холодным равнодушием.
– У вас, несомненно, имеется другой план!
Никакого плана у него не было, но вдруг его осенило.
– Вас поведу я!
Она удивленно наморщила лоб, а ему ужасно захотелось поцелуем разгладить эти складочки.
– Я выше вашего дядя, а вы выше Милли. Мы с вами будем выглядеть весьма величественно… как будто мы благословляем ее брак. И мы пойдем впереди. – Глаза его весело блестели.
– Вы не станете этого делать! – запротестовала она.
Он надменно поднял бровь.
– А кто мне помешает? Я – герцог и могу делать то, что пожелаю. – И добавил, нахально усмехнувшись: – В разумных пределах.
– Вы поведете меня к алтарю? – переспросила Тильда, пораженная подобным нарушением ритуала.
Он кивнул. В конце концов, тогда он может быть уверен, что она не сбежит по пути.
– Как вы считаете: кто будет у меня посаженым отцом? – усталым голосом спросила она. – Или вы собираетесь выдать меня замуж за самого себя?
– Вы уже моя, – строго произнес он.
Тильда залилась краской, но парировала удар:
– Вы намерены сообщить это священнику?
– Он весьма снисходительный человек…
– Что ему еще остается!
Криспин улыбнулся и, смягчившись, заметил:
– Хорошо. Не будем испытывать его терпение. Дайте мне подумать.
Криспин ломал голову. Ясно, что Тильда из-за этого переживает. Неужели он не сможет ничего придумать? Есть же член семьи, который несет за нее ответственность… Вдруг он вспомнил.
– Лорд Уинтер – ваш попечитель и наследник вашего первого мужа. Он подходит во всех отношениях.
Он прав, подумала Тильда. Это не вызовет пересудов, поскольку лорд Пембертон будет посаженым отцом своей старшей дочери. Она вздохнула с облегчением и, забыв про сдержанность, сказала:
– Спасибо, Криспин. Я так переживала.
– А что еще вас мучает? – бархатным голосом спросил он.
У нее расширились глаза, и она снова замкнулась. А он с улыбкой крепко обхватил ее, и она почувствовала, как ей стало тепло и спокойно. Тильда подняла лицо и… погрузилась в полный нежности взгляд его глаз. Велико было искушение прижаться к нему покрепче, попросить его подождать, когда уйдет Сара, и рассказать ему все, разрушив самой же созданные препятствия.
А он тем временем опустил голову и прижал губы к ее губам. У Тильды все внутри запело, закружилось, и ей стало жарко. Она с ума сошла! Призвав на помощь остатки самообладания, она отстранилась от него. Он неохотно отпустил ее. Надо поскорее уйти, пока не передумала и не упросила его остаться.
– Спокойной ночи, Криспин. – Тильда постаралась произнести это как можно тверже.
Но, судя по тому, как у него насмешливо изогнулась бровь, а уголки губ приподнялись в шаловливой улыбке, ее тон его не убедил.
– Увидимся… утром, – выдавила Тильда, еле удержавшись, чтобы не сказать “позже”.
– Отлично, – спокойно ответил он и, протянув руку, легонько дотронулся до ее щеки.
Тильда замерла – кожу зажгло огнем. Пальцы Криспина сжали ей подбородок, и он снова коснулся губами ее рта.
– Спокойной ночи, любимая. – Он повернулся и быстро пошел по коридору к своим покоям.
Тильда юркнула к себе в спальню. Если она посмотрит ему вслед, то может не удержаться и позвать его… или побежать за ним.
– Тильда?
Она подняла лицо от двух списков и заставила себя улыбнуться.
– Гай! Как мило. Вам что-нибудь нужно?
– Нет. – Он покачал головой, посмотрев на листы со списками приглашенных. – Как только вы все успеваете! Когда в следующий раз я надумаю жениться, то позабочусь о том, чтобы кузина моей невесты не только принимала участие в церемонии бракосочетания, но помимо этого занималась всеми приготовлениями к свадьбе.
Шутка рассмешила Тильду.
– Должна вам сообщить, что Милли занята шитьем платья для моей дочери, а поскольку Анти страшная непоседа, то я не завидую Милли!
– Я… хотел бы поговорить с вами наедине.
Тон его голоса насторожил Тильду.
– Гай, что-то случилось?
