– Я в дорожном костюме… – сердито возразил лорд Пембертон.
– Это понятно, – ответил Криспин, – но вам нет никакой надобности переодеваться. Сегодня у нас только родственники. Ради бога, не беспокойтесь!
Улыбка Криспина не сулила ничего хорошего, голос звучал властно, показывая Пембертону, что придется уступить. Криспину было важно, чтобы Пембертон сел со всеми за стол и стал плясать под его дудку. Великолепный обед у его милости отрежет ему пути к отступлению.
– Уверен, что вы со всеми знакомы, милорд, – сказал Криспин.
Лорд Пембертон окинул глазами гостиную и грубоватым тоном признал, что знает всех. Его гневный взгляд остановился на Тильде. Криспин с трудом удержался, чтобы не заслонить ее собой, оберегая от дяди.
– Милорд, как замечательно, что вы решили приехать. Я ожидала письма. Как тетя?
Нападение – лучший способ защиты, подумал Криспин. Тильда первая начала “военные действия” и указала дяде на его роковую ошибку. Теперь ему поздно отступать и придумывать новый “план действий”. Судя по растерянному выражению лица лорда Пембертона, он понял свою оплошность, и это его совершенно обескуражило.
– Родила дочь, – недовольно пробурчал он. Было ясно, что появление на свет еще одной дочки его нисколько не обрадовало.
– О, как чудесно! – воскликнула Тильда. – Девочки – это такое утешение в старости! Так считал Джонатан.
Криспин обменялся взглядом с Хастингсом и едва не расхохотался. Ну и плутовка! Он впервые слышал, как Тильда обрушивала свой сарказм на кого-то еще, кроме него. Поскольку он не являлся мишенью для ее остроумия, то смог полностью это оценить. Главное – вырыть яму, а жертва сама туда угодит. Тем не менее он решил вмешаться, пока лорд Пембертон не успел взять себя в руки.
– Выпейте, милорд, – предложил он гостю. – Уверен, это вас освежит.
Пока лорд Пембертон задумчиво потягивал отличную мадеру, Криспин сделал знак лорду Джону вступить в беседу. Пусть оба пожилых джентльмена посетуют на глупость молодого поколения. Дядя по привычке поворчит, а затем скажет Пембертону, как он рад, что избранницей его сына стала Милли. Если у Пембертона хватит сил “взбрыкнуть”, то, значит, они потерпели неудачу. В противном случае исход “поединка” предрешен. Особенно если им удастся договориться о помолвке до возвращения Пембертона домой!
Тут Криспин услышал слова лорда Джона:
– Хм! Это поколение никуда не годится. Одно радует – он сделал хороший выбор. Очаровательная девушка. Вы можете ею гордиться! Милли, подойдите сюда, моя девочка. И ты, Гай, тоже!
Криспин выругался себе под нос. Он не ожидал, что все произойдет так стремительно, и бросил взгляд на свою прежнюю суженую, но она выглядела вполне спокойно, так же как и Гай. Интересно, это Тильда их вымуштровала?
– Добрый вечер, папа. Я так рада тебя видеть. Мама хорошо себя чувствует? Нам очень неловко было отрывать тебя от нее в такое время.
– Да, конечно, – вступил в разговор Гай. – Здравствуйте, милорд. В последний раз мы виделись в “Уайтсе”, но это было давно. Папа потребовал, чтобы я занялся делами имения.
Браво! – мысленно зааплодировал ему Криспин. Неплохо как бы невзначай дать понять, что семейство Молвернов достаточно богато, чтобы хорошо обеспечить даже младших сыновей.
Он облегченно вздохнул и отошел в сторону, решив, что лучше не вмешиваться. Меньше всего ему хотелось создать впечатление, что он жаждет навязать Гаю Милли. Если он покажет свое безразличие, то это произведет большее впечатление. В письме к лорду Пембертону он, как глава семьи, просто заверил, что одобряет этот брак.
К большому удивлению Тильды, когда Беббингтон объявил, что обед подан, Сейнт-Ормонд подошел к ней, подал руку и повел в парадную столовую, а остальные последовали за ними. Как-то в дождливый день Тильда вместе с Анти заглянула туда и поразилась ее размерами и убранством, а тогда в столовой мебель была покрыта чехлами. Этой залой не пользовались даже во время бала. Теперь на длинном полированном столе красного дерева сверкали серебро и хрусталь, отражая свет множества бра и канделябр, а также огромной люстры. Тильда поняла – его милость ожидал приезда ее дяди.
Лорду Пембертону не удалось заявить о своих отцовских правах, так как его усадили по правую руку от герцогини, а с другой стороны сидела леди Холлоу. Он не посмел обидеть этих двух влиятельных дам, и беседовать ему пришлось только с ними. Официальная обстановка обеда не подразумевала непринужденности, которая обычно царила за столом. Разговор был вежливым, серьезным, без каких-либо фривольностей и жарких споров.
– Вы все это нарочно устроили? – тихо спросила у Криспина Тильда.