– Нет-нет. Я просто хочу… в общем, я хочу…
Дверь раскрылась.
– Тильда, вот кошмар! Эта несносная модистка… А, привет, Гай!
Леди Сейнт-Ормонд вошла в комнату в сопровождении Джорджи.
– Здравствуйте, тетя Марианна. Привет, Джорджи. – Гай сильно покраснел. – Тильда, вы заняты, и я не смею вас беспокоить.
Тильда серьезно на него посмотрела.
– Гай, никакого беспокойства вы не причиняете. Ваша тетя и Джорджи простят нас, если мы выйдем на несколько минут и вы расскажите мне то, что хотели.
Леди Сейнт-Ормонд улыбнулась.
– Конечно, мои милые. В библиотеке никого нет. Я искала Криспина, но там его не было. Я позвала его, думая, что он на галерее, но он, должно быть, уехал куда-то. Он говорил за завтраком, что собирается взглянуть на эти жуткие капканы.
Когда они вошли в библиотеку, Тильда огляделась. А вдруг Криспин не ушел? Он не оставлял ведение дел исключительно на усмотрение управляющих, а за всем следил сам и много читал статей и книг по земледелию.
Письменный стол стоял у окна в нише и был завален бумагами и книгами. В кресле никто не сидел.
– Странно, что он в это время отправился верхом, – заметил Гай. – Обычно по утрам он работает, хотя иногда уезжает, чтобы проветриться. Но, наверное, дело все-таки в этих окаянных капканах.
У Тильды на уме было другое – его мучает разочарование. Он хотел близости с ней прошлой ночью. И она тоже хотела его, но сама отказалась от блаженства. Это не принесло ей крепкого сна, хотя она и утешала себя тем, что проявила решительность. Если Криспин провел такую же отвратительную ночь, как и она, то вполне вероятно, что он уехал проветриться. А сейчас перед ней стоит Гай, и у него очень смущенное лицо.
– Тильда, – еле слышно произнес он, – я должен перед вами извиниться.
– Вы? Но за что?
– Я и думать не мог, что Милли, что… кто-нибудь неправильно расценит наши с вами дружеские отношения. Она пересказала мне свой разговор с вами. Она подумала, что вы могли…
Если бы Гай не выглядел таким виноватым и растерянным, то Тильда, наверное, улыбнулась бы.
– Гай, вы ясно дали понять, что ваша привязанность – Милли. Она даже спрашивала у меня совета. Я не настолько глупа! – Тильда дотронулась до его руки.
Он накрыл ее ладонь своей ладонью и улыбнулся.
– Я знаю, но Милли была очень удивлена вашим кокетством. Она сказала, что вы никогда прежде не кокетничали…
Тильда вспыхнула, вспомнив, почему она так вызывающе с ним флиртовала. Ей удалось беспечно произнести:
– Все дело в моем солидном возрасте, а также в том, что скоро я перестану называться вдовой. Ощущение свободы ударило мне в голову. – Она улыбнулась. – Лучше скажите-ка: Милли теперь уверена в том, что ваш выбор – она, а не я?
Он засмеялся.
– Да, конечно. Она вне себя от радости, что предпочли ее, несмотря на вашу красоту и состояние.
Тильда покачала головой.
– Гай, вы для меня – дорогой друг… но не более того. Даже сделай вы мне предложение, я его не приняла бы.
Он стиснул ей ладонь.
– На самом деле?
– На самом деле.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
– Значит, мы желаем друг другу счастья? Я знаю, что Крис счастлив. Он ни за что не сделал бы предложения, если бы этого не хотел.
– Я желаю вам огромного счастья, Гай. А теперь простите меня, но мне нужно вернуться к этим ужасным спискам.
Он улыбнулся.
– Конечно… кузина, – и, наклонившись, с нежностью поцеловал ее в уголок рта. – Спасибо, Тильда. За все.
Она привстала на цыпочки и тоже поцеловала его.
– Не стоит благодарности, кузен.
Они с улыбкой смотрели друг на друга, но Тильда с трудом сдерживала слезы. Неважно, что это не имеет к Гаю никакого отношения, он все равно не должен их увидеть – еще подумает, что она сказала ему неправду. А в подлинной причине слез она не могла признаться.