– Конечно, дорогая. Главное правило ведения войны: никогда без надобности не обнаруживать себя противнику. А если твой враг – дурак и поступает как раз так, то следует немедленно этим воспользоваться. – Взгляд зеленых глаз пронзил ее. – Этому правилу вы сами успешно следуете. Может, вы и в шахматы играете? Там такие же правила.
– Признаюсь, – тихо сказала она, – что я приехала сюда с намерением не допустить того, чтобы Милли вышла за вас замуж, но я верю, что если бы она не встретила Гая, то вы сделали бы ее счастливой… – Она нерешительно подняла на Криспина глаза – Все, что я желала для Милли, – это счастья. И чтобы ее не заставляли выходить замуж, если она этого не хочет.
– Вы этого добились, – бесстрастно заметил он.
– Да, – согласилась она. – Но какой ценой?
Ее разбитое сердце болью отвечало на его боль, так как они оба одинаково страдали. Их глаза встретились.
– Как-нибудь проверим ваши способности в шахматах? – предложил Криспин.
Тильда согласно кивнула. Она была рада, что разговор стал менее волнующим.
К тому времени, когда унесли приборы и блюда, у лорда Пембертона трещала голова от леди Холлоу, а всем известное обаяние леди Сейнт-Ормонд настолько его очаровало и ошеломило, что он даже не ощутил, что им манипулируют. Еда и в особенности вина были превосходны. Ну как тут скажешь, что брак Милли с Гаем ему нежелателен? А леди Сейнт-Ормонд пошла на последнюю хитрость:
– Мы так рады видеть вас, милорд. Знаете, мы думали, что вы пришлете строгое письмо, требующее возвращения дочери! И вот вы сами приезжаете, чтобы засвидетельствовать свое одобрение этому радостному событию!
Звонкий голос герцогини нарушил разговор, и все головы повернулись к ней. Криспин оторвался от беседы с Джорджи и затаил дыхание. Если лорд Пембертон заартачится, то сделает это сейчас. Криспин подождал секунду, сосчитал до пяти, снова подождал и встал.
– Если у всех наполнены бокалы, то можем за это выпить, – произнес он, бросив взгляд на лакеев, которые тут же стали обходить стол.
Криспин услышал, как Тильда подавила вздох, но ничего поделать не мог. Нельзя было упускать такую возможность. Вот еще одно правило ведения войны – будь готов, чтобы использовать любой случай для сокрушительного удара. Но потери всегда неизбежны. У Криспина ныло сердце от сознания того, что он причиняет Тильде боль, но он не дрогнул и, подождав пока лакеи наполнили всем бокалы, поднял свой со словами:
– За Милли и Гая. Пожелаем им счастливой семейной жизни! – Все выпили, но Криспин остался стоять. – И за младшую дочку лорда Пембертона. Пусть она вырастет такой же красивой и очаровательной, как ее старшая сестра и кузина. Поздравляю, милорд.
Лорд Пембертон что-то промямлил в ответ. Сам он никакой радости от рождения еще одной дочери не испытывал, но тем не менее был польщен, что тост провозгласил герцог. Обмозговывая это, он не сразу заметил, что леди Сейнт-Ормонд и другие дамы встали. Он поспешно поднялся, и его взгляд упал на племянницу, стоящую рядом с Сейнт-Ормондом. Мгновенно его охватила досада. О, они делают вид, что все прекрасно! Они загнали его в угол и вынудили одобрить этот брак как весьма подходящий. Гай Молверн – единственный сын и имеет завидное наследственное имение, но по сравнению с тем положением, которое могла бы занять Милли, став герцогиней Сейнт-Ормонд, это просто пустяк! Несомненно, сюда приложила руку Матильда, эта непочтительная интриганка! Он готов держать пари, что дело не обошлось без ее участия. Она не могла не заметить, что творится у нее под носом! А возможно, она их поощряла, лишь бы причинить ему неприятность. Ну, он ей попозже кое-что скажет, и она не скоро это забудет.
У него не было возможности поговорить с Тильдой с глазу на глаз в гостиной, когда джентльмены присоединились к дамам, так как она все время находилась в окружении Молвернов. Судя по всему, леди Хастингс была очень к ней расположена, а леди Сейнт-Ормонд постоянно подзывала ее к себе. Да и сам Сейнт-Ормонд крутился около нее. Все ясно, с мерзкой усмешкой подумал Пембертон, – такому человеку, как герцог, от леди Уинтер нужно только одно…
Все разошлись по своим покоям довольно рано. Криспин надеялся, что кто-нибудь сыграет с ним в бильярд и тем самым он немного забудется. Но пришлось вернуться к себе в спальню и вызвать камердинера.
Облачившись в ночную рубашку, он улегся в такую большую и такую пустую постель, протянул руку за книгой и вспомнил, что кончил ее читать прошлым вечером и отнес в библиотеку. Он много читал в постели. Это лучше, чем лежать в раздраженном состоянии и ждать либо Тильды, которая никогда не придет, либо сна, который придет очень не скоро. А когда он наконец погружался в сон, то ему снилась Тильда в весьма откровенных позах. Он не знал, что хуже – думать о ней наяву или грезить во сне.