– Пойдемте, – сказал Гай. – Я доставлю вас обратно к вашим спискам.
Она поторопилась отказаться.
– Нет, не надо. Раз я здесь, то поищу что-нибудь почитать. А вы идите.
Когда Гай ушел, Тильда облегченно вздохнула. Бедняга Гай! Неужели он действительно решил, что она в него влюблена? Тильда сморгнула слезу, подумав, как Милли доверяет Гаю и любит его, если смогла поделиться с ним своими сомнениями. Вот если бы у нее хватило мужества поступить так же! По щеке скатилась еще слезинка. Тильда всхлипнула и утерла слезы. Не о чем плакать – она выходит замуж за любимого человека, и все считают, что он хочет на ней жениться и поэтому счастлив. Снова потекли слезы. Тильда достала платок и вытерла мокрые щеки. Так продолжаться не может! Нельзя плакать по малейшему поводу. Она должна призвать на помощь все самообладание леди Уинтер. Только самообладание, а не горький цинизм. Криспин этого не заслужил. Он поступил благородно, защитив ее.
Тильда сунула платок в карман и вышла из библиотеки с высоко поднятой головой.
Дверь за Тильдой закрылась, и Криспин, сидевший на галерее спиной к перилам в большом кресле с подголовником, со стоном обхватил голову руками. Он не ответил матери, когда она его позвала, так как ему хотелось побыть одному и собраться с мыслями. А теперь в голове у него вообще все смешалось.
Гай ее поцеловал, правда по-дружески, но все же поцеловал, и даже два раза, если поцелуй в руку тоже считается. Ему следовало обнаружить свое присутствие, но он сообразил, что в библиотеке кто-то есть, лишь услыхав голос Гая, приносившего свои извинения. Возможно, он в этот момент задремал. Но затем он стал подглядывать через спинку кресла, и это недопустимо. Не поступи он так, то и не увидел бы, как Гай ее целует. За что он мог извиняться? Только за то, что поселил в ее сердце ложные надежды. И она в ответ тоже его поцеловала, а когда он ушел, то заплакала. Криспин выругался. Если бы не Пембертон, то у него была бы возможность дать Тильде время прийти в себя и осознать, что он ее любит. А теперь он явится к ней брачной ночью, зная, что она любила и хотела другого. Он был уверен, что она ему не откажет, хотя прошлой ночью отказала, несмотря на то что всем своим существом тянулась к нему. Ему до боли хотелось утешать ее, заботиться о ней, но он не осмеливался на это. Он больше себе не доверял. Один раз она ему уступила, так как нуждалась в утешении, и он этим воспользовался. Больше он себе этого не позволит.
В течение нескольких дней он заметил странную перемену в настроении Тильды: тихая сдержанность уступила место озабоченности. Она постоянно морщила лоб, и на ее лице он видел недоуменное выражение, словно она пыталась вспомнить что-то и не могла. Порой она бывала очень рассеянна, и приходилось дважды обращаться к ней с вопросом. Один раз он заметил, как она тайком наблюдает за ним, а когда он поймал ее взгляд, то она сильно покраснела. А иногда она казалась счастливой, что было совсем уж странно. И еще: частенько на ее губах появлялась загадочная и нежная улыбка, как будто она скрывала очень дорогой для нее секрет.
– Вы уверены, миледи? – спросила Сара. – Всего-то на две недели…
– Всего-то! – Тильда недовольно фыркнула.
– Всякое бывает, девочка… миледи. – Сара пожала плечами.
– Но не со мной, – отрезала Тильда. – У меня была такая задержка только раз… перед Анти.
Тильда бросила настороженный взгляд на Сару. Что от нее ждать? Будет браниться, поворчит или станет поучать? Сара беспокоилась, что у госпожи задержка и что как раз в брачную ночь она может очутиться в неловком положении. Но вместо этого придется сообщить жениху, что она уже беременна, подумала Тильда.
Ее строгая и прямолинейная служанка хмыкнула и заключила:
– Значит, ребенок появится весной. Вот уж его милость обрадуется!
– Сара! – Тильда была потрясена. – И ты не станешь меня ругать за мое поведение?
Сара улыбнулась.
– Чего попусту тратить слова, девочка? Я-то знаю, почему вы так себя ведете. – Она подумала и добавила: – И его милость тоже знает, смею думать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24