Выругавшись, он встал с кровати и набросил халат. Придется спуститься вниз за книгой. Или лучше за тремя. Надо взять что-нибудь такое, от чего точно заснешь. Он долго выбирал подходящую по серьезности и добродетельной направленности книгу и остановился на сборнике проповедей. С книгой под мышкой он отправился обратно. Кисло усмехнувшись, Криспин подумал, что уснет если не от содержания, то хотя бы от усилий удержать на коленях тяжелый фолиант.
Проходя мимо комнаты Тильды, он услышал приглушенные голоса за дверью. Один голос принадлежал Тильде, а другой – лорду Пембертону.
– Мне следовало ожидать, что ты все испортишь! Ты просто шлюха! Тебе даже удалось отвлечь Сейнт-Ормонда, а в это время молодой Молверн заловил в свои сети Амелию!
Что имеет в виду Пембертон? Криспин насторожился. Голос Тильды был негромок, но чувствовалось, что она вне себя от гнева. Слов Криспин не разобрал.
– Хватит нести чушь, девушка! Ты за это получишь!
Раздался крик, затем мужской голос завопил от боли.
– Убирайтесь вон! Не вздумайте вернуться, а иначе я вызову слуг, чтобы вас вышвырнули отсюда! – На этот раз дрожащий голос Тильды прозвучал громко и отчетливо.
Криспин укрылся в темной нише и задул свечу. Ему хотелось броситься ей на помощь, но по голосу Тильды он понял, что она справится сама. А если он ворвется к ней – или его увидят около ее спальни в халате, – то скандал неминуем, и это ее погубит.
Раскрылась дверь, и из комнаты торопливо вышел лорд Пембертон, держа в одной руке свечу, а другую прижав к голове. Это мало заинтересовало Криспина, так как он разглядел у Пембертона хлыст.
Глава тринадцатая
Криспина охватила жгучая ярость, он горел как в огне. Пока лорд Пембертон не скрылся за углом галереи, ему ничего не оставалось, как стоять в нише.
Он не помнил, как шагнул к двери спальни, и услышал только стук упавшей на пол книги. Тильда резко обернулась на звук с грохотом открывшейся двери. Глаза ее смотрели испуганно, а в руках она держала тяжелый подсвечник.
– О… я подумала…
Она судорожно проглотила слюну и поставила подсвечник на туалет. На ней была только шелковая ночная рубашка, собранная под грудью. В неярком свете глаза казались огромными. Но даже в полумраке он разглядел у нее на плече красный рубец от удара хлыстом.
– Будь он проклят! – голос Криспина прозвучал угрожающе.
– Я… я… тоже его ударила… подсвечником. Он не ожидал, потому что в прошлый раз я этого не сделала.
“В прошлый раз”. Милли была права.
Криспин, не думая о том, что поступает опрометчиво, пересек комнату. И вот уже она в его объятиях, ее теплое, ароматное тело доверчиво прильнуло к нему, руки обвились вокруг его шеи, а губы сами потянулись к поцелую. Он со стоном прижался к ее рту и почувствовал, как утихает гнев. Но вместо гнева теперь его охватило жгучее желание. Она была такой нежной и восхитительно податливой и не отводила его рук, которые сжимали и гладили ее мягкие бедра.
Он подтолкнул Тильду к постели. На этот раз она не сопротивлялась и сама сделала шаг назад. У Криспина кружилась голова, горячая кровь стучала в жилах, а чресла пылали жаром. Он с трудом убрал руку с ее бедер, но убрать ладонь с груди было выше его сил – пальцы продолжали водить по набухшему розовому соску, видневшемуся под прозрачным шелком.
– Тильда, – с трудом произнес он, осыпая поцелуями ее лоб, глаза и волосы.
Он должен быть уверен в том, что она его хочет. Он не может воспользоваться ее обидой, ему лучше уйти. Но есть пределы самообладания, и он вот-вот потеряет голову.
– Просто поцелуйте меня, – прошептала она и осторожно провела кончиком пальца по его губам.
У него едва не остановилось сердце.
– Тильда, – задыхаясь, выговорил он, – если я вас снова поцелую, то уже не смогу остановиться. Вы меня поняли?
Ответ Тильды прозвучал еле слышно:
– Вы мне необходимы, Криспин, и я не хочу, чтобы вы… сдерживали себя…
Она подняла голову и посмотрела на него. Ее золотистые глаза были подернуты дымкой, губы распухли от поцелуев, и она облизала их.
Оказывается, он ей необходим! Криспин был потрясен. Подхватив Тильду на руки, понес ее к кровати и осторожно опустил на покрывало. Она хотела было натянуть на себя одеяло, но он не дал ей этого сделать.
– Ну нет. – Его глаза сияли. – Я слишком долго ждал, моя любимая. Я хочу увидеть вас всю.
Он лежал на ней, прильнув к ее рту и положив бедро между ее ног. Тильда была полностью в его власти и испытывала огромную, неудержимую радость оттого, что отдается любимому мужчине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24